Вместе навсегда

Ирма. Ирма устало глядела в окно, едва касаясь кончиками пальцев, наблюдая, как дождь барабанил по стеклу. Легкое усилие, и капельки свернулись в узоры, поплыли вверх, и лицо женщины на мгновение озарилось улыбкой, прежде чем капли осыпались вниз. Чем старше она становилась, тем труднее было управлять водой, и, наверное, в будущем силы оставят ее совсем. В глазах предательски защипало, но, сморгнув непрошеные слезы, женщина, глубоко вдохнув и выдохнув, подошла к зеркалу, вглядываясь в свое отражение – морщинки возле глаз, первая седина, потускневший взгляд. Вроде бы, тридцать восемь лет - это еще никакой не возраст, но Ирма уже чувствовала себя старухой. Не потому, что у нее тяжелая жизнь – да нет, работа как работа, семья, любящий муж, дети, хорошие подруги, но… Но магия оставляла ее. И не только ее, но и всех остальных Стражниц. А значит, еще чуть-чуть и то немногое, что связывало их, исчезнет без следа. Не то чтобы узы их дружбы были столь хрупкими, но эта боль, боль от потери силы, слишком тяжела, чтобы переживать ее вместе. С этим нужно справляться самостоятельно. Ирма вздрогнула, когда Сердце Кондракара обожгло руки – оно казалось таким живым, таким ярким, таким теплым, таким… нужным. До этого ей еще не представлялось возможности касаться его так, будто оно было ее частью, и теперь она прекрасно понимала чувства Нериссы, которая так страстно желала обладать им, настолько, что готова была убивать. И дело было даже не в силе, которую оно излучало, а в ощущении защиты, что дарило. Ирма сильнее сжала его в руках. Она никогда не думала, что передать Сердце придется именно ей. Оно всегда было у Вилл. Собственно, так и должно быть, она же ведь их лидер, их опора и поддержка. Но она сейчас в Кондракаре, и почему-то посчитала именно Стражницу воды самой достойной этой почести – собрать и сплотить команду новых Стражниц, которые наконец-то заменят их самих. Ирма не знала, что должна была чувствовать, осознавая, что им уже нашли замену, что они больше не нужны, что они сделали уже все, что могли. Но жизнь идет своим чередом, все меняется, да и они уже давно не девочки, готовые броситься в другой мир ради его спасения. Им пора жить только в своем собственном мире. Она усмехнулась себе под нос, подливая горячего кофе в кружку, не отрывая взгляда от окна. Наверное, это правильно и нужно, что новыми Стражницами были избраны девочки из числа тех, кого они сами и обучили. Из числа тех, кто с их рассказами и уроками впитали магию других миров и все очарование и горечь волшебства. Будущие Стражницы проявились едва ли не с развития у них магических сил. Только в отличие от них самих, новые Стражницы избрали сами себя, когда оказались уже ментально связанными с аромерами. К сожалению, лидера пока обнаружить не удалось, зато Стражницы четырех стихий уже готовы спасать другие миры, не жалея своих жизней и, конечно, желая прогулять учебу и вдоволь насладиться новыми приключениями. Совсем как они когда-то. Женщина взглянула на Сердце Кондракара, светящееся мягким перламутровым светом. - Новые Стражницы, да? Ирме Таббс совершенно не нравилась будущая Стражница Воды. Мелисса спокойная, тихая, рассудительная, может, даже чуть медлительная и предпочитает просто плыть по течению – она как воды священной реки, омывающей Кондракар. Такая же совершенно безмятежная, глубокая и предсказуемая. Зато Стражница Огня совсем на нее не похожа и безумно напоминала Ирме саму себя. Яркая, заводная, с потрясающе звонким смехом и совершенно немыслимыми, дикими идеями. Пламя будто искрилось не только в ее глазах, но и вокруг нее самой, окружая ее аурой света. Глядя на нее, Ирма не могла не улыбаться. Тереза явно будет главной заводилой в новой команде, и именно ее придется вытаскивать изо всех передряг. И скорей всего, именно она будет душой команды, поддаст им всем огоньку. - Эй, Ирма! – шатенка вздрогнула, а когда обернулась, заметила, что она больше не была в своей комнате – а оказалась посреди оплота вечности, в зале