Солнце

Не спали ночами, Встречали рассветы. Мы жали плечами, Не зная ответов. Смеялись за дверью - Учить надоело. Никто не поверит - Нам не было дела. Смотрели на звёзды, Носились по саду. Всё было так просто За нашей оградой. За нашей калиткой Нам некуда деться. Со старой открытки Верни моё детство. Отдай мне вопросы, Не нужно ответов. Вечерние звёзды И тёплое лето. Как будто бы снова Вернуться в то время, Без знака и слова Смеяться за дверью. Лежу, смотрю в потолок и мысленно ругаюсь на немецком. Чтоб тебя, Ниа, я ненавижу эту белобрысую сволочь! Что творится в твоей кудрявой башке, с IQ всего на десяток выше, чем мой? Ходит со своей рожей кирпичом, строит из себя невесть что, строитель, блин, хренов подражатель L, ну давай, покажи, что ты можешь без него? Я уже пятый год живу в Лос-Анджелесе. Не знаю, что там творится в Вамми, с Роджером, со старыми друзьями из приюта. Знаю только, что Ниа взялся за дело Киры сразу после моего ухода. Что ж, удачи, теперь ему никто не мешает. Набрал себе, небось, целый штаб помощников и сидит теперь между этих взрослых ФБРовских дяденек и тётенек, собирает кубики. Он ведь всего на два года младше меня. Неужели, он до сих пор занимается этими детскими игрушками? Усмехаюсь, представив себе эту картину. Когда-то он мне сказал, что это помогает ему думать, повышает, мол, мыслительную активность. Никто, кажется, так и не догадался, почему я тогда начал есть шоколад. Устало вздыхаю и отворачиваюсь к стене. Честно, я бы много отдал, чтобы сейчас увидеть его. Здесь так одиноко. Никогда не думал, что буду страдать от одиночества. Даже Кира уходит куда-то на задний план. И я который раз пытаюсь вернуться мыслями к самой важной цели в моей жизни и каждый раз обнаруживаю себя смотрящим в стену наедине с пустой квартирой. А потом всё изменилось. Снова вздыхаю и поворачиваюсь на другой бок. Встречаюсь взглядом с синим огоньком ноутбука, мигающим из-под крышки. Мэтт. Губы растягиваются в насмешливой улыбке. До сих пор усмехаюсь каждый раз, когда вспоминаю, как мы снова встретились. Когда я пришёл домой, всё было как обычно, не считая твоих старых кед посреди моего коридора. Да как ты, блин, нашёл меня? Как ты попал ко мне домой?! Хотя, ты же у нас мастер по взлому замков. Босс был жутко недоволен, когда узнал, что ты взломал базу данных мафии. Но когда он узнал, что ты сделал это только для того, чтобы узнать номер моей квартиры... Мда, я действительно подумал, что он выгонит меня из мафии со всеми вытекающими. Но больше всего меня злит не это. Если ты так легко мог это сделать, то... Мэтт, почему так долго? Хмурюсь, понимаю, что так заснуть у меня не получится, встаю и иду на кухню. Хочется кофе, но после него я точно не засну. Я уже почти включаю чайник, чтобы заварить чай, но потом внутри что-то щёлкает, и я достаю из холодильника молоко. В детстве ненавидел молоко, а сейчас сижу, как ребёнок, с обеими ногами на стуле, и хлебаю ледяную жидкость. Как в детстве, только наша столовая не была так напрочь прокурена твоими сигаретами. Я помню, как пахло в Вамми: это была смесь только что отглаженных простыней, сухой листвы и типографской краски только что купленных книг - так пахло моё детство. Я сказал, что всё было как обычно, когда ты пришёл? Нет, ты принёс этот запах за собой. Запах дома. И я не мог надышаться. У нас в доме две банки кофе, три упаковки чая, одна бутылка виски и ещё одна бутылка виски, которая лежит у тебя за шкафом, о которой мы оба