Дождик

Алоис повернулся к окну и, протерев его рукавом, прижался к стеклу, дабы лучше видеть, что происходит по ту сторону. За воротами школы шла большая дорога, теперь заплоненная водой и грязью. Хотя, это громко сказано. Ворот у школы отрадясь не было. Лишь расстояние между двумя досками покосившегося забора, через эту дырку все привыкли ходить. Да и дороги там вовосе не было. Там только ходили люди, даже повозки не проезжали по пыльной тропе. Когда шёл дождь, как сейчас, пыль перемешивалась в грязь и улица наполнялась грязными лужами. Алоис отошёл от стекла, направляясь к двери. Крыльцо было маленьким, таким, что на нем с трудом могли бы уместиться три человека сидя. А стоя - пять. Но мальчик всегда ходил домой и из дома один, так что не сетовал на размер крыльца. Крыльцо от дождя прикрывал козырёк, так что на лестнице и самой площадке было сухо. Алоис сел, откинувшись спиной на стену и посмотрел за большую дыру между досками. Такую большую, что в этот проем могла бы поместиться целая повозка. По над дорогой бежала большая кудрявая собака, когда-то, возможно, ярко-рыжая. А нынче грязная и почти чёрная. Она была мокрой и её невольно стало жалко. А бедное животное бежало вдоль большой дороги, иногда завязав в лужах. Алоис поднялся, решив идти уже домой. Дождь был не сильным, хотя до дома нужно было долго топать. Стоило парню только выйти из под козырька, как дождь принялся лить с новой силой. Парень за полсекунды бездействия успел вымокнуть до нитки. На улице было холодно, а школу уже закрыли изнутри(когда Алоис ещё сидел на крыльце), так что оставалось только идти домой. Смысла сидеть под козырьком не было: слишком холодно. Блондин побежал в сторону дороги, пытаясь не завязнуть в луже. Он быстренько перебежал на травку на противоположной от школы стороне дороги, однако, уже с упая на траву, поскользнулся и наступил левой ногой в лужу. Ботинки и носки были в грязи, немного холодной воды попало в туфлю, теперь хлюпая. Алоис решил, что потом остановится где-нибудь и выльет воду, но уже вскоре почувствовал, что идти трудно, пальцы онемели. Он остановился на траве у какого-то дерева. После того, как он снял ботинок, стало ещё хуже: ногу обдало ветром и показалось совсем худо. Однако, подросток одел ботинок и побежал дальше по дороге к проспекту: оттуда можно было пройти повдоль администрации по левой стороне, а потом идти прямо метров семьсот, обогнуть дом культуры и идти прямо по дороге, ещё минут через двадцать дойдя до дома. Хотя домой не хотелось. Алоис был приемным ребёнком, которого купил ребёнок этой семьи. Богатой семьи, очень богатой. Этот ребёнок... Его вся прислуга называла гением, и весь дом любил. Он учился в элитной школе, ходил в новой одежде и вкусно кушал каждый день. Прекрасная жизнь у этого ребёнка. Алоис решил все же остановиться. Он увидел какую-то беседку, чисто с еклянную, уже очень грязную, отчего стёкла казались паровыми и почти не пропускали свет. Рядом с мальчиком все это время бежал кудрявый рыжий пёс, тот самый, которого голубоглазый заприметил ещё у школы. Он выглядел вполне здоровым, но замерзшим. Алоис говорил скрипучую дверь беседки и пропустил туда пса, после войдя сам. В беседке было сухо и тёмно, она будто была изолирована от всего мира. В таком месте было бы удобно читать или делать уроки... Алоис бы с радостью переехал сюда. И жил бы тут. Парень сел на запыленную скамейку у края беседки, пёс запрыгнул рядом с ним, сложив голову мальчику на колени. Алоис вдруг подумал, что было бы неплохо взять этого пса в поместье. Все равно будку строили для пса, но так и не завели. А теперь будет. Дождь усилился. Из беседки выходить не хотелось. Доджь лил так, что не было видно ничего. Да и домой не хотелось. Опять в услужение к этому вурдадаку. Нет, он не мучил Алоиса, да и заданий нечеловеческих не давал. Но его вечное холодное безразличие и спокойствие слегка пугали. Да и вообще сам факт того, что Алоис в буквальном смысле принадлежит мальчишке, который, к тому же, младше, немного бесил. Алоис посмотрел на лужу за окном. По ней плыли пузыри, а значит, дождь прольет ещё пару часов. Парень открыл пор цель и вынудил оттуда пару учебников. Делать все равно нечего. А пёс уже уснул. С уроками парень возился долго, а дождь все не кончался.лил уже часа четыре. И лишь сильнее распалялся. Алоис уже опоздал домой на два часа. От господина за это влетит - Сиэль всегда ругал блондина за опоздания. А потом ничего не осталось, кроме как идти под дождём. Потому что уже было поздно, дождь не кончался. Лучше уж немного помокнуть, чем идти по темноте. - Шарик, ко мне. - пёс следовал за Алоисом до самого дома. Там его встретили слуги, начавшие кудахтать о том, что Юный Господин весь на нервах, что нельзя так опаздывать, что нужно спешить домой и не испытывать терпение хозяев. "Мне нужно было умереть под этим дождем, что ли? Как мог. Так и шёл. Меня со школы констебль не забирает!" - Это Шарик. Он будет жить у нас. Слуги собаку не одобрили, послали к Сиэлю, извиниться и насчёт собаки поговорить. Алоис пошёл к тому в комнату, готовя свой почтительный поклон. - Войди. - а господин выглядел злым. Алоис даже боялся. Но все равно вошёл, куда ему деться. - А теперь обьясни причину своего опоздания. - Сиэль посмотрел на блондина с таким презрением и превосходством, что все желание выслужиться перед ним пропало. Хотя его изначально не было. - Дождь. - Что "дождь"?! Выражайся нормально! - Я опоздал, потому что хотел переждать дождь, но в итоге все равно под него попал... - хотелось лечь и уснуть. У тёплой кровати. А не объяснять сейчас простые истины этому парню. - Ладно. Что за собака? - Фантомхайв скрестил руки на груди и стал выглядеть ужасно самовлюбленным. - Он бежал за мной. Я хочу его оставить. Вообще, Алоис всю жизнь знал, что худшая ошибка в разговоре с хозяевами - сказать "я решил". Ведь ты собственность и не можешь решать ничего в принципе. - Ты не так хорошо себя вел, чтобы разрешить тебе собаку. "Ага. Я слишком плохо себя вел. Хотел переждать дождь." - Но я сделаю тебе одолжение. Можешь его оставить. У нас есть будка. - Большое вам спасибо, Господин. Я могу идти? - Иди. - и Алоис спешит удалиться. Моется и сушит вещи, благо это ему хозяин разрешает. А потом он ложится в свою кровать вместе с Шариком, которого тоже успел помыть, и сразу отрубается.

