Добро пожаловать домой

Всего пару дней назад у них всё было в порядке. Пару дней назад. А Сесилу казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как его любимый человек оказался заперт по ту сторону двери, в опасной пустыне, вдали от дома. Да, Карлос уверял Палмера в том, что с ним всё в полном порядке, что ничего страшного нет и он вернётся в город максимум через пару недель, однако, Сесил всё равно жил, словно в тумане. Диктор переживал, боялся худшего и сильно нервничал. Разумеется, парень не собирался показывать любимому своё волнение. Каждый раз, когда им удавалось поговорить (в том числе и в эфире, потому что ни Сесил, ни Карлос не знали, когда появится шанс связаться друг с другом), диктор брал себя в руки и представлял, что вещает в прямом эфире. Так парню было проще не выдавать себя дрожью в голосе, но с каждым разом было всё труднее этого добиться. Он старался смеяться, когда Карлос шутил, слушать какие-то истории из его жизни в пустыне, делать вид, что внимательно слушает новую информацию, связанную со странным грохотом… Знал бы сам Карлос, насколько трудно было Палмеру всё это выдерживать. Сесил всячески старался отвлекать себя от мысли, что всё может закончиться плохо. Он слал любимому фотографии, записи своих эфиров, говорил с ним в видеочате, когда появлялась свободная минута, но ничто не могло заменить ему живого, такого родного учёного и добрый взгляд шоколадных глаз. Сесилу так хотелось просто его обнять, но сейчас даже это было невозможным. Даже когда учёный вернётся, он не узнает, как Сесил ночами смотрел на его фотографии, вспоминая каждую секунду, которую они провели вместе. От первого свидания до первой ночи. «А потом была война» — думает Сесил, смотря на последнюю фотографию. На ней — Карлос в белом халате, сидящий на песке возле какого-то своего регистратора. В тот день они выбрались после работы посмотреть на звёзды, ведь так редко удавалось застать звездопад. Разумеется, в Найт Вэйле это явление было куда более частым, чем где-либо, но всё равно, уловить нужный момент было непросто. Сесил улыбнулся себе под нос и тихо произнёс в воздух: «А ты помнишь?». Дальше последовала тишина. Карлоса здесь не было, уже достаточно давно. Палмер просто закрыл лицо руками, дольше сдерживаться он не мог. Он не рыдал, нет, просто несколько слезинок скатилось по щекам. Он твердил себе, что должен быть сильным, что должен верить в Карлоса, ведь его любимый — учёный и герой. А учёные всегда в порядке. Убедив себя в этом… или не убедив, Сесил обнимал подушку так, как привык обнимать Карлоса, и проваливался в беспокойный сон. *** Когда сил терпеть больше не остаётся, Сесил Палмер решает выбить себе хотя бы недельный отпуск. Тем более, что, судя по всем признакам, Карлос то ли околдован, то ли просто под гипнозом, потому что Сесил знает, как выглядит город Дезерт Блаффс, он знает, что там кругом царит безумие, что солнце жарит круглые сутки, что там практически невозможно жить. А его любимый, как ни странно, успокаивает его и в целом воспринимает весь кошмар города как что-то незначительное и считает его довольно приятным местом. Как бы там ни было, лучше преувеличить, чем недооценить. Сесил пишет заявление. По всем правилам, ведь он — законопослушный и примерный житель этого города. Потом он ищет себе замену на некоторое время и параллельно — дверь, через которую можно попасть в Дезерт Блаффс. Когда все карты сходятся, Сесил со спокойной решительностью переступает порог двери в другую реальность и почти слепнет от яркого солнца. Дезерт Блаффс встречает незваного гостя тошнотворным запахом чего-то гниющего. Сесил оказывается в студии местного радио, где обычно сидят Кевин — его непосредственный диктор и двойник Сесила, и Лорен, представительница Стрэкскорп и его коллега. Вышеназванные личности и сейчас находились на месте (ведь в Дезерт Блаффс все так любили работать и практически делали из этого культ), они как раз переходили к прогнозу погоды. Как только в эфир пустили музыку, к Сесилу повернулся Кевин. На лице двойника играла довольная улыбка, но Палмер знал, что эта улыбка — фальшивка. Кевин попросил Лорен, чтобы она закончила эфир без него, обещая разобраться с Палмером самостоятельно. Девушка мило улыбнулась и кивнула, Кевин сложил руки перед собой на столе и заговорил.  — Добро пожаловать в Дезерт Блаффс, мистер Палмер, — улыбка на лице Кевина стала шире, — вы какими судьбами в наши края, на экскурсию? — Фри явно издевался, а лицо Сесила сохраняло каменное выражение. — У меня тут есть свои дела, прошу мне не мешать, — ответил Сесил, поправляя очки. Он не хотел драки, но был к ней готов. — Это наш город, поэтому у приезжих всех мастей не может быть тут своих дел, о которых мы бы не знали, — добродушно проговорил Кевин, поворачивая в сторону окна странного вида прибор, издающий не менее странные звуки. Он этих звуков у Сесила начала кружиться голова, а спустя несколько секунд Палмер понял, что это и есть причина перемены отношения Карлоса к городу. Тут напрямую воздействовали на разум жителей. Это надо было прекращать. — Город ваш, я не спорю, но вы не имеете права держать тут помимо воли наших жителей, Кевин, — Сесил мотнул головой, сбивая волны шума в своей голове, — верните Карлоса обратно и перестаньте забивать ему голову всякой