Гард прекрасно знал, что нужно спешить, но продолжал сидеть на корточках в коридоре и осторожно почёсывать пузо беременной Гайки. Кошка блаженно жмурилась, неуклюже двигала задними лапами, пытаясь ближе пододвинуться к хозяину. Эту рыжую красавицу альфа подобрал недалеко от своей работы. Бедное создание сидело на тротуаре и преданно заглядывало в глаза мимо проходящим людям. Всем было плевать. Одни перешагивали через неё, как через препятствие на своём пути, другие не замечали вовсе. Какой-то прохожий явно нарочно наступил на подобранный ближе к лапам хвост. Рыжая морда исказилась, пасть приоткрылась, но криков было не слышно. Кошка была слишком голодна, слишком обезвожена, слишком слаба. Парнишка в надетой набекрень кепке громко позвал своего товарища, ещё сильней надавливая ногой на пойманный в плен хвост. Но вместо друга к парню уже нёсся Гард, с гаечным ключом в одной руке и в майке, что не скрывала уродливые розовые разводы шрамов, ползших по плечам и груди мужчины. Кошка была отбита за секунду, мучавший её парень просто предпочёл сбежать. Названная Гайкой, рыжая поселилась в альфьем доме, что походил больше на музей, чем на берлогу двадцатисемилетнего холостяка. Не было там крутой стереосистемы и плазмы на полстены, не было холодильника, забитого пивом, в этом доме не было души.
— Я ненадолго. Только проведу собеседование и заскочу купить твой любимый сыр. Не скучай тут без меня.
Кошка понимающе, а Гард был уверен, что она его понимает, заурчала. С каждым днём было всё сложней уходить на работу. Когда Гард забирал рыжую домой, она была тоньше велосипедной цепи, но не прошло и двух недель, как стала прибавлять в весе, а после обследования в ветклинике и вовсе оказалась, так сказать, с сюрпризом. Несмотря на опасения врача, альфа оказался безумно рад этому факту. Испуган, конечно, предстоящими родами, но до одури рад, что в его доме, наконец, появится какая-то жизнь.
Подходя к открывающимся дверям лифта, альфа улыбался своим мыслям как идиот. В кабине, приехавшей на его двадцатый этаж, пискнул испуганно омега. Паренёк живущий на два этажа выше вжался спиной в стену, глаза его были в ужасе распахнуты.
Улыбка медленно сползла с губ Гарда. И вроде бы уже привык к своему уродству, а каждый раз, видя все эти испуганные или откровенно брезгливые взгляды, чувствует грусть. Сердце уползает в самую тёмную часть грудной клетки, прячется, боясь быть раздавленным тем отчаянием, что уже давно поселилось рядом с ним. Альфа не был оптимистом, знал, что лучше чем сейчас его внешность уже не станет, но каждый чертов раз начинал молиться перед сном и почти тут же, одумываясь, прекращал.
Авария на трассе превратила его лицо в одно сплошное кровавое месиво, из которого врачи ещё долго выколупывали осколки стекла, словно изюм из праздничного кекса. Гард слишком любил автомобили, чтобы отказаться от предложения друга прокатиться на только что купленной подержанной lamborghini, оборудованной 12-цилиндровым двигателем и разгоном до 100 км/ч за 2.9 секунды. Скорость, кровь, гуляющая по венам в ритме бразильского карнавала и фура, что за миллисекунду оказалась на встречной полосе, ослепляя Гарда светом фар.
Следующее воспоминание — это белый свет, впоследствии оказавшийся больничным потолком. Друг, одолживший машину, ещё не раз приходил с апельсинами и мямлил что-то про то, что ему безумно жаль. Альфа терпел, но с каждым новым посещением нытьё друга начинало бесить всё больше. И однажды он не вытерпел, сказал всё, что хотел, что никто не виноват, что извинения не нужны. Это был первый раз, когда Гард вышел из себя. Пока орал на прижухшего друга, почувствовал, что швы на лице разошлись. Итогом стала ещё одна косметическая операция. Неудачная на этот раз. Только тогда Гард понял, что теперь его жизнь круто изменится.
Альфа, забывшись на секунду, тряхнул головой и развернулся в сторону лестницы. За спиной послышался облегченный выдох омеги, что, кажется, искренне верил, что его сейчас будут насиловать.
