Шоколад и ваниль

      Старшеклассников школьная форма раздражала. Девушки старались одеваться ярко и необычно — возможно, из типичной для этого возраста склонности нарушать запреты. Сначала их просто отчитывали, но, когда они стали приходить в шортах, завуч ужесточил правила. Форму носить пришлось, но никто ведь не запрещал стильные аксессуары вроде браслетов, серёжек и бус?       Парней наряды интересовали куда меньше. Редкие модники печально соглашались с заведённым порядком, зато других он, наоборот, радовал: можно не думать, что надеть. Вару скорее относился к последним, к тому же отличался небрежностью: галстук не затягивал, а иногда ходил и вовсе без него. Пиджак портился во время его выходок, — на нём даже было несколько дырок, — поэтому чаще всего он оставлял его в шкафу.       Однако президентша школьного совета ежедневно проверяла соблюдение правил и заставляла лентяев приводить себя в божеский вид. Парням от неё доставалось больше всех, а вот девчонок она защищала. Получив должность, Эмма немедленно распорядилась отныне принимать в кружки и прекрасный пол.       Сегодня она остановила Вару ещё в дверях школы — а в прошлый раз подкараулила его возле чёрного входа, так что отвертеться не получилось. Впрочем, он и не пытался: ему нравилось над ней издеваться.       — Что за вид, Вару?! — сердитым низким голосом спросила Эмма. — Сколько раз говорить завязывать галстук по уставу? А это что? Висит, как смятый носок.       — Как твоя галстучная секта, Эмма? — с улыбкой поинтересовался парень, - ещё не ввели ошейники для школьников?       Девушка нервно провела рукой по чёрным как смоль волосам и прошипела что-то злобное.       — Идиот... Для тебя я президент! Почему опять без пиджака?! Слепой или не видишь, что все в них? — не унималась она.       — Ну, раз тебе не нравится рубашка... — проговорил старшеклассник и принялся расстёгивать пуговицы.       Девушка ошарашенно распахнула глаза и то ли фыркнула, то ли усмехнулась. Вару резким движением дёрнул злосчастную одёжку. Эмма вскрикнула и зажмурилась, но под ней оказалась футболка.       — В чём дело, маленький капитан? Ты сказала, рубашка тебе не по душе! — хихикнул хулиган. Президентша лишь открывала и закрывала рот, как выброшенная на берег рыба. Наконец она набрала в грудь воздуха, чтобы закричать, но тут её руки кто-то коснулся.       Это оказалась Клео, лучшая подруга Эммы. Она занимала должность зампрезидента и ходила за своей начальницей хвостиком. Девочкой она была хорошенькой, но замкнутой, общалась только с подругой. За ней ухаживало много парней, но Клео либо отвечала задумчивым молчанием, либо Эмма посылала очередного приставалу к чертям. Увидев Клео, президентка моментально успокоилась.       — Чё как, Клео? — спросил Вару. — Хорошая погода, да?       Клео отвела взгляд, и парень понимающе кивнул.       — Полностью согласен с твоим мнением. Вряд ли кто-то смог бы высказаться об этом так же красноречиво!       — Да иди отсюда, придурок! — прикрикнула Эмма и смерила его презрительным взглядом. Вару хотелось продолжить эту «забавную игру», но внимание дам привлёк очередной ученик.       Под возмущённые крики вроде «Сколько раз я тебе говорила не носить розы во рту!..» парень в очках вошёл в школу.       На первый урок он не спешил, но прийти до звонка в принципе было интересной перспективой. Найти пару жертв до начала урока — и будет нескучно. В нужном кабинете старшеклассник сразу заметил сидящего в углу на задней парте Зонтика.       Так его прозвали за плаксивость и, конечно, за голубой зонт, который он круглый год носил с собой. Прятался парень под ним от дождя или от окружающих, неважно, а посоревноваться в привязанности к какой-либо вещи с ним мог разве что завуч со своим галстуком.       Сегодня Зонт выглядел более-менее спокойным — или скорее подавленным. Обычно его настроение менялось от коротких всплесков позитива до форменных истерик, но сегодня синоптики мощных эмоциональных штормов не обещали.       Крупные слёзы падали на тетрадь, оставляя круглые пятна между строчек. Вару сел на стул лицом к печальному сверстнику.       — О чём сегодня плачем? — спросил он. — Кошечка умерла? Мама на шаурму отправить решила?       — Я... не успел подготовиться... — тихо пропищал Зонт, не поднимая головы. — А ведь сегодня среда... мой счастливый день, а мне всё равно не везёт...       Последняя фраза затерялась за всхлипами и вздохами. Вару вытащил тетрадь из-под физиономии парня.       — Ну-ну! Мы же не хотим её намочить! — наигранно проворковал он. — Хотя, если не напишешь, ничего же не случится. Разве что это повлияет на твою годовую оценку! И на аттестат. О, и, возможно, тебя не примут в университет или колледж...       А найти работу тогда станет и того труднее. Ещё придётся продавать ту самую шаурму из кошек. Вижу, ты уже практикуешься!       