Vorpal Swords

Они победили. Ворпал Свордс порвал в клочья самую лучшую команду Америки – Джаббервок. Победа была ошеломляющей, вопиющей, вызывающей улыбки на лицах семпаев и ненависть у противников. «Кучка обезьян» смогла показать, что такое настоящий баскетбол, что значит жить на поле, как это – преодолевать невозможное, сворачивать горы и при этом улыбаться во все тридцать два. Куроко плакал, Рико мутузила Хьюго и рыдала вместе с полуживым Кисе. Аомине, прихрамывая на одну ногу, впервые в жизни перешел черту и растрепал и без того беспорядочно лежащие волосы Акаши. Мидорима успокаивал Такао, который все причитал о невозможном и, кажется, почти признал силу Оха-Аса, а Мурасакибара просто ел. Жевал свой шоколадный батончик и радовался в душе тому, что раздавил того несносного ублюдка, что мешал ему вначале матча. Все были счастливы. Все были. После сокрушающей победы было решено поехать на горячие источники, расслабить мышцы, снять напряжение и раскрыть все карты. Куроко давно подначивал Хьюго признаться тренеру старшей школы Сейрин в его чувствах, но тот как-то не решался, но после такого события, когда нервы были на пределе, когда кровь кипела в венах как ошалелая, Дзюнпей все же решился. Собрался с мыслями, подготовил речь, которую благополучно забыл дома и пришел к месту сбора совершенно не собранный морально, но готовый ко всему физически. Аомине давно подозревал, что его увлечения недетскими журналами было лишь для вида. Но на игре с Джаббервок он понял все окончательно. Кисе. Вечно раздражающий и улыбающийся придурок переступил грань своих возможностей: старая травма дала о себе знать, а блондинистую бестолочь чуть на скорой не увезли во время матча, но он продолжал рваться в бой. Его идеальная копия не позволила громиле пройти, а сила духа помогла выиграть, отомстить за униженных семпаев. Дайки, возвращаясь домой в одиночестве, подумал, что неплохо было бы проверить всю ту ересь, что с ним происходит, убедиться в ее подлинности и забрать себе несносного Рёту. Такао все никак не умолкал. Говорил слишком много и не по делу, а Мидорима уже не мог его игнорировать. Разыгрывающий защитник не обращал внимания, а может быть делал вид, что не видел, как сильно его болтовня бесила бомбардира Шутоку. Фонари неожиданно закончились, и улица из хорошо освещенной превратилась в немного жуткую, но Казунари продолжал идти и говорить. - Ками-сама, Такао, ты можешь замолчать?! – чуть громче, чем планировал сказал Шинтаро. Брюнет лишь игриво посмотрел на зеленоволосого и продолжил путь, продолжая нести бред про ужасную погоду на завтра и про что-то там еще. Ас Шутоку не выдержал: быстрым движением руки он впечатал Казунари в стену, да так, что тот невольно задохнулся недосказанной фразой. Шаг, еще один и вот расстояние между их лицами стало неприлично маленьким, даже интимным. Последнее слово, что успел разобрать разыгрывающий защитник перед поцелуем, было сказано шепотом, если вообще вслух. «Закнись, Такао» Время перестало идти. Весь мир, казалось, остановился. Акаши еще долго сидел на какой-то полузаброшенной спортивной площадки и думал, правильно ли он поступил, позвав на помощь Императора. На улице значительно стемнело, начал подниматься ветер, а Сейджуро все сидел в одной лишь куртке и думал, не замечая, как тело промерзало до костей. Легкие шаги, почти незаметные, на столько тихие, что капитан Ворпал Свордс даже не услышал их, приблизились к той самой лавочке. Тихий звук расстёгивающейся молнии привел Акаши в чувство. Легкий запах ванили, доносившийся до чуткого обоняния красноволосого, выдал личность, подкравшуюся сзади. - Акаши-кун, ты простудишься. Чужая куртка мягко легла на плечи и стало гораздо теплее, но почему-то Сейджуро подумал, что куртка Куроко тут совсем не причем. - Завтра утром мы уезжаем на источники, я не хотел бы, что бы слег с температурой, Акаши-кун. Тихий голос больше напоминал шептание ветра и в какой-то момент красноволосый подумал, что у него галлюцинации и здесь нет Тецуи, нет его куртки, нет этого тепла. - Тецуя, - медленно проговорил Акаши, словно пробуя это имя на вкус, - ты забываешь, я… - Да-да, Акаши-кун, я помню. Ты абсолютен. До свидания, увидимся завтра. В следующую секунду, когда Сейджуро обернулся, позади него никого уже не было, лишь чужая куртка напоминала о том, что пару мгновений назад здесь стоял самый важный человек в их команде. Самый важный человек в его жизни. С самого утра у Куроко было плохое предчувствие. Кружка с горячим молоком треснула, Номер два сильно капризничал и лаял, забирал вещи из собранной сумки и раскидывал их по квартире. Когда пора было выходить, Тецуя вдруг обнаружил, что шнурок на его любимых кроссовках порвался и пришлось долго возиться с его заменой. Но даже такие досадные мелочи не могли испортить настроение призрачного игрока. Номер два остался дома, шнурки были поменяны, кружка лежала в мусорном ведре, а отдых с любимой командой был только впереди. С самого ухода из Тейко Куроко мечтал лишь об одном: показать своим экс товарищам, что такое настоящий баскетбол, что такое Их баскетбол. И вот, спустя столько лет ему это удалось. В тандеме с Кагами они обыграли их всех, поставили каждого на место и убедили, что не бывает победы