Winter Madness II. Превратности рождественских желаний

Загадочный хруст свежевыпавшего снега сопровождал меня во время прогулки. В Саппоро в это время погода весьма непостоянна. Снег выпадает каждую зиму, но периодически тает из-за высокой температуры. Затем город вновь покрывается ковром из маленьких белых кристалликов. Это явление дарит постоянное ощущение свежести, обновленности. Кроме того, мокрый запах тающих снежинок предвещает перемены, заставляет с удвоенной силой ждать наступления весны. Я знал, что весна наступит лишь через месяц, но все же был несказанно рад этой поддельной надежде. В Токио снег выпадает значительно реже, но город затянут тучами, которые наполняют сердце лишь отчаяньем и грустью. Потому я был пленен обманчивостью префектуры Хоккайдо, наслаждаясь ей, будто приятным сном. Именно один из таких снов и привел меня к пруду, у которого мы с семьей гуляли в детстве. Я был в смятении. Я не мог отличить реальность от мира Морфея. Что-то сильно изменилось во мне... - По крайней мере, ясно, как мне удалось доехать до Саппоро на мотоцикле за 3-4 часа, - усмехнулся я, - Лишь сон... Когда никто не слышал меня, я мог говорить откровенно. Прошло уже трое суток с той ночи, и я многое успел обдумать. Я уже не удивлялся, почему мне приснился секс с Шиньей. Я пытался понять, как мне жить с этим дальше. Но вместо того, чтобы стараться все забыть, я начал мечтать о том, чтобы этот сон стал явью. Сексуальные отношения с братом - очень серьезное моральное преступление. Но я знал, что не смогу остановить себя, если мне представится шанс овладеть им. "Я стал опасным извращенцем. Мне надо держаться подальше от Шиньи", - так я думал, зачерпнув с земли горстку снега. Разжав кулак, я увидел лишь лужу в ладони. Я был уверен, что если притронусь к Кирито, то он растает столь же быстро и высохнет, как мокрый след от моего неудавшегося снежка... Мой телефон завибрировал в кармане, это было напоминание о том, что мне пора на репетицию в PENNY LANE 24. Заскочив в родительский дом, я забрал любимую игрушку и вызвал такси. Дабы убедиться, что не ясновидящий, я даже проверил тайник брата. Там ничего не оказалось. Я посмеялся над своим странным воображением и тихо ушел, стараясь никого не разбудить. Глупо, конечно, что я прилетел почти на сутки раньше остальных парней из группы, но мне это было необходимо. Я должен был понять, что реальность сильно отличается от мира моих грез. Очень скоро я добрался до клуба, оказавшись там раньше всех. Я уже вовсю репетировал, когда ко мне медленно подкрался Шинья. Он, прищурившись, смотрел на меня около трех минут, я не выдержал и спросил: «Что?». - Пропадал черте где целые сутки, а теперь еще и дерзишь? - он шутливо ударил меня в живот. - Я здесь был, в Саппоро, - равнодушно, не отрывая глаз от баса, отвечал я, - И не целые сутки, а часов 16 максимум. - Почему не предупредил? - Я не обязан отчитываться, ничего важного не пропустил. - Мы вчера ходили выпить с ребятами... - А я ужинал с родителями. - Они позвали тебя? - он поднял мой подбородок, - Просили бросить группу? - Нет! - я отдернулся в сторону, - Я сам решил поехать. Про группу мы не говорили. - Не понимаю, - я увидел его растерянное выражение лица. - Это никак с тобой не связано, братишка, - я хлопнул его по плечу, уходя, - Мне просто нужно было забрать кое-что из дома. Я знал, что заставляет его так переживать. Но я злился на него по глупой причине. Злился за то, что он мой брат, а не моя подружка. Потому был так груб и холоден к его чувствам. Может, прямо Шинья и не говорил родителям, но они догадывались о его предпочтениях. Тем более что он умудрился растрещать об этом на всю страну. Они считали, что он оказывает дурное влияние на меня, как и вся рок-музыка в целом. Знали бы они, насколько... В любом случае, я понимал, что его вины в моей внезапной страсти нет никакой. Возможно, я был