НОЧНЫЕ ВИЗИТЫ

Я решила перевести дух, перед тем как перейти к самым тяжелым воспоминаниям. Я открыла глаза и посмотрела на Бена. Лицо вампира выглядело совершенно отстраненным. Его глаза были широко открыты. Они смотрели прямо на меня, но… я была готова поклясться, что мой тюремщик в тот момент даже не замечал моего присутствия. Его мысли были далеко от этого мрачного места. Я шевельнулась, судорожно пытаясь понять, что происходит с Беном. Моя рука поднялась вверх, и я потерла ладонью свой лоб. Странный Бен, Бен тюремщик и отшельник, с его загадками, недомолвками и немыслимым вампиро-джентельменским кодексом пугал и одновременно раздражал меня все больше и больше. Где-то глубоко в голове мое сознание резко делилось на две половины. Одна его часть трусливо кричала мне о необходимости смириться со своей судьбой и о том, что надо просто ждать, что же будет дальше, другая напротив упрямо твердила о том, что надо бежать. Причем бежать как можно скорее и при этом стоит воспользоваться любым мало-мальски подходящим способом… — Выходит твой дед — король Нэйл? — Неожиданно резко спросил меня вампир. Я вздрогнула. — Да, — ответила я, неуверенно поежившись под ледяным взглядом моего похитителя. — Ты видела его? — Новый вопрос заставил меня опять задуматься. «Почему Бен вдруг так заинтересовался моим дедом? Что именно ему хочется знать? Почему всем без исключения нужна моя родословная? Будто я дорогая скаковая лошадь, стоящая бешенных денег». — И да и нет. — В конце концов, честно призналась я, решив, что родство с Нэйлом едва ли еще больше ухудшит мое нынешнее положение. — Как такое возможно? — Раздраженно спросил Бенедикт, настроение которого окончательно испортилось. — У меня была встреча с дедом прошлой зимой, но… дело в том, что все проходило на его условиях. Фейр не был заинтересован в этой встрече, она была нужна только мне… Наше рандеву состоялось в католической церкви. Я прошла, как мне было заранее велено, в исповедальню, и через какое-то время туда же пришел мой дед. Но расположился он по другую сторону конфессионала. Так у меня появилась возможность задать ему свои вопросы, а он смог ответить мне на них. Но пока я общалась с ним, я так и не смогла разглядеть его лица. Все, что я видела через решетку, это лишь темный капюшон, надежно скрывающий от меня говорившего. — А разве ты не встречалась с ним раньше? Ты ведь отправилась в прекрасную страну фей. Слово «прекрасную» вампир выделил особенно. Подчеркнув его нескрываемой интонацией издевки. — Так сложились обстоятельства, что я поехала туда, но… не попала в нее. — Соки, ну что ты за человек-то такой несуразный? — неожиданно вскипел Бенедект. — Ты вроде бы встречалась с дедом, но не видела его. До беспамятства любила фейра, а в итоге спишь с вампиром, от которого готова бежать на край земли, словно от чумы, но почему-то не можешь. Но зато ты сбежала из родного дома, против своей воли, в мифическую страну волшебных грез и оказалась спустя много лет в этом вампирском отстойнике — в Новом Орлеане со значком федерального маршала в кармане и одиноким истекающем кровью сердцем в груди. Что с тобой не так, девочка? Почему ты такая? И Бен укоризненно покачал головой, словно пытаясь осудить одним этим движением всю мою жизнь. Я не стала отвечать на колкость вампира. Мне не хотелось лишних расспросов Бена. Моя история подходила к самому сложному ее моменту. И если он на самом деле хотел услышать ее окончание и причины моего тут присутствия, то ему точно не стоило раздражать меня еще больше своими глупыми осуждениями и рассуждениями на темы, о которых он не имел никакого представления. — Я приехала со своими дядями к барьеру. — Твердо произнесла я, игнорируя выпад вампира. — Я ожидала увидеть что-то типа высоченных ворот из хрусталя, а на деле это оказался старый дом. И, как выяснилось, вся суть великого перехода в другой мир заключалась в банальном открытии всего одной, обшарпанной двери. Старая деревянная дверь вела, как казалось, в пустой дом. И она же была порталом в мир фейров. — Клод, а может… — начала было я отступление назад, но Джейсон протестующее поднял руку. — Нет, Соки, не может. Просто