Шоу

Ночь обещала быть жаркой… В клубе витает привычный запах застарелого табачного дыма, оседавшего на все поверхности и даже потолок, пол и столы испачканы алкоголем, который должен идти в комплекте с возможностью увидеть Иисуса и высадиться на Луне, так как цены на выпивку в заведении охренительно высокие. Мой босс - настоящий жлоб, хуже просто не найти. Ради денег продаст свою душу всем темным силам, какие только описаны в религиозных книгах, поэтому этот не совсем старый козел не платит нам зарплату, стимулируя хорошо работать и жить за счет чаевых молодых и взрослых алкоголиков (нет-нет, не тех, кто валяется у магазинов и мусорных баков в жилом районе), мужей, уставших от фригидности своих жен, и богатеньких сынков с сотовыми, машинами и перспективным будущим. Да уж, магловский мир, конечно, безобразен и смешон, но здесь хотя бы платят. А если трясти задом перед каким-нибудь подвыпившим богатеем, то уйдешь домой (если жалкую квартирку в районе для бедных можно назвать домом) в трусах, полных хрустящих банкнот, и сможешь купить себе парочку чизбургеров, куриные ножки и большую бутылку Колы на ужин. Если так подумать, босс в чем-то прав. По крайней мере, с заработанных денег не надо платить налоги. И это место - единственное, где можно заработать больше восьмисот фунтов за два месяца. Работаю я здесь только ради денег, никакой симпатии к этому месту не испытываю, и все же здесь обитает возможность обеспечить себя на ближайший учебный год всем необходимым, в том числе учебниками, ингредиентами для зельеварения, парадной мантией (не представляю, зачем она нужна), а также возможностью покупать сахарные перья и огненный виски в Хогсмиде. Без них тяжело придется, особенно когда учишься на самом отвратительном факультете во всей вселенной. Но ничего не попишешь, по характеру мне там самое место. За время работы я едва ли успеваю перекинуться парой слов со своей коллегой и единственной подругой-маглой Чарли, которая как раз танцевала на коленях у очередного клиента. Святая борода Мерлина, если бы в Хогвартсе знали, какими местами мне приходится зарабатывать для обеспечения самой себя, да давно бы выгнали и переломали мою палочку частей на сорок. Хотя, думаю, в магическом мире уже знают - мужчина за дальним столиком выглядит, как волшебник. Какого хрена он тут вообще забыл? - Эй, Диггс, иди остынь, я вместо тебя тут поработаю.- Ко мне подходит низкорослая сучка по имени Лидия Кларк. Она меня ненавидит за излишнюю работоспособность, а я ее - просто потому что она сука. Конечно, мазь для бородавок быстро поправила бы положение, но я не успеваю ее купить во время каникул. А жаль. Вернувшись в раздевалку, я падаю на свободный стул, желая почувствовать задом твердую поверхность, а не ширинку или теплый шест. - Ты убьешь себя таким образом жизни, - рядом падает вернувшаяся Чарли. - Брось, это всего на два месяца один раз в год. - Подпираю голову рукой, чтобы та не упала на помады и пудры. - Я все равно узнаю, куда ты пропадаешь на весь оставшийся год. - Говорит Чарли, поправляя темные каштановые волосы, завитые и залитые лаком. - Это навсегда останется тайной, - загадочно и улыбчиво говорю я. Ведь правда же: маглы Хогвартс не видят из-за бешеного количества заклинаний, наложенных на замок и прикрепленные к нему территории. Подруга усмехается и начинает подкрашивать губы, пока я пялюсь на свою палочку, едва заметную в моей сумке с длинным ремешком. - Как я выгляжу? - спрашиваю у Чарли. - На миллион баксов. - Без тени вранья отвечает она. - Тогда нужно пойти и забрать деньги. - Поднимаю задницу со стула, беру под руку Чарли, и мы снова возвращаемся в царство разврата. Музыка для этого самая подходящая. Вдали разливают выпивку три бармена в черных рубашках. Вокруг все помпезное, кричащее и вычурно дорогое - под стать посетителям. Безработным алкоголикам, дальнобойщикам и низкооплачиваемым рабочим сюда дорога закрыта, и это хорошо. Сегодня выручка хоть куда. Почти пятьдесят фунтов чистых денег, а в восемь утра меня ждет менее оплачиваемая работа - официанткой в придорожной закусочной. Работа не пыльная, к тому же лишних пары сотен фунтов не бывает. Я танцую, то и дело поглядывая на мужчину с волосами цвета меда, который лакает виски в дальнем углу. Он одет в странный песочного цвета костюм, сиреневую рубашку и изумрудные ботинки с немного загнутыми носами. Обычно так ужасно одеваются только либо психи, либо маги, которые неумело пытаются замаскироваться под маглов. Такие не часто встречаются, ибо волшебники совершенно не стесняются внешнего вида и щеголяют в открытую в мантиях и шляпах, заставляя простецов удивленно оборачиваться и смотреть вслед чудакам. К мужчине вскоре присоединяются трое товарищей, одетых менее броско и безвкусно. Ладно, может, они просто пришли поглазеть на стриптиз, ведь в магическом мире таким стыдом никто не занимается. Я гляжу на часы: через пятнадцать минут все закончится. Уже и музыка не такая дикая, танцовщицы не такие горячие, из посетителей просто хлещет пар от перевозбуждения, босс воодушевленно порхает между столами прямо к бару, чтобы выпить в честь прибыльной ночи. Я сворачиваю танец, иду переодеваться в белый топ, недостающий до пупка, джинсы и черно-белую куртку американской баскетбольной команды Chicago Bulls с красным быком на левой стороне. После окончания шоу слышатся аплодисменты, а после