медитаций. - Вилл… - притворно нахмурилась Ирма. - Если ты хочешь, чтобы я раньше положенного срока присоединилась к тебе здесь, то давай, пугай меня так и дальше. Еще только зловещего смеха и звона цепей не хватает. Для атмосферы. Вилл показала ей язык и улыбнулась. Это так странно, смотреть на нее – вечно юную и прекрасную, когда у тебя самой уже сеть морщинок вокруг глаз и губ, тело не такое легкое, а в голосе проявляется легкая хрипотца. - Ну, не смотри на меня так, – Вилл засмеялась, и вдруг стало как будто бы уютнее, но в ее смехе чувствовался отзвук горечи. – Будто привидение увидела. - Да, собственно, так оно и есть, - Ирма печально улыбнулась в ответ, и рыжеволосая что есть силы сжала ее ладонь, будто утешая, хотя вообще-то все должно было быть наоборот. - Сколько лет прошло на земле со дня моего… моей смерти? - Двенадцать. - Так долго… Знаешь, здесь время течет совсем иначе, Уайт, он уже совсем большой. И все реже ко мне приходит. Как думаешь, у него появилась девушка? Или у него проблемы с друзьями? Или с учебой не ладится? Я, может, и его мать, но мне совесть не позволяет за ним подглядывать. Ирма сжала ее ладонь в ответ. За магическими сражениями и учебой они и не заметили, как сильно изменился их город. Прежде довольно маленький, тихий и спокойный Хитерфилд разросся и превратился в шумный, никогда не спящий, огромный мегаполис, переполненный гамом и бесконечными пробками. Тогда-то и решено было построить метро. Вилл всегда смеялась и говорила, что не любит спускаться в метро, потому что оно напоминает ей бесконечные лабиринты узниц Фобоса, и что предпочитает общественный транспорт. И все было нормально, пока в остановку, где она обычно садилась на нужный автобус, не врезался пьяный водитель, унеся жизни шести человек, в том числе и Вилл. Наверное, только тогда они в полной мере осознали, что жизнь – это не только магия, и что погибнуть они могут не только сражаясь с чудовищами. Да и то, что иногда чудовища живут и среди них. После ее смерти Ирма словно… потерялась. Или даже скорее потеряла себя, ведь казавшийся таким устойчивым и неизменным мир пошел трещинами. И была очень благодарна Мартину за то, что он всегда был рядом и поддерживал ее. Пусть взаимной к нему любви так и не появилось, но она все же приняла его предложение руки и сердца и ни разу не пожалела. Ведь Мартин, тот самый неуклюжий мальчишка-ботаник Мартин, сумел подарить ей то, чего она так желала, сама того не ведая – семью и домашний уют. А вот Вилл оказалась этого лишена. Как и Мэтт. - Кондракар вызывает Ирму! - щелкнула по носу подруга, как-то совсем по-детски улыбаясь. - Я с кем тут последние пять минут разговариваю? С фонтаном? Он не очень-то хороший собеседник. - Прости, я задумалась. Ты просто совсем не изменилась. - Чего не скажешь о тебе. - Ну, в отличие от тебя, мое время не застыло в вечности. Ой… - Да не переживай, - все так же полувесело-полупечально улыбнулась Вилл. - Я и сама это слишком хорошо знаю. - А зачем ты вообще меня звала? - А… Ты знаешь, Сердце выбрало себе нового Хранителя. Ты готова увидеть новый состав Стражниц и стать обычным человеком? Вилл. В Кондракаре бесконечно скучно. Вилл начала это понимать, когда провела в нем шесть лет. Или ей показалось, что прошло шесть лет. В оплоте вечности время течет иначе: то замедляясь, то ускоряясь, оно не имеет определенной плотности. «Плотности» - потому что здесь время осязаемо, оно похоже на серо-цветную дымку и окутывает крепость со всех сторон. Как объяснил ей Тибор, это от того, что Кондракар находится посреди пространства, а, следовательно, наперекор и вне времени, поэтому оно так не стабильно. Он говорил ей что-то еще, но она отмахнулась, совершенно не понимая и не желая понимать этих заумных слов, которые интересны были бы разве что Тарани, которая всегда впитывала новую информацию как губка. Первое время ей было очень любопытно – исследовать бесконечные башни, коридоры и комнаты, раскрывать маленькие и не очень тайны Кондракара, узнавать новое о мирах и