...мы не можем говорить, потому что это портит мою репутацию.
Сколько раз наши надежды не оправдывали то, на что мы надеялись? Cлишком много. Слишком много для того, чтобы пытаться делать что-то, о чем грезишь, вновь и вновь. Это касается всех и совершенно не важно, кто ты: школьная элита или лузер, крутой мужик на байке или балерина из низкопробного театра. Это касалось и Луи, - забитого "не-такого-как-все-мальчика" из двенадцатого класса Высшей Школы Холмс-Чапла. Тупое название, правда? Луи любил серые вязаные шапки, Луи любил слушать закат, Луи любил Азалии в комнате своей старшей сестры, с которой не ладил, Луи любил кольца на больших пальцах и еще кое-что... ... Луи любил Гарри. Это, наверное, было тем самым, что он ненавидел из того, что любил. Каждый раз, когда Луи проходил мимо "продвинутого" класса, где учился Гарри, парень задыхался и постоянно терял тетрадь с конспектами по тригонометрии, которую люто ненавидел по двум вещам: она его просто бесила и Гарри еще не перешел в тот тот класс, чтобы начать изучать это дерьмо. Влюбленность Луи была нелепа на столько, на сколько была слепа, поэтому тот не видел, что уже вторую неделю его 'Кудрявый мальчик' смотрит на неуклюжего старшеклассника, который пялится на него. Это ужасно пугало и было чем-то до ужаса странным, поэтому он запускал руку в свои волосы, приглаживая их, пока тот паренек, напротив входа в кабинет десятого класса, пытался поднять тетрадь, на разлетевшиеся листы которой, наступали и наступали подростки, что шли своими кучками. Луи всегда ненавидел эти моменты. Всегда терпел истоптанные клетчатые куски бумаги у себя в руках и ненавидел забывать что-то. Неважно: вещь или дело. В этот раз это был лист, который заметил Гарри, но не Луи, который, спотыкаясь в своих расшнурованных кедах, несся к кабинету предмета, что его ужасно бесил. О, да, это была тригонометрия.***
- Ты... Ты забыл этот лист, когда упал около класса Драмы на прошлой перемене, - сказал Гарри, протягивая лист Луи, когда тот встал на школьную остановку, судорожно распутывая наушники, ведь стоять около Гарри - это это тяжело, а стоять около Гарри, который смотрит на тебя - еще тяжелее. Это было что-то вроде наваждения. Ужасного. Поглощающего, но... но такого прекрасного. Сначала Луи не дрогнул, ведь единственное, что было в его голове - это то, что он услышал - галлюцинация. А галлюцинации в его случае - это нормально. - Эй, парень, - хриплый и глубокий голос пронзил уши снова и тогда парень не смог выдохнуть, потому что легкие сковало, а сердце забилось, словно бешеное. В пальцах начали играть иголки, а пальцы чуть не выронили мобильник, просто потому что пальцы превратились во что-то влажное и непослушное. - Ты это мне? - неестественно высокий голос даже для самого Луи, похоже, смог удивить даже его обладателя и тот испугался, что сейчас Гарри, его Гарри, рассмеется ему в лицо и кинет что-то, что похоже на кричалки шайки школьных придурков, какие есть в любой школе. - Да, в общем... - Гарри поправил рюкзак. - В общем, вот, - он буквально впихнул в руку Лу потерянный лист, из-за которого он получил неуд сегодня. Собственно, Луи больше ничего не интересовало, кроме прикосновения пальцев Кудрявого к его ладони. Его не интересовало ничего, кроме его губ, его лица, его тела, его души... Его не интересовало ничего, кроме Гарри. Но вместо того, чтобы поблагодарить своего кудрявого Ангела, Луи вырывает лист из рук Гарри и кидает то, после чего не захочет жить: - Спасибо, но, прошу, не говори со мной. - Что, прости? - Мы не можем говорить, это портит мою репутацию, - садясь в вовремя появившийся автобус, говорит Луи, не веря в то, что говорит. Какого черта?! Гарри так и остается стоять на остановке, пока странный парень из старших классов, что влюблен в него, уезжает.