Гард ещё раз тряхнул блондинистой чёлкой, заслоняя особенно выделяющуюся на лбу отметину. Одну из многих. Лестничные пролёты сменяли друг друга, а альфа искренне радовался, что обленившиеся люди уже давно перестали без особой нужды подниматься на свой этаж на собственных ногах.
До сих пор было трудно дышать, а перед глазами стоял силуэт омеги, встреченного в лифте. А ведь когда-то он сам в преддверие течки вис на шее Гарда, умоляя трахнуть его. Теперь нет. Никто больше не хотел находиться рядом. Да и кто захочет, когда весь ты испещрён рубцами да ожогами? Стоит потерять внешний шик и ты неминуемо исключаешься из списков возможных кандидатов в мужья.
Где-то с год назад альфа настолько отчаялся, что решил найти себе партнёра на одну ночь среди тех, кто профессионально занимался данной работой. Его отшили. Стоило ему только приблизиться к более-менее понравившемуся омеге, как тот, разглядев в темноте неровные полосы рубцов, с воплями убежал в одну из подворотен. С тех пор Гард зарекся ещё хоть раз идти на поводу у собственного желания. Ещё неделю после этого случая альфа чувствовал себя отвратительнейшей из всех возможных в этом мире мерзостей. Было горько дышать, есть и просто смотреть на этот мир. Было больно смотреть на самого себя.
На улице было пасмурно. Тучи наваливались друг на друга, пытаясь отвоевать себе больше места, занять больший кусок бесконечного неба. Накинув на голову капюшон и поправив козырёк кепки, что служила отличным прикрытием от чужих любопытных глаз, альфа поспешил в сторону своей автомастерской "Новый вид". Она принадлежала ему уже больше восьми лет, аккурат с того момента, как погиб его отец-альфа. И опять виной всему была жажда скорости и случившаяся на трассе авария.
После выхода из больницы Гард не мог больше водить. Попытался как-то, но перед глазами вспыхнули ослепляющие фары, и альфа вывалился из машины, хрипя и задыхаясь от жутких панических спазмов. Больше опытов не было. Зато были теперь каждодневные пешие прогулки и заполненное людьми метро. Но любовь к машинам не прошла, и автомастерская стала его вторым домом. А что ещё делать, когда в своём настоящем доме чувствуешь себя мёртвым? Среди же нескольких толковых механиков, с которыми и выпить можно сходить, и обсудить систему впрыска топлива с 12 раздельными дроссельными заслонками, альфа хотя бы не забывал дышать.
За нелёгкими каждодневными думами Гард добрался до нужной улицы. Шум от парней был слышен за несколько домов от мастерской. И этот шум совсем не походил на тот, какой бывает от напряженной работы. Нахмурившись, Гард аккуратно заглянул в приоткрытую дверь служебного входа.
В мастерской помимо него работали ещё трое мужчин: бета и двое альф. Бета Дарси был вечно угрюмым, но в целом неплохим малым. До ужаса любил содовую, чем и заработал себе кличку Газ. Рядом с ним стоял сейчас крашенный блондин, парнишка, которого Гард недавно взял на работу. Бизнес расширялся, и постоянно требовались новые руки. Лейв громко хихикал над другим альфой, что сейчас мялся в противоположной стороне ангара. Альфа тыкал Дарси локтём под рёбра и что-то негромко нашёптывал, ухахатываясь в голос. Бета лишь закатывал глаза, но не спешил отходить от крикливого парня.
— Что здесь происходит, нелюди? — вызвав себе в помощь свой самый суровый тон, альфа уверенно шагнул в своё убежище.
Бета и Лейв тут же выпрямились, замолкая. Всё в их начальнике заставляло чувствовать себя полным ничтожеством рядом с ним. Высокий рост, разворот накачанных плеч, больше похожий на скалистый рельеф гор и, конечно, запах. Столь странную, сшибающую с ног какофонию ароматов ещё надо было поискать. Орси, альфа, что стоял спиной к директору, подпрыгнул на метр и живо кинулся в подсобку, пискнув:
— Где же у нас валялись старые аккумуляторы?
Блондин сурово зыркнул на двух замерших по стойке смирно парней и, наконец-то, заметил в помещении постороннего.
