Мой король

      Убив преследовавших его солдат Болтона, Станнис Баратеон без сил привалился к дереву. Осмотрев кровоточащую рану на своей ноге, король понял, что самостоятельно никуда уйти не сможет. Услышав чьи-то шаги, Станнис поднял глаза на источник звука. Над ним возвышалась высокая некрасивая женщина, одетая в покрытый синей эмалью доспех. Она смотрела на короля с нескрываемой ненавистью, сжимая рукоять, украшенную золотой львиной пастью, покоящегося в ножнах меча. - За Болтона сражаются женщины? - высказал король вслух свое удивление. - Я Бриенна Тарт, - ответила женщина-воин. Я служила в Королевской гвардии Ренли Баратеона. Я была при нем, когда его убила тень с вашим лицом. Вы убили его при помощи магии крови?       Король вспомнил постоянно преследующие его по ночам кошмары, погибшего младшего брата, смерть которого, не смотря на попытки того узурпировать принадлежащий Станнису по праву трон, была причиной огромного горя. - Да, - был его ответ, признание в вине, которую он так долго отрицал, прежде всего для самого себя.       Вынув фут меча валирийской стали из ножен, женщина, именовавшая себя Бриенной, торжественным тоном зачитала Станнису приговор. - Именем Ренли из дома Баратеонов, первого этого имени, законного короля андалов и первых людей, владыки Семи Королевств и Защитника государства, я, Бриенна Тарт, приговариваю вас к смерти. У вас есть последнее слово?       Король Станнис Баратеон подумал о своей принявшей смерть на костре дочери, самовольно ушедшей из жизни жене и многотысячной армии, единственным напоминанием о существовании которой были лишь лежащие на несколько миль вокруг трупы. "Прости, луковый рыцарь, - последняя мысль его была о сире Давосе, - не праздновать нам вместе победу в пиршественном зале красного замка. Десница без пальцев и король без королевства - вот кем мы были. Похоже, пришла пора и мне принять наказание за совершенные грехи". - Давай, выполняй свой долг, - скрипнув зубами и устало опустив голову, глухим голосом отозвался Станнис. Бриенна извлекла меч из ножен полностью и занесла оружие над головой. Над лесом пронесся ее полный ярости крик, вслед за которым последовал звук, издаваемый рассекаемой острой сталью человеческой плотью.       Станнис Баратеон открыл глаза, ожидая увидеть перед собою Неведомого, жестом приглашающего отправится за ним, на встречу с любимыми братьями короля. И несказанно удивился, увидев своего несостоявшегося палача лежащим на боку с топором, вонзенным в затылок. Над трупом Бриенны Тарт стояла, тяжело дыша, женщина, явно страдающая избыточным весом, одеяние ее, сшитое из оленьих шкур, совсем не скрывало этого, а обладавшее пухлыми щеками лицо было усеяно капельками свежей крови. - Мартин всемогущий, я все-таки успела, - радостным голосом промолвила спасительница Станниса. - Кто... Кто ты?.. - попытался задать он животрепещущий вопрос, но женщина, присев рядом, прервала его, приложив похожий на сардельку палец к его губам. - Не тратьте силы, мой король. Я пришла потому, что ваши дела здесь еще далеки от завершения. Выпейте это, - толстуха поднесла к губам Станниса небольшой пузырек, и король ощутил на языке вкус макового молока. Под тяжелые вздохи явно не привыкшей к физическим нагрузкам незнакомки король провалился в сон.       Вырвавшись из теплых объятий сна, Станнис Баратеон, лежавший на соломенном матрасе и укрытый стеганым одеялом, осмотрел комнату, в которой в данный момент находился. Лишь несколько стоящих на столе свечей да догорающий очаг оказывали сопротивление тьме, заявившей права на обладание пространством, огороженным от внешнего мира стенами, собранными из толстых бревен. Женщина, вырвавшая Станниса из лап правосудия Бриенны из Тарта, одетая сейчас в серое шерстяное платье, занималась тем, что переливала разносившее по небольшой комнате запах, от которого рот Станниса тут же наполнился слюной, варево из котелка в керамическую тарелку. Осмотрев себя, король также подметил, что рана на его ноге была обработана и заботливо перевязана прокипяченными в вине полосками ткани.       