Muse in window

Чтобы добиться чего-то в жизни, нужно усердно работать, отдавая этому все силы. А чтобы начать новую жизнь, нужно прикладывать ещё больше усилий. В свои двадцать два Бён Бэкхён уже устал от своей обычной жизни. Старшая школа подошла к концу и теперь парень стоит на перекрёстке своей судьбы, обдумывая дальнейшую жизнь. Но его желания и цели полностью не совпадают с желаниями его родителей. С самого детства и даже после совершеннолетия родители всё всегда решали за своего сына. И где он продолжит своё обучение после старшей школы они тоже решили за него. Бён не мог возразить, поскольку был так воспитан, а уж рассказать о своих истинных целях тем более. В итоге, в последние дни лета, когда в воздухе уже веяло осенью, парень отправился в Англию. Родители Бэкхена считали, что их сын непременно добьётся успеха, уехав в другую страну и начав там обучение в престижном колледже. Они дали ему всё: средства, образование, жильё. И Бэк был им очень благодарен, но особой радости от всего этого не испытывал. В колледже он должен был обучаться на лингвиста, поскольку имел талант к изучению языков. Но на самом деле Бён мечтал стать певцом, имея прекрасный голос и слух. Пение для него было чем-то важным и необходимым, словно воздух, которым он дышит. Но, смирившись с тем, что его мечте никогда не суждено сбыться, он поступил в колледж и теперь живет здесь, в Лондоне. Родители всё предусмотрели и купили ему небольшую, но очень уютную квартиру, в которую Бэкхён заселился сразу же после приезда. До начала учёбы оставалось несколько дней. Солнце на Лондонских улицах появлялось всё реже. Стало холодать и начались проливные дожди. Картина,очень похожая на ту,что в душе у Бэкхёна. Но в один из дней, утром, когда Бэк разбирал оставшиеся вещи, до его ушей донеслись звуки пианино. Мелодия была спокойной, расслабляющей, и такой прекрасной, что парень тут же начал искать её источник. Обведя внимательным взглядом всю квартиру, Бекхён остановился на широком затворенном окне. Не долго думая, парень подлетел к окну и одним движением открыл створки, которые, гремя тёмными жалюзями, ударились о кирпичную стену. Взору парня предстал дом, который стоял довольно близко, с таким же окном напротив. Оно было открыто, и в этом окне Бён увидел темноволосого парня, который упоённо играл на старом пианино. Солнечные лучи, пробирающиеся через открытое окно, мягко играли в его волосах, которые слегка развивались от ветра. Эта картина была столь прекрасна, что Бён, практически не моргая, продолжал смотреть на красивого парня и слушать мелодию, которую он играл. Бэк, прикрыв глаза от удовольствия, опустил локти на подоконник и, подпирая голову одной рукой, всё продолжал вслушиваться в ласкающий уши звук. Попутно глаза Бекхёна скользили по идеальным чертам лица парня. Ровный подбородок, пухлые губы, на которых застыла нежная улыбка, прикрытые глаза, которые демонстрировали их красивый и чёткий разрез. Бён тихо усмехнулся, завидя смешные, слишком большие уши. Опускаясь ниже, обводя взглядом подтянутое тело в чёрной узковатой борцовке, широкие плечи,скрытые небрежно накинутой рубашкой, парень остановился на запястьях, которые продолжали двигаться, создавая мелодию. На одном из запястий был золотой тонкий браслет, который иногда поблёскивал на солнце. Ещё немного опустив взгляд, Бэк начал рассматривать длинные, словно специально созданные для музыки пальцы, на которых красовалась пара широких серебряных колец. Бэкхён никак не мог поверить в то, что видел. Он будто смотрел на божество,спустившееся с небес. Так Бён простоял около часа и всё это время тот парень продолжал играть. В один момент музыкант улыбнулся и, перестав играть, посмотрел в окно, встречаясь взглядом с Бэком. Бён замер, смотря в тёмные, глубокие, полные смысла глаза. Секунды через три, Бэкхён вдруг очнулся, поняв, что пойман, вмиг покраснел и быстро закрыл окно, не желая, чтобы его посчитали извращённым сталкером. Бён прислонился спиной к закрытому окну и, часто дыша, приложил