Дева-воительница

Что-то мелькнуло за кустом привлекая внимание юной воительницы. Она оглядела куст, он будто отряхнулся ото сна и потянулся расправляя ветки. Возможно это птица или, вероятней всего - заяц прятался за кустом и неловкие движения человека испугали его. Было около полудня и солнце припекало и слепило глаза. Легкий ветерок дергал за льняную просторную рубашку, а неприкрытые лодыжки щекотала сочная зеленая трава. - Сиана! - откуда-то доносится отрывистый, тревожный женский крик, и взметнулись высоко в небо перепуганные птицы. Девочка застыла посреди солнечной лесной поляны, из детской ладошки посыпались спелые ягоды земляники. "Ну вот беда, я попалась." - Сиана впала в уныние, так как понимала, что беззаботно бегать по лесным опушкам ей больше не позволят. Расстроенная она опустилась в траву и погрузилась в думы. Ей хотелось убежать, но нянька была совсем рядом и когда она заметит девочку вопрос времени. Зубаха ей совсем не нравилась. Женщина постоянно попрекала ее на чем свет стоял и не было и дня нравоучений. Да и ко всему прочему, смотрела Зубаха на юную воительницу как на жаренное мясо на вертеле, как только слюни не текут по подбородку. - Вот вы где княжна, - услышала Сиана звонкий голос Зубахи, - обучение ваше закончилось давно, а вы еще не обедали. - Краюшку хлеба мне дала Умила и отпустила... - вымолвила девочка. Она снова поймала на себе нехороший взгляд нянечки и волосы у нее встали дыбом. - Для княжны, Сиана, вы не воспитаны совсем, - Женщина всплеснула руками и пустила язык по миру - перечисляя все недостатки девочки. - Как же вы старших перебивать любите, да себялюбивы безмерно. Не дело это, что пороков у вас дитя для будущей Великой княгини не счесть. Дообеденные науки вы исправно учите, а трапезничать с матушкой забываете. Великая княгиня вас любит безмерно, и пренебрегать ее любовью не правильно. Вскипело раздражение в душе Сианы. Не любила она слушать бредни няньки. Делай то, ни делай это. Дела делам да по делам. Словно проснувшийся котенок, девочка потянулась и выпрямилась во весь рост. Сиана была на голову ниже Зубахи, но не было помехи в этом для юной воительницы, она всегда отвечала словом. Укрыв глаза ладошкой, от слепящего солнца, княжна устремила свой взор правее от няньки, чтобы не видеть как смотрит на нее та. - Матушка поймет меня и не будет ругать, - Сиана лучезарно улыбнулась, - томится в душных полатях я не могу. Лес словно родная душа манит к себе и нету сил этому противиться. И вам Зубаха никогда не понять меня, ведь ваша душа невольная. - Она больше ни словечка не хотела услышать от дурной няньки. Девочке неожиданно захотелось взбрыкнуть, что не медля она и сделала, и с веселы гиканьем побежала прочь от Зубахи. Зубаха была рабыней много лет и привыкла к своей участи. Пять зим прошло с тех пор как Великая княжна даровала ей свободу, убив ее хозяина. Рабские привычки въелись в плоть и кровь и она смиренно продолжала выполнять данное ей поручение правой рукой княгини - словно это приказ, но словоохотливость женщины постоянно отдаляла молодую княжну от нее. Все же поручение было не замысловатым - всего то быть рядом с Княжной и уберегать ее от опасностей. Зубаха была полна веры в том, что худший враг девочки это она сама. И единственный способ уберечь дитя это запереть ее пока не одумается. Женщина часто впадала в отчаяние, так как княжна была слишком своевольна. И была еще причина отчаяния женщины. Две весны прошло с того времени когда Зубаха подслушала тайный разговор правой руки княгини Таиславы и белой женщины, что слыла как старейшая воительница Бела. Старшая воительница сказывала про прекрасных девушек от которых мужчины теряли головы и проливали кровь на матушке земле. И она уверяла Таиславу в том, что девушки-воительницы так же падки до красы и судьба княжны быть не воином, а наградой сильнейшего. Так же Бела была уверена что Сиану еще младенцем надо было отдать брату Великой княгини, будучи уверена, что необычной красоте княжны не место среди кочевых женщин-воительниц. - "Доля ее очаровывать или губить" - прошептала Зубаха вслед убегающей княжне Сиане. Девочка еще слишком молода, но своим гибким и пока угловатым станом заставляет сердце бывшей рабыни замирать и безумно плясать от вожделения. Запах темных волос согревает, а темные глаза, будто грозовые облака с фиолетовыми всполохами - опьяняют, волнуют, будоражат. Мысли вертелись в голове женщины, но не могли сформироваться в слова. Зубаха понимала, что таких людей не бывает, она будто придуманная или искусно слепленная.