История леди Илвы

То, что вы прочтете, случилось на самом деле и я, Илва Вулфхэнд дочь лорда Рольфа и леди Фриды, леди Дархолла, клянусь, что всё написанное мною чистейшая правда. Мой отец был Великим Лордом Дархолла и Хранителем Волчьего тракта. Его земли были оплотом всей страны, её надёжной стеной, так как защищали королевство от набегов диких племён с востока. Всё моё раннее детство прошло в замке Дархолла - огромной крепости, башни которой были видны на мили вокруг. Моя мать была второй женой Рольфа Вулфхэнда. Она была дочерью лорда Биргера Бирчмэлла, одного из самых богатых людей Нитолии. Отец всегда относился к своей жене с уважением, но немного поостыл к ней, когда родилась я. Мой отец был совсем нестар, но у него до сих пор не было наследников. Свою первую жену, леди Аманию, лорд Рольф никогда не любил, как и их единственную дочь Катрину. Мой дед, лорд Вилфред долго пытался наладить отношения с отцом Амании, султаном Агры, Джихангиром. И в конце концов султан согласился отдать в жёны среднему сыну Вилфреда, Рольфу, одну из своих дочерей. Амании не было и семнадцати, когда она была отдана в жёны суровому и неприступному северянину так отличавшемуся от весёлых и любвеобильных мужчин южных островов. Вскоре у них родилась дочь, что очень расстроило моего отца, но вскоре у него стало слишком мало времени, чтобы думать об этом. Его старший брат Давен - надежда и опора лорда Вилфреда был серьёзно ранен на охоте. Взбешенный вепрь нанёс ему серьёзные травмы. Через несколько дней старший брат моего отца скончался. Следом за ним ушёл и старый лорд Вилфред, слишком любивший своего сына и не перенесший его смерти. Так мой отец сел на высокий престол деда. Он тут же отдалил от себя нелюбимую жену, оставив при себе только их дочь. Разлученная со своим детям, в окружении чужих людей, леди Амания отдала свою жизнь лихорадке. Отец, не теряя времени, нашёл себе новую жену - мою мать. Лорд Рольф надеялся, что она подарит ему сына, но первой родилась я, принеся разочарование своим родителям. Отец редко бывал дома, разъезжая по своим землям, а когда возвращался домой, то не помню ни одного раза, когда он посадил бы меня себе на колени и поцеловал. Мать тоже редко была нежна со мной, оставив на попечение нянек и кормилиц. Но меньше чем через год после моего рождения у моих родителей наконец-то родился сын. С тех пор мама посвятила всю свою любовь и внимание моему брату Теодору. Он добилась от отца, чтобы он отослал свою старшую дочь в один из своих дальних замков. Моя мать ненавидела Кэтрин и теперь, когда отец боготворил женщину, родившую ему наследника, наконец-то добилась своего. Потом, когда стала взрослой, я поняла, что моя мать невзлюбила девочку только потому, что она была слишком похожа на своего лорда-отца. Его золотые волосы, и прекрасный, чистый голос. Только очи старшей дочери , в синеве которых можно утонуть, достались ей от матери. Я же была почти что копией Фриды - округлое лицо, густые тёмно-русые волосы. А вот мои глаза - зелёные с лёгкими искорками золота доказывали, что я и вправду дочь лорда Рольфа Вулфхэнда. Но после рождения второго сына - Рикарда, мать окончательно утвердилась в своей власти над моим отцом. Лорд Рольф был храбрым воином и умелым военачальником, но легко поддавался чужому влиянию, чем и воспользовалась леди Фрида. Таким образом я лишилась единственной возможной подруги и была обречена на унылое и одинокое детство. Мои братья росли избалованными и жестокими детьми, которые никогда не относились о мне как к сестре. Единственным по-настоящему близким мне человеком был Акселл - младший брат моего отца. Дядя безмерно любил меня и в каком-то смысле заменил мне отца. Он был правой рукой лорда Дархолла, поэтому