чепухой, которую транслирует этот прибор, — Палмер указал на генератор. Кевину не понравилось, что Сесилу за минуту удалось понять, что они используют нелегальные методы воздействия на людей, глаза Фри приняли отнюдь не доброе выражение, хотя улыбка оставалась на месте, как приклеенная. — Наши методы не вашего ума дело, Найт Вэйл, — практически прошипел Кевин, закрывая собой заветный прибор. Сесил тут же понял, что тут придётся всё же решать ситуацию боем, и кинулся на противника, хватая его за грудки. Палмеру удалось локтем сбить прибор и уронить на пол. Антенна отлетела, а Фри остервенело принялся бить Сесила, он никуда не целился, просто бил туда, куда получалось. Совершенно случайно двойник попал Сесилу в солнечное сплетение и буквально отшвырнул в стену. Кабинет был тесным, поэтому лететь Палмеру было не так уж и далеко. Диктор Найт Вэйла поднялся, переводя дыхание. — Отпусти его домой, Кевин, я прошу тебя по-хорошему, — Сесил впервые так злился на кого-то. Кевин только улыбнулся ещё шире, готовясь засадить двойнику кулаком в лоб. Палмер не успел вовремя закрыть глаз на лбу и буквально взвыл от боли, когда Фри со всей силы нанёс удар. Сесил не упал, удержавшись за стену, он медленно пришел в себя и кинулся доламывать прибор, который мешал Карлосу вернуться домой. Кевину не слишком хотелось получать нагоняй от начальства и самолично чинить незаменимое средство манипуляции, поэтому, схватив со стола перочинный нож, он всадил его под ребро ни о чём не подозревающего Сесила. Голос Найт Вэйла успел буквально растоптать прибор и дать сопернику ногой в грудину, после чего добавил кулаком по лицу. Кевин рухнул. Он не был мёртв, но удары оглушили его. Палмер же зажал ладонью рану, которая нестерпимо болела, и, покачиваясь, вышел наружу искать Карлоса. Учёный, к счастью Сесила, слышал, что канал прекратил вещание, поэтому направился в сторону станции, чтобы всё выяснить. Как только Палмер окончательно уничтожил генератор гипнотических волн, Карлос словно проснулся. Он постепенно осознавал, что всё не так радужно в этом городе, а ещё он словно чувствовал — осознал он это не просто так. В этот самый момент на телефон учёного пришло сообщение: «Жду тебя около входа на радиостанцию. Пора домой. Сесил». Мужчина улыбнулся и продолжил идти. Сесил написал любимому не только потому, что хотел дать понять, что пришел за ним. Просто у диктора не было сил идти дальше: рана на груди ныла и плакала кровавыми каплями, он сел на бордюр у дороги, силясь не потерять сознание. Карлоса он заметил издалека. Парень узнал его походку, пусть и не видел больше трёх месяцев. Сесил махнул любимому рукой и попытался встать. У него получилось, но грудь словно тисками сдавило от боли. Палмер закашлялся. Карлос понял, что что-то здесь не чисто и быстро оказался рядом с Сесилом. — Ты в порядке? — проговорил мужчина, обнимая самого дорогого человека в своей жизни. Учёный с первого взгляда отметил, что уходить нужно быстро. — Я почти в порядке, Карлос… Неужели получилось… — Сесил уже почти падал от слабости и боли, но не мог спасовать перед возлюбленным и обнял его так, как это было раньше. Карлос, не выпуская Палмера из рук, пошел по лестнице к радиорубке. — Где проход, Сесил… Где? Нет, не отключайся, слушай меня… Эй… говори, как выбраться, — учёный догадывался, каким образом выйти из этого мира в Найт Вэйл, но решил озадачить Сесила, чтобы тот сумел сохранить сознание до возвращения домой. Палмер, собрав последние силы, поднял руку и указал на картину, из которой пришел сюда. Карлос кивнул, поудобнее перехватил руку любимого и, осторожно его поддерживая, вывел домой. *** Уже на родной радиостанции Сесил, лёжа на коленях у Карлоса, тяжело дышал и улыбался, стараясь не терять из виду учёного. — Карлос… Добро пожаловать… Домой, — Сесил говорил с большими паузами и очень тихо, чтобы экономить силы. Стажёр, который, к счастью, был еще жив, вызвал неотложку. Карлос не выпускал Голос Найт Вэйла из рук и не позволял терять сознание. Ему было важно, чтобы Сесил был в порядке. Он был уверен, что тот будет. Не зря же он пошел за ним практически на верную гибель, просто чтобы вернуть домой. — Эй… Я больше из города ни ногой, — тихо проговорил Карлос, поглаживая Сесила по пепельным волосам, — не хочу подвергать тебя такой опасности… И не хочу терять тебя, слышишь, так что даже не думай, Голос города, — Карлос переживал за Палмера, потому что не знал, что задето ножом. — Не…не бойся, Карлос… Я не умру, даю слово, а то, кто же будет читать новости и смотреть с тобой на звёзды, — Сесил улыбнулся, постепенно теряя сознание. Последним, что видел диктор, было лицо Карлоса и несколько фигур в халатах. *** Чуть позже, вечером того же дня, Карлос сидел у постели Сесила и держал его за руку. Палмер спал, утомлённый ранением. Опасность миновала. Учёный знал, что теперь всё будет так, как должно быть, так, как было всегда. Утром он будет смотреть не на крошечную фотографию на экране телефона, а в невероятные фиолетовые глаза. Карлос помнил, как может смотреть на него человек, мирно спавший сейчас на больничной койке, и эти воспоминания вызывали лёгкую дрожь вдоль позвоночника. Учёный не мог отвести глаз от Палмера, а тот вцепился в руку любимого цепкими пальцами. *** Оба не хотели терять друг друга снова.