о Стражницах, об истории всех миров с самого их рождения. Кондракар и правда оказался бесконечен; каждый день она находила все новые и незнакомые места, узнавала об очередных мирах, о которых до этого не слышала, и иногда ей казалось, что даже сам Оракул не знает их всех. Хотя это глупость – Оракул знает все. Но эти загадки ей быстро наскучили – будь она четырнадцатилетней девчонкой, ее любопытство и энтузиазм никогда бы ее не покинули. Но Вилл было двадцать шесть, когда она оказалась здесь, и все, о чем она могла думать, стоило ей хотя бы немного перевести дух – так это о Мэтте и их маленьком сынишке. Они часто приходили к ней в Кондракар, а иногда и оставались пожить, на пару дней или чуть дольше, - эта сладкая блажь быть с семьей и выпросить у Совета разрешения создать портал, замкнутый на них двоих, стоила Вилл немалых усилий. Но, в конце концов, ведь она защитила немало миров, чтобы заслужить хотя бы такую малость – хоть изредка быть с семьей. Не смотря на то, что она могла бродить по соседним и далеким мирам, на Земле появляться ей было запрещено, разве что в исключительных случаях, вроде глобального потопа или приближающегося к земле метеорита. К сожалению, намеренно устроить катаклизм всемирного масштаба ей никак не удавалось, поэтому приходилось довольствоваться тем, что есть. Её радовало одно – несмотря на то, что Уайт рос без нее, он все еще очень сильно ее любил и ждал каждую встречу. Приносил ей свои рисунки и поделки и рассказывал обо всем, что происходило в его жизни. А еще так сладко млел в ее объятиях, ласково зовя "мамочка". Но когда они уходили, Вилл становилось совсем уж тяжко – вечность легка и приятна, когда есть с кем ее провести, а когда ты один, она превращается в бесконечное и бессмысленное существование. В один из таких дней, когда Вилл, лежа на огромных листах кувшинки, от нечего делать считала звезды, выгравированные на дне кристально-чистого фонтана в зале для медитаций, к ней подошел Тибор. Она приподнялась на локтях, разглядывая парящие за спиной старца свитки и книги. - Что это? – нахмурившись и предчувствуя неладное, спросила Вилл, поднимаясь и неосознанно делая шаг назад. Вода под ее ногой мгновенно застыла. - Свитки и книги, - спокойно ответил Тибор, глядя на нее исподлобья и поглаживая длинную бороду. За все время пребывания в Кондракаре бывшая Хранительница так и не поняла, обладает ли он чувством юмора и таким образом язвит, или же лишен его напрочь. - А если точнее? Только, Тибор, совсем точнее. - Это то, что тебе предстоит выучить в ближайшее время. В сроках тебя сильно не ограничивают, но Ян Лин просила, чтобы ты села за изучение этих свитков поскорее, чтобы пройти церемонию посвящения до того, как соберутся новые Стражницы. - Я не понимаю, к чему ты ведешь, - девушка прямо и открыто посмотрела на члена Совета, уже примерно представляя, к чему он клонит. - Ты будешь избрана, как новый Оракул. Таково решение Ян Лин и Совета. Причем единогласное. - Нет, - пуще прежнего нахмурилась, скрестив руки на груди. В зале заискрились молнии, розоватыми бликами отсвечивая от стен. - Вилл… - Нет. Я не хочу. - Вилл, - безмятежно улыбаясь, в зал вошла Ян Лин, и бывшая Хранительница возмущенно уставилась на Тибора - знал, что с Оракулом она спорить все равно не сможет. - Ты же знаешь, что ты больше никогда не сможешь покинуть Кондракар, иначе память о твоем существовании сотрется. А бесконечно скитаться по крепости ты не выдержишь. Но ты могла бы принести пользу – ведь ты и так уже сделала намного больше, чем многие Оракулы до тебя, хотя ты им еще не являешься. - Но почему именно я? И почему именно сейчас? - Потому что Сердце Кондракара выбрало себе нового Хранителя. У Вилл во рту мгновенно пересохло, и она облизнула губы, чувствуя, как ее собственное сердце пропустило удар. Ошарашенная новостью, Вилл еще несколько часов (дней? недель? месяцев?) бродила по Кондракару, не зная, что делать с растущей пустотой в груди. Она чувствовала неправильность происходящего, но не могла с