Репетитор-киллер Ярило!

      3. Моя сестра – москвичка!       Если вы думаете, что Шуре не везёт с девушками, то глубоко ошибаетесь! Вот сегодня, пока он гулял по городу, у железнодорожной станции (а куда вы убежите от любимого учителя Ярило?) встретил сногсшибательную красавицу модельной внешности. А откуда такая на станции? Только из Москвы! Что эта красотка могла забыть в маленьком Срединске? И ладно бы мимо прошла, так, заприметив Шурика, бросила ему банку газировки. Пока мальчик офигевал от того, что внезапно стал пользоваться успехом у противоположного пола, девушка куда-то грациозно уплыла на высоких каблуках. Но Шура был бы не Шура, если б взял и поймал подарок! Поэтому банка, просвистев мимо уха Полевского, сбила зазевавшегося голубя и канула в небытие.       На этом, казалось бы, всё и должно было закончиться, но не тут-то было. Когда он шёл в школу, та же самая девушка передала ему пакет с бутербродами и поспешно убежала. Гадая, что у него за таинственная поклонница, Шурик решил поделиться угощением с друзьями. Не имей сто рублей, а имей сто друзей! Это его и спасло от неминуемого несварения желудка: на бутерброды нельзя было без слёз взглянуть. В принципе, Лёша, например, и не удержался, столько там было лука и специй – сразу слезу вышибло. Пока Полевский торопливо завязывал пакет, чтобы запах оттуда больше не просачивался, Лёша, рыдая, сообщил, что «почерк» приготовления бутербродов ему знаком – такое полное отсутствие кулинарного таланта он знает только у одного человека! И встретить его в тёмном переулке, а тем паче, на кухне, он бы ох как не хотел…       Когда Шурик всё же рискнул вернуться домой (ну, с ударной поддержкой Лёши и Вани на это было проще решиться), то кроме строгого учителя обнаружил там и ту самую красотку в кружевном переднике. Оказалось, что это – известная московская модель Снежана Гостемилова, которая настолько влюблена в Ярило, что бросила Москву и поехала за ним к чёрту на рога. Хотя на самом деле ей надо было приглядывать за своим несовершеннолетним братом Лёшенькой, который, однако, особой радости от такой новости не испытал. Как и многие коренные москвички её лет, Снежана совершенно не умеет готовить. Но ей удалось превратить этот недостаток в достоинство. По печальному рассказу Лёхи, в детстве Снежана мечтала стать поваром и открыть свой ресторан, а потому постоянно что-то пыталась готовить. Разумеется, нужен был кто-то, кто будет это всё пробовать, а мама с папой всегда оказывались слишком заняты. А зачем человеку младший брат? Правильно, чтобы ставить на нём бесчеловечные эксперименты! Вот и приходилось бедному Лёше сначала есть пирожки из песка и листьев, конфеты из пластилина, а потом Снежане стали доверять настоящие продукты. Правда, как оказалось, разницы не было никакой. Время шло, Снежана оттачивала на брате своё мастерство, и тот заработал хронический гастрит от её стряпни, который обострялся от одного взгляда на любимую сестрёнку.       На самом деле, Снежана была не очень довольна тем фактом, что её обожаемый Ярило (то ли это материнский инстинкт, то ли Снежана знает о Ярило что-то, чего не знают все остальные, то ли причина и вправду была в Лёше) поселился в Подмосковье. Но она, вдохновившись примером жён декабристов, приехала за любимым! А ещё девушка любила не только историю, но и литературу (например, ей не давала покоя леди Макбет), и потому ей было остро необходимо избавиться от Шуры, дабы Ярило (и Лёха) вернулись обратно в Москву. Но что-то, как всегда, пошло не так, и Снежана согласилась остаться жить у гостеприимной мамы Нади.       Шура никогда не хотел братика, но судьба распорядилась иначе: вслед за Ярило (роковой какой-то парень этот Ярило: то модели за ним рвутся, то дети...) к Полевским на электричке приехал непоседливый раздражающий пятилетний Рома Бовкун из группировки Бовкуна, чьи растянутые карманы леопардовых треников всегда набиты оружием и сладостями. Его мечта – показать Ярило, что и он не лыком шит, однако мудрый педагог решил эту проблему легко: он попросту игнорировал мальчишку. Отчаявшись и разревевшись, Рома достал из походного рюкзака секретное оружие Бовкунов: пушку десятилетия, представляющую собой нечто среднее между телепортом и молодильными яблоками. Совершив акт самовыстреливания, Ромочка поменялся местами с собой из будущего – томным покорителем женских сердец, но всё ещё несовершеннолетним Романом с розой в зубах и расстроенной гитарой под мышкой. Но Ярило остался верен своим принципам и продолжал игнорировать внешний раздражитель, даже когда тот, сверкая переменным током на неожиданно прорезавшихся рогах, бросился на врага. Однако Ярило, похоже, бывал на корриде, а потому новоиспечённый бычок накрепко застрял рогами в стене. Там он и проторчал положенные ему пять минут, после чего снова стал маленьким и надоедливым.       