Dr. Online

Слэш
R
Завершён
1240
Пэйринг и персонажи:
Размер:
6 страниц, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
1240 Нравится 54 Отзывы 160 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Я ненавижу людей. Такая простая, можно даже сказать банальная фраза, но она как нельзя лучше отражает мое отношение к жизни. Я могу долго перечислять, за что я презираю их, но не буду. Это утомительно и совсем не весело. Думаю, с вас хватит и того, что я поведаю, как началась эта занятная история. К слову, у меня всегда были немного странные увлечения. Больше всего я любил (и люблю по сей день) доводить людей. До белого каления, до слез, до самоубийства. Последнее оказалось особенно приятным. До этого я развлекался тем, что ночью с упорством строителя-маньяка сверлил прогнившую деревянную дверь своей новенькой дрелью. Пол-зарплаты не пожалел на эту красавицу. А потом из-за воистину судьбоносной случайности я нашел себе развлечение получше. Так и представляю себя на приеме групповой психотерапии.  — Рихард, расскажи нам о своем хобби.  — О, разумеется. У меня есть маленькое и поистине очаровательное хобби — доводить людей до самоубийства. Вы не пробовали? Советую. Очень расслабляет. Не то, чтобы им так уж много надо. Думаю, я даже преувеличиваю свою роль во всей этой трагикомедии, но мысль, что я помог еще парочке заблудших овечек попрощаться с этим миром, приятно греет мою отсутствующую душу. Психопат, скажете вы. И будете несомненно правы. Началось все с того, что я, придя со своей совершенно искренне ненавидимой работы, дополз до десятого этажа по продавленным ступенькам, так как заблеванный, исписанный нецензурщиной лифт таки сдох и воскресать в ближайшем будущем не собирался. Когда я уже собрался лечь спать, предварительно вместо еды выдув банку третьесортного пива, убеждая себя, что это жидкий хлеб, и с болезненным наслаждением прикрыв воспаленные красные глаза, в мой мозг с садистским удовольствием впился омерзительный звук. Это чертов телефон. Поначалу я хотел проигнорировать это орудие пыток, так как моя никчемная персона никому, кроме кредиторов, нахрен не сдалась, но он продолжал надрываться, почти как моя домовладелица, эта жирная корова из Бруклина. Блять. — Слушаю, — процедил я в трубку, пытаясь сконцентрировать в своем голосе столько яда, чтоб он мог просочиться по телефонной линии и, вылившись в трубку, влиться кому-нибудь в ухо. Я услышал какой-то странный звук, который бывает обычно после поцелуя вантуза с засорившейся раковиной. А потом меня оглушил поток рыданий. Через полчаса непрерывных всхлипываний, моего несчастного истерзанного слуха и разыгравшейся мигрени, я уяснил две вещи. Звонившая думает, что попала в телефон доверия «Dr.Online». Меня это чертовски бесит. А еще мне весело. Совсем чуть-чуть. Эта… Эмили… Да, точно, наверное Эмили. Сейчас уже сложно вспомнить, столько я наслушался чужих рыданий и слезливых историй. Так вот, эта американская корова решила покончить с собой, потому что ее бросил бойфренд. Какой-то там Артур. Потому что она жирная, да. Она говорила, что ее никто не любит, попутно хлюпая почти допитой колой и шурша обертками от конфет. Она говорила что-то о бодипозитиве, и что надо любить ее такой, какая она есть. Я ее уже почти не слушал, на меня резко накатила та самая черная ненависть, которая заставляет людей брать с собой в школу ружье и стрелять в одноклассников и учителей, как в фигурки в тире. Я так четко представил ее, эту мисс Америку, с ее целлюлитными ляжками, белозубой улыбкой черлидерши, с дешевым розовым блеском для губ, купленным на пятничной