этим ничего поделать – Сердце Кондракара куда мудрее всего Совета и Оракула вместе взятых и никогда ничего не делает просто так. Оно не просто амулет, оно – это живая, первородная магия. И если оно так решило, то так тому и быть, верно? - Эй, милая… - Вилл даже не вздрогнула, когда ее внезапно обняли со спины. – Что-то случилось? - Да, - тихо ответила она, повернувшись к Мэтту и уткнувшись ему лицом в грудь. Он обладал удивительной способностью появляться именно тогда, когда был нужен больше всего. Он, наверное, тоже был волшебником, только совсем особенным. - И что же? – мужчина теснее прижал ее к себе, гладя по волосам, словно маленького ребенка. – Ты же знаешь, что можешь все мне рассказать. - Просто так всего много, что я не знаю, с чего и начать. - Ну, начни сначала? Вилл долго молчала, сминая в руках края рубашки мужа, взвешивая и обдумывая все то, что сказала ей Ян Лин, ведь если она станет Оракулом, то больше никогда не увидит Мэтта. Никогда не увидит подруг. И тогда что? Тогда она просто сойдет с ума? - Совет хочет, чтобы я стала Оракулом. Нет, не перебивай меня, дай мне сказать, иначе я никогда на это не решусь, - заметив, что мужчина хочет что-то сказать, Вилл постаралась его опередить, и он кивнул. - Мэтт, если бы это было возможно… Нет, это, конечно, возможно, но очень эгоистично, нечестно и не все поймут. Да и вообще не стоило мне об этом начинать говорить, ведь есть еще Уайт, наши родители, мой брат, и… - Тсс, ну что ты. Будущая владыка Кондракара, а ведешь себя, как девчонка на первом свидании. - Между прочим, на первом свидании накосячил ты, а не я, - буркнула Вилл, сердито шмыгая носом. Мэтт не удержался от смешка – ну какой из нее мудрец, да еще и хранитель бесконечности? - Да-да, я помню. А теперь, что ты мне хотела сказать? - Если бы у тебя была такая возможность, смог бы ты бросить все и остаться тут навсегда… со мной? Корнелия. Корнелия открыла дверь и с облегчением выдохнула. Сняла строгий серый пиджак и, пройдя в гостиную, бросила его на диван. Она и раньше-то не была особо аккуратной, а сейчас с этой безумной работой и вовсе стала уделять уборке очень мало внимания. Когда Дерек был дома, она поддерживала хоть какую-то видимость порядка, но когда он уезжал в командировку, в доме воцарялся бардак, снова устранявшийся к его возвращению. Несмотря на то, что мужа не было дома, а Кристалл ночевала у подруги, Корнелия совсем не удивилась горящему на кухне свету и звукам работающей кофеварки. У всех ее подруг, собственно, как и у нее самой, были ключи от квартир друг друга. Наверное, именно это их и спасало в особо… резкие моменты жизни. Ирма выглянула из кухни и чуть наклонила голову; ее медово-каштановые кудри озорно обрамляли круглое лицо, и в полумраке она показалась совсем маленькой девочкой. Окинув оценивающим взглядом Корнелию, скидывающую туфли на умопомрачительно высоком каблуке, она сказала: - Знаешь, даже спустя шесть лет все еще непривычно видеть тебя в очках и с убранными наверх волосами. Ты похожа на нашу учительницу по физике. Прям так и видится, как ты берешь указку и вызываешь кого-нибудь к доске, - она показала язык и скрылась за дверью. Корнелия, усмехнувшись, прошла к ней, с наслаждением вдыхая запах свежемолотого кофе. О да, как же она мечтала о нем весь день. - Да я сама едва не шарахаюсь от своего отражения в зеркале каждое утро. Минимум косметики, максимум делового стиля. Знаешь, я едва могу дождаться выходных, чтобы не то что покрасоваться в модных нарядах, а просто влезть в старые драные джинсы и растянутую футболку. Вот в чем настоящее счастье. Ирма хмыкнула, разливая кофе по кружкам. - Да уж, кто бы мог подумать, что с твоей внешностью и увлечениями ты станешь адвокатом. Все были уверены, что ты пойдешь в модели… Или актрисы. Или откроешь бутик модной одежды. - Я сама себе удивляюсь. Но у нас многое что вышло не так, как мы планировали. Ты ко мне просто кофе заскочила попить или что случилось? Не просто же поязвить пришла? - А ты все такая же прямолинейная, - надула