What happened, Lydia?

Перед тем как открыть глаза Лидия почувствовала, что её пробивает пот, а сама она лежит на холодной и жесткой постели. "Я не дома", — рассеянно заключила банши еще до того, как смысл этих трех слов окончательно дошел до неё. Она приоткрыла глаза, но толком так ничего и не увидела. Чернота, словно черная дыра, полностью поглотила помещение. — А, Вы очнулись. Голос мягкий и ненавязчивый, но Мартин все равно внутренне сжалась. Цвета начинали постепенно возвращаться, но даже это не придавало оптимизма.

Что происходит? — Это очень хорошо, — только сейчас Лидия смогла понять, что мужской голос доносится откуда-то слева. Если она не ошибалась, он, кто бы он ни был, сидел около кровати. Словно пациент около больной.

Добавить к списку "не придавало оптимизма". Картинка перед глазами наконец-то перестала расплываться - будто кто-то, невидимый им обоим, нажал на качество HD. — Как Вы себя чувствуете, Лидия? — заботливо, лживо. Она молчала, продолжая сверлить незнакомца взглядом. Мысли никак не желали возвращаться в норму, напоминая сейчас подобие броуновского движения. — Где я? — сказала и вздрогнула от звука своего голоса. Нет, это не она сказала. Это незнакомка. Напуганная, надломленная незнакомка. — А Вы не помните? — склонил голову вправо незнакомец. И Лидия даже обрадовалась что он это спросил. Обрадовалась за какое-то новое чувство, которое начиналось не на "на". Раздражение. "Если бы помнила, не спрашивала бы", — хочется зло выплюнуть, но она лишь мотает головой в знак отрицания. — Как жаль, — задумчиво протянул мужчина, и Лидия почему-то уверена, что ему абсолютно не жаль. Он смотрит куда-то вдаль, что-то решая про себя, и комнату накрывает вакуум, состоящий лишь из тишины. Мартин совершенно не против. Наконец он вновь оборачивается к ней. В его карих глазах поддельная грусть, его уголки губ приопущены, но девушка видела, как сильно он хочет довольно улыбнуться. Всё это вызывало лишь тошноту. И головокружение. — Лидия, мы с Вами общаемся каждый день. Вот уже третий год. Вы же этого не помните, ни так ли? — и не давая ей ответить, продолжает. — Конечно не помните. А что Вы вообще помните? Вы помните, как здесь оказались? Молчание, её дыхание участилось, пальцы вцепились в кипельно белую простынь, сжимая её. Это все не настоящее. Это сон. — Мне...— её голос доносится издалека, она лишь сторонний наблюдатель. — Мне нужно поговорить со Скоттом. Скотт. Это имя закрепилось где-то в задворках подсознания, не давая незнакомому миру захватить её. Подавить её. Ей на мгновение даже показалось, что тошнота отступила. Что она вновь владеет ситуацией. Стоит лишь найти Скотта, и Истинный Альфа все исправит. Её собеседник лишь тихо вздыхает. Кажется, он разочарован. — Лидия, Скотт МакКолл мертв. Его убил Тео Рэйкен три года назад, — безжалостно кидает он череду фактов. — Вспомните. "Какую глупость Вы несете", — хочет сказать Лидия, но вместо этого испуганно сжимается, пытаясь исчезнуть в этой и без того продавленной кровати. Испариться. Она знает, что он прав. Она помнит. Дергается от телефонного звонка. И немного успокаивается, когда видит на определители имя Мэйсона. И зря. Больничные стены дружелюбно приветствуют её. Как старую знакомую. Эти стены были свидетелями сотни смертей. И сегодняшний день не исключение. Её запястья больно сжимают, перед глазами появляется лицо Стилински. "Вытащи его оттуда. Ты же банши. Спаси его". "Банши забирает жизнь, не возвращает", — должна сказать Мартин, но вместо этого лишь молча глядит в эти наполненные яростью глаза. Он убьёт Тео, вдруг поняла она. Как что-то совершенное обыденное. Как что-то, что случается каждый день. Он отступает, и Мартин снова остается одна. В одиночестве и с глухой болью в груди. Она уверена, что туда вцепились когти Тео. Эти раны станут посмертными для знаменитого Скотта МакКолла. Часть сердца, что осталась еще целой после Эллисон, вдруг ломается. С громким скрежетом.

(Как только это никто не слышит?)

Оставляет после себя лишь мельчайшие осколки. — Вы вспомнили, Лидия? — голос доносится из тех же проклятых стен. Голос доносится отовсюду, ломая мир, который она только что построила. — Вы вспомнили, что произошло? Она открывает глаза, но ничего перед собой не видит. — Да.