Beijing

Каллен лежал на ковре, под небрежно – и не его рукой – наброшенным шёлковым покрывалом и думал: надо же, как всё обернулось! В родном мире не светило, не досталось. Не хватило смелости подойти к магичке в башне – а теперь та девушка героиня и так далеко… Обошла вниманием глава Инквизиции, да и Жозефина смотрела куда-то в другую сторону. А здесь… А ведь сначала Каллен даже не понял, где находится. Чужая земля, люди, каких в Тедасе вообще нигде не встретишь… Хорошо хоть язык почему-то понятен. И чуть не первое, что узнал – здесь есть опиум, и он не лучше лириума. Посему на вопрос: «А что вы умеете делать?» – Каллен первым делом ответил: «Бороться с веществами, замутняющими сознание». И это явно добавило ему очков, когда выяснилось, что в неведомой стране Китай он может претендовать на должность военного советника императрицы. Прежний советник исчез в неизвестном направлении – возможно, они с Калленом даже поменялись местами. А вот императрица… Вроде и привычно всё, и судьба – из наложниц стала властительницей, и набелённое лицо, вполне сравнимое с орлейской маской. Только вот узкие глаза завораживали. И имя – У Цзэтянь. Сама она никого за красивые глаза не поощряла. Настаивала, чтобы компетентность жёстко доказывалась делом. И Каллен сначала выигрывал поединки и турниры, потом планировал операции… Окоротил дикого вождя гуннов, а короля польского и вовсе убил в честном бою. Уж очень агрессивно Казимир себя вёл, считай, войну начал. И когда Каллен вытирал меч, которым пригвоздил нахального короля к колонне, императрица поглядела на него из-под ресниц, чуть повернув голову, будто и вовсе не на него смотрела: – Отблагодарю. Он ушам своим не поверил. Не верил и теперь, когда она всего пару минут как поднялась, оставив его под своим покрывалом. Хоть бы скорее снова показалась на глаза…