губы Ирма, и они обе рассмеялись. - Но ты права. Я тут не просто так. Женщина мгновенно стала серьезнее, черты лица ее как будто бы заострились, и Корнелия мгновенно поразилась переменам – неужели она тоже выглядит так же? Это все возраст? Или что-то другое, что уже почти не связывает их? - Тогда что же произошло? - Все дело в нем, - она достала из сумки Сердце Кондракара, и Корнелия, мгновенно все поняв, прикусила губу. - Оно выбрало новую Хранительницу? Ирма кивнула, положив кристалл на стол, и потянулась к своей кружке. - Да. Я вчера разговаривала с Вилл, и в скором времени новый состав Стражниц будет окончательно сформирован, а мы лишимся своих сил. Ты уже ей все рассказала, я надеюсь? Корнелия задумчиво уставилась в кофейную гущу. Она всегда знала, что ее дочь будет обладать магическими способностями, но для нее стало настоящим сюрпризом то, что она не унаследовала от нее способность к стихии земли. Вопреки всему Кристалл оказалась чародейкой воздуха, чем одновременно и радовала, и расстраивала ее. Конечно, от Дерека пришлось держать все в строжайшей тайне, что нисколько не облегчало тяжелого груза на сердце – ведь Кристалл так сильно напоминала ей о Хай Лин. И так же безумно радовалась, когда узнала, что в скором времени ей предстоит стать на защиту бесконечного числа миров. Ирма, прочитав мысли подруги, кивнула. - Я знаю. Мне тоже без нее тяжело. Но это был ее выбор, и не нам ее за это осуждать. Да я почти уверена, что она во всем винит себя. - Я знаю, просто… Просто без Хай Лин не то. Это знаешь, как сложить мозаику и потерять несколько кусочков – картинка вроде целая, понятная, но все равно не хватает важной части. Они замолчали, неспешно попивая кофе, и тишину нарушал только мерный ход часов. Наконец, Корнелия решила спросить, но ее голос все же дрогнул. - Когда все Стражницы соберутся? - Завтра. - А сегодня мы сможем поговорить с Вилл? Я сомневаюсь, что она так просто скрывает личность Хранительницы. Представь, если это будет дочь Элион и Калеба? – Ирма вздрогнула, услышав сорвавшееся с губ подруги имя, ведь оно всегда было строжайшим табу, но, посмотрев на Корнелию, успокоилась. Кажется, ее это больше не волновало так, как прежде. Хотя… Прошло уже немало лет. - Вряд ли. Во-первых, та – принцесса, а во-вторых, ей достался ужасный характер ее дядюшки, - хмыкнула она, качая головой. Корнелия хихикнула, распустив волосы, и со вздохом удовольствия прошлась пальцами сквозь золотистые пряди. - Ты сможешь сейчас перенести нас на Кондракар? Я в том смысле, слушается ли оно тебя? - Не была бы ситуация столь серьезной, я бы стукнула тебя в лоб, - серьезно заявила Ирма. - Мы отправимся туда, только сначала нам нужно навестить еще кое-кого. Тарани. Тарани пришлось щелкнуть пальцами восемь раз, прежде чем в комнате загорелись свечи. Она настолько привыкла к своей силе, что теперь с ее угасанием очень трудно мириться. Не то чтобы она ею злоупотребляла, но ее отсутствие приносило определенные неудобства в и так обделенную комфортом жизнь. Из двенадцати свечей загорелись только пять, и женщина, вздохнув, неохотно щелкнула выключателем, на мгновение щурясь от яркого света. Бросив тяжелую сумку на пол, она рухнула на диван. Тарани всегда была очень умной, даже слишком умной девочкой, и от этого и были все ее проблемы. Она стремилась быть все лучше и лучше, узнавать все больше и больше, и в бесконечных попытках найти себя она ушла в никуда. А если говорить еще точнее – пришла в тупик. Из нее вышел хороший юрист, замечательный фотограф, любимая учениками учительница, а теперь еще и весьма талантливый хореограф, но все это было не то. Тарани так и не смогла найти свое место в жизни, среди людей, с самой собой. Везде она чувствовала себя чужой и одинокой. Если с друзьями отношения еще худо-бедно складывались (не с Корнелией, Вилл или Ирмой, а с другими, ведь те уже давно стали чем-то большим, чем просто подруги), то семьей ей обзавестись так и не удалось. Все парни, с которыми она пыталась встречаться, раз