руку к своей груди. Его сердце стучало, как бешеное, и было готово вот-вот вырваться из груди. Заглянув в эти глаза,парень сразу утонул в них, тут же забыв, кто он и где находится; и сейчас он бы отдал всё, чтобы снова увидеть его глаза. Прошел примерно месяц и всё это время Бэкхён каждый день держал окно открытым, дабы насладиться прекрасными мелодиями, которые вливались в его квартиру из окна напротив. Каждый день музыкант играл разные композиции и каждый раз Бён с упоением смотрел на него, на то, как он записывает ноты, задумывается, слегка покусывая карандаш, подняв при этом глаза к потолку, а после, что-то придумав, снова записывает ноты и проигрывает одной рукой придуманные партии. И каждый раз, когда музыкант перестаёт играть,он одаривает Бёна нежным взглядом и усмехается, когда тот, смутившись, отлетает от окна или закрывает створки. В этот день Бэк, как обычно, пришёл домой в сумерках. Всё потому, что Бён после учёбы никогда не идет сразу домой, парень ещё довольно продолжительное время проводит в небольшом ресторанчике и пьёт чай, а после, не спеша прогуливается по берегу Темзы. Неважно, какая на улице погода: дождь, солнце, ветер или страшный холод - парень всегда приходит на берег этой реки и часами бродит по нему, иногда о чём-то думая, а иногда просто наслаждаясь шумом города. И сегодня, после продолжительной прогулки под дождём, Бён подошёл к своему дому, но не успел он войти в подъезд, как до его ушей донеслась мелодия пианино. Бэк поднял голову и, выглядывая из-под зонта, уставился в открытое окно музыканта. Слушая очередную мелодию, Бён и с места сдвинуться не мог, да и не очень-то хотел. Ему безумно нравилось вот так стоять под дождём и наслаждаться этой божественной музыкой. Бэкхён смотрел, не отрывая взгляда от окна, как вдруг заметил, как из него,из-за порыва ветра, вылетел листок бумаги. Парень с удивлением наблюдал, как лист медленно, кувыркаясь в воздухе, падал на землю. Быстро сообразив,Бён откинул свой зонт и попытался поймать этот лист, но он всё же упал на мокрый асфальт, тут же впитывая влагу. Подняв лист с земли, Бён начал бегать глазами по нотам и словам лирики, написанными ровным почерком . Прочитав первый куплет, Бэкхён вмиг погрустнел и, подняв свой зонт, направился домой. Дома парень аккуратно и с трепетом высушил и выгладил потрёпанный лист бумаги, будто он был очень ценной для него вещью. Но, взглянув на результат своей попытки спасения, немного разочаровался в своей аккуратности. Лист был помятым, уголки потемнели он пересушки, а один из краёв был надорван. Бэкхён обречённо вздохнул и поднял глаза на окно. Окно музыканта было уже закрыто, поскольку на улице лило, как из ведра и было очень холодно из-за поднявшегося ветра. Бён закрыл своё окно и, быстро одевшись, снова вышел из квартиры. Подсчитав примерное место нахождения квартиры музыканта по расположению окна, Бэк уже минут пять нервно топтался около красивой белой двери с номером восемнадцать. Его дрожащая рука находилась около звонка, и в нерешительности то придвигалась к нему, то вздрогнув, снова отдалялась. В конце концов, Бэк просто постучал в дверь и занервничал ещё сильнее, когда за ней послышались быстрые шаги. Щелчок дверного замка заставил сердце Бёна пропустить удар. Когда музыкант открыл дверь, Бэкхён уставился на него большими глазами и на его лице отразилось безумное восхищение. Теперь, когда этот парень был к нему так близко, когда он мог рассмотреть его в полный, немалый рост, Бён забыл, как дышать. Бэкхён стоял на лестничной площадке с приоткрытым от восторга ртом и рассматривал высокого, так полюбившегося ему музыканта, не в силах выдавить из себя хоть что-нибудь. Музыкант, после минуты тишины, оглядел Бёна слегка удивлённым взглядом и неловко спросил: - Umm...sorry? Бэкхён вздрогнул и, на секунду опустив взгляд, протянул парню лист с нотами: - I saw how he fell out of your window... - немного запинаясь проговорил Бэк, продолжая смотреть на музыканта восторженным взглядом. Тот солнечно улыбнулся