Сандал

В самом начале Синдзи не придает этому никакого значения. Слабый, едва ощутимый аромат даже не задевает толком его внимание, проходит мимо, как тысяча других ничего не значащих ощущений. Куда важнее появление человека, от которого этот запах исходит - оно предвещает что-то, какие-то изменения, смутно тревожащие душу. Косые лучи солнца заставляют пропыленный воздух искриться, и едва уловимая дымка света трепещет почти так же, как и сердце. (Нагиса Каору не имеет к этому никакого отношения.) В следующий раз игнорировать запах уже невозможно - он пропитал комнату, он пропитал одежду Нагисы, он липнет к Синдзи, постоянно напоминая о практически невыносимом в своей странности парне. Даже закрыв глаза, от этого не избавишься. Каору не понимает раздражения, с которым ему задан вопрос, и смеется - "Чем тебе не нравится сандал?" Синдзи не то чтобы не нравится. Скорее наоборот. Аромат сандала - бархатный, сладкий, в книге Икари вычитал слово "ненавязчивый", но это все ложь. На самом деле - передается от кожи к коже, кажется, что, единожды прикоснувшись к Каору, от запаха уже не избавиться. Он тянется липкими нитями, как клей, как паутина, и грудную клетку заполняет терпким вином. Удушливей и слаще лишь поцелуи. На самом деле Синдзи, наверное, вовсе и не против. Аромат, въевшийся в кожу Каору, смешавшийся с ее собственным запахом, становится неотъемлемой частью ощущений. Нагиса непосредственен, не ведает цены прикосновения, "личное пространство" для него - лишь словосочетание; но при этом он совершенно не в курсе, что ему самому нравится, а что нет - даже не представляет. Так что они выясняют это вместе. Когда Каору стонет, кадык на его шее ходит вверх-вниз, и сонная артерия бьется особенно сильно. Синдзи чувствует это ладонью, стараясь касаться легко, едва уловимо, ощущая скорее жар пылающей кожи, чем ее саму. Запах сандала усиливается почти нестерпимо и сливается с терпкой, пьянящей тьмой внутри. Больше всего Синдзи хочется, чтобы этот аромат остался с ним навсегда.

***

Комната пуста и бессмысленна - сброшенная оболочка, покинутый кокон. Серые стены, серые вещи, цветастое пятно какого-то дурацкого журнала, смятое покрывало на кровати. Скоро и это все будет уничтожено, словно было отравлено смертельной заразой. Синдзи берет плеер, механически-рассеянно распутывает брошенные впопыхах наушники и сматывает их кольцом. Потом опускается на колени и утыкается лицом в покрывало. Волна слабого, сладкого аромата на долю секунды накрывает с головой, так, что становится и жарко, и душно, и стыдно перед собственной уж совсем позорной слабостью. Сходить с ума из-за запаха - есть ли куда пасть ниже? Он выходит из комнаты и старается не поднимать взгляд. Потускневший, словно иссыхающий сандаловый шлейф тянется следом. Больше всего Синдзи хочется знать - прилип ли и к Еве-01 этот запах? Больше всего Синдзи хочется знать - заклеймен ли он теперь на веки веков?