еще более порочен, чем он... Сделав небольшой перерыв в репетиции, я решил выпить кофе, тут-то меня и подстерег Карю: - Привет, - его чрезмерная добродушность раздражала, - Все в порядке? Где ты был вчера? - Тебя это не касается. Не будь столь участливым, - я постарался покинуть зону комфортной беседы, но гитарист увязался за мной. - Это грубо! Ты странно ведешь себя в последнее время... - Прости. Не хочу с тобой разговаривать... - Правда что ли? - он подрезал меня, - Можешь не говорить, что тебя беспокоит, но о погоде ты со мной поговорить обязан. Его дурачества позабавили меня. Я вынужден был согласиться... Мы разговаривали минут 20. Я рассказал о том, что мне очень нравится погода в Саппоро в это время года. А затем наша беседа как-то перешла к теме поэзии и творчества. Карю начал декламировать мне свои стихи. Временами глупые, временами утонченные, они заставляли меня улыбаться... - Прошу прощения, что прерываю, но не могли бы вы двое пойти в зрительный зал и оценить, как я выгляжу на сцене? - поинтересовался Кирито. - Да, конечно, - без заминки ответил я. Его неожиданная вежливость сбила меня с толку. Тот, кто привык приказывать и распоряжаться, внезапно просто попросил о чем-то. Мне показалось, так проявилась его печаль, потому я не стал пререкаться. Какой бы не была причина, я не хотел заставлять его грустить. Тем более что причин могло быть только две: моя грубость и наше чересчур раскрепощенное общение с Карю. Я давно догадывался, что брат пользуется парнишкой, как игрушкой. По обоюдному согласию, конечно... Заняв место зрителя рядом с Такео, я направил свой взор на сцену. Там Кирито что-то нашептал Гиру на ушко. Тот начал перебирать струны акустической гитары, воспроизводя мелодию EVE. Вскоре вступил и сам вокалист. Его глаза были прикрыты, придавая его образу романтическо-мечтательное настроение. Он делал вид, что это притворство. Он мог обмануть любого. Иначе считал только я. Я знал, о его хрупкости и доверчивости. Я хотел быть тем, кто его защитит. Кирито сексуально сжимал микрофон, а мое грязное подсознание рисовало гораздо более развратную картину. На ней: "В его ладонях нежился не микрофон, а мой член. Шинья говорил слова любви своим сладко-острым, похожим на взрывающуюся карамель, голосом... Я таял"... В каждом его движении я различал легкость, воздушность, пластичность. Его хищный взгляд нагревал мое тело, вызывая все новые противоречия. Я боролся с собой, как мог, мечтая утащить его в гримерку прямо сейчас... Я был безнадежно влюблен в своего старшего брата... Не мог я держаться от него подальше! Не мог преодолеть своего притяжения! Как угодно, но я должен был быть вблизи от него. Мне было беспокойно, когда он пропадал из поля моего зрения... До концерта оставалось три часа, когда он-таки задержался в уборной дольше, чем на 15 минут. С крайне непринужденным видом я отправился на поиски. - Куда так спешишь? - спросил Шинья, столкнувшись со мной в коридоре. - Тебя искал, - не подумав ответил я. - Зачем? - он удивился. - Эм, ну, - я выдумывал на ходу, - Хотел попросить прощения за то, что нагрубил тебе утром. - Проси, - он гордо уперся кулаками в бока, - Умоляй! - Прошу, умоляю, - усмехнулся я, - Могу я как-нибудь искупить свою вину за то, что пропал без предупреждения? - Даже не знаю, - он призадумался, - Проведи со мной Рождество. - Не слишком ли это просто? - Ночью я хочу встретиться со своими старыми приятелями в одном из местных гей-баров. А тебе придется меня сопроводить. Ни один из приведенных мной аргументов против выдуманного братом наказания не возымел успех в споре с Шиньей. Таким образом, отыграв концерт и выпив немного с нашей командой, мы отправились на встречу с его старыми знакомыми. Войдя в бар, я словно оказался внутри новогодней елки. Все кругом ужасно пестрило, блестело и переливалось. Впрочем, это касалось не только интерьера. "Друзья" Шиньи