Наполнив тарелку до краев, женщина подошла к кровати и села на стоящую рядом с изголовьем табуретку. Зачерпнув ложкой содержимое тарелки, она сначала поднесла ее к своему лицу, подула несколько раз на суп, и только потом ложка оказалась перед закрытым ртом короля. Станнис, непривыкший к подобной заботе сначала поднял взгляд на тепло улыбающееся лицо женщины, потом на ложку супа и, прислушавшись к зову голода, открыл рот, позволяя себя накормить. - Вот и славно, - сказала хозяйка сруба, поднялась со своего места и поставила опорожненную тарелку на стол. - Ночи на севере очень холодны и суровы, прямо как Вы, мой король, - вещала она, снимая через голову платье и открывая взору короля широкие бедра, складки на животе и вислые груди, - до полного выздоровления Вас следует держать в тепле. Поэтому, - ее щеки залились румянцем, едва видимым в тусклом свете, - позвольте согревать Ваше тело своим собственным.       Смутно догадываясь о том, что сейчас произойдет, Станнис кивнул. Похоже, что сейчас ему ничего не угрожало, да и в случае чего, с безоружной женщиной, чье тело было избаловано легкой жизнью, справится будет достаточно легко даже раненому и истощенному длинными переходами. Медленно, будто опасаясь чего-то, толстуха забралась к Станнису под одеяло и крепко прижалась к покрытому шрамами королевскому телу, перекинув руку через его грудь, а ногу - через бедра. Полежав так несколько минут, король понял, что тепло все же ему было необходимо, и ради него можно и потерпеть незнакомку в собственной, пусть даже формально и чужой, постели.       Когда толстые пальцы скользнули с груди вниз, к его животу, а пара пухлых губ коснулась его небритой щеки, Станнис понял, что не видит сейчас ничего зазорного в том, чтобы утопить свое горе в крепких, но нежных объятиях незнакомки, встреченной им а первый раз в жизни. "Если бы на моем месте сейчас был Роберт, он бы уже храпел, излив в нее свое семя. А если бы Ренли..." Скупая слеза скатилась по щеке короля и исчезла без следа в его густой бороде. И тогда губы Станниса встретили очередную робкую попытку обнимавшей его женщины ответным поцелуем. Та сначала задрожала от нахлынувшего волнения, король услышал часто забившееся сердце под ее мягкой грудью, но потом пришла в себя, и мужское естество Станниса оказалось в скользкой от пота пухлой руке, через несколько мгновений налившись чугунной твердостью.       Тогда толстуха перешла к решительным действиям. Освободив губы короля от гнета своих, она привстала на кровати, перекинула через короля ногу и нависла над ним всей необъятной женственностью. Рука ее нащупала наиболее интересующий ее в данный момент орган короля, и Станнис почувствовал, как их тела соединились. Незнакомка вскрикнула от боли, прикусив губу и впившись ногтями в королевскую грудь. - Я хранила себя для тебя одного, мой король, - шептала она, оправившись от первого потрясения и медленно раскачивая своими бедрами. - В своих самых смелых мечтах я представляла сегодняшнюю ночь, засыпая в пустой и холодной постели. Я, разумеется, не красная женщина, но тоже готова на что угодно, лишь бы доставить удовольствие моему королю, - вставляя по нескольку слов между томными вздохами продолжила она. Станнис в это время, с холодной решимостью вышедшего на неравный бой в глазах, мял руками ее груди. - И... Наконец... Исполнилось то... О чем я так давно... Мечтала... - толстуха шевелила тазом все быстрее, шлепки голых тел друг о друга становились все громче, а потом лицо ее покраснело, вены на шее вздулись и она обмякла, накрыв Станниса Баратеона своим грузным телом.       Отдышавшись и еще раз поцеловав губы короля, его сегодняшняя спасительница приподнялась и развернулась, представив королю на обозрение свой необъятный зад. Король почувствовал, как его мужское естество обдало теплым дыханием, потом прикосновение к нему полных губ, а затем горячий и влажный рот с мясистым и шершавым языком, в полной власти которого оказался он сейчас. Толстуха сосала, причмокивая и виляя задом перед лицом у Станниса, пока тот не излил, впервые за долгое время, свое крепкое семя ей в рот. Проглотив все и повернувшись к королю лицом, она обняла его и положила голову ему на грудь, вскоре уснув под размеренный скрип его зубов.       А Станнис Баратеон, единственный законный король андалов и первых людей, владыка Семи Королевств и Защитник государства, которому Железный трон принадлежал по-праву, до утра размышлял о том, как заставит Руза Болтона расплатиться за сегодняшнее позорное поражение.