Пропавшая без вести

Она, помнится, рассмеялась и убежала, торопливо набирая кому-то. Она, помнится, всегда спешила, всегда успевала и никогда не оглядывалась назад. У Рейчел - перья в волосах, в них гуляют южные ветра и шелестят волны океана. У нее в рукавах потертых, ставших знаковыми, рубашек спрятаны тысячи шуток и верных слов, которые она достает и вкладывает в ладони, держит-держит, чтобы запомнил наверняка. В глазах у нее по солнцу, которое закатывается каждый вечер, и тогда, вечерами, она может быть просто Рейчел, хохотушкой-Рейчел, которая любит пускать ртом плотные облачка дымка, любит разрисовывать стены фразами неясными даже ей, кажется, предназначенными кому-то иному. Вечерами у Рейчел пусто и она прячет все свои солнца, все смешки-колокола и руки, забирающие боль. Она тогда немного талая и в трещинках, но ведь она сильная, ведь есть для чего и кого. Рейчел-Рейчел, похабщиной и пророчествами разрисовавшая весь городок, оставившая свои невеликие следы в мягкой почве лесов, отпечатавшаяся в памяти людей. Хлоя выкуривает все напрочь из своих легких. Она как щенок, оставшийся без хозяина, выброшенный на морозный воздух без единой мысли, к кому податься. Рейчел забирала всю печаль, прятала в уголках своей улыбки собственную боль, шептала в уши, вплетала в жесткие от яда впитавшейся краски волосы нужные фразы, небылицы и истории. Она пробиралась во сны, янтарем теплым поила вечерами, когда весь мир меховым комочком замирал у ног. Строила лестницы в небо, разрывала хмурые тучи неудач. За пазухой у нее прирученные души, пригретые в момент несчастья, которым она растирала онемевшие от бескровия ладони снегом, фотографии которых разрисовывала красками, которых забирала с собой, чтобы обогреть закатными лучами. Быть может, и закат она призывала именно такой, который нужен именно в этот момент. - Я никогда не покину этот город, - как-то раз сказала Рейчел, затянувшись косячком. Хлоя удивленно тогда вскинулась на нее, а та, прямо как старшая сестра, любовно встрепала волосы-перья прирученного воробушка, - но ты должна выбраться обязательно. Ты слишком хороша для этих мест, слышишь? - Мы выберемся, - без запинки клянется Прайс и складывает ей голову на колени, - мы. Единственный маленький недочет в Рейчел, за что Фрэнк так любил ее – потому, что в момент этого самого недочета она все-таки становилась досягаемой, - так это то, что, раздражаясь, она гневно раздувала ноздри, тряслись перышки в ушах и боль начинала песком сыпаться из рукавов, пока Рейчел не обретала вновь контроль над собой. У Рейчел целый выводок, целый город прирученных, вот только она, кажется, уже понимает, что сама стала приручена-обручена. Поэтому она походкой, глазами, улыбкой – растворилась в толпе. Она оседает летней пылью на дорогах, она ветрами бегает и хлещет волосами людей, она музицирует колокольчиками на оградах, рисует на стеклах морозом и иногда – гладит неспокойно спящих по голове. Иногда ей становится грустно, потому что никогда Рейчел, ставшей ветрами Аркадии Бэй, не вырваться отсюда вместе с весенним потоком, сулящим перемены. Но тогда кто-то из прирученных испуганно оборачивается, словно на миг почувствовав прикосновение ее крыла. Иногда Рейчел приходит на свалку и ложится на землю, застывает в той же позе, думает-думает, и вся она становится холодной, тогда ее могила, отмеченная только темным пятном, покрывается инеем. Под ней нет ничего от Рейчел Эмбер, только распиленное на части тело, которое не посмели собрать правильно, только обрубки ее оболочки. Рейчел, видя, как на ее следы наступают другие, тихо шелестит листьями и смотрит, как пытается разгадать ее послания вроде бы и родная, но еще полная прошлым домом, полная другими воспоминаниями, Макс Колфилд. Кажется, так и было задумано – Эмбер написала это все давным-давно, и именно для той, которая будет выпуклым силуэтом ступать по ее следам. Будет Рейчел говорить с ней через эти бессмыслицы и похабщину. Обогревать Макс будет ее птенцов, пытаться отыскать правильные слова и, между тем, так смешно-отчаянно пытаться быть собой. Рейчел смотрит, как Хлоя, ерзая, дремлет у Максин на коленях. Рейчел тихо-тихо, из последних сил, звенит колокольчиками, пытаясь перебороть злые ветра надвигающегося шторма. Рейчел здесь. Все еще здесь. Все еще? А потом она идет к себе в могилу, пробовать эту горклую землю, эту тоску и покрываться холодом.