Сердце разбивается, когда, чрезмерно расширившись под теплым дуновением надежды, оно вдруг сжимается от холода реальности. Александр Дюма "Граф Монте-Кристо"
Красный Ford прибавил газу и нагнал меня. Сердце бешено колотилось в груди, я тронулась с места и побежала прочь. В моей голове эхом стояла молитва о помощи, но в эту минуту, казалось, Господь не слышал меня, впрочем, как и всю мою жизнь. Но упрямо веря в то, что если мольба будет вознесена к Небесам, то помощь придет незамедлительно. Как глупо... За считанные секунды меня догнали и заволокли в машину. От ужаса, который сковал мой разум, у меня не был сил говорить. Я то и дело кричала, словно умалишенная, брыкалась и пыталась отбиваться, но все тщетно. Тяжелые и грубые мужские руки схватили меня за талию и резким движением притиснули к огромному телу. Казалось, что мрак поглотил весь мир, и мне не было видно совершенно ничего. - Не рыпайся, сучка, и останешься живой! - на переднем сидении послышался смех, дьявольский, кровожадный, а второй парень, который сумел заломать мне руки за спину и попутно снять с меня кофту, лишь издал томный стон. То, что происходило никак не укладывалось в моей голове, и суть происходящего дошла до меня не сразу. Постепенно с меня сняли юбку и нижнее белье, я стала еще с большей яростью отбиваться, осознавая весь ужас ситуации. Щеку обожгло болью пощечины, мои глаза налились слезами . Стальная рука закрыла мне рот, и во рту появился неприятный привкус рыбы. Другая рука кинулась исследовать мое тело, его губы кусали мою шею, грудь, оставляя мокрые дорожки. До последней секунды я верила, что мне удастся избежать невероятного испытания, но, когда длинные пальцы вошли в меня, я ощутила острую боль, которая со временем лишь усилилась. Решив, что пальцев будет маловато, мой палач, расстегнул ремень и приспустил штаны, он вошел в меня и тело разразила, прежде невиданная мне боль. - Ты девственница? - слабое освещение фонаря, которое пробивалось сквозь тонированные окна, позволяло видеть его обезображенное лицо. Шрам, который был длиною от левой брови и до правого уха, давал надежду на то, что полиции будет легче его отыскать. Я решила, что если отдаться его власти и стерпеть то унижение, которое подготовила мне судьба, то мне удаться избежать гибели физической, но осознавая то, что душою я уже умерла, приняла решение не шевелиться и не препятствовать его желаниям. Он смотрел на меня испытующе и ожидал ответа, который, я, увы, не в силах была дать, и всего лишь кивнула. Мерзкое отродье, победно улыбнулось и продолжило свои истязания. Он прижимал меня своим весом к сидению так, что кислорода стало катастрофически мало, от чего голова стала лихорадочно кружиться. Я молила Господа о том, чтобы потерять сознание, чтобы не ощущать весь тот ужас, который происходил. Толчки, которые совершал этот подонок, с каждым разом становились сильнее, безжалостнее, жестче и через какое-то время, я потеряла способность ощущать свое тело. Нижнюю часть тела, мне не удавалось ощутить и на секунду, а верхняя, горела от боли. Как оказалось вскоре, моему насильнику, нравилось обходиться с девушкой грубо и во время того, пока он утолял свой "голод", время от времени ударял меня по лицу, придушивал, что на секунды я теряла сознание, сжимал грудь так, что постепенно я перестала ощущать и ее. Я не знаю, сколько прошло времени, пока он утолял свою жажду: минуты, секунды, часы... Это время казалось мне вечностью, которая погубила меня окончательно. Под конец его игры, мои мольбы были о том, дабы прекрасное создание в черном, поскорее посетило меня и избавило от муки жить в мире, где нет места справедливости, но и в этот раз, мне не повезло. Всевышний отвергал меня и казалось, попросту насмехался. В чем же я согрешила? Что сделала такого, что он решил обрушить на меня свой гнев? После того, как я была использована, как грязная подстилка ( именно так я сейчас относилась к себе ), меня вышвырнули из машины совершенно обнаженной, попутно бросая в лицо то, что осталось от моих вещей. У меня было такое отвращение к себе, что даже слезы, которые душили меня все это время, перестали катиться по моим щекам. Силы иссякли, все тело ломило от боли. Вспоминая те моменты, которым меня подверг этот изверг - меня стошнило. Я упала рядом с тем, что отверг мой желудок и скрутившись в комок, тихо застонала. Мои веки отяжелели и, через какое-то время, я вовсе потеряла сознание. Последним моим воспоминанием было то, что машина, проезжавшая мимо меня, остановилась и оттуда вышел мужчина, который что-то кричал, но у меня в ушах стоял такой гул, что разобрать его слов у меня не выходило, как-бы я не старалась.***