наберись смелости и сделай это. А дальше будь, что будет. Иди первая. — Торопливо добавил мой дядя и услужливо открыл передо мной дверь. И я нерешительно сделала шаг вперед. И оказалась в обветшалой прихожей. Некогда величественное и богатое помещение теперь выглядело совершенно уныло. Серый потолок, бесцветные рваные, местами отставшие от стен обои, свисающие то там, то тут, и толстый слой пыли на полу. Все говорило о том, что дом давно пуст. Высокие слепые окна удивленно смотрели на незваную гостью, а длинные серые сети паутины бесшумно колыхались на сквозняке. — Клод! Клод! — Позвала я робко. И звук моего голоса гулко разлетелся по пустому помещению. — Джейсон! Клод! — Крикнула я чуть громче и пара испуганных ласточек взлетела вверх, покинув гнезда. — Ау! Вы где? — Задала я вопрос в пустоту. Но ответа не последовало. Я не могла понять, что происходит и куда мне теперь идти. Волна почти животного страха неожиданно поглотила меня, как только я представила себе, что потерялась в незнакомой и чужой мне стране фейри. Я была слишком молодой и совершенно не приспособленной к самостоятельной жизни. Также я была не готова к принятию, каких-либо серьезных решений, и потому я ужасно испугалась и в отчаянии бросилась назад. Я дернула дверь на себя и выбежала прочь в надежде, что вновь окажусь в своем мире. И я на самом деле опять была у старого дома. Красное солнце стремительно садилось за молодой кленовый лесок, а холодный туман не спеша поднимался над влажной травой. Машина Клода по-прежнему стояла буквально в трех метрах от крыльца. На том самом месте, где дядюшка остановил ее. Я шумно выдохнула… — Соки, какого черта ты творишь? — Окликнул меня резкий голос Джейсона. — Почему ты все еще тут? — Спокойно спросил Клод, и его рука крепко сжала мое плечо. — Я не знаю. Я вошла в дом, в пустой, старый заброшенный дом. И я… — Постой, Соки. Этого просто не может быть. Там за дверью нет никакого дома. Это портал. Его фасад. Как только ты ступаешь за порог, так сразу же оказываешься в нашем мире. — Совершенно серьезно произнес Клод. Я растерянно заморгала. И попыталась собраться с мыслями. — Нет, нет. Там огромная прихожая с высокими выбитыми окнам и старыми, грязными полами. А еще там есть потемневшая от времени мраморная лестница, ведущая куда-то вверх. Мои дядюшки недоверчиво смотрели на меня. Спустя короткий миг Джейсон сорвался с места и скрылся за дверью. А еще через несколько секунд он появился вновь. — Извини меня, роднуля, но там нет никакой лестницы, окон и пола. Там небо, солнце, деревья и трава. Там моя страна. Мой мир. Давай-ка попробуем еще разок. — Словно капризного ребенка начал уговаривать меня дядюшка. — Хорошо, — робко согласилась я. — Думаю, что ты просто слишком волнуешься, вот тебе и мерещится всякая ерунда. Давай на этот раз поступим следующим образом. Я возьму тебя за руку, и мы шагнем за дверь вместе. — Пальцы Клода отпустили мое плечо и нежно сжали мою ладонь. Я кивнула. И шагнула в неизвестное будущее одновременно со своим любимым. И вновь оказалась одна в старом доме. Моя ладонь была пуста, а дом по-прежнему пугающе тих и безлюден. — Позже мы повтори эту попытку еще несколько раз. Но… я так и не смогла попасть в страну фей. — Вслух произнесла я. — И в чем же была причина? — Недоверчиво спросил меня Бен. — Я не знаю. — С досадой сказала я, решительно встречая его насмешливый взгляд. — Только не смей сейчас начинать опять свои бредни о моей никчемности, я довольно наслушалась твоих оскорблений. — А разве я не прав и это не так? — Нет. Но… Я не собираюсь доказывать тебе обратное. Бесполезно спорить с глупцом и конченым самодуром. — Запальчиво произнесла я и вздернула вверх подбородок. — Соки, а может, тебе стоит на самом деле остаться тут со мной? — Неожиданно спросил Бен. — Что? Нет! Ты это серьезно? — Почти закричала я, испугавшись подобной радужно-счастливой-пожизненной перспективы. И я вскочила с кровати. Руки вампира тут же подхватили меня и поставили на край постели. После чего его ладони обхватили мою голову. Бен оказался совсем рядом со мной. Его серые глаза, обрамленные длинными светлыми ресницами, были теперь буквально