Рот Гарда приоткрылся сам собой. Альфа готов был поспорить, что в их жалкий загон эта райская птичка могла забрести только по неосторожности. Высокий парнишка сидел на стареньком диванчике и нервно мял в руках какую-то папку. Клетчатая рубашка была распахнута, под ней виднелась белая футболка и несколько сползающих с шеи на грудь кулонов.
Не будь альфа уверен в своей уродливости, он мог бы принять взгляд, что кинул на него парнишка, за вполне себе заинтересованный. Но мечтать, как говорится, не вредно. Вот Гард и не мечтал, отгоняя от себя эту глупую мысль и подбирая упавшую в пыль челюсть.
— Почему посторонний в помещении? — влив в голос как можно больше стали, альфа развернулся к дёрнувшимся от неожиданности механикам.
— Не посторонний, босс. Он на собеседование пришёл, — отчитался Дарси, пихая в плечо прилипшего к нему альфу.
— Омега? — не веряще повернулся к кандидату на свободную должность Гард. Только омег ему тут не хватало. Сердце и так ныло от того, что кто-то столь прекрасный смотрит сейчас на него и, скорее всего, мысленно содрогается от отвращения.
— Омега, — смело подтвердил парнишка, сверкнув карими глазами. — С этим есть какая-то проблема?
Альфа мысленно простонал, наблюдая за тем, как парнишка поднимается, а низко сидящие джинсы и завернувшаяся майка приоткрывают крохотную полоску кожи. Идеальной бронзовой кожи. Скорее всего, невероятно сладкой кожи, на которой лучше бы всего смотрелись именно его засосы...
Гард тряхнул головой, возвращая брови в состояние "я неимоверно серьёзен".
— Прошу в мой кабинет. Не будем мешать работе других.
Омега с готовностью кивнул и последовал за с трудом переставляющим ноги альфой. Поднимаясь на второй этаж, Гард умолял себя не оборачиваться. Сердце в груди сходило с ума, а мозг подкидывал видения перекошенных лиц всех тех омег, которым приходилось с ним общаться. Альфа был уверен, что и этой прекрасной птичке он столь же отвратителен, просто парнишке, видимо, слишком нужна работа, настолько, что он готов мириться с таким уродом как Гард, главное, чтобы зарплата выплачивалась исправно.
На автомате альфа открыл дверь, пропуская омегу вперёд. Карие глаза внимательно стрельнули взглядом в лицо альфы, которое тот попытался спрятать за козырьком кепки, чуть повернув голову вбок. Парнишка зашёл и Гард хотел последовать его примеру, но на свою беду поднял взгляд. Светлые джинсы облепляли бёдра парня во всех самых занимательных местах. Альфа вдруг почувствовал, как голова начинает кружиться, а в штанах неожиданно становится совсем тесно. Шаг от бедра заставлял ягодицы соблазнительно покачиваться, и блондин вдруг поймал себя на том, что его глаза, не отрываясь, следят за каждым малейшим их движением. Очнуться его заставил голос омеги, что уже успел усесться на пустующее кресло для посетителей:
— Вы там и будете проводить собеседование? Или вы решили устроить что-то ещё для меня?
О, да. Что-то ещё. Скрипящий под телами кожаный диван, русые волосы, зажатые в кулак, укусы по всем плечам и...
— Что-то ещё? — сглотнув, переспросил альфа, всё ещё стоя у открытой двери.
— Я просто подумал, что вы попросите меня показать свои таланты, — с нотками придыхания продолжил свою мысль омега.
… пошлые стоны, расширяющиеся от приближающегося экстаза зрачки и стройное тело, извивающееся в его руках...
— Захотите на практике проверить, — альфа сглотнул от недостатка кислорода, незаметно щипая себя, — имею ли я хоть какое-то понятие о машинах и работе с ними.
— Д-да, — невпопад выдал альфа и чуть было не провалился под пол от осознания всей тупости ответа.
Гард как зачарованный поплелся на своё место босса. Кое-как усевшись, альфа попытался незаметно поправить в штанах ставший по стойке смирно член. Ох, как же не вовремя все эти картины, наполненные вздохами и шальными карими глазами, встали у него перед глазами.
— Вот мой диплом, а вот рекомендации с прошлого места работы, — омега пододвинул к Гарду жёлтую папку.
