Land of thousands spirits

Никто не ударит по пальцам, небрежно стряхивающим пепел с горячего кончика сигареты, которая вот-вот подойдёт к концу. Крошечные серебристые ошмётки, сочетающиеся с цветом волос, плавно опускаются вниз и растворяются в воздухе, не успев коснуться начищенного до блеска пола. Атмосфера стерильности, пропахшая естественным для этого места запахом разнообразных лекарств, не внушала спокойствия никому, кроме Джунэ, который стоял в коридоре и выдыхал дым, при этом оставаясь незримым для всех, кто проходил мимо. Но и он заметно нервничал, поглядывая на светло-бежевые двери и крупную табличку с надписью «Реанимация». Уже давно оттуда никто не выходил, а Джунэ не терпелось поскорее покинуть это здание и навсегда исчезнуть из ненавистного мира, в котором повсюду мерещилась алкогольная вонь и невнятная речь сходящего с ума одинокого пьяницы. Расстегнув ворот чёрной рубашки, Джунэ сделал последнюю нервную затяжку и откинул сигарету в сторону. Она погасла и исчезла без следа, шлёпнувшись на белоснежный кафель с еле заметным бежевым узором. Уверенные шаги по направлению к дверям. Ему надоело ждать и принадлежать живому покойнику. Он больше не хотел давать подсказки, на которые никто не обращает внимания. Он ненавидел саму мысль о том, чтобы вытащить человека из очередной передряги, тем самым оправдывая звание Ангела-хранителя, коим являлся по сей день. Надоело. Кому-то достаются поистине нормальные хозяева, имеющие способность учиться на ошибках и слушать голоса Ангелов, которые, впрочем, люди ошибочно называют какой-то там интуицией или шестым чувством. Порой Джунэ злился от самих попыток людей как-то объяснить понятие «шестого чувства». Просто слушай то, что тебе говорят, и не пытайся делать ошибочных выводов, да ещё и заявлять о них всему остальному миру в попытке казаться оригинальным. Возможно, такая позиция не совсем правильна, однако она полностью устраивала ту грань характера Джунэ, которая отвечала за всепоглощающую злость. Надоело. Пульса нет. Громкий, неприятный звук, сопровождающийся сплошной ровной полосой на мониторе, и стайка врачей, пытающаяся вернуть к жизни того, кому эта жизнь не нужна вовсе. Он попросту не знает, куда девать свои дни. Послушайте, хватит, сейчас вы добьётесь возобновления работы сердца, и он возвратится домой, где неизменно ждёт очередной литр крепкого алкоголя с опившимися дружками в придачу. Эти остатки живой плоти так давно не выходят из запоя, что, наверное, и не заметили отсутствия своего бессмертного собутыльника. Бессмертного. Так многие соседи о нём отзывались, потому что человек всегда выходил живым из любых передряг и поножовщин, да ещё и здоровье не подводило. Видать, проспиртованный насквозь, ни одна зараза не способна подкосить, а поддельные спиртные напитки, от которых почему-то умирают хорошие люди, попросту не попадают к нему в руки. Что это? Везение? Ещё одно забавное слово, придуманное теми, кто не верит в наличие своего Союзника. Они наконец-то всё поняли и устало опустили головы, взглянув на покойника. К чему весь этот цирк? Им наплевать на алкаша бомжеватого вида, попавшего в больницу с инфарктом. Исключение составляет разве что вон та молоденькая медсестричка, недавно окончившая учебное заведение и временно испытывающая жалость к любой жизни, досрочно отошедшей в мир мёртвых. А человек этот тоже должен был жить, как минимум, ещё лет десять. Окончательно скатиться на дно, потерять место жительства, потратить последние деньги на бутылку и безболезненно сдохнуть в канаве с приходом заморозков. Уж там-то ничто не смогло бы его спасти, да и направить в сторону умирающего какого-нибудь доброго человека вряд ли представилось бы возможным. Но терпеть, находясь рядом ещё десяток лет, – пожалуй, вдвойне невозможнее. Поэтому Джунэ решил воспользоваться возможностью повлиять на исход никчёмной, маленькой судьбы. Однако не дать последнего шанса – было бы тоже неправильно. Инфаркт случился в парке, и добросовестные прохожие быстро вызвали скорую, в результате чего мужчина оказался в больнице. В тот момент Джунэ чувствовал на себе осуждающие взгляды других Ангелов, которые так же, как и он, незримо сопровождали своих хозяев, стараясь не покидать их на длительный