в нескольких сантиметрах от моего лица. Его глаза. Эти глаза…. Я определенно уже где-то видела такие же глаза. И они были для меня такими родными. Такими печальными. Я любила их грустный и нежный взгляд. Давно, очень-очень давно… Мне всегда становилось теплей, когда они вот так смотрели на меня… И не было никого ближе мне в том мире, чем человек, которому принадлежали эти глаза… Я задохнулась от нахлынувших воспоминаний, но нить прошлого была такой тонкой, такой ненадежной… Стоило мне лишь попытаться сосредоточиться на них, как все тут же исчезло. Я медленно покачала головой, зажатой между ладонями вампира, тщетно пытаясь избавиться от захлестнувшего меня наваждения и чувства пустоты, возникшего внутри. — Соки, успокойся и ответь мне всего на один вопрос. Ты унаследовала порочный ген своего деда? — Вкрадчиво произнес Бен. — Да, а какое это имеет значение? И откуда ты знаешь о его порочности? — Словно сквозь полудрему спросила я. — Огромное. Мое знание о генетике Нэйла исходит из моей древности. Когда слишком долго существуешь, то знаешь поневоле почти обо всем. Ну, или так думаешь. Но это сейчас не имеет никакого значения. Лучше скажи, у тебя уже бывали вспышки голода? — Да. — Выходит я подвергал сам того не зная твою жизнь опасности? — Растерянно спросил меня вампир. И тут же поспешил обвинить меня же во всех своих смертных грехах: — Почему ты не предупредила меня о своем… своей деликатной особенности? — Пальцы Бена выпустили мое лицо и теперь буквально впились в мои плечи. — Почему ты молчала все это время? Ты что не понимаешь, что могла умереть прямо тут? — Произнес вампир и затряс меня со всей силы, словно тряпичную куклу. — А как, по-твоему, я должна была это сделать? Я, что, была обязана начать наше с тобой, мягко говоря, странное знакомство со слов: «Здравствуйте, я Соки Стакхаус, спасибо, что похитили меня. Я очень рада этому. Я служу федеральным маршалом. Я с удовольствием убиваю вампиров и еще время от времени страдаю безудержной похотливостью». Так, по-твоему, это должно было прозвучать? Или, может, мне стоило прислать тебе СМС уведомление? — Скороговоркой выпалила я, тщательно стараясь при этом не прикусить свой собственный язык. Импровизированная болтанка, которую устроил мне мой тюремщик, подняла волну злости внутри меня. Я почувствовала покалывание в ладонях и жар, стремительно разливающийся по моему телу. — Нет, но… Я не знаю. Правда, не знаю. Но молчать о таком тоже не нужно. — Неожиданно легко сдался вампир. Чем взбесил меня еще больше. — Ну конечно. Само собой разумеется. У меня же такой прекрасный ген, такой редкий, а главное, такой особенный. И совершенно не постыдный. О нем точно стоит рассказывать на каждом углу, каждому встречному. Ведь это так мило, так мило до смерти желать трахатся со всеми подряд. — Заорала я неожиданно громко. И мой внутренний зверь тут же ожил и шевельнулся внутри меня. А вместе с ним начала нарастать моя сила. — А что, собственно, так взволновало тебя, Бен? Неужели моя смерть? Да не может этого быть, ведь на твоей совести наверняка не одна сотня трупов. Так почему именно моей смерти ты так боишься? — Выкрикнула я в лицо вампиру. — Может быть от того, что я теперь отвечаю за тебя. — Да пошел ты со своей ответственностью. Лично я не просила тебя об этом. Я прекрасно жила на свободе, не ведая о твоем существовании. И все у меня было великолепно. Ровно до той минуты, пока не появился ты. — Не смей мне лгать. — Взревел Бен. — Твоя жизнь — это сплошная сумятица, состоящая из одинаковых ошибок и неверных решений, ты… — Я сама способна понять, что и как мне необходимо делать. Мне никто не смеет диктовать свои условия. Да, я совершаю ошибки, но они, как ты правильно выразился, мои! И еще, мне плевать, слышишь ты меня, плевать на то, что вы все думаете по поводу меня, моей жизни и моих отношений с Нортманом. — Почему, Соки? Почему? Ведь ты представляешь себя, как человека высокой морали, ты не выносишь никакого насилия, ты постоянно борешься с монстрами, а Нортман и есть самый реальный монстр! Твою мать, реальней просто некуда! Тогда почему, почему, Соки, ты не признаешься себе в том, что ваша связь