В комнате

      Зачем тебе выходить из этой прекрасной комнаты? Ведь она тебе как сестра уже. Она делит с тобой это душащее одиночество? — Наверное, ты даже разделил его с ней пополам, как тот торт на твое никчемное день рождения.       Зачем выходить из этой комнаты, если она так прекрасна? Кровать, на которой ты проводишь большую часть дней, а после садишься на нее же с ноутбуком в руках. Или садишься на стул за компьютер. Просматриваешь и лайкаешь фотографии друзей в социальных сетях… его фотографии. Все его фотографии. Но ты не можешь, ведь тогда он поймет, что не безразличен тебе. Любовь в сети это так глупо и предсказуемо.       Зачем же выходить из этой прекраснейшей комнаты? Четыре стены, пара картин, скучно висящих на стене уже не первый год. Шторы, давно потускневшие от времени никаким образом не защищают от солнца. Солнечные лучи расхаживают по твоей квартире как у себя дома. Солнце изменчиво. Зачем тебе выходить из этой комнаты? Здесь ничего уже не напоминает о твоей несчастной любви к нему. Ты же все убрал. Ваши совместные фотографии, что казались тебе столько прекрасными. Даже лучшими. Ты же не фотогеничный. Но когда ты видел себе на одной фотографии с ним, ты думал совершенно по-другому. Рядом с ним все было по-другому. И так уже больше никогда не будет. Если ты выйдешь из комнаты, то мама снова спросит тебя о том, как ты себя чувствуешь? Что происходит? Но не будешь же ты ей рассказывать, что у тебя на сердце. Ох, нет, ты не сделаешь этого.       Ты забьешься в самый угол своей чудесной комнаты и будешь рыдать, изводя себя мыслями о том, как он целует какую-нибудь девушку, точно так же как целовал тебя. Твое тело. Бесценно, а для него обычно… Хотя кому же ты врешь? — Здесь все напоминает о нем. Окно. Вы сидели на подоконнике, смотря на прохожих людей. Он написал твое имя на запястье красивыми буквами. А после точно так же и на листочке бумаге, который после чудесных пары движений его пальцев прекратился в самолетик. Ты никогда не умел делать самолетики. Черт, ведь это же так просто! Но стоило кому-нибудь показать тебе, как это делается, ты практически сразу забывал это. Тебе нужно развивать память, помнишь, как говорила мама? — А еще не сутулиться при ходьбе и когда сидишь, смотреть под ноги, когда идешь и не говорить с набитым ртом. Что из этого ты выполняешь? — Ты сидишь, дико ссутулившись, и еле вспоминаешь самые дорогие моменты, которые провел с ним. Ты запомнил все не нужные вещи. Ты даже запомнил то, как он сказал тебе, что больше не нуждается в твоей любви, но не помнишь, как он признавался тебе в ней.       А вот стены комнаты запомнили всё. Сиди прямо посередине и смотри на дверь. Она напомнит о том, как вы вошли в комнату. Он целовал тебя. Ох, как тебе это нравилось! Он целовал тебя в твои припухшие от его ласк губы. После он целовал, шею и ключицы. Ты неистово отвечал ему на все касания. Тебя пробирала дрожь. Он согрел тебя своим телом. Он согрел тебя собой. С ним было жарко. Он нежно и яростно двигался в тебе. Нежность на его лице постоянно сменялась неприкрытым желаем. Тебе это нравилось. Все вокруг расплывалось, и ты уже даже не пытался составить для себя четкого описания происходящего. Он был так глубоко в тебе. Ты сжимался, покрываясь мурашками, а после снова принимал его в себя еще глубже. Ты был ненасытным. Он тоже. Вы не могли оторваться друг от друга. Дышали друг другом. Жили друг другом. Это было искренне, не волнуйся. Он не обманывал тебя тогда.       Вам было хорошо. Ты заснул на его груди, поцеловал любимого куда-то в шею.       Не притворяйся, что теперь тебя тошнит от этого. В тебе мало, что изменилось. Твои глаза опухли от слез и недосыпания, но тебе ведь не хочется спать. Будь прокляты эти мысли, что заставляют ворочаться каждую ночь. Ты так желаешь выглянуть из этой комнаты хотя бы на секундочку, но так боишься того, что наткнешься на те же грабли. Боишься, то, что о тебе плохо подумают? Не оценят твоей новой прически или ориентации? Оскорбят? Боишься снова почувствовать на себе его взгляд? — Ты ведь просто это не вынесешь! — Что ж, тогда есть только одно решение, которое может тебе помочь, ведь умирать ты — еще слишком молод для этого. И ты понимаешь это.       Не выходи из комнаты. Пусть только она знает, как ты выглядишь, о чем переживаешь и чего боишься. — Что может быть проще и лучше? — Люди ведь будут так жестоки к тебе одному, а комната — это твоя комната. Так за дверью, на которую ты уставился с тревогой и интересом, скрывается лишь зло. Ты откроешь и снова впустишь воспоминания. Но ведь тебе хочется вдохнуть того воздуха. Воздуха свободы, вне комнаты. Но ведь комната специально сохраняет этот запах для тебя. Сколько дней ты уже ее не проветривал? Нет, не ступай за порог.       Но ты делаешь шаги, с каждым новым из них все быстрее идешь к двери и вот уже хватаешься за ручку. Но не решаешься ее открыть. Ты до сих пор боишься. Но в комнате оставаться не желаешь.       И вот ты поворачиваешь ручку, и дверь распахивается перед тобой. Твоя мама обнимает тебя, а лучики солнца так и норовят поиграть с тобой. А этот запах. Запах доносящийся откуда-то с улицы. Запах цветущей сирени смешался с запахом свежеиспеченного пирога. М-м-м…       Я знал, что ты справишься… ты сильный. Что бы тебе ни казалось, и как бы кто не говорил — в жестоком мире все же лучше чем там, в комнате, в одиночестве. Что бы ни было. Что бы ни случилось.