распродаже в ближайшем супермаркете, с разводами нихрена не водостойкой туши на простом кругловатом лице с почти сошедшим калифорнийским загаром. Я ненавидел ее. Такие люди всегда думают, что они самые несчастные, что все должны их жалеть, а мир обязан им выдать джек-пот вне очереди. Просто потому, что ее бросил бойфренд. Просто потому, что эта дура больше любит бургеры и «Друзей», а не мерзкий шпинат и утренние пробежки. Я сказал ей: «Убей себя». Она начала причитать и плакать еще сильнее. Я снова сказал ей это. Она бросила трубку. Утром в бесплатной газетенке, рассчитанной преимущественно на наш квартал, я увидел мельком некролог: «ЭМИЛИ ДЖОНС ПОКОНЧИЛА С СОБОЙ». Обычно я сразу выбрасываю подобную макулатуру, но в этот раз я аккуратно сложил ее и принес домой. Теперь над кроватью у меня красуется вырезка с неаппетитными фотографиями мисс Джонс. Я мимоходом подумал, что ее размазанные по асфальту мозги напоминают клубничный джем. О да. Джем. Надо купить его к завтраку. Я был в отличном настроении. *** Я развлекался так еще пару месяцев. За это время я научился виртуозно разбирать чужие души по винтикам, добираясь до заржавевшего нутра. Я сразу, с полуслова мог понять, кто уже одной ногой в могиле или любовно начищает дробовик, собираясь пойти по стопам Курта, а кто просто хочет поплакаться в жилетку, превратив меня в эмоциональный унитаз и, выговорившись, отправиться бухать в компании дешевой шлюхи. Когда телефон снова зазвонил ночью, все было как обычно. Что называется, ничто не предвещало. Я даже с некоторым предвкушением снял трубку, ожидая услышать очередной поток слез и соплей. Но собеседник меня удивил. — Привет. Этот голос звучал странно. То есть в самом голосе ничего сверхъестественного не было, приятный, глубокий, с насмешливыми нотками. Но поверьте моему опыту — люди с такими голосами мне не звонят. По спине прошел холодок. Да что там, мне за шиворот будто лёд из ведерка с шампанским хрякнули. Сердце заколотилось как бешенное. Первой моей мыслью было, что полиция меня таки вычислила. Пробила номера суицидников и узнала, что это никакой не телефон доверия. — Я просто хотел сказать, что только что убил человека. Он сказал это таким тоном, каким люди обычно говорят «Хэй ты, да ты, белобрысый, принеси пепельницу» или «Еще кофе, пожалуйста». Так обыденно и пренебрежительно. Комок страха в груди рассосался, уступив место чему-то смутно похожему на восхищение. Почему-то я был уверен, что он не врал. — Он постоянно играл на скрипке. В шесть утра. Вагнера. Я молчал. — Я ненавижу Вагнера. — Чувак, тебя бы сам Господь оправдал. Меня словно отпустило. Табун мурашек все еще шарился где-то по моей спине, но я чувствовал, что этот звонок меня взволновал. По-настоящему. Дьявол, я так последний раз переживал, когда пытался расстаться с девственностью с подружкой моего брата. И то не настолько. Смешок по ту сторону. Этот голос… Он просто гипнотизировал меня. — Я избил его арматурой. Вряд ли он сможет играть теперь. Что скажешь? — он как будто затеял со мной игру, и я не хотел сдавать назад. О нет, только не с ним. — Я не знаю. Тебе понравилось? — О да. — Знаешь, следы крови лучше убирать сухим молоком. — У меня руки в крови. Она везде. Да и сухого молока тут нет. Он зашуршал чем-то, потом я услышал хруст (и это точно было не стекло), а потом музыку. Он играл. Именно тогда я понял, что очень сильно вляпался. И, как последний больной ублюдок, дрочил, сидя на полу, под звуки Рахманинова. *** Прошла неделя. Он все не звонил. Я весь обратился в таймер, отсчитывающий секунды моей бесполезной жизни, как части серой