с принцем Луизианы обречена на провал, что она противоестественна и порочна? Ну не может охотник спать со своей жертвой. А в вашем случае это правило действительно в квадрате. — Мне плевать на все ваши правила, аксиомы и законы. Потому что я люблю Нортмана! Он мой, а я его! — Моя кровь буквально завибрировала в венах, и мои пальцы сжались в кулаки. А ногти впились в кожу ладоней. — Мой! И, наверное, это удивит тебя, святой отшельник Бен, но… я люблю Эрика не только за красивое лицо и прекрасное тело. Точнее, даже не столько за это, но еще и за его жестокость, да, да ты не ослышался, жестокость, расчетливость, наглость. Жестокость Эрика доказывает его силу, его умение любыми способами добиваться своих целей. И если ты думаешь, что я так уж сильно отличаюсь от Нортмана, то… ты просто ничего не знаешь обо мне. Мы с мастером одно целое. Мы не охотник и жертва. Мы совершенно другое. Мы с ним заодно. И вопреки вам всем я всегда буду с ним. — Я замолчала. Мои пальцы резко разжались, и световая волна вырвалась наружу, стремительно снося все на своем пути. Бен был сбит светом с ног и с грохотом отлетел к письменному столу. Но он тут же попытался встать на ноги. Моя волчица внутри меня взвилась. И встав, будто оборотень, на задние лапы, утробно зарычала. Мои руки сами собой поднялись вверх. Они устремились в сторону вампира. Свет, исходивший от меня, словно стена, запер моего похитителя по ту сторону невидимого барьера. И тут я почувствовала, как горит кожа на моих ладонях и гудит кровь в моих ушах. И я опустила руки. Жжение тут же прекратилось. Гул постепенно начал стихать. Но световой барьер остался на своем месте. Я видела, как вампир пытается преодолеть его, как его плечо врезается в прозрачное зыбкое марево. Как он что-то кричит мне, но… я не слышала его слов. «Бежать, надо немедленно бежать», — подумала я. В ту же секунду в моей голове начался невообразимый хаос. Я слышала живые голоса, которых никогда не знала, звуки большого города, музыки, пение птиц, морской прибой и вой полицейской сирены. Я покачнулась, и чуть было не упала. И мне пришлось ухватиться рукой за стену. Глубоко вздохнув, я собралась и попыталась привести в порядок этот звуковой хаос. Спустя несколько секунд какофония немного улеглась, и теперь я четко могла вычленить фрагменты конкретной звуковой атмосферы. И тогда я словно прозрела. Откуда-то издалека до меня доносились мысли Квина, Элсида и Патрика. Отрывки их фраз и целые предложения. Мой внутренний зверь ожил и шевельнулся. И я тут я услышала голос Грега. Я ловила каждое слово, но как не странно никак не могла понять смысла. Я напряглась, желая услышать Эрика… На сотую долю секунды я погрузилась в вакуум. А потом наступила звенящая тишина. И я решила, что Бену удалось блокировать мое сознание. Но это было не так. Откуда-то из далека из пустоты и полного штиля в мою голову ворвались слова: — Соки, слушай мой голос. Иди на мой голос. Говори с моим голосом. Ибо он есть я. И я пошла, не разбирая дороги. Я не помню ни коридоров, ни дверей, ничего. Я просто шла вперед на зов говорившего со мной. И я не видела ничего вокруг себя. Абсолютно ничего. Моим умом полностью завладел уверенный голос, а перед глазами был высокий черный силуэт, стоящий в сиянии яркого света. Он был похож на ангела. Белокурого, уверенного в себе ангела. Ангела… с огромными черными крыльями за спиной. Его глаза сияли ледяным голубым светом. Они манили к себе. И я приближалась к ним. — Соки, соберись, теперь нам предстоит самое сложное. — Произнес голос. — Протяни ко мне свои руки и постарайся дотянуться до моих пальцев. Давай же, у тебя все получиться. — Приободрил меня мой спаситель. И я сделала, как приказал голос. Я шагнула вперед и подалась ему навстречу. Резкая боль пронзила все мое тело. Наверное, так чувствует себя растение, которое выдергивают из земли. На какой-то миг мне даже показалось, что из меня вырвали мой позвоночник. Я закричала. И ненадолго лишилась сознания. Я открыла глаза и увидела, что мои пальцы цепко сплелись с пальцами Лени. Теперь мы стояли рядом. Вокруг моего ангела-спасителя больше не было сияния, и его крылья тоже исчезли.