Соперники

Момои Акико-сан – прекрасный менеджер. В детстве она мечтала стать айдолом и даже находилась в составе одного из агентств в качестве подающего большие надежды новичка. Но, попав в шоу-бизнес и открыв его для себя с изнаночной, подчас ужасающей стороны и увидев мир и жизнь звезд японской сцены изнутри, она все меньше и меньше хотела продолжать свою карьеру. Зато в ней обнаружились замечательные таланты организатора и вскоре Акико-чан, переквалифицировавшись, стала младшим помощником менеджера. Не будем описывать ее долгий путь он маленькой девочки на побегушках до маститого специалиста, в подопечные к которому мечтает попасть большинство начинающих звездочек, преисполненных надежд на блестящую карьеру. В свои тридцать два года Момои-сан имела прелестных сына и дочь, которые обожали свою веселую, пусть и такую занятую, маму. Точно также дети любили своего папу, которого тоже редко видели, потому что он постоянно гастролировал по стране. Любимый мужчина и отец детей Момои-сан – известный поп-айдол. Но, по стечению обстоятельств, они не могут ни пожениться, ни афишировать свои отношения, потому что этот мужчина работает на агентство Johnnys Entertainment. В Джоннис Акико судьба привела еще зеленой неопытной двадцатилетней менеджером-стажером. Это ужасное место. Маленькие мальчики с утра и до вечера вкалывают на своей работе так, как не всякий взрослый сможет. А еще все дети сызмальства повязаны контрактом с агентством. Сплошные запреты. Именно из-за контракта она не может выйти замуж за отца своих детей или погулять с ним по улице. Но, несмотря на все это, Момои-сан очень любит свою работу. Ведь ее стараниями уже столько мальчишек стало настоящими поп-иконами Японии. Теплым весенним вечером Акико-сан, как обычно, вместо того, чтобы как образцовая домохозяйка, готовить ужин для своей семьи, ехала на машине со своим новым подопечным, весьма перспективным молодым человеком, участником последней из дебютировавших в Джоннис групп – Hey!Say!JUMP, Ямада Реске-куном. — Ямада-кун, сегодня мы работаем до 01:00, освобождение в школу назавтра я тебе уже выписала. — Разве мы не закончили? – мальчик удивленно и немного расстроено поднимает брови. — Нет. У меня для тебя прекрасная новость! В агентстве приняли решение организовать временный коллектив для раскрутки троих ребят, набирающих популярность среди современной молодежи. Один из них – ты. Группа будет называться NYC – New York City при поддержке B.I. Shadow boys. Помимо тебя, в группу войдут Накаяма-кун из 7WEST и твой согруппник Чинен-кун. Мальчик ударяет кулаком по воздуху: — Это круто! Мне так повезло! — Не спеши радоваться, Ямада-кун. Ведущие партии в вашей дебютной песне планируют отдать Чинен-куну. Сейчас мы едем на собеседование и прослушивание. Там вам дадут текст песни и будут слушать ваши голоса – чей легче ляжет на мелодию. Ты должен сделать все так, чтобы ведущая партия досталась тебе. — Я постараюсь, — Ямада чуть поклонился. Момои-сан чуть улыбнулась, поклонилась в ответ, немного помолчала и, откашлявшись, сказала: — Ямада-кун… Я считаю тебя достаточно взрослым, чтобы поговорить на одну тему. Ты с детства работаешь в агентстве и понимаешь, в каком мире и среди каких людей вращаешься. Каждый среди вас – сам за себя. Моя работа состоит в том, чтобы помочь тебе как можно быстрей выделиться среди своих сверстников и завоевать славу и популярность публики. Это как война. А на войне все средства хороши. Ямада, сначала энергично кивавший, на последней фразе склонил голову набок и с недоумением посмотрел на