***
- Святые бананы, во что мы ввязались? – устало проговорил Саша, когда они, обессиленные, выгнали из номера Максима и Антона и завалились на диван. - Это же Никон, расслабься, - ответил ему Вася, удобно устраивая голову на его коленях. – Тем более, он немного прав. Это действительно будет интересно… Если, конечно, мы не разобьемся об сцену. - Ты же сам был против, - удивленно поднял брови Беличенко, запуская пальцы в его черные волосы и перебирая их. - Ну, я передумал, - зевнул Звездкин. - Ага, конечно, - с сарказмом сказал Саша. – Признайся, тебе просто нравится висеть на мне. - Кто бы говорил! – возмутился певец. – Самому лишь бы меня за задницу полапать. После его слов Беличенко покраснел и попытался перевести тему в более безобидное русло. - Давай сыграем что-нибудь? – спросил он у друга. - Если честно, особо желанием не горю, - вяло ответил ему Звездкин. – У нас еще вечером концерт, а я уже уставший от задумки Никона. Лучше отдохну. - Как хочешь, - пожал плечами Саша, - я поиграю немного. Он встал с дивана, попутно уронив голову Васи на оный, за что получил в свою сторону порцию отборных ругательств. Рассмеявшись от вида брюнета, он подошел к гитаре, которая стояла в углу комнаты и, взяв ее, вернулся на диван. Теперь его колени были заняты гитарой, так что Васе пришлось лечь просто рядом. Он закрыл глаза в надежде немного подремать. Игра Саши ему бы не помешала. Тем более, он знал, что друг не будет исполнять ничего слишком громкого, чтобы дать ему отдохнуть. Но когда Звездкин услышал первые аккорды песни, он понял, что не сможет просто спать. Эта песня была своеобразной связующей нитью между друзьями. Все началось именно с нее. Поэтому Вася, недолго думая, принялся подпевать блондину. When Rome’s in ruins, we are the lions Free of the coliseums. In poisoned places we are empty venom. We are beginning of the end. Tonight the foxes hunt the hounds, it’s all over now. Before it just begun, we’ve already won. В мыслях обоих парней мелькали картинки их совместного прошлого. Они вспоминали, как впервые увидели друг друга, как собрались вместе с Никоном в надежде сколотить группу, как приняли к себе Антона. Тогда они были всего лишь мало известной группкой из небольшого города. У них было всего несколько сотен фанатов, но те дарили им такой заряд энергии и положительных эмоций, что парни не променяли бы их тогда и на миллионную армию поклонников. Первые песни, первый альбом, первые концерты – все это сейчас заполняло головы и Васи, и Саши, но они не говорили об этом. Возникало ощущение, что они и так знают, что вертится в сознании у обоих. Им не нужно было говорить. Достаточно лишь этой песни и одного долгого красноречивого взгляда. Под действием атмосферы в комнате или своих собственных размышлений Саша отложил гитару, не отрывая взгляда от Васи, и наклонился над ним. У блондина захватывало дух от собственной смелости и от осознания, что он сейчас собирается сделать. Вася смотрел на него снизу вверх полными удивления и недоумения глазами. Возможно, он и понимал, что хочет сделать его друг, но его это так смущало, что он не давал мыслям об этом пробраться в голову. А Саша опускался все ниже и ниже, уже дотронувшись своими волосами до его щек. - Вась, Сасилия же нет, верно? – прошептал он и прикоснулся губами к губам Звездкина. В этом поцелуе не было ничего пошлого, не было той «животной страсти», про которую постоянно пишут в книгах. Но, несмотря на это, он был настолько чувственным, что голова шла кругом у обоих. Это был не поцелуй в полном смысле этого слова, это было откровение. Это было прикосновение полное доверия, нежности и взаимопонимания. Каждый хотел дать понять другому, что он всегда будет рядом, несмотря ни на что. И дело вовсе не в романтических отношениях, дело в духовной близости. Она зачастую значит больше, чем все остальное. И парни это понимали. Они понимали, что такую дружбу, как та, что их связывает, нельзя рушить вмешательством желания. - Сасилия нет, - улыбнулся Вася, когда они разорвали поцелуй от нехватки воздуха. Затем Саша вновь взял гитару в руки, возвращаясь к игре. Но он то и дело посматривал на брюнета, который уложил голову рядом с ним, закрыл глаза и пытался уснуть. Беличенко не мог видеть, как Вася улыбается, так как его взору была предоставлена только макушка друга, но он чувствовал эту улыбку всем телом. Оставалось четыре часа до концерта.***
