Обычная ночь. Или же не совсем обычная?

Сегодня ночью тебе не спалось. В комнате было душно, а еще из угла доносились какие-то странные шорохи. Впрочем, все это запросто могло быть лишь плодом твоего воображения. На новом месте всегда что-то кажется не так. Ты и твои друзья переехали в поместье О`Нил всего лишь два дня назад, и все здесь кажется чужим и каким-то… враждебным. Ты прекрасно понимаешь, что это не так, и на самом деле все не так плохо, но ты все не можешь забыть свою уютную квартирку, которую тебе пришлось бросить в падшем Нью-Йорке, захваченным проклятущими крэнгами. Ты уже в какой раз тяжело вздыхаешь и переворачиваешься на другой бок. Мысли о нашествии пришельцев из другого измерения, мутировавшие люди, тяжело раненный Лео… все это не давало тебе покоя, мучая и терзая твой несчастный стрессанутый мозг. В голове всплыло воспоминание, как ты вчера с досады и отчаяния целый день простояла у дерева, нанося удары по твердому стволу, словно по боксерской груше. Как будто в подтверждение, содранные до крови костяшки пальцев, что Дон аккуратно вчера перебинтовал, снова заныли. Ты проводишь по бинтам подушечками пальцев, словно пытаясь успокоить боль, но это мало помогает. Ну, нет. Какой смысл валяться в кровати, зная, что уснуть все равно не получится? Ты осторожно садишься и свешиваешь ноги с кровати. Нащупав в темноте босыми ступнями свои тапочки, ты суешь в них свои ноги, а затем тихонько поднимаешься. Кровать тут же отзывается противным скрипом, и ты невольно напрягаешься, вжав голову в плечи. Затем ты делаешь шаг вперед, но путаешься ногами в одеяле и чуть ли не рушишься на пол. Мысленно чертыхаясь, ты в сердцах бросаешь одеяло обратно на кровать, которое, очевидно, ранее было откинуто прочь из-за духоты, и, изо всех сил стараясь не шуметь, чтобы не разбудить мирно посапывающую и изредка тихо бормочущую что-то непонятное Эйприл на соседней кровати, выскальзываешь за дверь. Ты мысленно от всей души благодаришь Дона, что он все-таки смазал петли, как ты и просила, и дверь открылась бесшумно. В противном случае, проснулись бы абсолютно все. Еще несколько шагов мимо комнат ребят ты проходишь успешно и без приключений. Теперь дело за малым. Лестница. Аккура-а-тненько ты ставишь ногу на первую ступеньку, переводишь на нее свой вес и… все нормально. Ты облегченно выдыхаешь и ставишь ногу на вторую ступень. Та вроде бы собиралась издать какой-то недовольный звук, но ты тут же встаешь на третью ступень, и, увлекшись, спускаешься на четвертую. Та тихохонько скрипит, и ты вся замираешь, но звук не привлекает всеобщего внимания, и, ты, смахнув капли пота со лба, продолжаешь свой рисковый спуск. Следующие три ступени оказались довольно дружелюбными, а вот последняя, видимо, затаила на тебя обиду, раз решила так подло тебя сдать. Стоило тебе поставить ногу на восьмую ступеньку, как она издала громкий отвратительный скрип, похожий на плач обиженного младенца. Все в тебе переворачивается, сердце замирает, и, кажется, волосы встают дыбом. Ты съеживаешься, в надежде уменьшится до невидимых размеров, но это не помогает. — Кто тут шастает? — раздается недовольный шепот со стороны дивана, и ты впечатываешь ладонь в лицо. — Успокойся, это я, Раф! — спешишь ответить ты, прежде чем темперамент запустит в тебя чем-нибудь острым. Раф вообще любит сначала делать, а потом думать. — Какого хрена ты подскочила? — Не спится без поцелуя на ночь, — язвишь ты, злясь на злобную ступеньку, что не дала тебе выйти незамеченной. — Я щас тебя поцелую, — угрожающе ворчит Рафаэль, занимая сидячее положение. В темноте его глаза светятся совсем по-кошачьи. — Может, тебе еще колыбельную спеть? — Как-нибудь обойдусь