Гость Эребора

К концу ужина все-таки удалось уговорить Бильбо остаться на ночь. Хоббит было начал собирать вещи, как сзади подошел Бофур, схватил вещи Бильбо и убежал. Когда же хоббит нашел гнома, тот наотрез отказался возвращать его вещи, пока Бильбо не согласится остаться на ночь. После сытного ужина гостей Лесного королевства начало клонить в сон, и Трандуил распорядился отвести гномов в их комнаты. У каждого была отдельная спальня, но они располагались рядом. Фили открыл дверь в свою, на секунду обернулся и увидел, как его брат, шагая по коридору, мило разговаривает с Тауриэль, которая вызвалась проводить его. Светловолосый гном был рад, что у брата все складывается так хорошо. Торин был не против связи Кили с эльфийкой, а это самое важное в этой ситуации. Как только Фили заперся в спальне, он почувствовал дикую усталость. Давно с ним не было такого. Он спешно снял с себя кольчугу и мечи, оставшись в одной рубахе. Комната была небольшая, но по-эльфийски уютная. Напротив двери стояла широкая кровать с белыми простынями, в окно просачивался голубоватый лунный свет, а на стенах красовались зеленые растения. В комнате Бофура была примерно такая же обстановка. Только кровать находилась в левом углу у противоположной от двери стены, а в окно не попадал лунный свет. Гном стянул с себя одежду, рухнул на кровать и почти сразу же звучно захрапел. Сказать честно, гномы не ожидали такого теплого приема. Конечно, многие разногласия были забыты после Битвы Пяти Воинств, однако какая-то натяженность во взгляде и поведении Трандуила смутили Торина. Он зашел в отведенную для него спальню, уселся на стул возле окна и закурил трубку. С этими мыслями гном просидел около часа, уставившись на безоблачное звездное небо. Казалось, что-то недоброе замышляет эльфийский король, но оснований так думать у Торина попросту не было. Только слабые догадки, которые, возможно, являлись плодами воображения после нескольких кружек крепкого эльфийского вина. Утро выдалось ясное. Хотя спальни гномов и Бильбо находились по разные стороны, ко всем в окна проливался теплый солнечный свет. Открыв глаза, Торин сразу вскочил на ноги. Обычно он вставал ни свет ни заря, как и остальные гномы, а сегодня проспал рассвет. Быстро натянув на себя одежду, гном вышел из комнаты и направился в тронный зал. Там собрались все гномы, кроме него. Даже Бильбо уже был готов к выходу. Они поблагодарили Трандуила за гостеприимство и покинули Лесное королевство в сопровождении Леголаса. Гномы проводили Бильбо до дома Беорна, который в обличье медведя встретил путников еще на окраине Лихолесья и предложил им зайти к нему в гости. Они рассказывали оборотню все новости Эребора, о том, как продвигается строительство Дейла и прочее. Он в свою очередь вещал о своих походах на границу Средиземья. После обеда гости Беорна двинулись в обратный путь, пожелав Бильбо удачи. Прощание снова походило без грусти, ведь хоббит обещал написать письмо, как только доберется до Бэг-Энда. - Мне будет его не хватать, - проговорил Кили. - Я знаю, - согласился Торин, глядя вслед маленькому взломщику, - мне тоже. Обратно гномы пошли в обход Лихолесья, решив не утруждать эльфов своим присутствием. Тем более, как уже было сказано, торопиться им было некуда. За главных в Эреборе остались Балин и Двалин, а значит, все под контролем. Пополнив запасы у Беорна, путники были готовы к долгому пути. Останавливались они редко, только для того, чтобы пони могли немного передохнуть. Но во время одного из привалов случилось нечто, к чему четверо гномов были абсолютно не готовы. Ближе к вечеру того же дня Торин, Бофур, Кили и Фили решили сделать привал и переночевать в одном из оврагов. Он был спрятан в деревьях, поэтому снаружи его было не заметить. Гномы нашли его только потому, что Фили, спустившись со своего пони, чуть не скатился в него кубарем. Торин сказал Бофуру найти дров для костра, Кили - приготовить эльфийское мясо, а Фили - проверить окрестности. Сам Торин взял на себя уход за пони. Тут-то и начались странности. Нужно отметить, что овраг этот был далеко не маленьким и напоминал, скорее, неглубокую, но очень длинную, широкую и извилистую яму, изрезанную лабиринтом деревьев и кустарников, поэтому здесь легко мог затаиться кто угодно. Но у Фили было острое зрение, поэтому для него не составило бы труда осмотреть территорию. Он отошел на приличное расстояние от места привала и услышал странные звуки. Прислушавшись, Фили смог различить плач. Гном сразу направился в место, откуда, как ему показалось, он исходил. Это оказался огромный дуб, корни и ствол которого были спрятаны в густом колючем кустарнике. Плач становился все отчетлевее. Фили старался двигаться бесшумно, но ему это плохо удавалось, и он постоянно наступал на сухие ветки, которые предательски выдавали его присутствие. И как только тому, кто скрывался в кустах, стало понятно, что кто-то приближается, всхлипы стали отчаяннее и сильнее. Лицо Фили было исцарапано множеством шипов, которые росли на кустарнике, но когда он увидел то, откуда слышался плач, он забыл об этой боли. Гном оказался на крошечной поляне, в центре которой возвышался древний дуб, а вокруг росли высокие кусты. На земле сидела девушка, привязанная к стволу дерева. Она закрыла глаза от страха, боясь увидеть, кто пришел. Фили стоял в оцепенении лишь несколько секунд. За эти мгновения он успел разглядеть девушку. Было видно, что она просидела здесь не один день, даже, может быть, не одну неделю. Ее волосы были растрепаны, из них торчали мелкие ветки и сухие листья, платье было порвано в клочья, и на всем теле, включая лицо, виднелись жуткие порезы, ссадины и огромные синяки.