Пьяные

Сельские дискотеки славятся своими неадекватными танцорами. Так всегда было и будет. Наша не исключение. Старенькие, но зажигательные песни разносились из больших колонок по необъятной площади, наполненной людьми всех возрастов и состояний: от маленьких детей, убегающий от своих родителей, до дамочек и мужиков в приличном таком возрасте. Ах да, как же я могла забыть про в хлам пьяных подростков! Один из наших главных персонажей — паренёк восемнадцати лет — был не исключением. Ох, как он любил такие мероприятия! Ты просто напиваешься и отдаёшься музыке! Но, возможно, вы подумали сейчас о том, что он — Никита — лучший дискотечный танцор? Ну, да, в каком-то роде так и было, но только вот… Танец его был зажигательным и странным, а не отработанным и готовым для какого-то конкурса. В общем, просто хаотичные движение под ритм музыки, хотя, его танцы знали все. И, как по закону чертовой жизни, у Никиты появился «соперник«… Мужчина тридцати лет, да. Ну, понимаете, он тоже был пьян, пришёл на площадь и видит, как танцует замечательный такой, худенький мальчик. Светленькие волосы, футболка обтягивает рёбра, и едва заметные мышцы. И по пьяни он пошёл с ним танцевать. Сначала он — Вася, так звали мужика — просто крутился рядом с Никитой, надеясь, что тот заметит его. Вася ближе жался к пареньку, «случайно» задевал того локтем, но когда понял, что парень пьян и это не сработает, его действия стали более решительны: он клал свои руки на талию Никиты, притягивал его ближе к себе и начал замечать, что мальчик отвечает, хоть и немного замкнуто. Он подаётся телом назад, упираясь в пах мужчины. — Сколько тебе лет, дядя? — Вопрос в другом. Меня не посадят по сто тридцать четвёртой, за совращение малолетних? — Мне восемнадцать, вообще-то! — Да? А я думал, что шестнадцать. — Вася ухмыляется, а в внутри паренька разжигается огонёк азарта. — Я так понимаю, ты хочешь, чтобы тебе доказали, да? — Какой догадливый мальчуган! Никита крутит всё ещё прижатым задом к паху мужика, и Вася стонет и благодарит Бога за то, что музыка здесь такая громкая. Мужчина прижимается губами к шее парня и чувствует, как тот покрывается мурашками. — Знаешь, я думаю, что могу доказать это в более приятных условиях, чем улица… — в голосе Никиты еле-еле слышная дрожь. — Тогда, к тебе или ко мне? — Ты дурак? У меня родители дома, конечно же к тебе! — Да, глупый вопрос был, прости, — Вася смеётся и прижимает мальчика к себе за талию, уводя с шумной площади. * — Ой, я головой больно ударился! — Вася, как только закрыл дверь, впечатал Никиту в стенку, затыкая того поцелуем. — Ты так же громко будешь «ойкать», когда я буду шлёпать тебя? — Я не мазохист! — Это мы исправим, — Вася ухмыльнулся и снова поцеловал парня. Так, собирая все углы, все стены, все косяки, Никита и Вася добрались до спальни, в которой благополучно рухнули на кровать. Никита упал сверху на мужчину, прикусывая его губу и тут же зализывая место укуса. Немного поёрзав на пахе старшего, парень стянул с себя футболку. Вася пожирает глазами худое тело мальчика, слегка скручивает его соски, очерчивает длинными пальцами рёбра и впалый животик. — Почему ты такой бледный? — Я вампир! — Нет, ты просто пьян, — Вася снова смеётся над этим обаятельным мальчуганом. Никита раздевается полностью, принуждая мужчину взглядом сделать то же самое. И, когда оба оказываются голые, парень спускается поцелуями вниз по груди мужчины, чуть оттягивая светлые волоски губами. Когда мальчик, наконец, поцеловал основание члена Васи, мужчина утробно простонал, а после того, как Никита обхватил губами головку его члена, мужик и вовсе выругался матом, и прикусил свой кулак. — Черт, да, малыш, возьми его глубже! И Никита делает всё, о чем просит его мужчина. Он вылизывает языком каждую венку на члене, целует яички, заглатывает так глубоко, как только может. И когда Вася чуть ли не кончает, он резко поднимает Никиту за волосы на загривке к своему лицу и разрывает его губы поцелуем. — Как думаешь, сможешь оседлать меня не растянутым? — Запросто! Вася обильно смазывает свой член кремом для рук, стоящим на прикроватной тумбочке и подстраивает головку своего члена к сжавшемуся анусу мальчика. — Не беспокойся, милый, — нежный поцелуй в губы, поглаживания бедёр, — расслабься, скоро тебе станет приятно. — Да давай уже, пока я не передумал! — Хорошо, но смотри мне в глаза. Никита опять же делает всё, о чём его просят — смотрит только в эти карие глаза и старается максимально расслабиться. И когда это выходит, он кричит, потому что член Васи уже наполовину в нём. — Твою мать, как же больно! Моя жопа не была готова к этому! — Тихо, тихо, мальчик. Терпи. Скоро будет намного лучше, — снова нежные поцелуи и нежные поглаживания. Проходит больше минуты, прежде чем Вася начинает двигаться в Никите, но тот всё ещё шипит из-за дискомфорта. Сначала мужчина двигается медленно, давай парню привыкнуть к ощущениям, но когда головка попадает точно по простате, Никита открывает рот в немом крике, жмурит глаза и шепчет, словно в бреду: — Ещёещёещёещё… Мужчина впивается пальцами в бёдра мальчика, оставляя там синяки и резко двигает бедрами входя и выходя в горячий анус. — Парень, я уже скоро… Кончу… Черт бы тебя побрал, какой ты узкий! Ах! Вася изливается прямо внутрь Никиты и надрачивает тому, чтобы он тоже подошёл к концу. И на самом деле, пары движений вполне хватает, чтобы оргазм настиг парня, в котором всё ещё был член старшего. * — Надеюсь, парень, ты не из болтливых? Пусть это останется нашим маленьким секретом, да? — Да. К тому же, я до сегодняшней ночи был исключительно натуралом… Ну… Прощай? — Не-а, — Вася ухмыльнулся, — до скорого, мальчуган! Ты же не думал, что я так просто отпущу парня, с такой шикарной дырочкой, которая приняла меня без растягивания? Я, кстати, Вася. Никита покраснел от таких слов, но кивнул. — Никита. Лёгкий поцелуй в губы и парень вылетает из пропахшей сексом квартиры.