раздевалка заполняется полуголыми танцовщицами, накидывающими на себя легкие халатики и смывающие яркий макияж с лица. Валлетта Джонс превращает себя в убогую домохозяйку, убрав макияж и собрав волосы в крысиный хвостик, ибо ее муж даже не знает, что она здесь работает. Зато Лидия наоборот старается сделать из себя конфетку, чем вызывает пересекающиеся друг с другом взгляды коллег. Чарли оставляет кудряшки на голове, одевает красную кофточку с глубоким декольте, юбку в шотландскую клетку и коричневую кожаную куртку. Конфетка, ничего не скажешь. Ей не нужно даже стараться, чтобы выглядеть красивой. Мы прощаемся с остальными и уходим через черный вход к машине Чарли, которая расположена на стоянке у клуба. На улице прохладно и темно, никаких признаков рассвета не видно, и это радует. Проспект, сплошь заставленный увеселительными заведениями и магазинами для туристов, сияет и сверкает тысячью огнями. Неоновые вывески блестят, потухают и вспыхивают вновь. Повсюду слышится музыка, повсюду толпы народа, в основном, молодые гуляки, подростки, студенты, байкеры. Я вижу, как из клуба выходит тот самый фрик вместе со своей свитой, а в это время Чарли садится в машину и начинает глядеться в зеркало заднего вида. - Ты чего там застряла? – спрашивает она, пока я гляжу на мужчин. Мрачные типы вокруг этого песочно-изумрудного павлина пинают стеклянную бутылку из-под пива и ухмыляются друг другу. В их карманах я замечаю волшебные палочки, и что-то внутри подсказывает достать из сумки свою. Я незаметно прячу палочку под рукавом куртки, хотя разум смеется над моей интуицией, ведь ему совершенно очевидно, что эта великолепная четверка не станет устраивать погром прямо посреди улицы, до потолка забитой маглами. Разве что эти волшебники не Пожиратели смерти. Они осматриваются по сторонам, а я отворачиваю от них взгляд, делая вид, будто очень занята копанием в сумке. Но дальше происходит нечто не совсем внезапное. Все четверо начинают палить заклятиями в разные стороны в несчастных маглов, которые не понимают, что происходит, и бегут, кто куда. - Круцио! – «павлин» мучает девушку и ее парня, подвешивает обоих в воздухе и развлекается, как может. Остальные устраивают дикое шоу. Теперь разум больше не смеется. - Экспелиармус! – выкрикиваю, направляя палочку на «павлина». Его палочка взмывает вверх и летит ко мне в руки. Быстро поймав ее, я прячусь за капот машины, в которую уже летят заклинания. - Протего! – так пытаюсь защитить Чарли и себя заодно. - Убить, - приказывает «павлин», и теперь уже мои чары против обычных заклятий не будут действовать. Теперь я использую невербальные заклинания, чтобы выиграть время и застать врасплох. Один сражен, он лежит на земле, пока двое других под крики маглов пытаются попасть в меня Убивающим проклятием. - Ну, это уже нихрена не честно, - шепчу про себя, прячась за искореженный капот. Где шляются мракоборцы, Мерлин их подери? – Остолбеней! – выкрикиваю на йоту расслабившемуся темноволосому типу, отчего тот падает на асфальт, теряет свою палочку, однако его товарищ немедленно произносит контрзаклятие, и его приятель снова оживает, пока я снова ныряю за капот. Теперь нужно попытаться использовать две палочки разом, хотя идея звучит абсурдно. Я выныриваю из-за капота и с помощью невербальных заклинаний сражаю обоих мужчин из двух палочек, которые покорно повинуются мне. «Павлин» хватает палочку своего павшего товарища и начинает палить из нее по мне, но палочка плохо его слушается. - Петрификус тоталус! – выкрикиваю заклинание, и теперь «павлин» лежит на тротуаре, распластавшись между своими друзьями. Маглы в ужасе замирают, а после бегут с места происшествия. Вокруг раздаются хлопки трансгрессии, две дюжины магов следуют за простецами, а еще дюжина мрачных волшебников спешит к месту дуэли, где я парализовано стою, глядя на тех, кого оглушила. - Ты в порядке? – спрашивает хромой мужчина с гривой густых темно-желтых волос. Я гляжу на мужчину еще с полминуты. - Нормально, - и снова возвращаю взгляд на четверку уродов под моими ногами. Теперь их берут под руки мракоборцы и трансгрессируют обратно. – Это Пожиратели смерти? – вопрос заставляет мракоборца рядом наморщить лоб. - Скорее всего. А ты молодец, что справилась с ними. Столько было бы работы, если бы здесь не было ни одного волшебника. - Да уж, сюда волшебники не сунутся. - А ты что здесь делаешь тогда? - Деньги зарабатываю. Извините, мне пора, - сую свою палочку в карман, две чужие отдаю мракоборцу. - Твоей подруге нужно почистить память. – Бросает напоследок. - Уже почистили, сэр, - выдает коротышка с копной каштановых волос. – Теперь нужно как-то стереть память остальным. Мерлинова борода, столько работы предстоит… Дальше я не слушаю обоих, пока те занимаются своими делами, а бегу к машине и Чарли, которая сидит и по-прежнему поправляет свою прическу. - Черт, что с волосами такое стало? Минуту назад они были идеальными. – Морщится девушка, пока я, попутно пряча палочку в рукав куртки, сажусь в побитую машину. Надо привести ее в порядок, но сейчас это невозможно, ибо рядом подруга-магл. – Игги, у тебя на лице какая-то грязь, - говорит Чарли и дает мне салфетку. – Поедем, купим еды на завтрак, а то в холодильнике шаром покати. - Ага, - отзываюсь, медленно вытирая грязь, прилипшую к щеке. Клянусь Мерлином, это была самая странная ночь в моей жизни.