без поражения. Через некоторое время они вновь собрались все вместе, но уже как команда, как друзья, семья. Собрались, чтобы отомстить за семпаев, чтобы показать свой баскетбол, чтобы вновь стать лучшей командой. И у них это получилось. Всю дорогу до места сбора Тецуя вспоминал прошлое, радовался, что все плохое осталось позади, предавался мечтам о лучшем будущем. На площадке у автобуса собрались уже все, кто должен был поехать на горячие источники. Аомине придирался к Кисе, а последний искал поддержки у Мидоримы, который в свою очередь не обращал внимания ни на блондина, ни на брюнета, что бегал вокруг Шинтаро и нес всякую чепуху. Мурасакибара о чем-то спорил с Кагами, а Хьюго странно мялся возле Рико. Айда беззаботно болтала с Момои. Все были счастливы, все были готовы ехать в путешествие. В автобусе Куроко почти сразу уснул, сказывалось нервное напряжение, посетившее его с утра. Пока Тецуя спал, Кисе снимал на камеру репортаж о первой совместной поездке, заснял каждого, и даже тот момент, когда водитель автобуса не справился с управлением. Боль. Страшная боль во всем теле и будто бы отрубленные ноги – вот от чего проснулся Куроко. Его придавило чем-то безумно тяжелым, а вокруг была лишь тишина и кровь. Издали доносились голоса людей, но все это казалось нереальным. У Акаши, который сел рядом с Тецу на время поездки была неестественно повернута шея, а его безжизненная, но еще теплая рука мертвой хваткой вцепилась в руку голубоволосого. Недалеко от призрачного игрока виднелась шевелюра Кисе. Волосы были грязными и испачканными в чем-то красно-коричневом. В воздухе пахло кровью. Последнее, что запомнил Тецуя, перед тем как упасть в обморок, был тихий крик Рико и сигналы скорой помощи. Куроко пришел в себя только через месяц. Врачи вообще не надеялись на то, что он очнется, но родители Тецу усердно не хотели верить, что их единственный сын может умереть, так и не пожив толком. Когда парень очнулся, то первое, о чем он подумал, что никогда больше не будет пить молочный коктейль на ночь. Ведь как известно от сладкого, съеденного или выпитого на ночь, сняться кошмары, а то, что приснилось ему было чудовищным, самым страшным кошмаром из всех возможны. Но это была реальность. Глаза еле как смогли открыться, руки плохо слушались, а ноги… их он вообще не чувствовал. Позже выяснилось, что их и нет у него. Больше нет. Слишком долго пытались его вытащить, слишком сильно были пережаты ноги. Все было слишком. В той аварии только двое погибли сразу, мгновенно, без боли и мучений. Так сказала Рико, навестившая Тецую через несколько дней, после того, как он пришел в себя. Кисе проткнуло легкое арматурой, и он умер, не доехав до больницы скорой помощи, Аомине пробило голову, головной мозг был сильно поврежден, и он до сих пор в коме, как и Кагами, а Муросакибара скончался до приезда скорой, причиной стала большая потеря крови. Мидорима и Акаши погибли моментально, обоим свернуло шеи. Такао находился на лечении в клинике для душевнобольных, не вынес потерю Шинтаро. Момои выбросило в окно и у нее был поврежден позвоночник, она навсегда осталась прикована к кровати и, как сказала Рико, не разу не заговорила ни с кем, как только все узнала. Хьюго погиб на столе у хирурга, Айда до сих пор не знала, что с ним случилось в той аварии, от нее скрывали все, что касалось смерти Дзюнпея. Сама же девушка почти не пострадала, отделалась сломанной рукой и синяками по всему телу. Куроко подозревал, что весь удар от аварии капитан Сейрин принял на себя, защитив тем самым любимую девушку. Позднее шатенка обмолвилась, что, когда пришла в себя, на ней лежал Хьюго весь в крови и без сознания. Голубоволосый долго отходил от того, что рассказала ему его бывший тренер. Курсы психотерапии и лечебная гимнастика, годы реабилитации не помогли ему до конца забыть тот ужас, что произошел с ним, с ними всеми, в день, когда только начиналось их светлое будущее. Каждый вечер он просматривал чудом уцелевшее видео, что услужливо принесла ему Айда. Эта была та самая пленка, которую снимал Кисе, как только автобус тронулся. Там был смеющийся блондин, притворно недовольный Аомине, хмурый, но счастливый Мидорима, влюбленный по уши Такао, признававшийся в любви Шинтаро на камеру, злой Акаши, который шикал на Рету и Казунари, чтобы те говорили по тише, ведь Тецуя спал и Сейджуро не хотел, чтобы кто-то побеспокоил его сон. Жующий Муросакибара, тыкающий своим шоколадным батончиков в объектив и смущенные Хьюго и Рико, о чем-то беседовавшие в конце автобуса. Там были все они, такие счастливые, беззаботные и еще юные. Тецуя потерял счет времени. Он перестал считать сколько прошло лет с той аварии, практически перестал выходить из квартиры, но каждый год, в одно и то же время он звонил Рико и они вместе ехали к месту той аварии, чтобы просто помолчать. Эта пленка – все, что осталось у Тецу от его счастливого прошлого. Ведь теперь он никогда не сможет ходить, он никогда не сможет сыграть в баскетбол с ними, да и вообще с кем-то еще. Эта пленка была последним напоминанием, что когда-то существовала сильнейшая во всей Японии команда по баскетболу Ворпал Свордс, игроки которой были настоящими друзьями, игроки которой были семьей. Игроки, которых больше нет.