Чужая судьба

— Со мной поедете, — решительно заявил Геуст. Я, подняв голову от тарелки, лишь покорно кивнула. От позавчерашнего недомогания не осталось ни следа. Арис, зевнув, спросил: — А мы-то зачем? — Надо, — отрезал Геуст. — Чтоб не оставались тут. Мне вечно кажется, что я вернусь на развалины. Арис устало зевнул и пожал плечами. В город так в город. Мне лично уже донельзя надоело сидеть взаперти, хоть немного прогуляюсь. Правда, в городе выяснилось, что ко мне вернулся страх больших скоплений людей, и я слишком часто цеплялась за руку Ариса. Ту квартиру, пострадавшую от пожара, уже отремонтировали, но в замок Геуст пошёл с нами. Оставил нас в одной из комнат, а сам ушёл. Комната была небольшая. Просто диван, столик и книжная полка на стене. Слишком скромная для дворца, но нам было не принципиально. Мы просто сидели и болтали. За дверью стояла охрана, поэтому приходилось говорить тихо, но мы всё время об этом забывали. Не то, чтоб мы говорили о чём-то особенном, но было неприятно, что нас слышат. Просидели мы так часа три. Потом дверь наконец открылась, и заглянувший Геуст поманил нас рукой. — Пойдёмте, — буркнул он. — Всё. — А чего так быстро? — съехидничала я. Арис успокаивающе положил ладонь мне на плечо. — Я, в отличие от некоторых, делом занят, — смерил меня Геуст уничижающим взглядом. Пришлось удержаться от дальнейших колкостей, чтобы не расстраивать Ариса. Пока мы находились в замке, погода испортилась. Небо затянулось свинцовыми тучами, моросило. Геуст вновь нахмурился, поплотнее закутываясь в плащ. — Куда мы сейчас? — поинтересовался Арис, обнимая меня за плечи. — Мне вечером надо в больницу, — мрачно отозвался Геуст. — У меня есть часа два свободных. Как раз придумаю, куда вас пристроить. Мы медленно брели прочь от замка. Мимо нас проехал всадник на коне, едва не забрызгав грязью. — Может, тогда карету взять? — предложил Арис, беспокойно поглядывая на брата. Геуст покачал головой, осторожно обходя лужу. — Надо зайти… В одно место. Это недалеко совсем, стыдно ради такого брать карету, — он криво улыбнулся. Арис с сомнением хмыкнул, вновь взяв меня за руку. Я, после недолгих раздумий, выдернула ладонь. Привыкать надо, да и не маленькая. Шли минут десять. На нас часто оглядывались, но больше на Геуста, он тут всё-таки более известная личность. Впрочем, про меня сейчас тоже многие прослышали, после моего «побега»-то. Мы остановились около двухэтажного дома, обнесённого решётчатым забором. Охрана нас легко пропустила, но Геуст наказал нам ждать его в саду и ничего не трогать. Да и охранник не спускал с нас глаз. Геуст вышел довольно скоро, держа в свободной руке какую-то книгу, которую он тут же велел Арису убрать в сумку. Тот, пожав плечами, послушался и добродушно проворчал: — Своих, что ли, мало? — Надо срочно кое-что узнать, — Геуст наморщил лоб, думая о чём-то своём. Я нервно оглянулась на охранника — тот буквально буравил меня взглядом. Я всё же соизволила себя оглядеть — лента, вплетённая в мою причёску, уже где-то растрепалась, и волосы стояли привычным ёжиком. Бирюзовое платье даже цело, только накидка и туфли забрызганы грязью. — Тут же ещё тот сумасшедший антиквар живёт? Который к тебе приезжал как-то? — с усмешкой поинтересовался Арис. — Он не сумасшедший, — возмутился Геуст. — Обычный старик. Кроме того… — он неожиданно замолчал. Я обернулась вновь к ним. Из дома вышел ещё один человек — черноволосая молодая женщина, у которой один глаз был скрыт под повязкой. Она окинула нас равнодушным взглядом и хотела просто пройти мимо, но не вышло. — Крошка Хи? — вырвалось у Геуста. — Хилаоса, — поправила та, с любопытством разглядывая нас. Единственный глаз остановился на Геусте, и девушка в изумлении приоткрыла рот. Врач смутился и опустил голову — похоже, решил, что ошибся. Я переглянулась с Арисом, но и тот смог ответить лишь недоумённым взглядом, он понимал не больше моего. — Мамочки, так ты и… ты — и правда одно лицо? — поразилась незнакомка. Геуст не ответил, а глянув на охранника, сконфуженно улыбнулся и заметил: — Мы несколько злоупотребляем гостеприимством. Выйдем? Хилаоса пожала плечами, а мы тем более возражать не стали. На меня девушка поглядывала с явным неодобрением — похоже, узнала. То, что её назвали «крошкой», не особо удивляло: она была хрупкой и невысокой, почти на голову ниже меня. Мы вновь оказались на улице, а дождь не усиливался, но и не прекращался. Теплинки и впрямь рано решили нас в этом году покинуть, уступив место пасмуркам. — Так вы знакомы? — встрял Арис, которого погода совсем не беспокоила. — Раз я не обознался… — проговорил Геуст. — Не обознался. Просто я ни разу не задумывалась, что член Совета и мальчишка-калека из больницы — одно лицо, — пожала плечами Хилаоса. — Но, знаешь… Рада вновь тебя увидеть. Она лучезарно улыбнулась, этим