сильно отличались от основной массы людей в том заведении. Трое довольно привлекательных мужчин ждали нас за отдельным столиком. Короткие стрижки, одежда в приглушенных тонах, притупленные взгляды, - они не были похожи на геев таких, какими я их себе представлял. Чтобы добраться до них, нам пришлось проходить через танцпол. Среди моих фанатов всегда было больше мужчин, чем женщин, но я и не подозревал, что гомосексуалисты окажутся столь же неравнодушны к моим мускулами, как и гетеросексуалы. Каждый второй парень словно бы считал своим долгом пококетничать, а то и повиснуть на мне. - Шинья! Что мне делать? - окликнул я брата, когда толпа поклонников отрезала мне путь. Он обернулся, усмехнулся, подошел, состроив сердитое лицо, и вытащил меня за руку, утягивая дальше за собой. Вскоре мы были на месте, я, наконец, выдохнул. - Кому еще за кем приглядывать придется? - недовольно пробубнил Шинья. - Ты привел братишку? - спросил один из парней. - Не с кем было его оставить? - поддержал его другой, за что тут же получил от Кирито удар по ребрам. - Ха-ха, очень смешно! - Можешь звать меня Рей, - третий из них протянул мне руку. - Пусть Кирито представит! - Ладно, - усаживаясь за столик, сказал он, - Рей, Нао и Химе. Верно? - Ну да, зачем имена запоминать? - Ты же всего по разочку нас трахнул, - дурачились парни. - А это Кота, - игнорируя их, Шинья усаживал меня за стол. - Почему ты не взял с собой Карю? - шептался я с братом, пожимая всем руки. - Думал, ты будешь его ревновать. - Так и знал, что ты навыдумываешь. Уже и поговорить с парнем нельзя. - Вы мило смотрелись, - улыбнулся он. - А ты, Кота-сан, много интереса вызвал у местной публики, - перебил нас Нао, завязывая разговор... Знакомые Шиньи оказались не такими уж и плохими ребятами. И их шутки меня веселили, и манера общения не вызывала недоумения. Я решил, что понимал их от того, что много времени проводил с братом. За разговорами мы и не заметили, как довольно крепко надрались. Химе начал клеиться ко мне, а Кирито решил пойти подышать. - Может, мне стоит пойти с тобой? - Не дури! Я большой мальчик, - он посмотрел на парня, положившего голову на мое плечо, и с издевкой добавил, - Наслаждайся! Спустя 10 минут, я не выдержал, попросил у ребят прощения и двинул вслед за Шиньей. На крыльце бара я его не нашел и панически набросился с расспросами на вышибалу. Тот сказал, что Кирито ушел куда-то со своим бывшим. Я удивился, насколько хорошо он осведомлен о личной жизни моего брата. Выяснив направление, я погнал во весь опор. Я не мог позволить ему вести себя подобным образом. Раз уж он пришел со мной, то и уйти со мной должен был. Я ревновал... Пробежав темный переулок в квартале от бара, я, почему-то, остановился и решил проверить его. Подкрадываясь в темноте, словно рысь, я услышал голос Кирито: - Хочешь отомстить мне? Сразись со мной один на один! Хоть раз будь мужиком! - Закрой уже ему рот чем-нибудь. Не могу слышать этот пьяный бред, - сказал не знакомый мне мужчина. - Сейчас! - ответил ему другой. - Какого черта вам надо от моего брата? - вмешался я, выйдя на свет. - Кота, с этой детворой я сам разберусь, - недовольным, заплетающимся голосом сказал мне Шинья. - Ладно, ты разберись, а я тебя потом домой отведу. - Вас теперь двое. Так еще интересней. Выруби-ка второго, - сказал заурядный невысокий человек своему крупному соучастнику. Тот незамедлительно ринулся ко мне. - Дурак, Кота, проваливай отсюда! Здоровяк набирал скорость, Шинья бросился за ним, только не успел... Под влиянием боевиков с Брюсом Ли, я понадеялся на удачу и нанес удар ногой с разворота. На мое удивление, бугай отлетел метра на 3. Офигевая от самого себя, я улыбнулся навстречу брату, который от скуки вырубил второго парня прямым ударом в челюсть. - Вот надо тебе было повыпендриваться? Всю славу у меня отобрал. Мы, пошатываясь, направились обратно, где