и взял лист бумаги в свои руки. - Oh, thanks. - ответил музыкант, после чего одарил Бёна благодарным взглядом и закрыл дверь. Когда Бэкхён вернулся домой, он сел за свой рабочий стол,на котором был настоящий бардак, и приступил к выполнению дополнительного задания, которое получил в колледже. Насколько бы сильно он не хотел думать о встрече с музыкантом, перед его глазами, вместо нужных предложений в книге, стоял он. Теперь Бэкхён смог его хорошо разглядеть, и от воспоминаний вмиг заливался краской. Музыкант был безумно красив: идеальная сияющая кожа, большие тёмные глаза, в которых невозможно не утонуть, тёмные, хорошо уложенные волосы, довольно высокий рост; а его улыбка просто сводила с ума, как и его низкий, бархатный голос. Безмятежная улыбка и румянец, вызванные воспоминаниями, тут же слетели с лица Бэкхёна, когда он вспомнил о прочитанной лирике на том самом листе. В заглавии лирики было написано слово "Muse", а далее музыкант, по-видимому, высказывался о той самой музе, используя до безумия красивые слова, чтобы поведать о своих чувствах . Бэк прочитал лишь первый куплет, но и без этого догадался, о чём написано дальше. Возможно ли, что у этого музыканта есть кто-то, кого он считает своей музой? Может, это девушка? Его девушка. От этих мыслей у парня отпало желание что-либо делать и он, бросив всё, лёг спать. На следующий день, невыполненное вечером задание хорошенько окупилось в колледже, и теперь Бэкхён в плохом настроении сидел в ресторанчике и пил горячий чай. Лицо его было хмурым, таким же, как и погода на улице. Весь день лил дождь, вокруг всё было серым, невзрачным, и до мерзости грустным. Бёну было настолько плохо, что он решил не идти сегодня к реке и направился сразу домой. Как только парень зашёл в квартиру, до его ушей донеслась мелодия, что вливалась в помещение через открытое окно. Бён скинул пальто и, подойдя к окну, вновь уставился на музыканта, который, как обычно, улыбаясь играл на пианино. Бэкхён, всё ещё размышляя о вчерашних мыслях про музу, закрыл окно, не желая больше слушать вселяющую в него пустые надежды мелодию. Он решил. Твёрдо решил больше не слушать игру музыканта и не открывать это окно, но на следующий же день не выдержал и снова, опустив локти на подоконник, любовался музыкантом и вслушивался в ласкающий уши звук. "Плевать", - думал Бён, снова разглядывая пианиста с головы до рук.- "мне хватит того, что я могу видеть его и слышать, как он играет". Но даже после этого Бэкхён был расстроен, и мысли о музе продолжали омрачать его жизнь. Так прошла ещё неделя, и всю эту неделю Бэк всеми силами пытался больше не думать о предполагаемой "музе" музыканта, но безуспешно. Однажды, таким же хмурым пасмурным днём, Бэкхён вернулся из колледжа домой, не задерживаясь в ресторанчике и у реки. Причиной этому было странное предчувствие и беспокойство. И не зря. Когда Бён вошёл в квартиру, ему сразу показалась странной непривычная тишина. Открыв окно, парень ужаснулся. Окно музыканта было закрыто и звуков пианино больше не было слышно. Потеряв голову от испуга и безысходности, Бён снова выбежал на улицу, не взяв даже зонта. Ведомый странным чувством, Бэк побежал к реке, совсем не заботясь о том, что промокнет до нитки под холодным дождём. Наконец, добежав до берега, Бён начал осматриваться по сторонам, не зная, чего или кого ищет, как вдруг до его ушей донёсся приятный звук гитары. Парень уставился на широкую белую беседку с колоннами и длинной лавочкой, на которой, закинув ногу на ногу и играя на гитаре, сидел музыкант. Мелодия была медленной, с нотами грусти, что идеально подходило к звукам проливного дождя. Бэкхён подошёл к беседке и аккуратно, пытаясь не издавать лишних звуков, присел рядом с парнем на ту же лавочку. Теперь на его душе стало спокойно, и он, прикрыв глаза, вслушивался в звуки гитары, взглядом гуляя по серой, как цвет неба, реке. Рядом сидевший музыкант, словно не замечая Бэкхёна, продолжал играть. Вскоре Бён всё же повернул голову в сторону парня и снова начал разглядывать его. В этот раз на нём была чёрная ветровка, из-за рукавов которой его кисти были не видны, что немного расстроило Бэка. Немного полюбовавшись профилем музыканта, Бэкхён опустил взгляд на гитару. На ней, около струн, он заметил небольшую надпись "Park Chanyeol". "Должно быть, это его имя". - пронеслось в голове Бёна. Несколько мгновений спустя, Чанёль перестал играть и, не поднимая головы, спросил: - Do you like? - Deliriously.