знаем, а я сижу и пью молоко. Может, я стареть начинаю? Не рановато ли, в девятнадцать-то лет? Или это побочный эффект четырёхчасового Лос-Анджелеса? Допиваю молоко, неудачно ставлю стакан на стол, и он падает на пол. С противным звенящим хрустом вдребезги разбивается тонкое стекло. Ну обалдеть, у меня теперь ещё и руки трясутся? Смотрю на эти острые огрызки по всему полу и почему-то не хочу их убирать. Мне иногда кажется, когда я ушёл из Вамми, во мне вот так же что-то разбилось. Как будто я нечаянно смахнул с полки вазу, но так торопился, что не успел подобрать все её кусочки. Один из них остался в приюте, один - с L, один - с Ниа, один вот - с тобой. Парочка - в Англии, ещё один, совсем маленький, - в Германии, горстка - со мной в Америке, в Японии, в которую мне всё равно придётся попасть. Вздыхаю, достаю веник из угла, собираю их все в кучу и кладу на стол на какой-то старый журнал. Когда-нибудь, когда ты будешь сидеть с приставкой, прислонившись спиной к дивану, я сяду рядом, уткнусь носом в твоё плечо и буду вдыхать этот запах принесённого тобой детства так долго, пока все мои разбитые осколки не соберутся обратно. И мне всё равно, какими глазами ты будешь смотреть на меня после этого. Стою, облокотившись спиной на стенку, чуть запрокидываю голову и нечаянно задеваю выключатель - свет на кухне гаснет. Уже хочу потянуться и снова включить его, но взгляд замирает на окне. Рассвет. Уже почти в самом разгаре. А я не заметил. Хорошо жить на верхних этажах, особенно, если не в самом центре города, - рассветы лучше видны. Небо у горизонта розовеет, замирает на одну секунду, и тут же всё пространство разрезает вспыхнувший золотой луч. Вся комната окрашивается в золотые оттенки. Осколки на столе блестят, как куча бриллиантов, переливаются всеми цветами радуги, пропуская через себя свет, и разбрасывают по всем тёмным углам разноцветные блики. Беру один осколок, верчу в руке, закрываю один глаз и смотрю через него на солнце. Неважно, кто ты, как тебя зовут и сколько тебе лет. Ты можешь быть и хрустальной вазой, и самым обычным стаканом. Это неважно. Найди то, что заставляет тебя сиять, и тогда, даже если ты разбит, ты будешь сиять ярче, чем любые бриллианты. Осторожно сжимаю осколок в руке. Кажется, я знаю, что заставляет меня сиять. Я хочу приходить домой и видеть твоё лицо, уткнувшееся в монитор, когда ты делаешь вид, что не ждёшь меня. Я хочу развалиться с тобой на диване и смотреть кино по вечерам, закинув на тебя ноги. Я хочу чувствовать твою голову на своём плече и то, как твои волосы щекочут мою шею. Я просто хочу, чтобы ты остался со мной. Хотя бы на одну маленькую бесконечность. Мелло стоит около стены на светлеющей кухне. Мэтт осторожно открывает дверь, оглядывает комнату, смотрит на осколки разбитого стакана, задумчивого Мелло. Заходит, становится рядом, облокачивается на стену, смотрит в окно. - Офигенно, - говорит он. Потом достаёт пачку, берёт сигарету в рот, щёлкает зажигалкой. Мелло хмурится, смотрит в его сторону, не успевает Мэтт даже прикурить, резко вырывает у него сигарету, пачку, засовывает её туда и швыряет на стол. - Придурок, сто раз говорил, не кури в доме, - раздражённо говорит он и уходит, хмуро опустив голову. Мэтт провожает его непонимающим взглядом, так и оставшись стоять с приоткрытым ртом и рукой около него уже без сигареты. Потом обиженно поджимает губы, закидывает назад голову и сползает спиной по стене. - Ну, блин, Мелс, за что ты меня так не любишь?