НОЧНЫЕ ВИЗИТЫ

Дождь, который собирался весь день, наконец-то пролился из тяжелых свинцовых туч, нависших над городом. И теперь я с тоской смотрела на быстрые ручейки, стекающие по лобовому стеклу машины. Я смотрела на них и совершенно ничего не видела. — Может, будет лучше, если ты проживешь с этой информацией сутки? Или двое? — Бен откинулся на спинку сидения и внимательно посмотрел на меня, — я гарантирую, что не пропущу никого постороннего в твой дом, пока ты наверняка не решишь, что станешь делать дальше. — Нет, отложив разговор в долгий ящик, я сделаю хуже только себе. Отсрочка в двадцать четыре часа или больше ничего не изменит. Да и вообще, уже ничего не исправить. Все плохое уже случилось. Причем давным-давно. Поэтому я должна поговорить с Нортманом немедленно. Так будет правильно. Я знала, что мне от этого разговора станет невыносимо больно, хотя могло ли быть больнее, чем уже было? Наверное, нет. В один короткий миг весь мир, окружающий раньше меня, оказался одной сплошной ложью. Как выяснилось, моя любовь была только моей. А нежность, забота и привязанность Эрика на поверку являлись всего лишь блестяще сыгранным блефом. За короткий миг, что длилась запись, я попала в новую реальность. И в этой самой реальности, состоящей из недомолвок и насквозь пропитанной обманом, только одна вещь оставалась бесспорной и непоколебимой — я должна была все выяснить до конца сама. Должна была услышать признание от Нортмана. Или хотя бы увидеть его реакцию на мои обвинения. В противном случае даже малейшее сомнение в достоверности полученных мной фактов не даст мне покоя. Никогда. — А почему бы тебе не поиграть с муженьком в ту же игру, что и он? — Прервал мои размышления Бенедикт. — Потому что я не он! И никогда не стану такой, как он. — Коротко отрезала я. Губы Варлоу дрогнули в неуверенной улыбке, но в его глазах читалась холодность, наводящая на мысль, что он не только знал, что я так отвечу, но и ждал именно такого развития событий. И в тот момент я поняла: предлагая мне вариант с ответной интригой, он просто пытался прощупать меня, убедиться лишний раз, что был прав на мой счет, перед тем как отпустить на разговор с Нортманом. Варлоу желал выяснить, насколько глубоко ранило меня предательство мастера. И насколько решительно я настроена. Однако, почему он просто не высказал все, что думает по этому поводу, вслух и не задал своих вопросов открыто, я не имела понятия. Я глубоко вздохнула и протянула Бену руку. Он крепко сжал мои пальцы. — Не дай лжи сломать тебя, как когда-то это случилось со мной. — Сказал вампир очень тихо и отвернулся. Войдя в кабинет Эрика, я вдруг потеряла всю свою решимость и замерла на пороге. — И с чего, интересно мне знать, дорогая моя миссис Нортман, ты подумала, что я позволю вам с Пэм, безнаказанно инициировать кого попало и делать все, что только вам с ней заблагорассудиться? — Не переставая писать, спросил меня вампир. — Может, с того, что так и будет? — Не слишком вежливо, вопросом на вопрос ответила я. Мастер прервался и переместил свой взгляд от бумаг к моему лицу. Его голубые глаза лучились смехом. — Дерзость? Самоуверенность? Злость? Мило. — Сексуальная улыбка озарила лицо Эрика, и мое сердце сжала невыносимая боль. Я проглотила ком обиды и постаралась унять предательскую дрожь в теле. — Интересно, продолжишь ли ты так же дерзить, когда я отнесу тебя вниз, раздену, уложу в кровать и заставлю стонать, и кричать, и биться в агонии в наказание за каждый необдуманный поступок, совершенный тобой этим вечером? Судя по всему, Нортман пребывал сегодня в хорошем настроении и был не прочь поиграть со мной в любящего мужа и умелого любовника. Вот только мне до чертей опостылели его игры. И он сам. Мое отчаяние за короткий миг сменилось растущей злостью. Но я подавила ее. Я мысленно досчитала до пяти, и внезапно ко мне пришло странное спокойствие. Время, казалось, растянулось до бесконечности. Я уверенно шагнула в центр кабинета и не спеша спросила: — А лично я хотела бы узнать, сотрет ли с твоего лица наглую улыбку тот факт, что я все знаю про тебя и про твои грязные делишки с Годриком. И про ваш договор с моим дедом. — О чем ты говоришь, милая? — Голос Эрика был ровным, ласковым и таким проникновенным, что все внутри у меня сжалось, а из пересохшего горла вместо ответа, вырвались лишь нечленораздельные звуки. — Что за глупости взбрели тебе в голову? Нортман встал из-за стола и подошел ко мне. Он попытался обнять меня, но я отшатнулась от него, как от чумного. Дар речи тут же вернулся ко мне. — Не смей прикасаться ко мне. И не вздумай лгать мне. Я все знаю, Эрик. Совершенно все. Я знаю, что ты никогда не любил меня, что ты просто использовал меня. Что вы с Годриком выполняли поручение моего деда. Что ты по-прежнему находишься в прекрасных отношениях со своим создателем и что твоей задачей было подчинить меня себе. Ты должен был получить полный контроль надо мной. И тебе это почти удалось. Ты… ты обманывал мне. Нагло лгал при каждом слове. Ты мне противен, — подытожила я и вздернула вверх