I will remember

Парень в теплой спортивной кофте идёт по пустынной улице, натянув на голову капюшон и засунув руки в карманы. Он идет, не смотря вперёд и только одна единственная мысль не дает ему покоя. Сегодня ровно три года. Три года прошло с тех пор, как он остался один. Один наедине со всем миром. Три года назад он потерял самого родного и любимого человека, ради которого он дышал и просыпался по утрам. *** В тот роковой день все было как всегда. Кудрявый был дома и готовил обед для любимого парня, который через час должен был быть здесь. Он глупо улыбался, представляя их встречу снова и снова. Он представлял, как, стоя у плиты, услышит звук вставляемого в дверь ключа, потом тихие шаги, а потом взгляд, прожигающий спину. Затем он обернётся, чтобы взглянуть на возлюбленного, и счастливая улыбка озарит его лицо. Но встреча так и не состоялась. И не состоится уже никогда. Зейн ехал домой и решил позвонить Гарри, чтобы предупредить его, что будет дома через полчаса. Они уже было хотели заканчивать разговор, когда Гарри вдруг услышал в трубке короткий вскрик, а сразу же после него массу непонятных и громких звуков, от которых сердце сжалось, представляя все самое ужасное, что только могло было быть. И так было на самом деле. Это было самой ужасной вещью, которая только могла случиться. Зейн просто очень спешил домой и поэтому не заметил светофора, а когда опомнился, то было уже слишком поздно. Сбоку в его машину врезался другой автомобиль, также ехавший на немалой скорости. От удара машину Зейна отбросило на 200 метров в сторону, при этом она перевернулась много раз, в конце концов так и оставшись лежать вверх дном. Когда Гарри услышал, как металл множество раз ударяется об асфальт, а уже через секунду понял, что могло произойти, он сорвался с места и побежал туда, где сейчас был самый дорогой для него человек. Он с трудом смог завести машину трясущимися от волнения руками и сам несколько раз чуть не попал в аварию, но все же добрался до того места. Увидев это, он чуть не потерял сознание. Груда покорёженного металла, в которой едва ли можно было различить всегда чистую и блестящую машину Зейна, валялась на дороге. Также тут была и полиция, осматривая место происшествия и расспрашивая очевидцев, как все происходило. Гарри подъехал к одному из полицейских и спросил, в какую больницу отвезли пострадавших. Когда он услышал название, то тут же рванул с места. Через 10 минут он был уже в приёмном покое скорой помощи, заикающимся голосом спрашивая дежурную медсестру, где сейчас находится парень, которого только что привезли. Она сказала ему, что он в операционной. Эти слова отзывались эхом в голове Гарри, когда он поднимался по ступенькам. Все время, что он провёл в больнице, кудрявый не мог найти себе места. Он то ходил из стороны в сторону, каждую минуту поглядывая на часы, то садился и сидел, покачиваясь и обхватывая голову руками. До этого он уже узнал, что Зейн в тяжелом состоянии и ему нужна срочная операция. Когда же врач наконец вышел из операционной, Гарри все понял по выражению его лица. Но все же подошел и спросил, что с Зейном. Врач ответил, что Зейн мёртв. Гарри не поверил этим словам. Он не мог осознать это. Не мог поверить, что все происходящее - реальность, а не страшный сон. Он переспросил. Врач сказал, что Зейн умер от огромной кровопотери, врачи сделали всё, что могли. Он умер. Его больше нет. Гарри не мог поверить, поэтому снова и снова переспрашивал врача, но тот твердил одно и то же: "мёртв". Гарри не знал, что ему делать. Он хотел наброситься на врача и кричать ему, чтобы он сказал, что Зейн жив. Он хотел проснуться в своей кровати в холодном поту, осознавая, что всего лишь сон. Но это был не сон. Это была реальность. Жестокая и пугающая реальность. Из Гарри как