Никто не знает, когда судьба подставит тебе нож к горлу. Никто не знает, когда она заставит рыдать от счастья или от горя. Но, чтобы было, если бы мы знали свое будущее? Знали, какие люди нам повстречаются, знали, какие события и трагедии нам приготовлены? Каковой бы была, тогда наша жизнь? - Ты ведь знаешь, что ее будут искать! - парень кричал так, что вены на его шее вздулись, а лицо стало цветом мрамора. - Кто? - леденящий душу голос разразился в комнате подобно грому, который сковал Небеса. Парень развалившийся на диване и куривший сигарету, посмотрел испытующе на своего товарища, который собственноручно привел в дом ту, на которую он уже поставил ставки. Он играл с судьбой, ставя на кон чужую судьбу и чувства. Его друг принес ее на руках, совсем нагую и с истерзанной плотью. Он, тот, который прикасался к женщине в двух случаях: раздевая и ставя на место, сейчас же, с трепетом вытирал с ее кожи грязь, кровь, боль, как он надеялся. Кто посмел так издеваться над ней? У кого хватило смелости, осквернить столь святое и трепетное существо? Он уже знал, что тому, кто содеял подобное, наказания не миновать и в ту же секунду, как он увидел ее, почти бездыханную, парень отдал приказ о том, чтобы позаботились о поимке "несчастного", которого ожидала более суровое испытание, нежели то, которое он смог преподнести Ангелу. Дым окутавший комнату, постепенно проник в легкие гостя и тот закашлялся. - Джастин! У нее есть отец, который, скорее всего, проснется утром и обнаружит, что его сокровище похитили! Ты в своем уме? Ты отдаешь себе отчет в том, что делаешь? Это статья! - Раян сел напротив и выпил стакан воды. Джастин не понимал его смятения и беспокойства, ведь тот прекрасно знал, кто такой Джастин Дрю Бибер, и на что он способен. - Я ее не похищал, - спокойно ответил блондин и потушил окурок. - Она попала в беду, а мы, как доблестные рыцари, спасли малышку, - он хлебнул виски и снова уставился на друга, который заметно нервничал. - Боишься проблем с законом? - Я боюсь за эту девочку, которая, видимо, прошла через многое! Бога ради, Бибер, найди другую, - парень поднял бровь. - Другую? А зачем мне другая? Из другой не слепишь того, что мне нужно. В другой нет столько веры, наивности и чистоты душевной, как в этой маленькой прелести, - при воспоминании об Анне, у него на лице загорелась улыбка, та самая, которая появлялась на его лице, каждый раз, когда он находил себе новое развлечение, которое столь отчаянно его пленило. Раян громко вздохнул и запустил пальцы в волосы. - Что ты намерен с ней сделать? То же, что и с Изабель, когда-то? - когда его друг упомянул имя, которое все еще терзало его сердце болью, у парня сжались кулаки. - Я оставляю ее с одной целью, о которой не обязан тебе сообщать, мой милый друг! - парень был зол, он перестал видеть в своем товарище близкого человека. Агрессивные люди выпив алкоголь превращаются в зверей. Раян налил еще виски и Джастин залпом осушил стакан. Ему не хотелось признаваться, для чего он на самом деле ее оставил... " Я оставлю ее, чтобы надышаться запахом, запахом ее души! ", - это было первое, что подумал парень, услышав о ней от ее брата, увидев ее в жизни и заглянув в ее глаза. - Она зацепила тебя? Чем? - с какой стати он должен отчитываться, перед кем-либо, о его намерениях, действиях, поступках? - Тебя это не касается, брат, - он немного успокоился, но мысль, которая жадно поедала его изнутри, не давала покоя. - До завтра, - тот встал, чтобы провести друга до двери, но гость видимо этого не понял, а потому, остался на прежнем месте. - Я сказал, до завтра, - уже более жестко повторил парень. - Я это понял, - вставая ответил Раян, - но, заклинаю тебя, Джастин, будь с ней помягче, она здорово настрадалась, если судить по ее внешнему виду, - они пожали друг другу руки и Бибер закрыл за ним дверь. Он поднялся к ней в комнату и сел рядом. Она, такая беззащитная, которой сломили крылья, сейчас лежала пред ним накрытая пледом. Доктор, которого вызывал Джастин, чтобы удостовериться, что с малюткой все в порядке и ее жизни ничего не угрожает, сообщил, что у нее сломаны два ребра, ушиб мягких тканей и были повреждены половые органы. Он так же сообщил, что для полного восстановление понадобятся месяцы, а так же походы к психологам. Джастин решил, что на время реабилитации, она останется под его покровительством и будет окружена всем необходимым. В конце-концов, она была уже частью его повседневной жизни: обычной куклой, которую он приобрел за низкую плату.