за разом бросали ее, не в силах смириться с тем, что она куда умнее, успешнее и трудолюбивее их самих. Тарани и сама знала, что она слегка занудна, но ничего поделать с этим не могла. Да и не хотела – ее должны были полюбить такой, какая она есть. А потом появился Дэвид. Балагур, юморист, легкий и непосредственный в общении мужчина, полная ей противоположность. Он не обращал внимания на ее недостатки, легко обходил острые углы их отношений. Тарани была счастлива, но когда дело уже шло к свадьбе, выяснилось, что у Тарани бесплодие, и для Дэвида это стало тяжелым ударом, потому что он всегда мечтал о детях, и они мирно разошлись, стараясь больше не пересекаться друг с другом. Впрочем, Тарани никогда не винила его за это. И не винила себя. Она была слишком, слишком умной для этого. У нее по-прежнему оставались Мэтт и Уайт, за которыми тоже нужно было следить, когда они были не с Вилл. Несмотря на то, что Тарани было очень тяжело с ними видеться, она старалась навещать их как можно чаще, зная, что одни они плохо справляются. Ведь мысленно они все равно пребывали там, в Кондракаре, рядом с любимой женой и матерью, и мир материальных вещей их волновал мало. И если с возрастом у Уайта это понемногу начинало проходить, то Мэтт все глубже погружался в мир несбыточных грез. Уайту исполнилось уже четырнадцать, он был сообразительным, добрым, умным и очень хорошим мальчиком. Почти точная копия отца, разве что волосы отдавали огненно-красной рыжевой. Он был уже достаточно взрослым, да к тому же еще врожденным магом, так что отсутствие матери и понимание того, кто она есть на самом деле, его не пугали. Как и знание того, что его силу нужно держать в секрете и не злоупотреблять ей. Перевернувшись на живот, скинув мешающиеся подушки и задумчиво пожевав губу, Тарани все же встала и скользнула к бару, потянувшись за бутылкой виски, как вдруг услышала за спиной знакомый голос. - Пить натощак… Не вредно, а? - Ирма, вот уж кого-кого… - она обернулась и заметила, что та не одна. - Корнелия? И ты здесь? Что-то случилось? - Что-то вроде того, - кивнула блондинка, с наслаждением растягиваясь на диване под недоумевающими взглядами подруг. - А что вы хотите? Тяжелые рабочие будни. Ирма фыркнула, а Корнелия продолжила говорить. - Знаешь, Сердце наконец избрало новую Хранительницу. А значит, пришло время передать наши оставшиеся силы аромерам и стать простыми людьми. - Мы? И простыми? – скептически подняла бровь Тарани, все-таки достав виски. – Но не суть. Я-то вам зачем? - Мы хотим отправиться в Кондракар. - Нам запрещено появляться там. Ты же знаешь, что после того, что совершила Хай Лин… - Теперь можно. Не знаю почему, но можно, и мы хотим отправиться туда сейчас, чтобы узнать имя последней Стражницы. Ты с нами? Тарани ненадолго задумалась, гипнотизируя взглядом закупоренную бутылку с янтарной жидкостью, но потом кивнула. - Она еще спрашивает. Конечно. Ирма достала Сердце Кондракара, теплый свет окутал их, и полузабытое ощущение восторга от перемещения между мирами наполнило Тарани изнутри. Губы сами собой растянулись в улыбку. А когда открыла глаза, то с удивлением заметила, что она оказалась в образе Стражницы. Тонкие крылья трепетали за спиной, а привычное ощущение силы и живого пламени, струящегося по венам, кружило голову. - Эй, - толкнула ее в бок Ирма. – Это у меня галлюцинации или это Вилл? Тарани, как и Корнелия, обернулась, и они обе замерли от удивления. Было очень непривычно видеть подругу на месте Ян Лин. Она стояла к ним полубоком, обсуждая что-то с членом Совета, похожим на головастика-переростка. Вилл была единственной из всех присутствующих, исключая Стражниц, кто был одет не в бесформенный белый балахон, а в длинное платье. Это уже само по себе было удивительным, ведь они знали, как Вилл относится к такой одежде, но тут ее позвал кто-то из Совета, и она повернулась к подругам спиной. Она была открыта, и от лопаток и до середины спины змеилась розовато-серая татуировка в форме Сердца Кондракара, какая была