Плакса наконец оторвал глаза от парты. Настроение его стремительно ухудшалось. Внимание, возможны проливные дожди!       — Ну, не плачь! На, высморкайся... — сказал Вару и что-то протянул Зонтику.       Затем хулиган рывком встал и направился к своей парте, бросив по дороге:       — Упс! По-моему, это было твоё сочинение...       Вару сидел прямо возле двери: так легче покинуть урок незамеченным. Вдруг он увидел записку. Содержание оказалось незамысловатым: номер кабинета и подпись завуча внизу. Вару сразу всё понял. Чёртов координатор, чтобы ему пусто было!       Хотя вместе с тем было любопытно: кто этот таинственный и неподкупный надзиратель?       С тяжёлым сердцем парень всё же решился отправиться туда, куда приглашала записка. Кабинет находился в другом крыле школы, где кружки и клубы по интересам. Вару редко там появлялся, но некоторые личности его и параллельного класса прославились именно благодаря им.       Один из таких — Ромео, парень с поистине говорящим именем. Он был главой театрального кружка и за постановкой каждого спектакля следил лично. Так парень стал популярным у девчонок, чем охотно пользовался. Но постоянные метания между партнёршами лишь озадачивали окружающих. Никто не знал, кто нравится ему на самом деле, однако Вару это и не интересовало, — он просто любил поиздеваться над, по его выражению, клоуном.       Думая обо всём этом, юный хулиган не заметил, что давно добрался до нужного кабинета. Он наверняка прошёл бы мимо, если бы внезапно не услышал:       Лето дарит солнышко, Нежность цветов дарит нам весна. В сердце свежесть тёплых дней Пусть сохраняется навсегда...       Нежный, щекочущий нос аромат свежей выпечки разносился по коридору и привлекал окружающих. Услышав мягкий, как отзвук колокольчика, голос, Вару резко остановился. Он звучал чисто и очень звонко — скорее всего, на контрасте с оглушительной тишиной.       Дождик плакал и стучал В моё окошко весенним днём. Пусть он станет радугой — Небесный свет, что живёт во мне...       Медленно, почти бесшумно старшеклассник вернулся к слегка приоткрытой двери. Он даже не заметил, что класс был тот же, что и указанный в записке.       И голос твой в ночной дали Уводит, уводит меня от беды, Знакомый до боли, и песне невольно Всё вторят и вторят ветра...       Наконец его глазам предстала поистине замечательная картина: девушка со светлыми волосами, заплетёнными в толстую косу, и большими, как у куклы, глазами. Изгибы её фигуры были плавными и мягкими, а одета она была в обычную школьную форму, белые колготки и розовый фартук. Довершала образ маленькая брошь с ромашкой. Занимаясь чем-то похожим на замешивание теста, красавица продолжала:       Тоску твою, и боль твою, И горе, и счастье я в руки возьму. Печали и радость, горечь и сладость Разделим с тобою вдвоём.       Вару переживал целую гамму эмоций: омерзение от такого количества розового и белого, заворожённость и... смущение? Обычно парень сторонился таких странных ощущений, не доверял им. Не то чтобы совсем не общался с девушками, но, подкалывая их, никогда не стеснялся — и тем более не смущался.       Поэтому первой его мыслью было спешно ретироваться. Еле стряхнув оцепенение, он так и поступил: ринулся по коридору.       Разумеется, юноша наделал много шума, и таинственная незнакомка это заметила. Прервавшись, она быстрым движением отряхнула ладони о фартук и направилась к двери. Девушка оглянулась по сторонам в поисках источника звуков, но никого не увидела. Любопытство взяло верх, и она на цыпочках вышла из класса в том же направлении, что и Вару за несколько секунд до неё.       Ни шороха. На секунду могло даже показаться, что замерло само время. Дойдя до угла, девушка медленно посмотрела из-за него — и столкнулась с кем-то в огромных очках. Бедняга схватилась ладонью за лоб, а стоящий напротив — им оказался Вару — отпрянул.       — Ай! — пискнула пострадавшая. — Вы что крадётесь?       — Кто бы говорил, — выдохнул Вару и нервно усмехнулся.       — Простите, если напугала, — пролепетала девушка, по-прежнему держась за лоб. — Жалко только, синяк останется. Ой! Вам же тоже, наверное, больно!       — Пустяки! — отмахнулся спиральный, пряча взгляд.       — Никакие не пустяки! Пойдёмте скорее.       Она ухватила Вару за рукав и потащила за собой в класс. На месте старшеклассница отвернулась к стеллажу с коробками и усиленно принялась что-то искать. В этот момент у парня почему-то появилось стойкое желание улизнуть. Он взглянул на занятую поисками незнакомку, на дверь и сделал шаг в её сторону — очередной.       — Нашла! — внезапно воскликнула девушка.       Резко развернувшись, Вару встретился с ней глазами и натянуто улыбнулся. Заметив в её руке что-то подозрительное, он попытался отыскать повод уйти:       — Да у меня уже прошло! Почти не болит. — Не совсем правда, но признаваться в этом было стыдно.       — Нет, что вы! Шишка вскочит, — заволновалась старшеклассница. — У меня вот есть такой пластырь, с мазью. Его наклеишь — и всё как рукой снимет. Прелесть!       — Ага, прелесть... — пробормотал притворщик, потихоньку отступая назад Перспектива ходить по школе с пластырем на лбу его не прельщала. Отказывать заботливой хозяйке не хотелось, но и стать посмешищем желания не было. — У меня, м-м-м... дел туча!       — Это всего на секунду. Ну что вы? Я и себе наклею!       — Серьёзно? — уточнил Вару, глянув исподлобья. Похоже, издеваться над ним у неё и в мыслях не было.       — Да, конечно, — кивнула девушка, протягивая собеседнику пластырь. — П-п-приклейте мне, если не трудно.       Хорошо, что парень надел очки и она сейчас не видела, какие у него глаза. Взяв пластырь, он открыл его и неуверенно посмотрел на девушку. Та указала пальцем на место, где постепенно растекался синяк. Вару шмыгнул носом и постарался приклеить как можно аккуратнее.       Та в свою очередь проделала то же с его лбом, и спустя пару минут они стояли перед длинным зеркалом в углу класса. Осмотрев себя, юная особа вздохнула. Парень же глядел на своё отражение скептически. Хотя с кем-нибудь знакомым такая шутка прошла бы отлично. И как он раньше об этом не задумывался?       Естественно, стать жертвой самому оказалось не особо весело, но Вару всё равно находил происходящее забавным.       — Какой кошмар, — вздохнула хозяйка клуба. — Со стороны выглядит ужасно... О, знаю!       Порывшись в одном из ящичков, девушка вытащила на свет парочку маркеров. Голубой она протянула парню.       — А вы... не нарисуете мне что-нибудь? — попросила она.       — Где? — удивился Вару и недоуменно посмотрел на маркер.       — На пластыре, конечно! — хихикнула новая знакомая.       Как только до зелёного дошло, чего от него хотят, он хитро ухмыльнулся. В голове у него зароились варианты надписей и художеств. Почесав нос кончиком маркера, он задумчиво посмотрел на девушку.       — Что нарисовать?.. — пробормотал он.       — Что хотите, — с лучезарной улыбкой ответила собеседница.       От такого заявления парень поёжился. Обычная девчонка сказала бы, что и как рисовать; такую бы и злить было куда веселее.       — Не смотрите вы так, — буркнул юный Пикассо, раздражённо отводя взгляд.       Рисовать на лбу у девушки оказалось легко: пятый был значительно выше ростом. закончив, он критически оглядел собственное творение.       — А теперь я вам! — радостно воскликнула старшеклассница, беря в руку зелёный маркер.       Вару догадывался, что незнакомка украсит его сердечками или солнышками, так что подал ей эту идею сам. Завершив сеанс своеобразной арт-терапии, молодые люди вновь повернулись к зеркалу — и выглядели теперь гораздо довольнее.       На лбу девушки красовалось несколько цветочков и спиралей разных размеров. Такое больше не повторится, пообещал себе Вару. Во лбу юноши же открылся третий глаз — нарисованный. Варя скорчил гримасу и решил, что результатом доволен. — А вы?.. — поинтересовался клон и осёкся: обращаться к кому-то на «вы» ему было в диковинку. К учителям и сверстникам он старался не обращаться совсем: не уважал. Впрочем, кого он вообще уважал?       — Хелен! — с улыбкой представилась белобрысая и протянула собеседнику руку.       — Вару, — буркнул тот и неуверенно вложил свою ладонь в её.       Внезапно до него дошло. Да как он не узнал? Хелен, одна из клубных активистов! Возглавляла свой клуб кулинарии, но, конечно, больше известна была по спектаклям личного театрального кружка. Парни часто обсуждали её и находили крайне привлекательной, но любовь-морковь Вару совершенно не интересовала.       — Прекрасные цветочки, — прощебетала девушка. — С ними пластырь не такой ужасный.       — А по-моему, вам и так очень шло, — прошептал Вару. Он сам удивился собственным словам и сразу спохватился: — В смысле...       — Правда? — восторженно спросила красотка.       — Ну... да, наверное... — неловко сказал пятый и отвернулся.       — Такое мне говорят впервые!       Вару хотел ответить, что охотно верит, но тут раздался звонок.       — Ой! — ахнула Хелен. — Моё тесто! Придётся доделать позже.       Она схватила со стола миску, убрала её в холодильник и принялась впопыхах стягивать фартук. Такому раздолбаю, как Вару опоздать на урок было плёвым делом, так что он не особенно нервничал.       — Фух, — выдохнула девушка, наконец справившись с фартуком. — В-вы ведь придёте ещё?       — Приду? — переспросил Вару, недоверчиво изогнув бровь.       Куда-то вернуться его приглашали впервые.       Взвесив все за и против, он медленно кивнул. Девушка радостно заулыбалась, выпорхнула из класса и вскоре скрылась из виду. Вару пару минут смотрел ей вслед, затем тронул пластырь на лбу и уставился куда-то в сторону. Вдруг взгляд его зацепился за табличку с номером класса на двери кабинета.       — Твою ж... — судорожно выдохнул парень