Делая вид, что он внимательно читает, а не отгоняет напавшее на него вожделение, альфа пялился в белые бумажки рекомендательных писем. Но перед взором упорно вставала картина с характерным для взрослого кино ограничением по возрасту. Успев уцепить кое-какие мелочи из всех просмотренных бумажек, альфа выдал:
— Тейт, вы с отличием закончили технический вуз, работали до этого в серьезной компании, а теперь хотите получить место обычного механика? — с подозрением в голосе уточнил альфа.
— Да. Всё верно.
И никаких подробностей. Гард усмехнулся и решил зайти с другой стороны. Этого парня надо было выгнать отсюда как можно быстрей! Иначе альфе грозил настоящий спермотоксикоз мозга.
— А вы уверены, что такому как Вы, — альфа намеренно сделал долгую паузу, с каким-то мазохистским наслаждением подмечая вспыхнувшую в карих глазах ненависть, — омеге, под силу работа с настоящими машинами? То, что вы продавали двигатели, ещё не делает из вас хорошего механика. Скажу больше: это вообще не делает из вас механика. Думаю, что вы нам не подходите!
Стараясь говорить как можно более неприветливо, альфа сжимал до боли рукой, спрятавшейся под столом, собственный член. Боль отрезвила мозг, но не заставила тело перестать желать.
Глаза Тейта метали молнии. Зашипев не хуже змеи, парнишка подался ближе к альфе.
— А я не думаю, что вы можете так разговаривать со мной. Я требую, что бы вы дали мне день стажировки. Я покажу всё, что умею.
— Нет. Если с вами что-то случится, я останусь виноватым. А я не хочу быть за тебя в ответе, — от собственной грубости хотелось провалиться сквозь землю, но альфа не мог позволить этой птичке находиться рядом. Она обязательно пострадает от его рук, хватит какой-нибудь мелочи, чтобы всё терпение альфы рухнуло.
Повисшую в кабинете тишину разбил вдребезги громкий болезненный вскрик. В два шага альфа выскочил на лестницу и, перепрыгивая ступени, оказался в полупустой мастерской.
На полу лежал Орси, из его плеча торчала ручка отвёртки. Рядом весь трясущийся сидел бета Дарси и дрожащими губами шептал:
— Я не хотел. Я не... не... хотел...
Подлетевший к истекающему кровью альфе Лейв кинулся вызывать скорую. Всё завертелось с головокружительной быстротой. Выяснилось, что травма была получена Орси по неосторожности. Дурацкая идея напугать бету закончилась столь плачевно. Только когда карета скорой отъехала, Гард смог немного перевести дух. Лейв уехал вместе с пострадавшим альфой и до сих пор не пришедшим в себя бетой в больницу. Гард решил, что как только закроет тут всё, отправится следом за друзьями.
— Теперь-то думаю всё решено?
Тейт всё ещё был здесь. Он помогал останавливать кровь, он же пытался отвлечь разговорами раскачивающегося из стороны в сторону бету. Гард упрямо сжал зубы, силясь сдержать в горле радостное восклицание сердца. Мозг же усиленно искал другой выход, надеясь, что тот существует.
— Мы позвоним вам, — как можно более официально заверил Тейта альфа. Он обязательно что-то придумает! В крайнем случаем они и втроем справятся, пока Орси не пойдёт на поправку.
***
Гард с кислой миной наблюдал, как омега инспектирует выделенный ему шкафчик. Уже через пару дней, загнав куда подальше своё упрямство, альфа позволил себе признаться в том, что они не справлялись. Дарси был рассеян, всё валилось из его рук, а работа не ладилась. Один несчастный случай лишил "Новый вид" сразу двух пар рук. Лейв поглядывал на босса, но пока ничего не говорил, да Гард и сам знал, что другого выхода у них нет. Этим же вечером состоялся сухой телефонный разговор, а уже следующим утром омега появился на работе, весь пылая энтузиазмом и горой феромонов, от которых альфа уже к вечеру начал лезть на стену. Впору было надевать железное бельё верности, чтобы хоть как-то скрывать постоянно находящийся в полной боевой готовности член. Лейв, поглядывая на босса, пакостливо ухмылялся, но молчал. Попытайся он хоть что-то сказать, Гард бы не посмотрел на то, что их связывает пятилетняя дружба и одним движением открутил бы выбеленную альфью башку.
