250 фунтов ким тэхёна.

Напряжённая тишина бьёт по ушным перепонкам двух знакомых, заставляя зависнуть в данном положении, так и не зная, как можно поступить в такой ситуации. Чонгук в буквальном смысле гипнотизирует экран телефона Хосока, рассматривая изображение, красующееся в качестве обоев: красивый, потрясающий Тэхён, с осунувшимся лицом, впалыми щеками, с выделяющимися скулами, с потрёпанной и взлохмаченной перекрашенной шевелюрой, прикрывает глаза и обнимает Пак Чимина изо всех сил. Губы Тэ-Тэ в непростительной близости со лбом Пака, даже не так, Гук точно уверен в том, что парень только-только подарил невесомый поцелуй Чимину, а тот и не заметил этого, потому что спал. И всё более чем странно, потому что мысль «Что это фото делает в телефоне у Хоби?» отдаётся в голове измученным воплем: Чонгук совсем не хочет разбираться во всём этом, похоже, он потерял свою возможность быть с Тэхёном, даже не успев влюбиться в него по-настоящему. — Моё сокровище! — вскрикивает Хосок и выхватывает своё средство связи, быстро пряча его в задний карман спортивных шорт. Гук тем временем просто выпадает из реальности, потому что старший делает всё это с некой ревностью, потому что бережно, потому что глаза его немного загораются, когда он успевает за долю секунды глянуть на экран, потому что «моё сокровище». — Ким Тэхён? — Чонгук мысленно готов себя ударить по лбу, ибо, похоже, единственное, что он может сейчас произносить вслух, так это имя Кимтэ. Старший расплывается в улыбке, потому что он всё понимает, потому что Чонгук какой-то взвинченный, потому что его интересует Тэ, и с этим нельзя поспорить, потому что (Хоби никогда не устанет это повторять) Ким Тэхёна невозможно выбросить из головы, раз уж ты с ним так или иначе имел дело. — И Тэхённи, и Чиминни. Они моё сокровище. Один мой парень, другой самый лучший друг, — Чон хитро ухмыляется, наблюдая за тем, как сжимаются и разжимаются кулаки младшего. Ревнует, думает Хосок, и совсем ничего не понимает, но да ладно, пусть мучается, сам виноват. — Что? Черные как смоль волосы разметаются по светлому лакированному дереву, а парень переворачивает голову на другой бок из-за того, что покрытие парты уже сильно нагрелось, заставляя вспотеть щеку, на которой, собственно, лежал школьник. Чонгук начинает температурить, и не то чтобы это было связано с предстоящими экзаменами, сильной перегруженностью: парень конкретно температурит по Тэхёну. Бесподобный образ с неимоверной скоростью закрепился в голове у школьника, и он уже на выходе из тренажерного зала вздрагивал всем телом время от времени, потому что Кимтэ слишком изменился. Гук чувствует себя полнейшим уродом: он отверг чувства Кима, потом ещё и со своими объятьями полез, заставив Тэ убиваться из-за этого. Он причинил боль такому светлому человеку, и нет ничего такого в том, что Тэхён сразу же пропал из видимости Чона. Младший даже пораньше и как можно чаще пытался появляться в университете Тэ-Тэ, но никогда не натыкался на него. А тут это фото… И чёрт, всё бы ничего, если бы Чонгук не просыпался уже второй день подряд в холодном поту и не нёсся на немного дрожащих ногах, на ощупь пытаясь отыскать выключатель света в ванной комнате. Парень врубает сильный поток воды, вставая под душ и пытаясь смыть с себя это наваждение. Но это никогда не было так просто, потому что Чонгук возбуждён, потому что он, похоже, влюблён сейчас и испытывал тёплые чувства к Тэхёну, ещё когда тот был пухленьким и миленьким. Чон ощущает, что каждая клеточка его тела начинает отмирать из-за невозможности обладать желанным телом, и Чонгук представляет. Гук водит руками по шее, размышляя над тем, как бы водил своими пальчиками по его телу Тэ, как бы он припадал губами к ключицам, обнимая Чона со спины, как бы оставлял отметины на груди, шее и в любой другой части тела, и Чонгук уверен, что Тэхён делал бы это с особой избирательностью, он слишком перфекционист для того, чтобы оставлять недоделанные или несимметричные засосы. Гуку хочется завыть в голос из-за боязни того, что он сможет быть с Тэ-Тэ только в своих ярких и прекрасных мечтах: там нет чёткого представления об оболочке Кимтэ, там его тепло, нежность, улыбка и даже, чёрт их подери, те самые злополучные пончики в белой коробке, которые так любил старший. Чон слетает с катушек, а его мир катится к чертям, потому что он больше так не может. Парень прикасается к себе, пытаясь снять возбуждение, и опирается одной рукой о кафельную белую стену, подставляя лицо под воду, обжигающую кожу. Чонгук быстро водит рукой по эрекции, надеясь хотя бы сегодня спокойно поспать, но в воображении всё слишком пошло и развратно, а Гук уже подумывает обратиться к психологу, потому что ранее никогда не был заинтересован парнями и, в общем-то, такими вещами в целом. Кажется, вода становится слишком горячей, но Чонгуку всё равно: у него в воображении рисуется картина того, как в ванную забирается Тэхён и накрывает руку Гука своей, помогая тому снять напряжение. Старший обхватывает ручкой подтянутую грудь Чона, целует его в выступающий позвонок на шее, проходится языком вокруг этой выпуклости и проводит носом по спине младшего, заставляя прогнуться Чонгука и слишком громко застонать, пачкая холодную кафельную стену. Гук без сил опадает на дно ванны, поток воды попадает ему на живот, а брызги летят на тяжело вздымающуюся грудь Чона. Он вяло двигает пальцем по белой плитке, выводя на ней «Тэхён неподражаем», и смеётся над собой с особой блаженной усталостью, потому что, похоже, он сильно влип. Парень нырнул в океан под названием Кимтэ, конкретно, без задней мысли и возможности выбраться из этой всепоглощающей воронки в течении. Чонгук хмыкает и трогает свои ладони под партой. Такими темпами, думает Гук, у него скоро появятся мозоли, с этой проблемой надо что-то решать, причём немедленно.