Фея с топором или мемуары директора Хогвартса

      Вот уже почти год, как с нами нет Альбуса Дамблдора. Все это время я работаю в Хогвартсе доброй феей, то есть всеми силами пытаюсь сберечь Гриффиндор и прочих героически настроенных идиотов в целости и сохранности, чему они, надо сказать, активно сопротивляются. А поскольку Темный Лорд таки заграбастал себе власть над половиной Британии, то даже добрая фея в наше время обязана иметь при себе топор и ходить по улице не иначе как с физиономией убийцы, что я и делаю. Надо все-таки держать марку, иначе вскорости директором станет кто-то из Пожирателей и тогда уж пиши пропало — придется оптом усыновлять всех грифиндорцев и выметаться с ними из страны, а к такому я еще физически не готов.       Каждый день, спускаясь к завтраку, я буквально чувствую на себе ненавидящие взгляды учителей. Что ж, доброе утро, дорогие коллеги, и вам не хворать. Конечно, они привыкли считать меня Маньяком-Убийцей-Предателем и винить во всех смертных грехах, и если я скажу, что Альбус жив, меня и слушать никто не станет, а ведь это чистая правда. Да, его с нами нет, он не ходит по школе, но все же он жив. Просто пока они тут поглощают овсянку, сверля меня взглядами, Дамблдор обретается на Марсе.       С год назад я отправил туда старика, всего лишь на пару звуков изменив выговор убивающего проклятия — все прошло без сучка без задоринки — после Абры Кадабры директор выглядел краше в гроб кладут, а когда все налюбовались его "хладным трупом", я отправил его, безопасности ради, покорять Красную Планету, куда и по сей день пересылаю с фениксом тонны лимонных долек и прочего, что к жизни потребно. Вечерами же выхожу с нашим марсианином на связь при помощи Зеркала, висящего у меня в кабинете, и успешно замаскированного под портрет.("При жизни" у директора были свои причуды, а потому никто особо не удивляется что вместо классического изображения из тяжелой резной рамы глядит хитрая физиономия Альбуса, облаченного в магловский скафандр.)       Ну а пока Дамблдор сеет на Марсе разумное-доброе-вечное (в том числе морковь и картошку, жить-то надо), в Школе жизнь идет своим чередом. С самого утра я приступаю к обязанностям доброй феи, развиваю бурную деятельность по вызволению детских поп из разных неприятнейших ситуаций. Моя задача — как можно скорее отыскать нарушителей дисциплины и наказать их раньше, чем это успеют сделать мои коллеги, преданные Лорду. А уж они-то наказывать мастера. Недавно умники Кэрроу догадались пытать Круциатусом первоклашек. Пришлось срочно изобретать контрзаклятие. Нет, конечно, я вам не Мерлин, полностью Круцио нейтрализовать не могу, но кое-что получилось. Теперь я с утра до вечера ношусь по школе, раздавая не только штрафы, но и подзатыльники. С каждой оплеухой маленькие олухи получают часть моей защиты, и если кто из них в тот день подвергается Круциатусу, максимум что они почувствуют — незначительные болевые ощущения в области пятой точки. Все остальные последствия Пыточного во всей красе ощущаю я. И в такие минуты даже Сивый с Макнейром притворяются тумбочками или ползут мимо меня по стенке, аки бледнеющий Лонгботтом.       Последний, кстати, доставляет массу хлопот. Я не знаю, кто вручил этому идиоту фломастер, но теперь он регулярно расписывает стены близ директорского кабинета и каждую ночь оставляет ценные рекомендации по поводу того, кто я такой и куда мне следует отправиться. Я не сужу мальчишку строго. В конце-концов посылали меня в те края еще мародеры, а теперь, когда весь Хогвартс застрял в этом самом месте по уши, Лонгботтом, вероятно, чувствует себя неуловимым героем. Хотя, если честно, неуловим он только по той причине, что его и поймать-то толком никто пытается. Благодаря грохоту падающих доспехов, бьющихся ваз и тому подобному я безошибочно угадываю его местоположение и успеваю свернуть в другой коридор, чтобы освободить дорогу Горе-Герою.       Однако при всей моей лояльности, он все же попадается иногда на месте преступления. Например, в прошлый четверг я увидел его после отбоя, с баллончиком несмываемой краски в руке, уже заканчивающим очередной свой шедевр. Он встал, покраснел как первокурсница и начал что-то бубнить.       — Лонгботтом, у вас в слове "директор" восемь ошибок, а про остальное и говорить нечего. За такое и баллы-то снимать грех. Покажу-ка я эту писанину вашей бабушке, а вы отправляйтесь спать, — хотел я было отпустить олуха восвояси, но не судьба — с криком "Попался!" из-за угла уже выскочила Беллатриса. Пришлось все-таки назначить вольнодумцу наказание, пока это не сделала Лестрейндж.       Самое трудное в работе доброй феи — сохранять на лице серьезное выражение, когда наказываешь кого-то. Нужно принять такой вид,будто ты искренне веришь, что страшней кары на земле и быть не может. Взмахнув палочкой, я трансфигурировал намертво приставшие надписи в формулы зельеварения и велел Невиллу их оттирать. Может, хоть так он запомнит, где ищут лунный камень, и для чего используют настой беладонны. Беллатриса осталась ни с чем. На этот раз. Если б этим все и ограничивалось...        Мартина Торхильда, пойманного Долоховым на воровстве еды, я с каменным лицом отправил обратно на кухню, "готовить ужин". Если вдруг выяснится, что после такой "готовки" он не сможет пройти обратно в двери, завтра за ним заглянут товарищи.       Хуже обстояли дела с Дином Томасом, кинувшим Навозную Бомбу прямо под ноги Эйвери — отправить его в качестве отработки украшать замок к Рождеству, не утратив загробного тона, было почти нереально. Сложнее мне пришлось только когда похищали Меч Гриффиндора.       Сделав страшные глаза, я назначил Уизли, Лавгуд и остальным зверскую кару. По бледнеющим лицам Пожирателей стало ясно, что они охотнее умрут, чем пойдут на ТАКОЕ. А мои непутевые подопечные, трясясь и рыдая то ли от ужаса, то ли от смеха, отправились... к Хагриду пить чай. И обсуждать героизм Поттера.       Да, к слову о нем. Как ни странно, главный предмет моей головной боли поступил очень тактично. Схватив в охапку своих закадычных друзей, Поттер скрылся с глаз моих долой, но не учел, что я его прекрасно слышу. Избранный, судя по данным Финеаса Блэка, жив-здоров, шляется где-то в лесу и костерит меня так, что старине Джеймсу и не снилось.       Пару раз я навестил их тайком. Рональд Уизли меня даже заметил. Он повздорил с Поттером из-за крестража и хотел уйти, но встретив в лесу Добрую Фею с топором и Мечом Гриффиндора подмышкой, быстро изменил свое решение. Я швырнул в озеро меч и ушел — три дебила это сила, вместе уж как-нибудь выковыряют. Оптимист-Альбус тоже дает о себе знать — кажется,он все-таки отыскал жизнь на Марсе. Жизнь оказалась вполне разумной и быстро сообразила, чем черевато знакомство с нашим директором. Дамблдору вежливо надавали по шеям и отправили восвояси с лучшими пожеланиями. Завтра пойду встречать нашу бородатую мудрость.