Темный Шоколад

- Хочешь? - он положил перед нею на приборную доску кусочек фольги. В нем, аккуратно завернутые, лежали четыре подушечки тёмного шоколада. Сильный приятный запах защекотал обоняние Рен, заставив её незаметно сглотнуть. Шоколад она ела всего несколько раз, на большие праздники, и то - в гостях. Ей он нравился всякий без разбору - горький чёрный, немного приторный белый, сладкий молочный, с орехами и без. Мама никогда не покупала его - считала, что это напрасная трата денег на ублажение желудка. Конечно, Рен хотела съесть эту маленькую, но такую манящую плиточку, однако не стоит забывать, что перед нею сидит вовсе не хозяин дома, которому она может доверять. Вовсе не хороший человек. Она с трудом отвела взгляд от шоколада и холодно ответила: - Нет, спасибо. - Ешь. У меня этой ерунды горы. - Я не хочу. - Ты лжешь. Рен покосилась на мужчину с недоумением. Он смотрел на дорогу, тонко ухмыляясь. - Там нет яда, - сказал он, откровенно издеваясь над девочкой. Та вспыхнула - ведь это именно то, чего она опасалась - отравленного угощения! Мама повторяла рассказы о происшествиях с детьми, "которых на улице угощали сладостью, а потом они умирали", с такой периодичностью и такой рьяной верой, что волей-неволей начнешь бояться даже в магазин ходить. А тут ещё и человек, в недобрых намерениях которого она и не сомневалась. Он - маньяк, и вдруг угощает её шоколадом. С чего бы? Рен нахмурилась и упрямо скрестила руки на груди, пряча удивление под маской равнодушия: - Я не имела в виду яд. Я просто... - Возьми и съешь, не ерепенься. Смысл мне тебя убивать или усыплять? Я просто хочу, чтобы ты начала мне доверять. Опять ухмылка! Как приклеенная. И говорил ещё с такой издевкой... и без страха. Как будто читает учебник по безопасной жизнедеятельности и смеётся над ним. «Не бери ничего из рук незнакомцев - они хотят вызвать у тебя доверие к ним...» А потом увезут. Будешь гнить в подвале. И никто не услышит твой крик. Рен сама не заметила, как её рука вдруг потянулась за угощением. Вернее, конечно, она сама желала этого, но не могла признать собственную подкупность и детскую глупость. Она хотела отдернуть пальцы, но Рихард уже заметил. Он может ударить, если она снова откажется. Фольга неприятно зашуршала. Шоколад ломался с замечательным треском, как подобает настоящему, распространяя вокруг прекрасный запах какао. На плитке рисунок - зáмок с развевающимися флагами, и внизу год - 1876, что, впрочем, ни о чем не говорило Рен. Девочка скрестила пальцы и сунула половину подушечки в рот. - Тающий на языке шоколад способен вызвать оргазм, - прошелестел Рихард, странно щурясь и не глядя на девочку, - Если только это хороший шоколад. Рен завернула остатки плитки в фольгу и спрятала в карман, раздумывая, должна ли она в таком случае сказать "спасибо". - Съешь весь, - Рихард кивнул куда-то назад, - У меня в сумке есть немного. Если захочешь - я дам тебе ещё. - Нет, спаси... - ну вот, уже поздно! Чёрт бы побрал всю эту вежливость, теперь Рихард думает, что она чувствует себя обязанной перед ним, - Спасибо, - сквозь зубы процедила она. - Растает, - машина остановилась за углом от школы, - Лучше сразу проглотить и дело с концом. Он задумчиво говорит, как будто сам с собой. Смотрит прямо перед собой, пальцы судорожно сдали руль. Уж не задумал ли чего худого?.. Рен нащупала ручку двери. - Постой, - Круспе словно ожил. Завораживающие пепельно-зеленые глаза, глаза дьявола, очаровавшие и поймавшие её в свои сети в первую же встречу, пронзили её насквозь - как и всегда, - Поцелуй меня. Звучит как приказ, а не нежная просьба любящего человека. Неужели он догадался и теперь пользуется этим?.. Рената успела вылететь из машины прежде, чем он хотя бы наклонился к ней, и, спотыкаясь, побежала прочь, придерживая рукой норовящий свалиться с плеча внезапно ставший непосильно тяжёлым портфель. Страх, ужас, что сейчас он пойдёт за ней, нагонит, схватит за волосы, парализовал её мозг, и она догадалась обернуться аж у самого поворота. Никто за ней не гнался. Рихард спокойно стоял у машины, распахнув чёрное дорогое пальто, и курил. Его глаза и презрительная усмешка преследовали бедняжку весь день.