За границей облаков

Саундтреки к главе: 1- Arctic Monkeys – Fireside, 2- The Subways – Strawberry Blonde Фил-говнюк-Дуаер сдержал обещание. Через сутки после моего побега в Нью-Йорк, Джульярд лишил меня гранта. «Лишил меня, грёбаного, будущего». Неделю, я пролежала ничком в кровати на влажных, от беспрерывных слёз, подушках. Элис пыталась утешить меня, но потерпела крах, Джейк же с детства знал, что в такие моменты, меня лучше вообще не трогать и поэтому ограничился лишь звонками. Изо дня в день, я варилась в котле разочарования, пока однажды не решила пойти наперекор галактике. В то утро, я, наконец, поднялась с постели, привела себя в порядок, приготовила нам с Элис завтрак и приняла её предложение о работе. Модный дом «Рената», был творением матери Элис. Рената Брендон полностью отдавалась своему искусственному детищу и иногда забывала о существовании собственной дочери, однако Эли вовсе не переживала на этот счёт, ведь любовь к моде и безупречному стилю, была в крови у всех женщин из рода Брендон. Единственное из-за чего ругались мать и дочь – это не желание Ренаты отпускать Элис в потоки собственного дела. Её не переубедила успешная реализация летней линии платьев, над которой Эли работала больше трёх месяцев. Она осталась равнодушной и после того, как её дочь выиграла в «Parsons» – Perry Ellis Gold Thimble Award и the Chester Weinberg Gold Thimble Award, а также the Design Student of the Year Award. Конечно, меня злила та несправедливость, что учинила мать над собственным ребёнком, но это, совершенно не шло, ни в какое сравнение моих взаимоотношений с Рене. Для своей «горячо любимой» мамочки, я была игрушкой, для Ренаты, Элис была неопытным малышом. И вот, я согласилась работать на чрезмерно опекающую, во всех отношениях, женщину. Меня ждал пост ассистентки ведущего фотографа компании. «Это полный провал». ХХХ – Роуз отличная девушка, – ободрила Эли, когда я впервые переступила порог модного дома, – может быть немного прямолинейная, но ведь это только плюс для её дела. Фотограф обязан быть честным. Конечно, иногда она перегибает палку… – Угу, – промычала я, уже воображая в своём воспалённом мозгу, грубую девицу с ведьминской ухмылкой. Элис нетерпеливо одёрнула подол своего янтарного платья и с изяществом танцовщицы, повела меня в цитадель моей начальницы. Офис Розали Хейл располагался на шестом этаже высотного здания. Это было что-то среднее между фото-студией и картинной галереей. Полупустынное пространство было заставлено дорогой аппаратурой и предметами декора. Дверь в личный кабинет моей новой «хозяйки», был умело, скрыт за плакатами фотомоделей-мужчин и их перекаченными торсами. «Мило». Я неуверенно постучала в дверь и после короткого «входите», прошла внутрь комнаты. Элис поспешно последовала за мной. За внушительным, металлическим столом, сидела молодая женщина. Прямые, золотистые волосы были собраны в консервативный хвост на затылке, красивое лицо застыло в ледяной маске и только блеск в ультрамариновых глазах выдавал вихрь эмоций внутри этой «снежной королевы». – Здравствуй, Розали, – пропела Эли, разрушая секундное молчание, – позволь представить тебе мою хорошую подругу и твоего нового секретаря – Изабелла Свон. – Секретарь? – слегка недоуменно осведомилась мисс Хейл. Впившись в меня хищным взором, статная блондинка поднялась с кресла и вышла из-за стола. Меня охватил первобытный страх перед её звериной грацией и неожиданно для себя самой, я тихонько попятилась назад. – Да, – хрипло подтвердила я, под гнётом её немигающего взгляда, – миссис Брендон уже утвердила меня на эту должность, с испытательным сроком, разумеется. – Ох, ну это