как-то сгладив резкость слов. Геуст, как-то нервно вцепившись в трость, кивнул. — Мы оба пострадали, — Хилаоса ткнула пальцем в меня, — от твоей родни. Слухи, видимо, не врали. Узнала. Я страдальчески вздохнула и закатила глаза. Когда всё это кончится? Может, внешность сменить? Да жалко. — Какая я известная личность. Благодарю покорно, — я отвесила шутливый поклон. Арис прыснул в ладонь, а Геуст слегка ткнул меня тростью, процедив сквозь зубы: — Хоть на улице можно без спектаклей? Хилаоса услышала это и неожиданно отозвалась: — Гостиница, в которой я остановилась, в двух шагах. Можно зайти. — Если не затруднит, — отозвался Геуст. Гостиница и впрямь оказалась близко. Хилаоса на меня больше не смотрела, а вот мне она теперь тоже казалась знакомой. …дверь приоткрылась, и в зал заглянула девочка. На детском личике тут же отразился ужас… Я сердито помотала головой, прогоняя не мои воспоминания. Когда же это кончится? Я не должна этого видеть. — Так кто вы? — поинтересовался Арис у девушки. Номер был обыкновенный — кровать, стул, столик, всё голо и пусто, вещей почти нет — вряд ли тут остановились надолго. — Хилаоса, я же сказала, — фыркнула девушка. — Геуст меня знал как крошку Хи. — Только мы с тех пор, как тогда после окончания восстания домой вернулись, ни разу не виделись, — уточнил Геуст, прислонившись к стене и свободной рукой нервно поправив чёлку. — Я вообще только с Энисом встречался, но мы работали вместе. Ты сейчас чем занимаешься? — Я? Музыкой, — передёрнула плечами Хилаоса. — Замужем ещё. А так — больше ничем. А ты сильно изменился. Окреп, ходишь. Она что-то ещё говорила, Геуст отвечал, но я не слушала, а старательно гнала из головы очередные образы. Скрип двери. Кровь. Крик. …Арис подхватил меня как раз вовремя. А очнулась я уже на кровати, окружённая всеми собравшимися. Арис нервно дёргал себя за рукав. — Ты чего удумала? — голос Геуста звучал даже испуганно. Врач взял мою руку, отсчитывая пульс. Я ошарашенно помотала головой, пытаясь осознать, с чего такое сейчас. — У тебя раньше такое было? — деловито поинтересовался он. — В детстве? Я покачала головой, села и хмыкнула: — Я ж говорила, что вообще почти не болела. Геуст отпустил мою руку и раздражённо вздохнул. Хилаоса за его спиной хмыкнула, а я нашарила взглядом Ариса. Тот постарался изобразить ободряющую улыбку. — Так, сейчас в больницу пойдёте со мной, — решительно заявил Геуст, поднимаясь. — Теперь — точно уж. Хи, прости нас за беспокойство. — Да ерунда, — отмахнулась она. — Рада была тебя увидеть. Геуст, пока мы не добрались до больницы, поглядывал с каким-то подозрением уже на Ариса, который, кстати, меня чуть ли не на руках порывался нести. Я вновь быстро отошла от обморока и потому активно сопротивлялась. Впрочем, в больнице врач бросил нас на попечение своих коллег, а сам с неожиданной прытью куда-то умчался. Кто-то из врачей меня придирчиво осмотрел и расспросил, но, как и следовало ожидать, ничего странного у меня не обнаружили, только подозрительные взгляды заработала. А после нас двоих отправили в кабинет Геуста, ждать его там. Кабинет был до жути маленький, поэтому я просто уселась на свободную часть стола. Арис подошёл к окну и, раздвинув шторы, выглянул на улицу. — Долго нам теперь тут сидеть? — поинтересовалась я. Арис обернулся и пожал плечами: — Кто знает. …Мы просидели так четыре часа. Геуст ввалился в кабинет неожиданно, болезненно-бледный и едва стоящий на ногах. Не обращая на нас внимания, он опустился в кресло и нервно всхлипнул. — Что случилось? — обеспокоился Арис. — Умер, — врач поднял на нас отчаянные бирюзовые глаза. — Я сделал всё, что мог. Я замерла у стены, не зная, что сказать, а вот Арис подошёл к брату и приобнял его за плечи. — Ты же не виноват, всё хорошо, — успокаивающе произнёс он. Геуст нервно дёрнул плечом. Правый рукав белого халата был слегка запачкан кровью. — Мало шансов было, но… — голос у врача дрожал. — Да и как без него дальше, не представляю, он основную роль в Совете играл всегда… — Этот ваш… Александро? — сообразил Арис. Геуст через силу кивнул. Я припомнила этого пожилого члена Совета, который даже ко мне отнёсся не особо резко. Неужели умер? Даже жалко, вроде как неплохой человек был. — Так что у вас? — хрипло спросил старший, вцепившись пальцами в подлокотники кресла. — Нормально всё, говорят, — пожал плечами Арис. — Мне кажется, здесь дело не в этом. Не в здоровье. Скорее, в том, что недавно было. Я задумчиво хмыкнула, но почему-то ничего не сказала, хотя и хотелось. Геуст остановил на мне задумчивый взгляд, но ничего не сказал. Просто вновь обернулся к Арису и выдавил из себя: — Тогда вас — домой, а я тут останусь пока. Разбираться с последствиями. Джон обещал вечером заглянуть сюда, вот он вас и заберёт. Что нам оставалось, кроме как послушаться?