срок. «Хозяева»… Так принято говорить в кругах Союзников. Ангел рождается вместе с человеком, отделяясь от его энергетического поля и превращаясь в некую самостоятельно мыслящую субстанцию. Чем сильнее энергия человека, тем сильнее его Союзник, и наоборот. Союзник может истощаться, отдавая хозяину свои силы, и, в конце концов, исчезнуть полностью. Так бывает, когда слишком упрямый человек намеренно отказывается приобретать опыт и слушать данные ему подсказки. Джунэ чувствовал, что теряет силы, а отправиться на волю в состоянии амёбы ему совсем не хотелось. К тому же, убрать из жизни соседей этого гремящего стаканами алкаша – вроде как, весьма благородный поступок. Ангел не раз задавался вопросом о том, куда попадают души, лишившиеся временного пристанища в виде телесной оболочки. Он с неподдельным интересом смотрел на умирающих, но не видел ни душ, ни тех, кто должен сопровождать их в иной мир. Лишь пару раз слышал рассказы от эгрегора старого городского кладбища, который, кажется, и вправду, за свою долгую «жизнь» научился видеть совершенно иных Ангелов, отличавшихся от тех, кого мог видеть Джунэ. Его дело – быть здесь и сопровождать живого, покуда тот не умрёт. И лишь душу своего хозяина он сможет увидеть в момент безвозвратной утраты жизни. Но в этот долгожданный миг Джунэ понял, что не хочет знать, как выглядит душа профессионального алкоголика. Наверняка, она такая же невзрачная и совершенно никчёмная, как и её обладатель. Повернувшись спиной и ничуть об этом не жалея, Ангел уверенно зашагал прочь, прошёл сквозь двери реанимации и снова оказался в коридоре. Облегчённо вздохнув, он вынул пачку сигарет из кармана чёрных брюк. Привычки хозяина зачастую передаются Союзнику, правда вот, столь злым и нервным Джунэ стал не потому, что таковым был хозяин, а потому, что ему надоело из года в год работать впустую и не получать никакой отдачи. Внезапно вышедший из-за угла Союзник умудрился застать врасплох, подойдя слишком близко и заговорив. Этот Ангел не был похож на Джунэ: намного чище, светлее, судя по всему, как и его хозяин. Но почему они не вместе? Джунэ мало волновал этот вопрос. Он равнодушно вытащил из пачки очередную сигарету и, чиркнув зажигалкой, с наслаждением затянулся, возможно, последний раз в своей «жизни». Незваный собеседник выглядел слишком уставшим, истерзанным, его внешний вид навевал вполне ясные предположения, но светлая прядь, выбившаяся из основной массы волос, заставила Джунэ ненароком усмехнуться, что было весьма неуместно. Впрочем, чужой Союзник был слишком озабочен своей проблемой и попросту этого не заметил. Он рассказывал что-то про молодого парня, который лежит в коме не по своей вине. Ангел отдал ему последние силы и медленно исчезает, пытаясь найти кого-то, кто сможет помочь. Он только что слышал, как остановилось сердце человека, а значит, и Тот, кто принадлежал покойнику, отныне свободен и может спасти умирающего парня. - Я прошу тебя. Прошу, не спеши уходить, останься с ним, ведь некому больше помочь, - опешив, Джунэ выронил сигарету, когда Союзник вцепился пальцами в чёрную рубашку и на последних словах без остатка растворился в воздухе подобно серебристому пеплу. Рука машинально потянулась к карману и снова нащупала пачку. Моргнув несколько раз, Джунэ закурил и двинулся вперёд по коридору. Он всё ещё помнил о молодом парне, о коме, о том, что некому помочь, но никак не представлял себя в роли самопровозглашённого добродетеля. Женщина, стоявшая возле палаты, только укрепила его позицию. - К сожалению, мы не решаемся делать положительных прогнозов. В данном случае надеяться не на что, - сочувствующе произнёс врач, и женщина закрыла руками лицо, пытаясь сдержать слёзы. Наверное, это его мать, а рядом бегает малолетний братишка, и, чёрт возьми, он заметил проходящего мимо Ангела и сейчас пристанет с просьбой поиграть. Дети видят намного больше, чем взрослые. Им можно, они ещё не обременены собственной жизнью. Джунэ встал у окна, выпуская изо рта порцию густого дыма. Он мечтал улететь через это окно прямо сейчас, без промедлений, когда ничто более не удерживает, но детская ручонка, схватившая Ангела за брюки, и пара чёрных глаз, умоляюще смотрящих снизу вверх, заставили его забыть о своих