у Химериша на голове, а у Ян Лин на правом запястье. Головастик что-то шепнул ей, и Вилл, улыбнувшись, обернулась и подошла к ним ближе. - Как я рада вас всех видеть… - Это вот что у тебя такое? – только и смогла выдавить Корнелия, все еще слишком ошарашенная, чтобы соображать здраво. - Это я, - Вилл улыбнулась вновь, и бывшие Стражницы взглянули на нее по новой. Она казалась неуловимо незнакомой. Черты лица стали мягче, кожа словно светилась изнутри, а сама девушка словно обрела какие-то непонятные силу, уверенность и безмятежность, какие могли быть только у… - Так ты стала новым Оракулом? – тихо спросила Тарани. - Да, – грустно выдохнула она, но тут же снова улыбнулась, глядя куда-то за их спины. Тарани оглянулась и увидела Мэтта, стоящего в дверях. И для нее, наконец, все стало на свои места. – Мне пришлось устроить целый скандал, чтобы меня не заставили обрядиться в этот ужасный балахон. Зато теперь мне придется целую вечность ходить вот так, - Вилл скривилась, - ведь я же Оракул, глава Кондракара, и должна выглядеть прилично. Тьфу. А то, что я уже успела за сегодня споткнуться раз пятнадцать, никого не волнует. - Ну, скажи спасибо, что налысо не побрили… Тарани не смогла сдержать улыбки, равно как и Вилл с Корнелией. А Ирма продолжала едва ли не подпрыгивать на месте от нетерпения. И Кук прекрасно знала, какой вопрос вертится у нее на языке. - Так, все, не томи уже. Может, скажешь, кто новая Хранительница Сердца? Я хочу знать заранее! А то мне завтра вручать Сердце, и вдруг это дочь Урии… Меня ж сразу инфаркт хватит! Но Вилл даже не улыбнулась, лишь сжала руку Мэтта в поисках молчаливой поддержки. - Это очень сложно. - Вилл, я стою в Крепости, в другом мире, у меня за спиной крылья, и я разговариваю с подругой, которая умерла двенадцать лет назад. Что для меня еще может быть сложным? Кто она? - Не она, – тихо сказала Вилл. - Прости? Мне, наверное, послышалось… - Это не она, - громче повторила новоявленный Оракул. - Новый Хранитель Сердца – юноша. И более того, мой сын. Хай Лин. Хай Лин каждое утро открывала глаза, чувствуя себя предательницей. Не потому, что не общалась с остальным Стражницами. Не потому, что перекинула ответственность на остальных. А потому, что не чувствовала за это ни капли вины и в полном смысле этого слова наслаждалась жизнью. У нее были две прекрасные дочурки, слава богу, обделенные магией, любимый муж и интересная работа. Когда она еще училась в школе, Хай Лин мечтала о многом, но в тот день, когда бабушка открыла ей дверь в ее будущее и когда она увидела своих дочерей, все изменилось. Хай Лин стала будто одержима идеей этого будущего. Никто из девчонок не знал, но едва ли не каждый день, под предлогом встреч с бабушкой, она втайне пробиралась на Кондракар, выискивая ту самую заветную дверь, желая узнать о своем будущем намного больше. И чем больше она узнавала, тем отчетливее понимала, что оно будет возможным, только если рядом не будет остальных Стражниц. Но ее тайные походы не остались незамеченными, и когда члены Совета узнали об этом, то им всем запретили появляться в Кондракаре. Девчонки не винили ее за это, но с тех пор Хай Лин старалась их избегать. А едва окончив школу, так и вовсе вместе с Эриком переехала в Фадден-Хиллз, оборвав все связи со старыми знакомыми, изредка звоня только родителям. Она не чувствовала вины за собой, и именно от этого ей и было так тошно. Уложив девочек в кровать, поцеловав каждую и подоткнув им одеяла, она вышла из комнаты, бесшумно прикрывая за собой дверь. - Они уже такие большие… - Хай Лин дернулась и встала в дверях, закрывая собой проход в детскую, прекрасно осознавая, что Вилл это не остановит. Она вполне могла просто переместиться в комнату. - Во-первых, что ты здесь делаешь? Во-вторых, что тебе нужно? Если ты мне сейчас скажешь, что одна их моих дочерей станет Стражницей, я не посмотрю на то, что ты моя подруга и вообще-то давно уже мертва, и выставлю вон. Вилл рассмеялась, и китаянка замерла на месте, вслушиваясь в этот незнакомый