***

Просыпается Алоис в коконе не внятного тепла. Собак оказывается отличным обогревателем. Однако, голова кружится и болит, а конечности будто отнялись. Благо, нынче воскресенье: в школу не надо. Очевидно, заболел. Через пару минут в комнату заходит Мэй и начинает орать на парня, ибо он заставляет хозяина ждать. Тот желает сыграть с Алоисом в шахматы и не может ждать. А парень лежит словно в прострации и обнимает собаку. Теплую, преданно скулящую, которая цепляется за него. И ему плевать на шахматы. Потом приходит взволнованный хозяин и собирается орать на мальчика, но вдруг меняется в лице и трогает рукой его лоб. А потом губами. Алоис думает, что было бы неплохо, делай хозяин так чаще. Потом эти люди переносят его куда-то. Вместе с собакой. Потому что даже если они пытаются выгнать пса, он рычит и не даёт даже тронуть блондина. И снова темнота. А потом, когда голубоглазый вновь просыпается, чувствует, как хозяин изо всех сил прижимающего Алоиса к себе. А потом был поцелуй. Какой-то мягкий и извиняющийся. Хозяин мягко протолкнул свой язык в рот мальчика, ещё не верящего в происходящее. Слегка навалился на него, продолжая исследовать его рот. А тот чувствовал себя просто счастливым. Пока снова не отключился. И так и не подумал, к чему был этот поцелуй. Скорее всего, Алоису это приводилось в бреду. Хотя он начал задумываться о Сиэле в таком ключе. Он даже подумывал признаться хозяину. А потом Сиэль познакомил Алоиса с Леди Элизабет - своей невестой. Конечно, чувства пришлось похоронить... Временно. Но это уже совсем другая история.