без твоей помощи. Ты не обращаешь внимания на раздраженный взгляд саеносца, и быстрым шагом идешь к двери, ведущей на улицу. Тебе не терпится поскорее смыться. Атмосфера явно накаляется. — Куда ты поперлась? — шипит ниндзя в красной повязке, когда ты берешься за дверную ручку. — Я не обязана ни в чем перед тобой распинаться, — холодно заявляешь ты и открываешь дверь. Холодный ночной воздух мягко ударяет тебе в лицо. Ты отмечаешь, что тебе стоило захватить одеяло, но назад ты уже точно не пойдешь. Придется немного померзнуть. Все лучше, чем лежать в духоте. Ты выходишь на улицу и закрываешь за собой дверь, нарочно не глядя в сторону дивана. Обхватив плечи руками, ты садишься на холодное крыльцо и устремляешь взгляд вперед, где виднелись темные кроны и ветки деревьев. Ты сидишь неподвижно, вдыхая свежий воздух, около пяти минут, но даже за такой короткий срок успеваешь продрогнуть. Ты с неохотой подумываешь о том, чтобы все-таки вернуться и взять одеяло, как вдруг на твои плечи неожиданно падает джинсовая куртка Эйприл, и ты испуганно тоненько взвизгиваешь. — Успокойся, это я! — небрежно раздается над ухом, а затем рядом с тобой шмякается черепашье тело. — Ты придурок?! — гневно вскрикиваешь ты, а затем испуганно закрываешь рот, и продолжаешь тише, но отнюдь не менее разгневанно. — Нафиг так меня пугать?! Чокнутый ниндзя! Чего вообще приперся?! Тяжесть куртки весомо давит на плечи, и ты, сообразив, что Раф принес ее тебе, очевидно, не желая, чтобы ты тут мерзла, затыкаешь поток бранных слов. — Спасибо… Раф бросает на тебя удивленный и непонимающий взгляд, а затем, догадавшись о причине смене твоего поведения, фыркает и легко толкает тебя своим плечом, принимая твои подразумевающиеся извинения одним простым «спасибо». — Так чего тебе не спится-то? — негромко спрашивает Раф, переводя тему. — Все не свыкнусь с новым местом. — Это временно. — Я знаю. Вы оба погружаетесь в наступившую тишину. Но она не давит, а мягко обволакивает. Ты чувствуешь, что темперамент, словно случайно (а, может, и вправду случайно?) придвигается ближе, так, что его плечо касается твоего, и ты ощущаешь тяжесть его тела. Тебе становится как-то неловко. — Ну так… — начинаешь ты, разрушая атмосферу тишины. — Ты чего спать не идешь? Раф издает короткий смешок. — Должен же кто-нибудь за тобой приглядывать. — Как мило, — улыбаешься ты. — Вовсе нет. Просто, если ты встрянешь в какую-нибудь дурацкую историю, спросят с меня, как с последнего свидетеля. Улыбка тут же сползает с твоего лица. — По-твоему, я без присмотра обязательно попаду в неприятности? — Однозначно. Ты хмуришься и отодвигаешься от саеносца. Тепло, что появилось благодаря прикосновению ваших тел, тут же исчезло без следа. Раф чувствует нарастающее напряжение и решает положить ему конец, пока оно не переросло в ссору. — Если тебе так неприятно мое общество, я могу уйти. Эти слова звучат бесстрастно и абсолютно спокойно, но тебе кажется, что ты замечаешь промелькнувшую обиду на его лице. Почему-то тебя это пугает. — Нет, — быстро говоришь ты, хватая встающего ниндзя в красном за руку. — Не уходи. Пожалуйста. Ты настойчиво тянешь его руку вниз, и Рафаэль покорно садится на свое место. Между вами снова образуется разрыв. Тебе очень хочется его заполнить, но тебе не хватает смелости придвинуться ближе. Ты замечаешь, как странно смотрит на тебя Раф, и непонимающе хмуришь брови, пока до тебя не доходит, что ты продолжаешь держать его пальцы. Ты краснеешь, в глубине души радуясь, что в темноте этого не видно, и поспешно отдергиваешь руку, пряча ее с глаз долой. Вы снова молча сидите, стараясь избегать пересекающихся взглядов. Ты украдкой бросаешь взгляд на руку