--congratulations--

Congratulations

Как оно, Мэтти? Это Келлин. Слушай чувак, эм, у меня тут есть идейка для новой песни и... чувак, ты мне нужен для нее. Мне она нравится, думаю, это будет нечто. Детки* определенно не готовы к такому. Ладно, чувак, перезвони мне. Давай изменим мир. Пис.

Мэтти усмехается, прослушивая сообщение на автоответчике. Год назад, записывая песню с Келлином для "Challenger" он даже не рассчитывал на такую честь - спеть с ним еще раз. Но, кажется, очевидно раздутое еще в две тысячи двенадцатом эго Келлина сдалось под напором группы и тот все же решился набрать номер Муллинса. Что же... Мэтти совсем не против. Не так. Мэтти абсолютно, безоговорочно не против. Дело тут даже не в том, что работа в паре с Келлином даст ему шанс еще раз выбиться в топ-20 исполнителей, нет. Дело в том, что Мэтти почему-то до сих пор вспоминает те веселые моменты в студии, когда Келлин приезжал, чтобы записать вокальные партии. Это странно, конечно, но Мэтти совсем не против. Не против спеть с этим нахальным мальчишкой с девчачьим голосом, который при записи песни Муллинса даже не догадывался, что Мэтти писал его партию как женскую. И который чуть не расплакался, записывая ее. - Черт, она же так прекрасна, Мэтти! - восклицал он каждый раз, допевая свой кусок. Мэтти совсем не против увидеть серые глаза, которые странным образом постоянно меняют цвет - от коричневого до голубого. *** - Келлин, что за хрень?! - восклицает Джастин, заглядывая в комнату. Везде развалены вещи, фоторамки на полу, зеркало на кровати, шкаф опустел... Келлин сидит посреди этого всего с рамкой в руках. Он злобно смотрит на Хиллса, когда тот начинает пробираться к нему. - Не подходи, - шипит он. Джастину не очень-то и хотелось, поэтому блондин пожимает плечами и уходит, оставляя друга наедине с самим собой. Куинн сжимает фоторамку до побелевших костяшек и скрипит зубами. Сейчас он ненавидит себя, но что с этим поделать он не знает. Под стеклом - их общая фотография с Мэтти с выступления на Warped'е. Келлин надолго запомнит тот тур. Конечно, ведь он, сломя голову, бежал с концерта Виктора к сцене Мэтти, чтобы спеть с ним эту чертову "Miles Away". "Черт бы побрал эти одновременные выступления". На самом деле, Келлин даже не знает, почему он уже третий час сидит с рамкой в руках. Просто он откопал ее среди вещей в шкафу, а теперь воспоминания хлынули на него таким потоком, что сдержаться было почти невозможно. Он уже позвонил Мэтти, приглашая спеть с ним. Наступил на горло своему эго, хотя такого не добивался даже Виктор. Но Келлин почему-то не против. Ему даже нравится идея спеть вместе с "рыжиком" еще раз. Он не против еще раз послушать его, несомненно, профессиональный вокал. Он не прочь попить с ним коктейли на жарком солнце Флориды... да, это было прекрасное время, тогда в две тысячи двенадцатом. И он его, очевидно, уже никогда не забудет. И Келлин абсолютно не против всей этой дурацкой затеи с песней о правде их жизни - где есть дерьмовые подражатели, визгливые фанаты и они вдвоем - короли, правители этого мира. *** Запись всегда является самой нудной частью работы. Ты выверяешь все партии, ты играешь их на миллион раз, чтобы все звучало идеально. Это занимает месяцы, но не в этот раз. По крайней мере, Мэтти так кажется. Он будто не может до конца насладиться временем, проведенным с Келлином. Ему даже плевать на группу в целом. Только Келлин. И это странно, но Мэтти не хочет сейчас задумываться, что странно, а что - нет. - Черт, Мэтти! Где ты опять витаешь? Сколько раз мы будем это записывать? - Келлин швыряет микрофон, и тот с грохотом разлетается, ударяясь о покрытый ковролином пол комнаты записи. Удрученный вид Куинна напрягает. Мэтти даже не понимает, что он делает, когда просто подходит и обнимает все еще злого парня. Тот тяжело дышит и, кажется, немного успокаивается. Рыжеволосый осознает, что он делает, но Келлин не дает ему отстраниться. Парень обнимает его в ответ, опираясь своим подбородком о плечо Мэтти. - Келл? - шепчет Муллинс, не до конца осознавая происходящее. Его шепот, видимо, выводит Келлина из транса, и он отстраняется, подбирая микрофон и собирая его. *** Келлин одевает куртку, выбегая на морозный мартовский воздух. Дверь почти уже захлопывается, но звука не издает, поэтому парень оборачивается, сталкиваясь носами с человеком, который оккупировал все его мысли за тот месяц, что они пишутся. Это так странно - они всегда были как кошка с собакой. За исключением, пожалуй, тех моментов, когда записывали песни. В такие моменты как этот, Келлин