Чары ночи

Небеса над Курастом сегодня пылают. Я знаю, что скоро что-то произойдет. Я чувствую это в сердце своем. Из Тристрама до нас доходят тревожные слухи: некий темный странник завладел умами сестер Незрячего Ока в монастыре и выпустил Андариэль, чтобы она повелевала над ними. Мы не знаем, правда это или нет, но ни один из караванов, посланных туда, так и не вернулся. Из Лут Голейна к нам направляется некий Мариус, с камнем души, дабы уничтожить его в адской кузне. Рынок Кураста сегодня полон народу. Совет Закарумитов как-то странно на меня смотрит. Неужели они подозревают, что я намерена отправится в долину варваров, без их разрешения? Дураки. Они все еще надеются удержать Мефисто в его камере. Но как бы не была крепка их вера, ничего не получится, я знаю, я чувствую, что Диабло вернулся в наш мир. В мою кожу словно впиваются сотни маленьких иголочек, приятно покалывая ее под платьем. На руках появляется гусиная кожа и меня бросает в жар. Щеки пылают, но это не от того, что я предчувствую беду. Калим Ку-Хенаг неспешным шагом приближается ко мне. Надо бежать. Этот человек из высшего совета, далеко не идиот. За его плечами шесть паладинов. Их пальцы играют с рукоятью меча. Мне уже понятно чего они хотят, но я не дамся им просто так. Среди незнакомо-знакомых лиц я вижу тех, кто прибегал к моей помощи. к моим чарам, засунув все свои принципы и лживую мораль поглубже. Как этот рыжий черт узнал, что я возглавила темный культ? Надо бежать, но некуда. Внезапно они останавливаются, как и все люди на рынке, их глаза смотрят в никуда, руки виснут в воздухе, так и не достигнув цели. Не зря я столько лет изучала чары замедления времени. Я бросаю корзину и со всех ног спешу на причал. Там в маленькой хижине с твердой кроватью надо забрать сумку с записями, а утром меня ждет корабль. готовый к отплытию. Надо успеть добраться до Харрогата, там меня ждет моя мрачная союзница, которая скроет меня на время. Как хорошо, что они не знают о моем маленьком убежище на причале. Перед воротами сидит странник, глубокий капюшон скрывает его лицо, а теплый плащ тело. Внутренний голос подсказывают мне, что он ожидает меня. Он скидывает капюшон и его угольно-черные глаза, прожигают меня насквозь. Непонятная сладкая нега разливается по телу и я помогаю ему встать. Он ранен, его балахон пропитан густой темной кровью. Я веду его к себе, наложив заклинание невидимости. В его чертах я вижу что-то странное, дьявольски привлекательное. Тоненькая иголка, которой я стягиваю разорванную кожу, похоже причиняет ему жуткую боль. Но почему? Я даю ему обезболивающий отвар трав стелю, рядом со своей кроватью. Пусть отоспится, а на утро я уеду. Душная безлунная ночь полностью вступила в свои права, окутав мир черным кружевным покрывалом. Темные руки-тени, совсем не видимые из-за кромешной тьмы ползут по стройному телу девушки, повторяя все его изгибы. Она стонет во сне, и потягивается, словно гигантская кошка, скидывая на пол тонкое одеяло. Руки-тени осторожно дергают за шнуровку рубашки, обнажая полные груди. Она открывает глаза, сонно с удивлением разглядывая мужчину, так бесцеремонно вторгшегося в ее маленький мирок. Его руки, уже материальные, мускулистые, нагло гладят внутренюю сторону ее бедер, подбираясь к сокровенному месту. Она пытается оттолкнуть его, но безуспешно. — Адрия! — От этого голоса, вкрадчиво-коварного, у нее бегут мурашке по коже, а он тем временем не дает ей опомнится и схватив за алые волосы, приближает ее лицо к себе. Ее губы приоткрываются, а твердые соски трутся о недавно зашитую грудь. — Адрия! — От одного его голоса становится жарко. Он жестоко терзает ее губы, покусывая их, пока на них не появляются капли крови. — Кто ты? — Вопрошает она, помогая освободится ему от штанов. Зачем она спрашивает, ведь ответ уже заранее известен. Член, такой большой, пульсирующий оказался так близко к ее лицу, что она отшатнулась. Как ему сказать? Почему именно она? — Не надо! — Просит девушка, но он толкает ее на кровать, широко разводя ее ноги и залезая сверху. Испуганные глаза распахиваются еще шире. - Нет! Он рычит что-то невнятное и вторгается в ведьму одним мощным рывком. Она кричит. И кричит громко. Сначала от боли. Он дает ей привыкнуть к своему размеру и новому ощущению в теле и начинает движение. Ведьма царапает спину страннику своими острыми коготками, чувствуя, как из позвоночника начинают выступать острые шипы. Она режет об них свои пальчики, но не обращает на это никакого внимания. Каждое его прикосновение- это маленький удар электричества. Простыни под ними загораются, не нанося им вреда. Горит все: скудное ложе, стены, языки пламени стекают на пол, застланный свежим тростником, сливаясь и образуя рисунок в виде пентаграммы. Огонь не может причинить вред Диабло, потому что он его воплощение, а Адрия давно подчинила эту стихию себе. Ритмичные движения убыстряются и ведьма уже кричит от наслаждения, не стесняясь, что ее услышат. Мужчина рычит, все быстрее вонзаясь в юное тело, крепко сжимая ее бедра, его крепкие пальцы оставляют синяки на нежной коже. Финальный рывок и он изливается внутри нее. Утро растворяет их без остатка. Адрия забирает свои записи и успевает сесть на корабль, пока ее не нашли линчеватели, а темный странник продолжает свой путь в храм закарума, оставив в чреве ведьмы маленький подарок, который проснется в нужное ему время, который станет маленьким напоминанием об окончательном грехопадении Адрии.