- Ну, что, вы готовы, дети? – с улыбкой обратился к группе Никон. Ответом ему был утвердительный кивок Антона и два фака - от Васи и Саши. – Значит, готовы. Все, идем на сцену! Зал встретил их овациями и счастливыми лицами фанатов. Приятно осознавать, что твои труды и старания не остаются незамеченными, приятно, что есть те, кому нравится то, чем ты занимаешься, те, кто ценит твое творчество. Ничто и никогда не сравнится с ощущением выступления перед аудиторией. Ты одновременно и боишься сделать что-то не так, и хочешь показать, на что ты способен. Стоит лишь раз выйти в свет софитов, и ты уже никогда не сможешь жить без этого ощущения. И не важно, в какой сфере ты выступаешь. Это может быть и музыка, и танцы, и театр – непередаваемые эмоции все равно поглотят тебя. Только тот, кто уже бывал на сцене, поймет, о чем идет речь. Первые песни парни отыграли без проблем. Многочисленные репетиции и опыт, приобретенный за последние несколько лет, сделали свое дело, и все действительно проходило отлично. Но в этот раз Саша и Вася волновались больше обычного: впереди их ждала та самая «блядская» поддержка. И вот наступил момент «икс». В перерыве, перед выступлением на бис, на середину сцены, отложив гитару, выходит Саша, а вслед за ним Звездкин. Фанаты визжат в ожидании того, что же будет дальше. На фоне играет «Реквием» Моцарта, и Вася про себя отмечает ироничность ситуации. Как-никак, Вольфганг писал его в ожидании собственной смерти. Мысленно перекрестившись, Вася разбегается и, закрыв от страха глаза, прыгает на блондина. Удивительно, но ему это удается и выглядят парни вполне даже сносно. Даже и не скажешь, что оба полные бревна. Никон, следящий за происходящим из-за кулис, довольно хлопает в ладоши, радуясь исполнению своей задумки. Но его радость была преждевременна… Вместе с Васей на руках Саша должен сделать поворот, но две палки, именуемые его ногами, путаются в проводах, и оба музыканта падают на сцену. Музыка заглушает и громкий мат парней, и хохот Антона, и вздох Никона, и хруст сломанной кости Саши.***
Спустя два часа. - «Кто может пострадать от милой и безобидной поддержки», да, Никон? – Вася злобно посмотрел на хореографа, а тот виновато опустил глаза. Саша сидел рядом со Звездкиным, а его нога представляла собой бесформенную глыбу. Врачи, дежурившие за сценой, сразу определили перелом и наложили блондину гипс, скрывавший теперь ногу до колена. Каких усилий стоило парню добраться до гостиницы, знает только он и остальные участники группы, помогавшие ему. Вернее, все, кроме Никона. Его Вася отказался даже подпустить к Беличенко, оправдывая все тем, что у барабанщика мания на причинение увечий окружающим. - Я же не виноват, что вы такие корявые. Ни у кого никогда такого не происходило на моей памяти, - попробовал защитить себя Максим, а затем робко предположил, – может, проблема в том, что Вася слишком тяжелый? - Я тебя сейчас ударю, - зарычал Звездкин, – Ты хочешь сказать, что проблема сломанной лодыжки в моем весе? - Так, мне кажется, что на сегодня хватит разборок, - прервал дискуссию Антон. – Уже давным-давно за полночь. Давайте, сейчас все мирно разойдутся по номерам, а завтра вы поговорите спокойно? Мне кажется, больному нужен отдых. Саша благодарно посмотрел на него, чувствуя, что от усталости и бессилия он не сможет сказать ни слова. Затем он выразительно посмотрел на Никонова. - Я так думаю, этот взгляд значит, что мне пора убираться отсюда? – предположил шатен. - В точку, Холмс, - ответил ему Вася. – Так, все, народ, выметайтесь. Антон и Никон вышли из номера, а Вася, закрыв за ними дверь, подошел к Саше, лежавшему на кровати с валиком под больной ногой. Поправив подушки ему под головой, он лег рядом и тихонько стал напевать колыбельную из мультика про медвежонка Умку. Беличенко благодарно посмотрел на него и закрыл глаза, намереваясь уснуть. Перед тем, как погрузиться в царство Морфея, Саша вспомнил, что Никон еще не знает о том, что, благодаря стараниям Васи, мстившему за травму друга, номер телефона Никонова есть теперь у всех фанаток. Представив реакцию Максима на постоянные звонки визжащих девочек, Саша улыбнулся и, поморщившись от не проходившей боли в ноге, сразу уснул, утомленный прошедшим днем.