Рафаэля, и у тебя возникают весьма странные мысли. Когда ты прикоснулась к ней, она была такой холодной. Тебе вдруг до боли захотелось схватить его руки, прижать к себе, согреть своим теплом, своим дыханием… Ты фыркаешь и встряхиваешь головой, прогоняя непонятные мысли, и, чтобы отвлечься, устремляешь взгляд к небу. Его видно лишь наполовину, остальное скрывал навес дома. Луны на небе не видно, но она есть, ее яркий свет освещал небо и землю, позволяя разглядеть задумчивое лицо и блестящие зеленые глаза носителя красной маски. Присутствие темперамента тебя одновременно и смущало и навевало какое-то странное спокойствие, поэтому ты не можешь понять окончательно, уютно тебе рядом с ним или нет. Тебе очень хочется узнать, что по этому поводу думает он сам, но по выражению его лица об этом довольно сложно сказать. Тебе безумно хочется сказать что-нибудь, пусть какую-нибудь глупость, лишь бы он ответил тебе, и ты могла бы получить ключик к его мыслям по его голосу и интонации. На твоем языке вертится вопрос, но ты не можешь озвучить его. Тебе попросту не хватает духа. Тогда ты решаешь переключить свое внимание на ночное небо и старательно вытягиваешь шею, чтобы заглянуть за навес и хотя бы краем глаза ухватиться за кусочек звездного неба. — Чего? — голос Рафа звучит низко, с хрипотцой. — Чего ты там увидала? — Хотела посмотреть на звезды. — Ты решаешь выложить все, как есть. — Но отсюда не видно. Надо смотреть с крыши. Ты глубоко вздыхаешь и возвращаешься в прежнее положение, натянув на плечи сползающую джинсовку. Рафаэль же, наоборот, поднимается с места. Ты думаешь, что ему наскучило сидеть на холодном крыльце, лишь догадываясь о мыслях друг друга, и он решил пойти обратно в дом, но он спускается с крыльца, идет вперед, а затем оборачивается и, сложив руку козырьком, прищурившись, смотрит на небо, что расположилось над навесом. Ты усмехаешься над этим глупым действием. Солнца все равно нет. Глаза ничто не слепит. Какой смысл козырять? Ты продолжаешь следить за каждым движением саеносца. Он обходит крыльцо и встает с правой стороны террасы. Ты теряешь его из виду и можешь догадаться о его действиях лишь по звукам. Вдруг раздается тихий скрежет, словно что-то старое продавилось под тяжестью тела, затем ты слышишь скрип досок, шорох и шуршание осыпающегося песка и мусора. Любопытство одерживает вверх, и ты наподобие пружинки вскакиваешь с места и направляешься на звук. Завернув за угол террасы, ты вглядываешься в темноту, пытаясь разглядеть парня, но к своему удивлению замечаешь, что здесь никого. Испуганно оглядевшись по сторонам, ты тихонько зовешь юношу по имени, и в ответ раздается какой-то шум сверху. Ты поднимаешь голову и видишь Рафа, почти вскарабкавшегося на крышу. — Раф! — окрикиваешь его ты, чувствуя облегчение. — Куда тебя понесло? Вперед и в космос? Бесконечность — не предел? Рафаэль наконец оказывается на поверхности крыши и с улыбкой смотрит на тебя сверху вниз. Его темный силуэт выглядит довольно устрашающе, а зеленые глаза ярко выделяются на лице. — Ты же сама сказала, что смотреть на звезды надо с крыши. — И ты решил проверить? — Ты скептически складываешь руки на груди. — А поверить на слово трудно? — Нет, я решил на них поглядеть. Ты идешь? С твоего языка рвалась еще одна язвительная фразочка, но, услышав столь неожиданное предложение, ты удивленно округляешь глаза и проглатываешь заготовленную реплику. Ты закусываешь губу в секундном раздумье, а затем плюешь на все и ставишь ногу на перила, хватаясь обеими руками за резной косяк терраски. Как только ты подтягиваешься на доступную высоту, тебе тут же протягивается рука Рафаэля, но ты фыркаешь и мягко отталкиваешь ее от