намерениях. - Помоги мальчику... Мальчик меня спас… - услышав тихий голос, Джунэ захотел спрятать подальше недокуренную сигарету. Или самого себя куда-нибудь спрятать, желательно, в такое место, где не будет ни детей, ни животных, ни чужих Союзников со своими нелепыми просьбами. «Мальчик»… Ребёнок не назвал его имени, значит, не приходится ни знакомым, ни родственником. И женщина эта наверняка пришла сюда в знак благодарности за спасение своего сына. В таком случае, где же родители того, кто лежит сейчас в коме за закрытой дверью? Почему о его здоровье справляются чужие люди? И какого чёрта эти мысли лезут извне в самый неподходящий момент?! - Ну, с кем ты опять разговариваешь? – мама подошла к ребёнку и взяла его на руки. - Сколько раз я тебе говорила, что нельзя так делать, а? - Детям свойственно выдумывать себе друзей, не обращайте внимания, это проходит, - очередная медсестра, спешащая по делам, расплылась в умилении при виде ребёнка. Джунэ закатил глаза, после чего перевёл взгляд на Союзника, выглянувшего из-за угла и весёлой походкой направившегося следом за мамочкой и её сынишкой. Мальчик с улыбкой протянул руки к своему Ангелу, вызвав очередной прилив негодования у мамы. Как ни крути, а в одном та медсестра права: с возрастом это проходит. Обилие летних ароматов ударило по обонянию, резко контрастируя с запахом больницы. Здесь, в скромном парке, тесно соприкасающимся своей необозримой зеленью с кирпичным зданием, вовсю цвела жизнь, несмотря на то, что практически в каждой больничной палате царила атмосфера возможной смерти. Очень плотно состыковывающиеся границы, которых, возможно, не существует вовсе. Джунэ заметил сидящего неподалёку мужчину, который не отрывал взгляда от пожилой пары, любуясь их жизнями, отнюдь не лёгкими и такими нелепо короткими с точки зрения Вечности, но воистину прекрасными и неразрывно связанными друг с другом до самого последнего дня. - Уже уходишь? – продолжая любоваться пожилой парой, он остановил Джунэ своим вопросом. Тот вздохнул и нехотя присел на лавочку, взглянув туда же, куда смотрел эгрегор больницы, предстающий в образе умудрённого опытом человека средних лет. Заметные морщинки лучились в уголках его глаз, тёмные волосы отдавали преждевременной сединой, хоть для таких, как он, и вовсе не существовало понятие времени. Он жив, пока живо это место, из года в год накапливающее в себе всё больше и больше энергии. Не сказать, что хорошей. Кто-то уходил отсюда здоровым, а кто-то умирал. Жизнь и смерть пытались побороть друг друга, но в итоге образовали единое целое, которое витает повсюду и даже просачивается за пределы больничного парка. - Ты не ответил на мой вопрос, - сказал эгрегор после непродолжительного молчания. - Не хочешь ли немного задержаться? Что, если кто-то нуждается в твоём присутствии? Джунэ недовольно фыркнул, скрестив руки на груди. - Снова подпитывать своё существование чьей-то гнилой энергией? Или, может, свою без остатка отдать, а человек просто возьмёт и убьёт сам себя, совершив какую-то глупость? Неблагодарное дело, знаешь ли. Я тридцать с лишним лет живу в этом мире и мечтаю поскорее от него избавиться. - Тридцать с лишним лет, говоришь? – эгрегор сощурил глаза, рассматривая лицо собеседника. - А выглядишь так, будто слегка за двадцать, и силы в тебе немало, иначе исчез бы ещё по пути сюда после потери хозяина. Смотри-ка, - он сел вполоборота к Джунэ. - Я существую столько же, сколько эта больница, почти семьдесят лет, и многое успел повидать. Вон там, - эгрегор указал на окно больничной палаты на третьем этаже, - находится тот, кому можешь помочь только ты, и чем скорее, тем лучше. Его жизнь вот-вот угаснет, а я хочу, чтобы он умер. Это весело, знаешь, - мужчина рассмеялся, хлопнув Джунэ по плечу, и того слегка перекосило. Воистину странная энергетика у этого места, где смерть соприкоснулась с жизнью, и Хранитель у него странный: желает, чтобы кто-то умер, в то же время, взывая к совести и отправляя на помощь. Ещё один нерешительный взгляд в сторону приоткрытого окна на третьем этаже. В конце концов, он может оборвать слабую жизнь, если снова надоест за кем-то присматривать. Эта мысль заставила Джунэ подняться с лавочки и направиться ко входу в здание.