Момои-сан. — Война? Что вы имеете в виду? — Сейчас наша главная задача – сделать так, чтобы ведущая партия в песне, а, следовательно, и лидерство в группе достались тебе. Помехой нам служит Чинен-кун, которому благоволит продюсерский состав будущей группы. Значит, на них мы повлиять не сможем, да и пытаться не стоит – это может обернуться для тебя абсолютно непредсказуемо. Все зависит от твоего таланта и обаяния, Ямада-кун, а главное – от ума и хитрости. Подумай, как ты будешь себя вести с Чинен-куном. — В смысле? — Представь себе человека, пережившего сильное душевное потрясение. Сразу после этого он не может сконцентрироваться на каком-либо деле полностью. Тем более, на таком сложном и требующем спокойствия, как вокал. — На что вы намекаете?! Я должен поругаться с Чиненом? Он мой друг! — Я ни на что не намекаю, Ямада-кун. Способов существует предостаточно. И не обязательно, что человек испытает негативное душевное потрясение… — Момои-сан хитро улыбнулась. «А вот теперь точно намекает… Говорил мне Юто, что я слишком простой. Раз даже Момои-сан поняла, кто мне нравится…» — Ямада покраснел. Весь дальнейший путь менеджер и подросток проделали в полнейшей тишине. Момои-сан думала о том, что придала размышлениям мальчика верное направление, убив двух зайцев сразу: сделать первый шаг к широкой известности Ямады и успокоить его бушующие гормоны и тяжелое сердце. Пока что он находится в таком возрасте, где маленьким шалостям самое место. Ямада же сидел, уставившись в одну точку, попеременно меняя цвет лица с пурпурного на мертвенно-бледный. Мальчик вел в голове непростую битву и приличие со скромностью явно проигрывали интересу и отнюдь не дружеской симпатии… *** — У нас есть полчаса до собеседования. Я пока спущусь в кафетерий за ужином. Хочешь чего-нибудь особенного, Ямада-кун? — Нет, спасибо, Момои-сан. На ваш выбор. Главное – чтобы помидоров не было. Можно? – Ямада несколько неуклюже озвучил свою просьбу. — Конечно, можно! Эх, ты же еще ребенок, а я почти забыла об этом, — Момои-сан засмеялась и вышла из комнаты. У дверей она отпрянула от налетевшего на нее мальчика. — Извините! Ой, Момои-сан, здравствуйте! – Чинен поклонился. — Добрый вечер, Чинен-кун. Постараемся на сегодняшнем собеседовании. — Да! – Чинен еще раз поклонился Момои-сан. Женщина оглянулась на Ямаду, подмигнула ему и вышла. Юри проводил ее глазами и повернулся к Реске: — Привет, Яма-чан! Здорово, что нам освобождение от школы дали на завтра, да? — Привет. Я тоже обрадовался, — Реске взглянул на Юри и смутился. Они остались одни в комнате. Чинен прошел вглубь помещения и поставил свою сумку с вещами на стол. Пока он стоял спиной к двери, напевая себе под нос, Ямада тихонько прошел позади Юри и закрыл ее. Потом подошел к Чинену и сел на стол рядом с ним совсем на небольшом расстоянии. Юри посмотрел на него и улыбнулся. — Ты не против, если я переоденусь? — Нет, переодевайся. Чинен достал из сумки свежую футболку и стал стягивать с себя грязную. Ямада смотрел на него и гадал, как с виду такое хрупкое тело преображается, когда обнажено. В любом из движений, сделанных Юри, скользила естественная природная грация, мышцы сухо перекатывались под кожей, как у охотящейся кошки. Реске только сейчас заметил, какие широкие у Чинена плечи. Сильные. В таком вот, находящемся не на сцене или публике, Юри, не было ничего легкомысленно милого. Он был мужественен и обладал особой, мужской притягательностью. «Ее еще, кажется, называют феромонами» — подумал Реске. «Или он только на меня так действует?» Ямаде вдруг непреодолимо