себя. — Я сама. Конечно, сейчас помощь тебе бы совсем не помешала, но ты чувствуешь, что можешь справиться и самостоятельно. — Как скажешь. — Раф пожимает плечами и отходит от края крыши, предоставляя тебе свободу действий. Спустя минуту, у тебя уже неприятно ломит пальцы и опять начинают ныть содранные костяшки, но ты упорно карабкаешься вверх, на ощупь ставя ноги между бревнами. Наконец ты оказываешься наверху и, сделав огромное усилие, переваливаешь тело на плоскую холодную поверхность крыши. Немного переведя дух, ты поднимаешься на ноги, но вдруг поскальзываешься на одной из черепиц, некоторое время балансируешь на краю, и, чувствуя, что начинаешь падать спиной назад, издаешь короткий полу-писк, полу-вздох. Все тело неожиданно немеет, словно кровь в один миг прекращает свой беспрестанный путь по венам, превратившись в лед. Ты широко распахиваешь глаза, отчаянно размахивая руками, и представляешь, насколько тебе будет больно. Ты представляешь себя со сломанной ногой и сотрясением мозга, возможно даже потерей памяти. Вокруг тебя копошатся до смерти напуганные Эйприл и Кейси, а Майки и Донни орут на Рафа, обвиняя его во всем случившемся. Картинка в голове оказывается настолько яркой, что у тебя возникает сильное желание закрыть глаза руками и разреветься, как маленький ребенок. В это время хватка сильных пальцев сцепляется на твоем запястье, и ты чувствуешь, что падение резко прекратилось. Ты судорожно выдыхаешь, отбивая дробь зубами, а тебя уже мягко тянут на себя, заставляя более или менее принять твердое устойчивое вертикальное положение. — Я же говорил, — голос Рафа звучит с усмешкой, граничащей с явной издевкой, — что такую бестолочь, как ты, ни на секунду нельзя оставлять вне зоны видимости. Не понимаю, как ты до сих пор еще в ванне не утонула? Ты нервно сглатываешь и заставляешь губы растянуться в кривой улыбочке, больше похожей на гримасу. — Мне повезло. Раф закатывает глаза, а затем, не отпуская твоей руки, осторожно идет вперед. — Вот на эту черепицу наступать не рекомендую, она вот-вот отвалится, — сообщает тебе парень, и ты послушно переступаешь через опасное место. Натренированным глазам ниндзя ты веришь куда больше, чем даже самой себе. Вы делаете еще несколько шагов вперед, а затем останавливаетесь посреди крыши. Раф аккуратно садится, и только после того, как он убедился, что и ты твердо сидишь, не собираясь никуда падать, отпускает твою ладонь. Она тут же чувствует себя осиротевшей и незащищенной, и ты спешишь заглушить это чувство, спрятав руку в карман куртки. — Ну, вот мы и здесь, — непонятно зачем говоришь ты, скорее, чтобы развеять тишину. — Сам в шоке, — парирует Раф, и ты шутливо бьешь его кулаком в плечо. — Залезть сюда было твоей идеей. — Чья б корова мычала. Ты нарочно громко вздыхаешь, и Раф тихо смеется. Ты тоже улыбаешься и поднимаешь глаза к небу. — Потрясающе, — восторженно шепчешь ты. — Неплохо, — соглашается зеленоглазый. — Мы с Майки любовались звездами в Нью-Йорке, но они и вполовину не были такими красивыми, как эти. И их здесь так много. — Никогда не понимал, что такого захватывающего в этих белых мерцающих точках. — Представь, что каждая такая «точка» просто невообразимых размеров, может, даже больше нашей планеты и даже солнца. Просто они настолько далеко от нас, что мы не замечаем этого. И от этого чувства, насколько же мы на самом деле малы перед этой Вселенной, бегут мурашки по коже. Раф молчит. Тебе кажется, что он не понимает, но он на самом деле задумывается над твоими словами. И невольно соглашается. Представление о таких размерах и расстояниях и правда бросает в дрожь. — А если честно, я сама не понимаю, что меня так привлекает в