подбородок. — Это неправда. — Тихо произнес Эрик. И он по-прежнему выглядел совершенно спокойно, словно это не его неприглядные поступки я озвучила сейчас, а свои. Я никогда не считала рукоприкладство эффективным способом решения конфликтов, но в данный момент, глядя на самоуверенное лицо Нортмана, я почему-то думала лишь о том, что лучше всего было бы покрепче ударить его. Прямо наотмашь, кулаком в челюсть, со всего размаха. Может тогда бы его физиономия утратила это надменное выражение, и я почувствовала бы себя в какой-то мере отомщенной. Хотя… одного удара по лицу тут явно было мало. Я глубоко вздохнула и медленно выдохнула. Сделав это больше для самоконтроля, чтобы удержаться от соблазна физической мести мастеру, нежели для чего-то еще. — Неправда? Вот как? И это говорит мне король лжецов! — Если бы ты соизволила помолчать хоть немного и дать мне шанс рассказать что к чему, то я бы все объяснил тебе. — Объяснил? Интересно как? И что? Как можно разумно объяснить то, что ты столько времени обманывал меня? Все, что происходило между нами, было для тебя от начала и до конца всего лишь реализацией твоих далеко идущих планов. Ты лгал мне буквально во всем. Даже наш с тобой секс был откровенной ложью. Для тебя вся моя жизнь — игра, не так ли, твое высочество? Ты же уверен, что можешь использовать любого по своему усмотрению, а использовав, выбросить в мусор, как что-то ненужное, не представляющее больше никакой ценности! Для тебя! Но лично я не считаю себя кем-то второсортным, кем-то таким, с которым ты можешь поступать, так как тебе заблагорассудится. И да, я не вампир. Я не принадлежу к твоему элитному виду, но я тоже заслуживаю уважения. И любви. Настоящей любви, Эрик! Мне невыносима сама мысль, что у тебя никогда не было никаких чувств ко мне и что ты занимался со мной вынужденным, лживым сексом. Хотя, чему я удивляюсь, ты же привык трахать всех подряд, просто так, без разбора. — Лично я считаю, что не тебе обвинять меня в распутном поведении, — с грубой откровенностью парировал Нортман. Я густо покраснела. От злости. — Вот как? И это говоришь мне ты? Затуманенный взгляд Эрика остановился на моем лице. — Соки, прости. Я сам не понимаю, как это вышло. Выслушай меня, пожалуйста. Когда Годрик попросил меня оказать… услугу королю фейров, я охотно согласился. Как мне тогда показалось дело того стоило. А потом… — не желая слушать тошнотворные признания Эрика, я попыталась уйти, но он протянул руку и осторожно сжал мои пальцы в своей большой ладони. — Соки, постой, останься, дослушай же меня. Я не знал тогда тебя. Я вовсе не думал, что все так обернется. Что я полюблю тебя. Что ты станешь мне так же необходима, как воздух для людей. — Голос Нортмана звучал очень искренне, но я не могла позволить себе в очередной раз купиться на его подлые уловки. — Я не верю тебе, — бросила я ему в лицо. — Вы с Годриком все досконально спланировали. Вы, вы оба… хладнокровные, беспринципные, подлые авантюристы! Я ненавижу тебя, Эрик Нортман! Я вырвала пальцы из его ладони. — Я тоже не верю тебе, Соки. Я знаю, что ты любишь меня. — Порывисто произнес мастер и попытался поймать мою руку. — Можешь думать, как хочешь, делать, что тебе заблагорассудится, но… Никогда, слышишь меня, никогда не касайся меня и не приближайся ко мне ближе чем за сто миль. Я настоятельно рекомендую тебе сменить штат. Хотя, для верности, лучше страну. Думаю, с этим у тебя точно проблем не возникнет. Тебе стоит только попросить своего милого создателя о маленьком одолжении для любимого дитятки, и он обязательно поможет. — Я не намерен спорить с тобой, Соки. И я не собираюсь никуда уезжать. Сегодня было уже и так слишком много сказано лишнего. Мы поговорим с тобой позже, когда ты остынешь и будешь в состоянии рассуждать трезво. — Ответил Нортман. Не желая больше слушать его, я направилась к выходу. Взявшись за ручку, я повернулась и сказала: — Нет, Эрик, ты ошибаешься, мы не станем впредь ничего с тобой обсуждать. Между нами все кончено. Я разрываю наш с тобой брак. И… тебе больше не рады в моем доме. Я отменяю свое приглашение. Навеки! С каменным выражением лица Эрик кивнул мне. — Я не прощаюсь с тобой, Соки! Мы еще обязательно увидимся. — Не горю желанием! — прошипела я в ответ и покинула кабинет мастера. Спустя час я одиноко сидела в своей спальне, на краю кровати. Мелкий дождь за окном давно прекратился. Ветер унес прочь тучи, что висели весь день над городом, словно свинцовое покрывало. Тонкий лунный свет проникал в мою комнату и яркой серебристой дорожкой ложился мне на ладонь. Его холодный голубой блеск напомнил мне глаза Эрика. Я почувствовала, как по моей спине пробежала дрожь. И вспомнила ненасытные губы вампира, ласкающие мое обнаженное тело. Его нежные пальцы, которые умели дарить мне незабываемое блаженство. Я затрясла головой, отчаянно пытаясь прогнать прочь образ Нортмана, но это не помогло. Я упала на кровать, подтянув колени к подбородку, уткнулась лицом в ладони и… наконец-то дала волю бушевавшим внутри меня эмоциям и горько заплакала. КОНЕЦ