захотелось коснуться, втянуть воздух возле шеи, попробовать, каков на вкус этот улыбчивый юноша. Сознание как-то резко ограничилось пониманием того, что дверь закрыта и им никто не помешает и запахом Чинена, терпким, горько-сладким. Абсолютно не думая, что будет потом, как отреагирует на это Юри, Ямада спрыгнул со стола, подошел к нему вплотную и забрал у него чистую футболку, которую тот как раз собирался одеть. Чинен поднял на Ямаду взгляд и посмотрел в глаза, которые сильно блестели, красиво отражая свет ламп. — Реске?.. – Чинен покраснел и отвернул голову, глядя на свою футболку, которая была отброшена Ямадой куда-то в сторону, — что… что случи… Тут Реске одной рукой прижал его к себе, взяв за подбородок, а другой пальцами провел по линии позвоночника, чувствуя, как спину Юри покрывают мурашки. — Смотри на меня, — в глазах Ямады явственно читалось одно-единственное желание, — смотри на меня, Юри. Чинен, как загипнотизированный, смотрел в глаза Ямаде, не в силах отвести взгляд. А Реске гладил спину Юри, все теснее прижимая его к себе. Краска разливалась по лицу черноволосого юноши, он дрожал и чуть слышно стонал, но продолжал смотреть в глаза Реске, который все также держал его за подбородок. Видимо, сумасшедшее желание Ямады через его руки, прикасающиеся к голой коже Юри, передалось и Чинену. Они оба двигались как во сне или под клубными наркотиками, то медленно и плавно, то резко и ломано. Реске сам не заметил, когда Юри успел снять с него рубашку и прикосновения кожи к коже били электричеством. Реске уже отпустил подбородок Юри и зарылся рукой в его шелковые черные волосы. Чинен, закрыв глаза, полностью отдался ощущениям. Ямада ласково и медленно провел ладонью по щеке и пальцем тронул губы Юри. Тот приоткрыл глаза и поднял затуманенный взгляд на Реске. Яма-чан еще раз медленно провел большим пальцем по нижней губе Юри, на что мальчик приоткрыл рот и запрокинул назад шею. Все это выглядело, как такое явное приглашение, что Реске не выдержал, подхватил легкого Чинена на руки, и, усадив его на стол, вплотную вклинился между его ног. И, наконец, сделал то, чего жаждал очень давно – вдохнул запах кожи во впадинке возле ключицы, провел языком по шее и медленно-медленно коснувшись своими губами его губ, поцеловал слабо постанывающего Юри. Юноша с неожиданной страстью стал отвечать на поцелуй Ямады, обхватив его бедра ногами и ерзая по столу. Реске, абсолютно лишенный каких-либо мыслей, хватал Чинена за волосы на загривке, целовал его все агрессивней, а Чинен, в свою очередь, расстегивал ремень, аккуратно своими тонкими пальцами опускал вниз молнию на джинсах Яма-чана. «Господи, да я просто так могу сейчас кончить, стоит ему только дотронуться до меня!» Реске, не выдержав, простонал Юри в губы его имя, на что Чинен, все также не разрывая поцелуя, полупростонал-полупрошептал: «Я хочу прямо здесь… Давай… Сейчас…» Реске, как можно быстрее стараясь справиться с замком на штанах Юри, мысленно ругался самыми крепкими известными ему выражениями, какие только знал. Хотелось нестерпимо. И, когда с последней пуговицей, наконец, было покончено, и рука Ямады забралась под резинку трусов Юри, с желанием дотронуться до его плоти, в дверь раздался оглушительный и такой лишний в этом вакууме стук и голос Накаямы: — Есть здесь кто-нибудь? Мне сказали идти в эту комнату! Откройте, пожалуйста. Оба мальчика разочарованно застонали, но сил оторваться друг от друга просто не нашли. Откашлявшись и отдышавшись, Ямада крикнул: «Сейчас, мы переодеваемся!» и продолжил, неистово целуя Чинена, начатое.