Дни тянулись мучительно долго и даже то, что каждый день становилось всё холодней, альфу не спасало. Он продолжал пылать от желания, чувствуя, что ещё чуть-чуть и омега окажется зажат в одном из темных углов, а его бронзовое тело будет обласкано с ног до головы. Никакого секса, только не с таким уродом, как он, но вот вылизать омегу, понаставить алеющих меток на его спине, груди и плечах, исцеловать бедра, подбираясь к самой желанной на свете части тела...
С губ сорвался стон и альфа возблагодарил бога за то, что он сейчас находился в своём кабинете, а не среди работающих внизу мужчин. День уже подходил к концу. Постепенно звуки работы поутихли, шкафчики в раздевалке перестали хлопать, давая понять Гарду, что он остался в мастерской совершенно один. Шмыгнув заложенным носом, альфа поднялся на ноги, потягиваясь. Пора было тоже идти домой. Закрыв свой кабинет, альфа отправился на обычную проверку. Не забыл ли кто-нибудь закрыть окно, не оставили ли механики включенным свет в душевой. Обойдя всё, альфа решил на всякий случай заглянуть в раздевалку. Открывая дверь, Гард наткнулся глазами на голую спину. В слабом свете ламп та золотилась всеми оттенками рая. Тейт, наклонился, подбирая упавшее с лавочки полотенце, и стал запихивать его в сумку.
Гард не мог оторвать глаз от выставленной напоказ поясницы омеги. По ней порхала, широко раскрыв крылья, маленькая цветастая колибри. Колибри, чьи контуры альфа бы не отказался каждый чертов день обводить языком.
Пересилив желание ворваться в раздевалку и, наконец-то, схватить в охапку русоволосого парня, Гард отступил в тень. Спрятав чешущиеся, изуродованные шрамами руки в карманы, он горько выдохнул, чувствуя на языке кислый привкус ненависти к самому себе. Пока его не заметили, альфа поспешил подняться в свой кабинет, где вскрыл бутылку давно валяющегося там коньяка.
Тейт горько вздохнул, буквально рухнув на пустую деревянную скамейку. Возбуждающий запах
того самого альфы заполнил собой буквально всё пространство комнаты. И дышать им, оставаясь при этом спокойным, было практически невозможно.
***
Альфа очнулся в своей постели. В глубине квартиры послышался голос Гайки. Кошка мяукала, не переставая. Подорвавшись с кровати, альфа, понял, что явно перебрал этим вечером. Грохнувшись на пол из-за запутавшегося в ногах одеяла, Гард пополз на звук, постепенно переходя в положение на четвереньках. Гайка была где-то в зале. Альфа понимал, что голос явно исходит откуда-то отсюда, но сориентироваться не мог. Перевернув всё вокруг, блондин полез под диван и заметил, наконец-таки, дрожащий силуэт, выделяющийся на фоне белой стены. Паника заставила подскочить на ноги и броситься искать телефон. Руки дрожали всё сильней от каждого режущего по ушам писка рыжей.
— Мистер Атрис, она рожает! Рожает! — завопил не своим голосом Гард.
— Не переживайте. Обычно кошки сами справляются с этой процедурой, — послышался на том конце сонный голос ветеринара.
— Обычно? — голос альфы повысился на несколько тонов. — Немедленно приезжайте, доктор. Я умоляю вас. Она кричит! — взмолился, не помня себя, Гард.
— Три ночи на дворе.
— Пожалуйста!
Этой ночью альфе так и не удалось сомкнуть глаз. Приехавший сонный лекарь был посажен подле роженицы, тогда как сам альфа, капал себе на кухне валерьянку, силясь вспомнить, а сто двадцать капель — это не сильно ли мало?
Утро настало как-то совсем незаметно. С синими кругами под глазами и нервно дергающимся веком, альфа собирался на работу. Мистер Атрис был оставлен за главного. Гард клятвенно обещал вернуться через пару часов и отпустить-таки не сомкнувшего глаз бету домой.
Летя на работу, альфа пренебрегал всеми правилами дорожного движения: перебегал дорогу на красный, да ещё и в неположенном месте. Хотелось как можно скорей вернуться к уставшей Гайке и трём полосатым чёрно-рыжим котяткам.
Перепрыгивая через порог, альфа громко поздоровался со всеми присутствующими разом, а в ответ получил:
— И вам доброго, босс.