было вовсе ни к чему, – равнодушно махнула рукой Элис и лучезарно улыбнулась Розали, – Белла прекрасно справится со всеми твоими поручениями. Подруга ещё раз улыбнулась каждой из нас, и напоследок, сжав моё плечо, распрощалась с нами и выпорхнула из кабинета. В комнате повисла звенящая тишина, которая разбавлялась разве что ритмом моего ускоренного сердцебиения. – Неплохо, – проговорила мисс Хейл, задумчиво отстукивая наманикюренными ногтями по нижней губе, – весьма и весьма, неплохо. Я неуверенно переступала с ноги на ногу и прикусывала собственный язык, чтобы не послать к чёрту моего нового босса. Пока я вела мысленный диалог со своим подсознанием и пыталась не сбежать из здания, Розали Хейл, подошла, практически, вплотную ко мне, вглядываясь в моё лицо. – Ты носишь линзы? – вдруг спросила она. – Не-ет, – протянула я чуть скованно. Она поджала алые губы и продолжила осмотр. – Это что-то вроде болезни, – выдавила я, предвкушая допрос с пристрастием, как было заведено у всех людей, кто, так или иначе, замечал необычный цвет моей радужной оболочки. Моя «особенность» с самого детства интересовала окружающих, а в период полового созревания, ситуация с наблюдением, достигла сумасшедшего пика. У девочки, не имеющей с рождения волосяного покрова кроме головы и глаз, также нет менструации – это же настоящая находка для любого доктора. В пять лет, я была изгоем среди детей из-за странного оттенка глаз и бледной, как снег, кожи. В шестнадцать каждый мальчишка в городе был «влюблён» в меня, и даже девушки пытались добиться моего внимания. Поэтому, я дружила только с ребятами из резервации, что находилась недалеко от Форкса, в Ла-Пуш. Думаю, я сделала правильный выбор, ведь Джейкоб и сейчас является моим лучшим другом. – Ммм? Болезнь?- задумчиво пробормотала мисс Хейл, выдёргивая меня из вороха мыслей. – А можно поподробней? Её взгляд выражал, неподдельный интерес, а едва заметная улыбка вынудила меня судорожно сглотнуть. – Да, – поддельно, твёрдым голосом сказала я, – у меня мутация в цепи ДНК. Из-за этого глаза такого цвета. – Очень интересно, – произнесла Розали и, наконец-то, отошла от меня к своему столу. Она начала, что-то печатать в ноутбуке, а мне предложила сесть в одно из роскошных, кожаных кресел. На этот раз её голос был мягок и заботлив, что заставило меня вновь занервничать. – Думаю, я могу предложить тебе неплохую альтернативу, – заговорщицки но, несомненно, тепло сказала моя начальница с широкой улыбкой на губах, – как ты относишься к модельному бизнесу? – Простите, но мир моды не мой мир, – поспешно ответила я. Мне претила жизнь моделей и не только потому, что девушки калечили свою психику на этом поприще. Главной причиной являлась моя мать и та душевная травма, что эта женщина нанесла мне ещё в детстве. Бесчисленные конкурсы красоты. Корсет каждую ночь, косметика, обесцвеченные волосы, системное голодание, таблетки, уроки танцев, давление – Рене истязала и уродовала меня, как тряпичную куклу. Когда папа увидел, что со мной творит мать, он немедленно взял ситуацию в свои руки, и я была освобождена от ежедневных мучений. Вместо фотосессий и показов, я занималась музыкой и салками с друзьями. И после развода родителей, не раздумывая, уехала к отцу. – Надеюсь, ты понимаешь, от чего отказываешься, – сузив миндалевидные глаза, зло ухмыльнулась Розали. – Прекрасно понимаю мисс Хейл, – сказала я, растянув губы в безэмоциональной улыбке. – Ну, раз так, – насупилась девушка, протягивая мне стопку бумаг, – ознакомься с моим графиком, составь новый список встреч и фотосетов, постарайся не пропустить ни одного звонка и принеси мне кофе. «Чем я заслужила это?!»