нас уже поджидали ребята, не забывшие захватить наши сумки и пальто. - Мы расплатились. До новых встреч, господа... - Не хочу показываться родителям в таком состоянии. Давай номер на ночь снимем? - предложил Шинья, когда мы попрощались со всеми. - Ладно. Номер оказался просторным, но весьма уютным. Однако, зря я доверил оформление брату. Он, очевидно, забыл, что остается ночевать со мной, а не с одним из своих любовников. - Тут только одна кровать. Ты предлагаешь мне спать на полу? - возмущался я, - Уверен, дополнительные футоны у них не предусмотрены. - Она ведь двуспальная. Как-нибудь поместимся, - возражал он, завалившись спать прямо в одежде. - Так пьян, что не в силах даже раздеться? - Позаботься обо мне, братишка, - пробубнил он. Делать было нечего, я не хотел спать вместе с микробами, которых он насобирал в баре и подворотне. Я повернул его лицом к себе и резко расстегнул ремень. Я не мог не придать эротический подтекст этому действию. Он был прямо передо мной, и я стаскивал с него штаны. Руки так и чесались коснуться его, ощутить бархат его кожи своими ладонями. Но я держался. Держался и тогда, когда стягивал с него кофту... Но, когда мне потребовалось вытянуть одеяло из-под его почти нагого тела, тогда я вошел в полный тактильный контакт с его бедром. - Не лапай... Оставь меня! - лениво отмахнулся Шинья. - Не больно-то и хотелось, - я укрыл его. - И вообще! Давай сюда мой подарок! - Он остался дома. Я думал, мы поужинаем там, - раздеваясь, отвечал я, - Хотя знаешь, кое-что я тебе все же подарю сегодня... Из сумки я достал своего любимого зайчика и протянул его брату. - Уса-чан! - радостно забрав его, Шинья тут же протянул его обратно, - Не могу принять его. Он твой. - Он - мое лучшее воспоминание о тебе. Пусть он будет греть тебя одинокими зимними вечерами. - Будет, кого обнимать этой ночью, - он прижал к себе игрушку, - Тогда я тоже кое-что подарю тебе. Ложись уже! Забравшись в кровать, я стал донимать Кирито, выпытывая, что же меня за подарок ждет. - Может, подаришь мне пару выходных? - игриво поинтересовался я. - Размечтался! Подарю тебе сегодня кое-что покруче! - он закусил губу и очень хитро улыбнулся, прежде чем поцеловал меня. Не по-братски, а по-настоящему поцеловал, глубоко и чувственно. Я был готов взвыть от счастья, приняв реальность за сон. Благо, я вовремя опомнился и оторвался от него. Это происходило на самом деле. Шинья был ужасно пьян. Я не мог просто воспользоваться ситуацией. Слишком сильно любил его. - Что бы ты ни задумал, не стоит делать это в таком состоянии! - Это все, - засыпая, бормотал он, - Ты же не рассчитывал на большее... Утро наступило очень рано - мы забыли задернуть шторы. В отличие от меня, Шинью солнечный свет не волновал. Он продолжал сопеть, уткнувшись личиком в подушку. Проснувшись, я умылся, оделся и пошел в кафе за завтраком для сони. Очень неудобно было бы завалиться к родителям лишь под самый конец Рождества... Когда я вернулся с полным подносом вкусностей, брат уже вышел из ванной. - Доброе утро! Хорошо, что не пришлось тебя расталкивать. - Ужасное похмелье. Ты помнишь, что вчера было? - Выпей кофе, - поставив поднос на столик, я усадил за него Шинью, - Я все помню. А ты? - Смутно, - подув на горячий напиток, он взял кружку и сделал глоток, пронзительно посмотрев на меня, - Мы целовались. Пожалуйста, скажи, что ничего не было! - Нет, конечно. Ты был так пьян. Я бы не стал... - Слава Богу, - облегченно выдохнул он, очевидно, не услышав, что я сказал после слова "нет", - Прости, что втянул тебя в свои порочные игры. Ты подарил мне свою любимую игрушку. Ты за ней домой ездил? - Ладно, я не могу больше от тебя скрывать. Расскажу тебе все, как есть. Мне приснился сон... Я сам не понимал, почему решил быть с братом откровенен, как никогда. Но тем утром он узнал, что мне снится. Я детально описал каждую мелочь. Тем не менее, своих