редко бывал дома, повсюду следуя за моим отцом. Но, когда приезжал в замок, то всегда привозил мне какой-то гостинец, усаживал себе на колени и рассказывал истории, брал меня с собой на прогулки, учил ездить верхом. Всё же остальное время я была предоставлена самой себе и как только научилась ходить стала сбегать от своих нянек, исследуя замок и его окрестности. Я знала детей всех слуг замка и часто устраивала с ними разные шалости. Но на шестом году моей жизни произошло событие, которое изменило мой мир и перевернуло его с ног на голову. Близился великий праздник - пятидесятилетие со дня подписания Вечного Мира, объединившего разрозненные земли моей страны под знаменем одного короля. В замке планировали большой пир, а после лорд и леди Вулфхэнд со своими сыновьями собирались отбыть в столицу. За два дня до праздника я заболела. Жар мучал меня целую ночь и следующий день, но затем я смогла спокойно заснуть, а праздничным утром даже съела пару ложек супа, но была ещё слишком слаба, чтобы идти на праздник. Я не особо расстраивалась возможности остаться в постели и не натягивать на себя неудобное шёлковое платье. Днём зашёл дядя Акселл и сказал, что уезжает и зашёл попрощаться. Он собирался поехать в столицу раньше всех остальных, чтобы подготовить всё к прибытию брата и его семейства. Он поцеловал меня в лоб на прощанье и ушёл. Следующую часть дня я провалялась в постели, вставая только чтобы съесть приготовленный кормилицей бульон и справить нужду. Мой сон был прерван криками, доносившимися снизу, из банкетного зала. Открыв глаза, я поняла, что уже очень поздно, но тут же закашлялась от едкого дыма окружившего всё вокруг. Я позвала кормилицу, но та не отвечала, тогда я встала и попробовала открыть дверь, но она была закрыта на ключ. Я тяжело закашлялась и привалилась к дверному косяку. Я всё ещё была слаба и у меня тут же закружилась голова. Понимая, что сейчас потеряю сознание, я все равно ничего не смогла сделать и просто сползла вниз, упав на порог. Я очнулась от того, что кто-то хлопал меня по щекам и кричал моё имя. Я увидела перед собой девочку. По виду она была на пару лет старше меня. Её длинные золотые волосы локонами рассыпались по плечам, а пронзительные голубые глаза смотрели на меня с тревогой. Заметив, что я очнулась она начала тащить меня за руку. Я ничего не понимала, но когда моё сознание чуть-чуть прояснилось, я снова услышала её голос. "Вставай! Ну же!" Я не понимала, зачем мне надо куда-то идти, но девочка не отпускала меня, и вскоре мне удалось встать и сделать шаг на всё ещё дрожащих ногах. Но потом мои колени подогнулись, и меня снова потянуло к земле, но девочка не дала мне упасть. Я привалилась к ней, а она приняла на себя почти весь мой вес. Я едва доставала ей до плеча, но она заметно пошатнулась. - Кто ты? - мой голос звучал хрипло и из-за этого казался чужим. - Я - Кэтрин, твоя сестра. Пожалуйста, идём со мной. Прошу. - Она опустила голову так, что её глаза оказались на уровне с моими. В тени капюшона её плаща, они были яркими сапфирами. - Если ты не будешь идти, то останешься здесь и умрёшь. Я хотела потребовать объяснений, но её молящий взгляд заставил меня напрячь в себе все силы и идти следом за ней. Мы быстро шли по лестнице, потом через вход для слуг очутились во дворе. Я старалась идти как можно быстрее, но всё ещё опиралась на свою спутницу. Когда мы вышли на улицу, то я увидела, что везде были люди. Но это были не люди моего отца. Увидев лицо одного из чужаков, я сразу его узнала. Не раз видела его в книгах моего учителя. Ланиты. Смуглые лица, узкие, злые глаза, доспехи из вареной кожи и мечи-полумесяцы. Всё вокруг горело. Двор был в дыму, а когда я оглянулась на башню сзади нас, то увидела, что она горит. Весь замок был охвачен страшным пламенем. Воины-чужаки выгоняли людей на улицы. Мне даже показалось, что я увидела отца и мать. Я хотела было броситься к ним, но Кэтрин остановила меня. - Нет! Тебя убьют вместе с ними. - Она тащила меня в сторону заднего двора замка. Там тоже были ланиты. Прачки, поварихи кричали при виде ужасных лиц.