биомассы. Даже мои забавные развлечения наскучили. Под влиянием ностальгии достал дрель. Злобный визг вечно голодной и сидящей на диете соседки успокоил меня. О да, дайте мне ощутить вашу ненависть. Хоть в чем-то вы должны быть искренними, суки. Через тринадцать дней я отчаялся настолько, что подумывал купить дробовик и пластинку Нирваны. Вечером он позвонил. *** — Я снова убил человека. — Поздравляю, ты сделал этот мир чуточку чище. Он помолчал, а потом хмыкнул. Я весь подобрался, чувствуя, как его голос волнами расползается по моему телу, а эрекция уже поставила палатку в штанах. — Тебе когда-нибудь приходили в голову странные мысли? — О да. Я смотрел как-то на чужие выбитые из черепушки мозги и думал, что они похожи на клубничный джем. Он засмеялся. Я забыл, как дышать. Нет, это какая-то блядская магия. Я за всю жизнь не хотел так сильно ни одну силиконовую порнозвезду с обложки полинявшего плейбоя — мечта моей пропахшей пивом и дешевым куревом юности. Я не представлял, как он выглядит, но почему-то думал, что мы с ним хорошо смотрелись бы вместе. Два двинутых на голову ублюдка. — И как? Правда похоже на джем? — Немного. Хочешь сам проверить? — Возможно. Рихард, ты часто дышишь. Да что ты говоришь! А я и не заметил! — Дрочу на твой светлый, заляпанный кровью и мозгами образ, — буркнул я, ощущая смутное, но сладковатое чувство стыда. Хотя нет, забудьте. Я просто дрочу на него. — Да? Забавно. Тогда можешь представить меня. Я сейчас выбил зубы одному мудаку, назовем его… да хоть Стив. Он поцарапал мой мотоцикл, и я выбил ему зубы. Я представил. Наверное, этот сукин сын хорошо сложен… -… у меня снова руки в крови. Поэтому я предпочитаю черное — практично и почти не видно чужих биологических жидкостей. Я подумал совсем о других жидкостях. -… Эта кровь везде. А сейчас я сломаю ему руку. А потом выбью плечо. Я слышал чей-то приглушенный стон боли, и он прозвучал почти синхронно с моим. Сука. Как же он хорош. Этот гребаный голос. Я сжимал свой стоящий член, жестко отдрачивал, вторя медленному и насмешливо-размеренному тембру его голоса. Я представлял себе его. В крови. С этой улыбкой чеширского кота, со странным, насмешливым голосом… «Кончай» — он бросил эти слова как кость собачонке, и я кончил. Постыдно спустил в тот же момент, как незрелый подросток. Меня трясло. Из трубки доносились короткие гудки. *** Я чувствовал себя опустошенным. Вывернутым наизнанку. Вытраханным в мозг. На балконе я обычно курил травку, сигаретами предпочитая наслаждаться дома. Но не в этот раз. Сизый дым отравил мне легкие и принес немного облегчения. Боковым зрением я заметил шевеление на соседнем балконе. Там стоял мужик. Довольно молодой, насколько я мог судить. В черной водолазке и с темно-русыми волосами. В его неожиданно тонких, по паучьи длинных пальцах тлела сигарета. Он отодвинул створку мутного стекла, и на ней остался багровый след. На его губах была совершенно паскудная ухмылочка. Сукин ты сын. **** Когда вечером зазвонил телефон, я не удивился. — Привет, Рихард. — Привет, Алекс. В следующий раз просто зайди в гости. Мне, знаешь ли, надоело дрочить на твой невъебический голос. Кстати, красный тебе к лицу. И снова бархатный смех завибрировал во мне, и горячий узел возбуждения свернулся внизу живота. Я перестану когда-нибудь так реагировать на него или нет?! — Кстати, Рихард, если снова начнешь сверлить, я таки поднимусь и выебу тебя. Ясно? — Да, — враз севшим голосом отозвался я, судорожно вспоминая, куда я дел эту чертову дрель. А еще надо смазку купить. Клубничную.
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.