будто разом выкачали все силы. Он не мог ни говорить, ни слышать, ни видеть. Перед глазами все плыло, а по вискам, словно огромный молот, стучало одно слово "мёртв". Когда же он понял, где находится и что же на самом деле произошло, то подлетел к врачу и тихо спросил, можно ли увидеть его. На вопрос врача, кем он является Зейну, он ответил, что другом. Но он не был другом. Они были друг для друга смыслом жизни. Гарри окончательно пришёл в себя, когда увидел Зейна. Бледного, лежащего на операционном столе настолько неестественно, что казалось, что это кукла. Гарри подошёл к нему и дотронулся до щеки. Она была холодной. Тогда из глаз Гарри полились слёзы. Он взял руку Зейна в свою, тихо шепча: "Не уходи, пожалуйста. Не оставляй меня. Не оставляй меня одного. Прошу тебя. Не уходи. Нет. Пожалуйста". Он шептал без остановки, прижавшись к холодной коже щекой и качаясь вперед-назад, сидя на стуле. Его слезы текли по фарфоровой коже, которая уже никогда ничего не почувствует. Гарри не знал, сколько времени просидел он так, сжимая руку Зейна и неустанно плача и умоляя его не уходить. Но когда пришли санитары, чтобы забрать тело, Гарри вдруг успокоился и, поцеловав Зейна в синие губы, отпустил его руку. В тот день Гарри пришел домой очень поздно. Он не знал, сколько времени, не знал, куда идёт, ноги сами несли его. И как только он оказался дома, то волна разочарования, злости на весь этот несправедливый мир, отчаяния накатила на него с новой силой. Он скатился по стене, захлебываясь в рыданиях и громко крича от режущей душу пустоты. Он сидел и только плакал, плакал, плакал несколько часов подряд, до тех пор, пока из глаз не перестали литься слёзы. Тогда он встал и пошел на кухню. Мгновенно смахнул всю стоящую на столе посуду, достал из шкафа тарелки, бокалы, кружки - все, что могло разбиться. И он швырял хрупкие предметы на пол, в стены, в двери, в окна, и они разлетались десятками осколков, как и сердце Гарри, которое теперь никто и никогда не сможет собрать. Он сел на пол, снова начав рыдать. Взял в руки осколок с пола, скорее нащупав его пальцами, не видя ничего из-за пелены слез. Он хотел причинить себе другую боль, физическую, чтобы избавиться от душевной. Но он не посмел. Он вдруг осознал, что не может так поступить. Он не может этого сделать. Потому что Зейн не хотел бы, чтобы Гарри делал это. Зейн хотел бы, чтобы Гарри жил дальше. Тогда он встал и направился в ванную. Стянул с себя всю одежду и залез в душ. Холодные струи вернули Гарри в действительность. Теперь на него вдруг накатили воспоминания, связанные с Зейном. Он вспоминал, как они познакомились, нелепо столкнувшись в кафе. Вспоминал их встречи, каждый раз оригинальные и особенные. Вспоминал, как Зейн признался ему в любви, робея, под звездами. Вспоминал их поцелуй - первый, самый сладких и желанный - и последующие, не менее страстные и нежные одновременно. Вспоминал их первый секс, длинный и нежный. Вспоминал, как они вместе ходили в кино и в кафе. Вспоминал, как сидели вместе на диване в гостиной, обнявшись, за просмотром фильма. Вспоминал запах Зейна, в который Гарри влюблялся каждый раз, когда обнимал или целовал его - запах сигарет, геля для душа и одеколона. Вспоминал, как подрагивали ресницы Зейна, пока он спал, отбрасывая тени на щёки. Вспоминал, как колется его щетина. Вспоминал вкус его кожи, пряный и сводящий с ума. Вспоминал то, как Зейн подходил к нему тихо утром, обнимая сзади за талию и кладя голову плечо, пока Гарри готовил завтрак. Вспоминал, как Зейн выкрикивал его имя, изливаясь на простыни. Вспоминал их дурачества по вечерам, после которых они засыпали в обнимку, счастливые и радостные. Вспоминал все те светлые и радостные моменты жизни, проведенные с Зейном, которые теперь уже никогда не повторятся и