Мало кто обращал внимание на двух девчонок, пробегающих мимо. Мы добежали до двери крипты. Сюда, к мертвым разбойники пробраться не успели. Кэтрин отпёрла дверь, и мы начали спускаться вниз. Тут было холодно, а зловещая темнота этого места всегда меня пугала, но теперь, я не обращала внимания ни на что вокруг. Больше всего мне хотелось лечь и поспать. Но рука сестры настойчиво тащила меня дальше. Пройдя бесконечное количество рядов гробниц наших предков. Мы остановились возле деревянного люка в земле. Кэтрин дёрнула за кольцо, и нашему взору предстал ряд ступеней ведущих во мрак. - Моя кормилица рассказала мне об этом проходе. Подземелье выкопали ещё задолго до того как сюда пришли Вулфхэнды. Оно пролегает глубоко под землёй, а ведёт наружу, к Церовному Холму. Сейчас это наш единственный шанс выбраться отсюда. - И с этими словами она отважно ринулась в темноту, а я пошла за ней. Дальше я всё помню смутно. Длинный, тёмный тоннель, которому кажется нет конца. Я уже потеряла счёт времени. Я чувствовала, как тяжело Кэтрин идти со мной, привалившейся к её плечу, но она ни разу не пожаловалась. Наконец-то я почувствовала слабое дуновение ветерка и вскоре мы оказались в каком-то погребе. Выйдя наверх, я увидела развалины старой церкви, которая стояла на Церковном холме, неподалёку от замка. Она была заброшена уже много лет, и тут почти не бывало людей. Как только мы вышли, я тут же тяжело дыша упала на землю. Летняя трава щекотала мне лицо, но я почти не чувствовала её прикосновений. Голова гудела, а горло жгло огнем, но слабость и желание поспать пересиливало всё. Последнее моё воспоминание о том ужасном дне, это - мягкое объятие шерстяного плаща. Проснувшись следующим утром, я сразу почувствовала себя лучше. Кто-то заботливо укрыл меня своим плащом, ведь ночи тут, возле гор, были довольно прохладные. Неподалёку я увидела Кэтрин. Девочка сидела, подогнув под себя ноги, а на её коленях покоилась голова огромного чёрного пса. Я слышала про Мэбона и раньше. У этого зверя с детства был скверный нрав, а когда он чуть-чуть подрос, то даже покусал начальника псарен. В некоторых псах лорда Рольфа текла кровь волков. Это делало зверей сильными и свирепыми, но в тоже время собачий дух делал их верными только одному хозяину. Как правило, это был сильный мужчина, которого зверь уважал и признавал своим лидером. Но Мэбон был настоящим бунтарём. Он был волком только на четверть, но это не мешало ему даже в самом юном возрасте внушать страх своим диким видом и поражать своими размерами. Начальник псарен хотел было уже застрелить Мэба, но маленькая леди попросила оставить щенка ей. И каково было удивление людей, когда злой, огрызающийся на всех дьявол у всех на глазах лизал маленькой девочке руки и подставлял ей живот. Эту историю знали все слуги и солдаты лорда Рольфа и передавали из уст в уста. Это распространило слух о том, что Кэтрин - колдунья, какой была и её мать. Народ леди Амании был известен своими чародеями. Эти тайные знания и могучую силу унаследовали все члены царской семьи. Но немногие доходили в своём мастерстве выше обычных фокусов. Так что с детства лишённая матери и отцовской любви, Кэтрин была привязана только к своей старой кормилице и огромному псу Мэбону. Я засмотрелась на них. Никогда я не видела ещё такой любви и доверия между животным и человеком. Она что-то тихо