звездах. Я их не так уж и часто вижу. В большом городе это довольно затруднительно. И каждый раз, как в первый раз. Они удивительны. — Ну, вот и причина. — Что? — Причина, почему тебе здесь может понравиться. Ты улыбаешься. — Можно подумать, будто я буду вот так сидеть на крыше с тобой каждую ночь. — Кто знает… Ты посылаешь Рафу ласковую улыбку, но его глаза устремлены к небу. Тогда ты тоже поднимаешь взгляд и утопаешь в бесчисленном количестве мерцающих маленьких звезд. Ты не очень-то хорошо разбираешься в созвездиях, но ты можешь поклясться, что вон там справа — Большая Медведица. Ты могла бы рассказать о ней Рафаэлю, но ты думаешь, что он непременно начнет спорить и насмехаться над ее странным названием, а тебе этого совсем не хочется. Ты отыскиваешь глазами Млечный Путь и впиваешься в него жадным взглядом. Прямо как в детстве… Обычная ночь. Ты и он сидите, прижавшись друг к другу, может, от избытка нежностей, а может, чтобы удержать немного тепла. Как бы то ни было, вам хорошо рядом друг с другом. И вы просто наслаждаетесь этим редким моментом. Пока не наступит завтра… Ты начинаешь заметно клевать носом. Зевнув, ты медленно опускаешь голову на плечо Рафа. — Эй, давай-ка без телячьих нежностей, — ворчливо отзывается тот, и ты, не открывая смеживших глаз, быстро поднимаешь голову. Немного подержав ее в вертикальном положении, сопротивляясь усталости, ты сдаешься, и вновь кладешь щеку на плечо парнишки. Юноша ведет плечами, но не настолько настойчиво, чтобы сбросить твою голову с себя, а скорее из упрямства. На самом деле, он не так уж и против. Немного посидев без движения, он тихо зовет тебя по имени, а затем щелкает пальцами у твоего уха. Убедившись, что ты не в состоянии реагировать на внешние раздражители, он осторожно обхватывает тебя рукой, ты безвольно падаешь на него, и Раф обнимает тебя обеими руками, словно спящего младенца. В его голове поздно появляется мысль о том, каким образом вы теперь будете слезать с крыши, раз ты уже не отдаешь отчета о своих действиях, но он тут же отмахивается от нее. Это потом. Зачем думать об этом сейчас? Рафаэль пользуется моментом, что твои веки закрыты, и украдкой любуется твоим лицом. Ты на редкость красива. Пухлые губы, слегка подрагивающие длинные пушистые ресницы, аккуратный носик. Ты такая милая. Когда не отпускаешь язвительных шуточек. Но к этому приучил он уже сам. Таков уж у вас с ним стиль общения. Но только не этой ночью. Сегодня ты словно заново расцвела, открылась с другой стороны. Со своей прекрасной стороны. Раф улыбается. А затем осторожно убирает прядь твоих волос с твоего лица. В этот момент ты вдруг распахиваешь глаза и удивленно глядишь на темперамента снизу вверх. Раф крупно вздрагивает всем телом, а затем густо краснеет. Ты тоже покрываешься румянцем и отводишь в сторону глаза. Затем легко касаешься двумя пальцами его горячей щеки и направляешь его взгляд на себя. — Я ничего никому не скажу, — с улыбкой уверенно заявляешь ты. — Могила. Обещаю. Раф колеблется несколько секунд, а затем легко улыбается в ответ. — Спасибо. Ты киваешь и снова закрываешь глаза. Тебе вдруг кажется, что ты уже спишь, и все эти смущенные милые улыбки — это всего лишь сон. Все уж слишком неправдоподобно. Ты щипаешь себя за руку чуть повыше локтя, морщишься от боли, а затем приподнимаешь веки и смотришь на Рафа. Его взгляд устремлен к звездам. Ты открываешь один глаз и видишь, как с неба вдруг срывается звезда и стремительно летит к земле. Ты улыбаешься и блаженно прикрываешь глаза, засыпая. Ты так мечтала однажды увидеть падающую звезду, чтобы загадать желание, но сейчас ты осознаешь, что тебе не о чем желать. Ты и так абсолютно счастлива.

Конец