смех. - Я просто пришла попрощаться. Со следующего дня мне больше нельзя будет покидать Башню Кондракара. - Что это значит? - Уже совсем скоро я стану новым Оракулом, - Вилл присела на краешек стула. - Бабушка была Оракулом и свободно появлялась на земле. Почему ты не сможешь? - Знаешь, пока меня обучали всему тому, что должен знать Оракул, я в одном из старых свитков прочитала, что ни одна из Хранительниц Сердца не доживала до появления новых Стражниц. - Что? – Хай Лин удивленно распахнула глаза, но отходить от двери не собиралась. - Сердце Кондракара привязывается к своей владелице, и пока земные узы не будут разорваны, оно не примет новую. Так что моя смерть была скорее закономерностью, чем случайностью. Но узнав об этом, я решила это исправить, правда, теперь я больше никогда не смогу покинуть Кондракар, но почему-то совершенно не жалею об этом, - она вновь улыбнулась. - Так что сегодня мой последний день на Земле. И я очень хотела тебя увидеть. Хай Лин сползла по двери, чувствуя, как глаза наполняются слезами. Вилл неслышно подошла и присела рядом с ней, заглядывая ей в глаза. - Знаешь, я так давно хотела это тебе сказать… Я… Прости. - Хай Лин, - Вилл не была похожа ни на Химериша, ни на Ян Лин, она была совершенно другой, и Хай Лин вдруг подумалось, что такому Оракулу она бы без сомнений доверила свою дочь, - ты не предавала нас. Не надо. - Но я предала себя, - тихо сказала она, обнимая Вилл за плечи. - Еще не поздно всё исправить, верно? Эпилог. Ирма всегда думала, что передача сил новым Стражницам будет другой. Яркой, помпезной, со всеми этими магическими штучками, вроде огненных шаров в воздухе и фейерверков в виде драконов, в Зале Советов Кондракара, в окружении совета и Оракула, и новые Стражницы, восхищенно раскрыв рты, будут за всем этим наблюдать, а они будут стоять в стороне, улыбаться, глядя на них, чувствуя, как их крылья превращаются в отблеск света, как последние капли магии покидают их тела. Но им было бы не грустно, потому что они, как и когда-то давно, были бы все вместе. В реальности все оказалось иначе. Ирма посмотрела на весело переговаривающихся девчонок, на хмурого Уайта, разглядывающего мягко мерцающий кристалл на его ладони, и подумала, что, возможно, не измени они свое будущее тогда, то сейчас все было бы по-другому, и они были бы другими, но зато живы и вместе. И сейчас, улыбаясь, глядели бы на новое поколение Защитников Кондракара. - И что мне с этим делать? – хмурясь, спросил Уайт. Сейчас он как никогда напоминал Вилл, и Ирма не сдержала улыбки. Корнелия, заправив длинную прядь за ухо, поправила очки. - Вам пора в Кондракар. Спасение мира не ждет. Твоя ма… Оракул вам все объяснит. - Так точно! – воскликнула Тереза и схватила Уайта за руку. - Ну давай уже быстрее, мне не терпится все узнать и увидеть! Юноша нахмурился, но руку вырывать не стал, лишь поднял кристалл выше, и все они исчезли в ослепительно яркой вспышке. На мгновение в комнате повисла звенящая тишина. Тарани рухнула на диван, едва не придавив Корнелию, а Ирма под угрожающим взглядом блондинки едва удержалась, чтобы не прыгнуть на них сверху. - Ну, и что теперь? – спросила она. - Жаль, мы не сможем появиться в Зале Совета сейчас, - она хихикнула. - Я бы посмотрела на Уайта в обтягивающих трико и катающихся от смеха по полу Стражниц, - ее смех поддержали и остальные, и удивленно вздрогнули, услышав, как хлопнула дверь. - Я предлагаю в бар, - они все обернулись и увидели на пороге неуверенно переминающуюся с ноги на ногу Хай Лин, не смеющую поднять на них глаза. – Одновременно отпразднуем и запьем горе? - Виски? – усмехнулась Ирма, мгновенно подскочив и стиснув хрупкую китаянку в объятиях. - Черт, да я, кажется, уже пьяна, раз вижу тебя в одной комнате с нами. - Да. - А я вообще предлагаю зайти домой к Тарани, опустошить ее коллекцию спиртного и заявиться в покои достопочтимого Оракула. Не думаю, что Вилл будет против… - Почему это? - Ну… - Хай Лин робко улыбнулась. – Мы же обещали. Вместе навсегда, верно?