начинает понимать, что значит выражение "от ненависти до любви всего один шаг". Но, если честно, пока язык не поворачивается назвать это хотя бы влюбленностью. "Так, увлечение", - думает Келлин, слабо улыбаясь Мэтти и быстрым шагом удаляясь из его поля зрения. *** Он знал, что в итоге этим все и закончится. Правда знал. Келлин все еще пытается уверить себя в том, что все это его "увлечение" не переходит границ, делающих его "влюбленностью". Хотя, то, что он не спит и продолжает думать об этом, настораживает. Глаза болят, голова трещит будто сейчас расколется, ноги замерзли без привычно-теплых объятий теперь уже бывшего парня-Вика. Да, он бросил Фуэнтеса. Ну не мог он продолжать встречаться с этим непорочным человечком, чувствуя себя полнейшей скотиной и изменщиком, потому что все его мысли вот уже два месяца постоянно возвращаются к рыжеволосому скриммеру, с которым они теперь постоянно видятся. Как бы не больно было это признавать, но он ничуть не жалеет о расставании. Он даже почти не скучает по Виктору. Ну разве что самую малость. По крайней мере, он не думал об этом. *** После записи они какое-то время еще ходят в кафе по выходным, и Келлину даже начинает казаться, что все не так просто и не он один запутался в своих чувствах и том, что же все-таки между ними. Мэтти заезжает за ним сегодня. Странно, но у Келлина такое чувство, что все сегодня идет к тому, чтобы стать свиданием. Он не знает почему, но у него именно такое чувство. Он выскакивает из прохлады дома в духоту июльского города, и Мэтти легко улыбается ему из машины. Черт, Келлин и правда начинает думать о том, что Муллинс ему нравится. - Привет, - почти что шепчет тот, когда брюнет закрывает дверь машины, слегка ерзая в кожаном кресле. - Привет, Мэтти, - просто отвечает Келлин, оглядывая парня, прожигающего в нем взглядом дырку. Или раздевающего его, что, как Келлину почему-то кажется, вероятнее. - Старбакс? - Да, давай туда сначала, - так же тихо говорит Келлин, и Мэтти судорожно вздыхает, обращая свое внимание на дорогу. *** Вечер. Скала. Океан. Они провели весь день в дороге, и холодный кофе в стаканчиках-термосах стоит где-то в машине. Келлин сидит по-турецки на краю обрыва и глядит вниз. Море бушует прямо перед ним и так и хочется сравнить это с тем, что сейчас творится в его голове. Ветер дует так сильно, что, кажется, Куинн сегодня точно заболеет. Мэтти подходит ближе и садится рядом, а его сердце выбивает такой ритм, что, кажется, грудная клетка сейчас не выдержит такого напора. Он трет друг об друга трясущиеся руки. Ему хочется сделать что-то, что бы сделало этот момент менее неловким в его глазах, но Келлин делает все сам. Он сплетает их пальцы, и дрожь, пробирающая Мэтти от этого простого действия разносится по телу приятным теплом. Рыжеволосый судорожно вздыхает. - Ты ведь тоже это чувствуешь, да? - Келлин говорит тихо, но ровно настолько тихо, чтобы Мэтти мог его услышать, не напрягаясь. - Что именно? - Муллинс хочет недоумевать, но он прекрасно понимает, о чем Келлин говорит. И это почему-то безумно больно, хотя и приятно. Келлин смотрит на него. Прямо в глаза. В его, серо-голубых сегодня, радужках отражается закат, сгорающий над океаном перед ними, и Мэтти кажется, что он нашел внутренний покой, хотя внутри все горит и взрывается. Он хочет сказать еще что-то. Но слова не приходят на ум, и он просто молчит, потирая большим пальцем ледяную руку Келлина, лежащую в своей. Они просто молча смотрят на океан. Это не свидание, нет. Однозначно не свидание. И то, что Мэтти хотел свозить сюда свою следующую девушку совершенно не имеет никакого значения. Просто дружеские посиделки. На берегу океана и в тринадцати часах езды от Орландо. Все вполне нормально. Хотя нет, черт возьми. Все нихера не нормально, и Мэтти это понимает, потому что просто друзья не ездят через всю страну, чтобы посмотреть на закатный океан. Потому что просто друзья не сидят, сплетая пальцы. Потому что просто друзья не должны чувствовать покалывания в губах от желания поцеловать друг друга. Потому что Келлин для Мэтти давно уже не просто друг. Кульминацией дня, пожалуй, становится тот момент, когда их губы соприкасаются. Сплетая их языки вместе, впервые за последние несколько месяцев Мэтти чувствует себя на месте. Ему спокойно и тепло. Как будто он нашел что-то, чего ему не хватало. Как будто теперь его беспокойные мысли по ночам уйдут и он снова прочувствует вкус жизни. Как будто вся эта затея с совместными песнями была правильной. Как будто на небесах, сгорающих в этом закате, все решили за них.