Почти уже вспорхнув по лестнице, альфа резко затормозил. Развернувшись, Гард наткнулся глазами на прямую спину омеги, рядом с которым тёрся какой-то непонятный тип. Омега как раз менял колесо, тогда как этот темноволосый альфа нахваливал ловкость и проворность омежьих пальцев. Тейт посмеивался, но работать не переставал.
Сжав зубы, альфа шагнул на следующую ступень, продолжая свой прерванный подъём. Получалось это с трудом. Безумно хотелось вернуться и набить наглому уроду морду, вот только... Гард вдохнул, пытаясь проглотить поднимающуюся из горла горечь. Только вот этим уродом был именно он со всеми своими шрамами и испещрённым розовато-белыми полосами лицом, а не тот привлекательный мужчина, что выказывал сейчас недвусмысленные намёки молодому омеге. Заскочив в кабинет, альфа схватил папку с кипой бумаг и ручку. Нужно было собрать подписи и выплатить ребятам зарплату. Только ради этого он сегодня появился в мастерской.
Спускаясь нарочно медленно, альфа по-садистски наказывал себя за то желание, что смело поселилось в нём по отношению к прекрасной райской птичке. Альфа не отрывал взгляда от руки черноволосого альфы, хозяина мерседеса, что покоилась сейчас на плече Тейта.
— Зарплата, парни.
Всё ещё потерянный бета, бережно подталкиваемый Лейвом, потопал ставить свою подпись и забирать белый конверт. За ним последовал альфа. Последним подошёл омега. Гард задохнулся, когда тонкие пальцы коснулись его руки, которой альфа передавал механику чернильную ручку. Опустив глаза как можно ниже, блондин наблюдал за скользящей по белой бумаге чёрной линией. Только бы не поднимать взгляд, только бы не кинуться на бедного паренька с мольбой хотя бы об одном невинном поцелуе, только бы не...
— Мы просто не можем не отметить твою зарплату! — восторженно воскликнул хозяин мерседеса. Тейт медленно отступил от Гарда, что продолжал пялиться на бумагу.
— С удовольствием. Я же могу отлучиться на пару часов? — натянуто бодрым голосом уточнил у босса омега.
— Конечно. Да. Было бы замечательно. Иди.
Побледневший Тейт на нетвердых ногах развернулся в сторону выхода. Сердце альфы болезненно сжималось, пока глаза наблюдали за удаляющейся спиной омеги, которого нагло обнимала крупная рука хозяина мерседеса. Стоило парочке скрыться из вида, как на всю мастерскую послышался хруст треснувшей пластмассовой ручки, которую Гард умудрился раздавить пальцами.
— Босс, — осторожно позвал Гарда Лейв, — до вашего прихода малыш Тейт рычал на него и дёргался каждый раз, когда клиент хотел к нему прикоснуться. Я, конечно, не гений, но...
Но альфу с искусственно выбеленным волосами никто уже не слушал. Кинув в сторону дивана бумажки и осколки ручки, альфа бросился в сторону выхода из боксов.
"Отнять, вернуть, не отдавать," — только это и вертелось в блондинистой голове. Обещая себе, что ничем не выдаст свою заинтересованность в этом омеге, альфа зарычал, услышав:
— Убери от меня свои руки, придурок. Никуда я с тобой не пойду.
— Ты, маленькая шлюшка, решил хвостом сразу перед всеми прокрутить, чтобы была возможность член потвёрже выбрать?
Черноволосый альфа сильней сжал пальцы на хрустнувшем запястье омеги. Гард и сам не понял, как оказался перед самым носом обнаглевшего альфы, как сломал ему этот самый нос, как прижал к себе рыдающего омегу. Альфа очнулся лишь тогда, когда под его ботинками хрустнули чужие ребра, а Тейт, повисший на шее, не зашелся криками в приступе истерики. Обняв дрожащее тело, Гард свободной рукой выхватил телефон.
— Девять один один, что у вас случилось?
— Альфа, лет тридцать, падение с лестницы, запишите адрес...
Закончив разговор, Гард наклонился к хрипящему альфе.
— Упал с лестницы, не забудь. А то такие падения станут для тебя обычным делом.
И, больше не оборачиваясь, блондин побежал в сторону своего дома, выцеловывая по дороге пострадавшее запястье Тейта, под завороженным взглядом карих глаз.