останутся только в воспоминаниях Гарри. Он стоял в душе около часа, прокручивая в голове самые запомнившиеся моменты с Зейном. Когда же он пришел в себя, то вышел из душа и пошел снова в гостиную. Он не мог ни о чем больше думать, кроме как о том, как он был счастлив рядом с Зейном, счастливее, чем когда-либо и с кем-либо на свете. И теперь он лишился этого. Лишился навсегда. Никогда теперь сухие губы Зейна не коснутся его щеки. Никогда он больше не почувствует прикосновений тонких пальцев у себя на животе. Он всегда знал, что Зейн обводит его татуировки, хотя никогда не видел этого. Он понял, сколько всего ещё они не пережили вместе. И теперь уже не переживут. Они столько потеряли. Но теперь уже ничего не изменить. Зейна нет рядом и никогда больше не будет, но он всегда будет жить у него в сердце. Это его единственная причина существовать. *** И сейчас, спустя три года, из глаз Гарри ручьём льются слёзы, стекая по щекам, а холодный ветер обжигает их и мокрые глаза. Он вспоминает, как его жизнь изменилась с того дня. На похоронах он только молчал, изредка кивая, когда к нему подходили и говорили слова соболезнования. Когда же пришло время закрывать гроб, Гарри подошел к Зейну самым последним. Зейн сейчас выглядел пугающе красиво. Контраст между его чёрными волосами и почти белой кожей теперь был заметен, как никогда. Губы плотно сжаты, глаза закрыты, руки лежат на груди. Гарри и поцеловал его и сказал только: "Я люблю тебя, Зейн. И всегда буду любить. До конца своих дней". Он не видел, как гроб погрузили в землю, как засыпали песком. Он ушел, чтобы не видеть всего этого. Около двух недель после аварии Гарри почти ничего не ел, не спал, целыми днями плакал и вспоминал, вспоминал. Они ведь даже не успели попрощаться. А потом он закрылся. Закрыл свою душу и сердце на замок и выбросил ключ так далеко, чтобы никто не смог его больше никогда найти. Он не хочет, чтобы кто-то занимал место Зейна. Сегодня ему особенно тяжело. Он не хочет идти домой, потому что все там напоминает о Зейне. Иногда ночью он вдруг просыпается, почувствовав тепло руки на талии или услышав тихое сопение. Но когда он оборачивается, то не видит ничего, кроме пустой кровати. После этого он не может уснуть и лежит с открытыми глазами до утра. Иногда ему кажется, что он слышит знакомые шаги на кухне или в прихожей. Но никто не входит в гостиную и Гарри снова сидит один. Иногда ему кажется, что Зейн смотрит на него, но когда он оборачивается, то не видит ни знакомого лица, ни черных волос, ни знакомого силуэта. И с каждым днем становится все хуже и хуже. Боль все усиливается и растёт, пожирая изнутри. В особенно тяжелые дни Гарри пересматривает их совместные фотографии, смотрит видео, слушает записи голоса Зейна и плачет. Он рыдает без устали, весь день напролёт, а когда наступает ночь, он пытается заснуть. И если ему это удается, то это хорошо, потому что только во сне он может забыться и не чувствовать боли. Но Зейн снится Гарри каждую ночь. Он каждую ночь заново переживает каждый день с Зейном. Иногда он просыпается в слезах, а иногда настолько подавленным и опустошенным, что не разговаривает и не ест весь день. Он знает, что никто сегодня не позвонит ему, потому что он попросил маму и сестёр не делать этого еще в первый раз, спустя год после аварии. Он хочет, чтобы никто не говорил с ним и не видел его. Но ему нужно работать. И он работает. Каждый день. В эти дни он пытается забыть Зейна, не думать о нем, но обычно это не получается. Потому что Зейн слишком много места занимает в душе Гарри и он ни на секунду не может перестать думать о нем. И единственное, чего Гарри хочет последние три года своей никчемной жизни - это поскорее покинуть этот мир, чтобы встретиться наконец с любимым и никогда больше не расставаться.