- тут же ответил Бэк, улыбнувшись. Парни сидели в беседке под дождём, ещё долго разговаривая друг с другом. Из этого разговора Бэк понял, что парня и правда зовут Пак Чанёль, и то, что он родился в Южной Корее, но почти сразу после рождения его увезли в Англию, поэтому корейским языком он особо не владеет. Бён был довольно сильно удивлён, когда узнал, что Пак никогда не учился в музыкальной школе, а учился играть на музыкальных инструментах сам. Это произвело на парня ещё большее впечатление и теперь Бэкхён готов был признаться себе в том, что начинает влюбляться. С того момента прошло два дня. Бён продолжал общаться с музыкантом, в душе радуясь, словно ребёнок, и теперь даже мрачная и холодная погода не могла испортить его настроение. Теперь Бэкхён не задерживался после колледжа, а прямой наводкой буквально летел домой, чтобы как можно скорее увидеться с Чанёлем и поговорить с ним о чём-нибудь. В один из таких дней, когда Бэк, возвращаясь из колледжа, подошёл к своему дому, у подъезда его поймал Пак и предложил зайти к нему в гости. Бэкхён, явно не ожидавший ничего подобного, начал неправдоподобно отнекиваться, но, в конце концов, согласился, когда Чан сказал, что ему нужно рассказать Бёну кое-что важное. Как Бён и ожидал,квартира музыканта была светлой, просторной и уютной. Парень прошёл в комнату и уставился в открытое окно. Он и подумать не мог о том, что когда-нибудь окажется тут. Немного подумав, Бён уселся за пианино, которое стояло у окна. Сидя за инструментом, звук которого пленил его сердце и душу, парень испытывал неимоверную радость. Чанёль в это время чем-то гремел на кухне, а после вошёл в комнату с двумя чашками чая. Пак протянул одну чашку Бэку, а свою поставил на пианино. Ещё некоторое время парни о чём-то болтали и пили чай. Бекхён сидел на стуле, а Пак стоял рядом, одной рукой облокотившись об инструмент. - Then what I wanted to tell you,- вдруг проговорил Пак, взяв со стола, стоявшего рядом,лист бумаги, и протянул его Бэкхёну. Бэк удивлённо уставился на тот самый лист, что выпал из окна музыканта и который был немного подпорчен по его вине. На листе были написаны ноты и слова лирики, которые были исправлены в некоторых местах. А в самом верху была исправленная надпись "Muse in window". Бён вопросительно взглянул на улыбающегося Чанёля. - I wrote it for you. - проговорил Пак. Бэкхён опустил взгляд и начал вчитываться в слова лирики. В ней, используя красивые слова, Ёль рассказал о первой встрече со своей музой, благодаря которой к нему вернулось вдохновение и он смог начать писать заново. Бэк не мог найти слов от переполнявшего его счастья. Лирика была прекрасна, и теперь парень понял, что этой музой на самом деле был он, и что, возможно, возникшие у него чувства окажутся взаимными. После, Чанёль решил сыграть написанную им песню, а Бэк предложил спеть лирику. В следующий момент комната наполнилась звуками пианино и прекрасным голосом Бэкхёна. Парень смотрел на слова и пел, Пак играл, не смотря на клавиши. Его взгляд был устремлён на его музу, и он не переставал восхищаться приятным голосом. После того, как песня закончилась, Чанёль всё ещё продолжал смотреть Бёна, который, отложив листы с лирикой, счастливо улыбался. Бэк не верил в то, что всё это правда происходит с ним, и очень боялся,что всё окажется просто сном. Неожиданно Пак поднялся со стула и, подойдя к парню вплотную, нежно прикоснулся губами к его лбу. Тот вздрогнул, а его щёки вмиг запылали. После этого, Чанёль заключил Бэкхёна в объятия и, нежно улыбнувшись, прошептал: - Thank you...