***
— Я же говорил тебе, что синдром Гартейта лечится лишь столь кардинальным мерами. А ты мне "надо подождать, надо дать им возможность", — коверкая слова, воскликнул Лейв.
Бета впервые за долгое время улыбнулся. Переведя на альфу задумчивый взгляд, Дарси, наклонив голову, тихо буркнул самому себе:
— Что же тогда делать с синдромом Лейдарси?
Альфа расплылся в широкой улыбке, расслышав тихое бухтение беты.
— Как что? Тут лечение затянется надолго! Думаю, что на всю жизнь. Как ты смотришь на то, чтобы сходить сегодня на первый сеанс?
Дарси удивленно распахнул глаза. Кажется, у него уже начались немаленькие проблемы с психикой, раз его посещают такие слуховые галлюцинации.
Ещё пару секунд полюбовавшись на застывшие от шока зелёные глаза парня, Лейв ухмыльнулся, хватая чужое лицо в ладони и осторожно приближаясь к розовым губам.
— Ты главное руками не размахивай, а то мало ли... Не хочу ложиться с Орси в одну палату.
И больше не дожидаясь чужой реакции, альфа вовлек тёплые губы беты в долгожданный для обоих поцелуй.
***
— Папочка, папочка, ты меня слышишь? Почему ты не хочешь рассказывать, как вы с отцом познакомились?
Маленький омежка капризно надул губки и нахмурил светлые бровки.
— Милый мой, мы с твоим папой познакомились на работе. И он сразу же в меня влюбился, — тепло улыбнулся Тейт сынишке.
— Прям сразу? — восторженно выдохнул омежка.
— Сразу, как только увидел. Вот ты подрастешь, и тебе обязательно встретится такой же замечательный альфа, как твой отец и так же точно моментально влюбится в тебя.
Улыбающийся Атли вдруг нахмурил бровки и тихо-тихо шепнул папе-омеге:
— Но мой же альфа не будет таким старым, да?
— Кого это ты назвал старым, воробушек?
Омега соскочил с дивана и, хохоча, понесся в свою комнату. Гард, только что появившийся в комнате, застал там только своего супруга.
— Вы слишком громко болтали, я не собирался подслушивать.
Тейт улыбнулся раскрасневшемуся после уличного мороза мужу. Схватившись за край чужого свитера, омега потянул Гарда на себя. Альфа доверчиво наклонился и почувствовал, как горячий язычок супруга скользит по замёрзшим щекам, ни в коей степени не смущаясь того, что щёки эти покрыты бороздами и уродливыми шрамами. Совсем разомлев, альфа подхватил привставшего супруга под ягодицы и, развернувшись, сам уселся на диван, усаживая супруга на себя верхом.
— Ты рассказал Атли не всё. А где же тот месяц, что я бегал от тебя как идиот?
Омега довольно улыбнулся, удобно устраиваясь в любимых объятиях.
— Не расскажу же я ребёнку, что ты меня к ветеринару повёл сразу после того, как в любви признался. Или как мы вместо секса, за ручки с тобой полгода ходили. Или ещё то, как ты раздеваться при мне отказывался и везде ходил в этой проклятой медицинской повязке на лице. Или то, как ты всегда доводил меня до оргазма, а после бежал в туалет и закрывался там минут на пять.
К концу своей пламенной речи у омеги даже дыхание перехватило от возмущения. Хуже всех было воспоминание о том, как он приехал домой к Гарду в преддверие течки, а альфа, только учуяв это, в панике вызвал такси и отвёз омегу обратно домой, постоянно пряча глаза и до боли впиваясь пальцами в собственное бедро, дыша через раз. Это была их самая большая ссора. Две недели молчания и миллион пропущенных звонков...
Словно прочитав мысли мужа, альфа потёрся щекой о тёплую щёку любимого.
— Я знаю, что я кретин, но я люблю тебя.
Тейт всегда таял от этих слов, и тогда, когда альфа залез по пожарной лестнице на седьмой этаж с букетом цветов, и тогда, когда убирал на секунду повязку, скрывающую лицо, только чтобы быстрее молнии чмокнуть загорелую щёку. Абсолютно всегда. Просто не таять перед этим мужчиной было невозможно. Омега с удовольствием потянулся к приоткрытым губам супруга, блаженно глотая каждый его выдох.
