эспрессо прямиком из борделя

— Слушай, рыжая, я не твой верный бойфренд. Слова режут по живому, но Лидия не подает и вида. Галлагер любит выводить её из себя. Он смотрит с хитрым прищуром в льдисто-голубых глазах, а Лидия в ответ закатывает свои - мол, «посмотри-ка, мудак, как мне плевать». Ей-то, конечно, не плевать, но когда Мартин показывала свои слабости? Лип довольно усмехается и явно ей не верит, но обхватывает её где-то в районе колен, прижимаясь губами к прохладной коже живота. Он, вообще-то, единственный, кто знает, когда рыжая чертовка врет. У них какое-то странное /не/понимание друг друга. Ноябрь приходит с блядским снегом, неожиданно холодным и никому ненужным, от чего вставать по утрам становится одновременно и легче — кровать не сохраняет тепло тела и быстро становится холодной, но и тяжелее — «кому, блять, вообще нужно такое утро?». Однако Мартин смеется и кидается в Липа наскоро поднятым с грязной земли снегом, который отдает серым цветом, как и вся окружающая их обстановка. Девчонка промахивается, а Галлагер валит ее в сугроб, запихивая под ворот старого свитера комки быстро тающего снега. — Галлагер, какой же ты мудак! Мартин, выросшая под ярким калифорнийским солнцем, мерзнет из-за этого намного быстрее, чем Лип. Они заваливаются в бар к Кеву, у которого нет ничего, кроме алкоголя, на который Лидия смотрит почти с неприятием, морща нос. Галлагер усмехается, думая о том, что правильные девочки, как Мартин, конечно, не пьют. Правильные девочки, как Мартин, не пахнут никотином. Правильные девочки, как Мартин, нихуя не пара таким, как Лип. У Светланы есть эспрессо и пара обычных пончиков, от которых Лидия отказывается, а вот горячий кофе принимает с радостью, в то время как Лип затягивается последней сигаретой в пачке. Лидия вспоминает прошлый год: чертовы планы о поступлении, надоедливый Стилински, с россыпью родинок по всему телу, правильное питание и никакого кофе. Вспоминает и почти заливается истеричным смехом, понимая что закончилось это посиделками в борделе с шлюшкой Светланой - почти что лучшей подругой - и Липом, который, вообще-то, ей даже не парень. Что не мешает ему прижимать Мартин к стене в собственной комнате и целовать так, что у Лидии перехватывает дыхание, да предательски дрожат колени. Мартин маленькая. Лип чертовски боится сделать ей больно, ведь у той чертова психическая нестабильность. Рыжая ходит по краю озера и играет с мертвецами прошлого, не боясь сорваться в муть водоёма. А вот Галлагер боится. Ведь сорвись она, и он последует за ней в адово пекло, если Лидия того потребует. Галлагера удивляет, насколько же она, блять, вписывается. Чертовка находит общий язык даже с Микки, который учит её пользоваться оружием и принимает как сестру. Лидия Мартин - априори нужная, чтоб не говорил ей /себе, на самом деле/ Лип Галлагер. — Слушай, рыжая, я почти люблю тебя.