чувств я старался не раскрывать... - Ты описал мне постельную сцену, словно у тебя был сексуальный опыт с мужчиной, - кокетливо подметил он, - И каково это - быть моим героем? - Быть героем всегда приятно, - отрешенно произнес я. - Вчера ты повел себя, как большой мальчик, не оставив меня одного в том переулке. - Героизм во сне был много приятней, чем в реальности. - Может быть, от того, что он был вознагражден? - Шинья поставил кружку и подошел ко мне. Я сидел на краю кровати, опираясь руками за спиной. Он положил ладони на мои колени и вновь припал к моим губам, одаривая меня своей сладостью. Его поцелуи были приятней солнечного тепла, приятней всего, что я когда-либо ощущал. Наслаждение стало подавляющим чувством для меня в тот момент. Шинья еще не успел одеться, по-прежнему оставаясь в одном лишь нижнем белье. Эта пикантность вызывала насыщенное желание... - Сейчас я уже не пьян. На что ты решишься, а, Кота-чан? - И ты совсем не возражаешь, что я займу привычную для тебя роль? - смущенно поинтересовался я. - Кому же мне еще довериться, если не заботливому младшему братику? - Шинья напрыгнул на меня, прижав к кровати. Мы продолжили целоваться... Линии его тела становились все более четкими с каждым моим прикосновением. Он выгибался под тяжестью и жаром моих огрубевших от инструмента рук. Он собирался отдать мне всего себя. И я ни на секунду не сомневался, что поступаю верно. Ведь страсть моя исходила прямиком из сердца, разливаясь ручейком искренности по всему телу. Стянув с меня футболку, Кирито принялся целовать мой оголенный торс. Он не привык быть предметом соблазнения. Он привык соблазнять. Я не мог позволить ему такие вольности, хотел заставить его разглядеть в моем образе мужчину его мечты. Перевернувшись, я повалил брата на спину и лишил последнего клочка ткани. Он отвернулся, его лицо приняло алый оттенок. Я исследовал губами его дымящуюся кожу, медленно подбираясь к отчаянно молящему о ласке члену. Он пытался остановить меня, но мой язык беспощадно скользил по головке, очерчивая широкие круги. В моих планах не было сводить Кирито с ума, но распознать его царапанья иначе, чем безумие, у меня не получилось. Его ногти впивались в мои плечи, в то время как мои нежно прошлись по его ягодице, Шинья задрожал. Я знал, что в первый раз его необходимо как следует разогреть, чтобы смягчить боль. Прочитал накануне на одном BL форуме. Продолжая облизывать его член, словно сливочное мороженое, я стал подбираться к его самому сокровенному источнику наслаждений. С губ Шиньи сорвался хриплый стон, когда мой средний палец проник в него. Мышцы брата резко сократились, я не мог пошевелить рукой. Мне пришлось накрыть губами его половой орган и приложить все усилия, чтобы заставить любимого раскрыться. Вскоре, он слегка расслабился, и я смог продолжить подготовку... Отстранившись от него буквально на секунду, я резко расстегнул ремень, пуговицу и ширинку, содрал с себя брюки. Вскоре его пылающие бедра вновь приняли меня в свои объятья. Я овладел Шиньей со всей нежностью, на которую вообще был способен. Его глаза были закрыты. Я не останавливался, он обвивал меня руками. Наше слияние было действительно уникальным. Я чувствовал, каждый удар его сердца, слышал каждый вздох и всхлип, мы становились одним целым. Плавно протолкнувшись вглубь, я вошел до самого основания, Шинья перестал дышать на долю секунды, а затем на выдохе выгнулся в моем направлении. Я продолжил. - Кота, - его хрупкий шепот раздавался эхом в переплетениях наших тел. Время вокруг нас замерло... Мы принадлежали друг другу, мы уносились безвозвратно в наш сказочный роман... Заметно просрочив со сдачей номера, мы покинули отель в половине третьего. Родители уже готовили праздничный ужин, ожидая нас дома. Переглядываясь и улыбаясь, мы неторопливо шагали по белому ковру свежевыпавшего снега, оставляя мокрые следы...