Мама Надя никогда не против новых гостей, так что она с радостью приютила малыша, чем отвлекла внимание Ярило от своего сына: хоть тот и игнорировал Ромочку, но делал это от души и с полной самоотдачей, а потому младшему Полевскому доставалось чуть-чуть, но меньше.       4. Любовь, замешанная на криминале       Ничто не предвещало беды, могли бы сказать мы и были бы абсолютно неправы: ещё как предвещало! Ведь появление Ярило в доме Полевских – уже нехилый такой первый звоночек. Однако на этот раз оно вышло боком совсем другим... боком, простите за каламбур. А именно, к Полевским неожиданно заявился Мстислав и сказал, что им в комитет по правам детей (Мстислав что, и его курирует?! И скажите спасибо, что пока к ним только Жаворонков пришёл, а не органы опеки с полицией. Хотя ещё неизвестно, что хуже) постоянно подбрасывают записки-анонимки, что, мол, детей в этом доме ущемляют и обижают.       Да, закричал Шура, да, вот он я, ущемлённый и обиженный ребёнок! Но, оказалось, Мстислав имел в виду вовсе не его, а... Ярило. Ну и Ромочку, наверное, в какой-то степени.       Пока Шура недоумевал, как вообще можно обидеть вооружённых до зубов детей с лимонками и пистолетами, Ярило объяснил Мстиславу: ошибочка вышла, всё у них замечательно, спасибо, что обеспокоились. А после ухода дружинника наподдал Шуре: мол, не ты ли это кляузы катаешь, чтобы выжить нас из дома?       Но, как оказалось, пинок был незаслуженным: на Полевских настучала некая Дарья Львовна Мураева, местная поборница справедливости, доморощенная Сейлор Мун. Почему Сейлор Мун? Так ведь именно в таком костюме она и заявилась к Шуре в гости с требованием освободить немедленно несчастных детишек. Ах, не можешь? Ну тогда назначаю тебе стрелку завтра утром, возле моста через речку. Шура было начал протестовать: какой мост, какая речка? Это же на другой конец города тащиться, целых девятьсот метров от дома Шуры! Но Даша уже исчезла, растворившись в темноте подъезда.       Шура предложил на стрелку не ходить – ещё чего, с девчонками драться, девочек защищать надо, а не обижать, – а просто настучать на неё Мстиславу. Но Ярило пояснил, что с Жаворонковым не получится, ведь Даша у них там на хорошем счету. Выяснилось, что Мстислав с Дашей познакомился в кружке кройки и шитья. У девочки был талант, она шила просто потрясающие костюмы (и, кстати, увлекалась аниме и японским косплеем, но в отличие от некоторых анимешников, заказывающих готовую продукцию, она и шила сама, и крафтила, и парики лично перекрашивала и укладывала). Короче говоря, Дашу в ДК уважали все, потому что она частенько делала костюмы и декорации для драмкружка и всяких праздничных постановок, причём просто так, на добровольных началах, что особенно ценил Жаворонков. Так что если она тебя, Шура, завтра лунным жезлом огреет, Мстислав лично подтвердит, что всё так и было, а Полевский и раньше дурачок был.       С тяжёлым сердцем Шура утром пошёл на речку, а для храбрости прихватил с собой Лёху и Ваню: ну, чтобы свидетели были, если вдруг потом чего доказывать придётся. Ну и Ярило, само собой, следом увязался, куда же без него. Сейлор Даша ребят высмеяла, мол, на одну девушку втроём решили напасть, вот так герои! И, как и боялся Шура, собралась уже стукнуть его своим жезлом, из швабры старой сделанным. Но не удержалась, поскользнулась и упала прямо в речку.       Тут надо отдельно пару слов о срединской речке сказать. Называлась та река Горностаевка и когда-то, в давние годы, была настоящей рекой. Потом стала речкой. Потом речушкой. Короче говоря, к тому моменту, как Срединск стал городом, и уж тем более к шуриному поколению, Горностаевка уже давно и прочно превратилась в бурую жижу метр шириной, густо поросшую осокой и хвощом. Местами высохла совсем, и даже ручеёк было нереально просто так взять – и отыскать.       Так что, шлёпнувшись в грязь, Даша, конечно, не утонула, но увязла насмерть. А тут ещё и любопытная лягушка ей на колени прыгнула, посмотреть, кто это такой красивый на ПМЖ в их болото заявился. Увидев перепуганные глаза Даши, Шура понял: надо спасать. Иначе нервный срыв тонкой душевной организации художника гарантирован, а Мстислав такого не простил бы – что ему, одному костюмы теперь шить? Кое-как, с помощью Лёши и Вани – пригодились ведь! – он вытащил девочку на свет божий, да ещё и куртку свою отдал: вдруг простудится, пока до дома будет добираться. И тут произошло невероятное: в глазах Даши Шура вдруг резко поднялся от вредного студента Мамору до таинственного Такседо Маска... то есть, от мучителя детей до прекрасного принца! Вот так просто и незатейливо Даша влюбилась в Шуру и твёрдо решила, что рано или поздно она его окольцует.       Не сказать, что Шура обрадовался такой перспективе: как ляпнет она такое при Маше, так и прощайте мечты встречаться с любимой девушкой! Однако проходящая по воле случая мимо Маша (если уж Москва – тесная, то что про Срединск говорить) всего лишь поразилась храбрости Шуры, а заодно и с Дашей подружилась.       Крепись, Шура, бабы – они такие.