говорила псу, а он только преданно смотрел ей в глаза. Но услышав шорох, Кэтрин обернулась и увидела меня. - Ты уже проснулась? - Она поцеловала Мэба в нос, а потом встала и подошла ко мне. Её ладонь легла мне на лоб. - Ты хорошо себя чувствуешь? Вчера у тебя целый день был жар, но я смогла угомонить его травами. Прошло два дня. – Ответила она на мой немой вопрос. Я опустила взгляд и увидела, что на сестре только тонкая льняная туника. - Ты не замёрзла? - Мне стало стыдно, что она отдала свой плащ. - Немного, но тебе он был нужнее, - улыбнулась она. - Что произошло вчера ночью? - Я не хотела слышать ответ на этот вопрос, потому что знала его. Но всё же я его задала, потому что чувствовала, что должна узнать, что случилось. - Ланиты напали неожиданно. Наверное, воспользовались тем, что отец отвлекся на праздник. Охранники на стене наверняка были пьяны. Я была в главном зале вместе с остальными, когда начался пожар и эти варвары ворвались в замок. Моя кормилица сказала мне бежать и найти тот ход. Она рассказывала мне сказки на ночь. О древнем лорде - Альфе, который построил замок Дархолл и прорыл под ним тоннель. Я думала это всего лишь истории, но оказалось - всё правда. Но тут я вспомнила о том, что в замке у меня есть родной человек. Я не могла спасти братьев, но сестру... И тогда я отправилась за тобой. Дальше ты всё знаешь. - Она рассказывала всё это, опустив голову вниз, но теперь подняла её и посмотрела мне прямо в глаза. В этом взгляде было и сочувствие, и понимание и толика той трепетной нежности, которая прежде была мне незнакома. Я проглотила ком, стоявший в горле, и тихо сказала. - Я хочу пойти туда. Хочу пойти домой. - Кэтрин уже открыла, было, рот чтобы что-то сказать, но осеклась, кивнула головой и сказала. - Идём! Мы спустились с холма и осторожно, крадясь подошли к руинам того места, которое я всю свою короткую жизнь называла домом. Мы беспрепятственно вошли через ворота. Ни одной живой души не было во дворе. Ланиты умели грабить и смываться быстро. Столетия преследований научили их этому. Чёрные, обугленные камни было всё что осталось от когда-то величественного замка Дархолла. В это момент я вспомнила, что дядя Акселл говорил об огромном патруле, состоящем из лучших воинов и защитников Дархолла, который отправили на южную границу. Там поднялось восстание селян, и армия отправилась придушить его. Теперь стало ясно, почему крепость была совершенно не готова к нападению. Ну, а как же мост через ров? Кто-то должен был его поднять, кто-то должен был сообщить врагу о подходящем моменте для нападения. Кто же оказался предателем и погубил столько людей? Но в тот момент для меня это было уже неважно. Потому что я увидела то, что рано или поздно должна была увидеть. Возле величественных дверей, охранявших главный вход в сам замок маячили четыре пики. С них на меня смотрели глаза отца, матери и двух братьев. Мухи кружили над их головами, а царивший повсюду трупный запах выворачивал наизнанку. Но я перестала видеть что либо вокруг себя. У меня перед глазами стояли нанизанные на пики головы родных. Из горла вырвались судорожные рыдания, а из глаз брызнули слёзы. Я упала на колени, опустив голову к земле. Но тут же почувствовала как тёплые руки обняли меня и положили мою голову к себе на колени. Я продолжала плакать, а Кэтрин меня обнимать. Она крепко прижимала меня к себе и что-то тихо пела. Эта песня была на незнакомом мне языке, но моя душа пела вместе с ней. Эта грустная, печальная, раздирающая сердце мелодия говорила о моей боли, о моей утрате. И хотя тут с этими людьми, которые никогда не любили меня, я не была счастлива, это была вся семья, которую я знала, единственный мой дом. Я плакала не за этими людьми, я плакала, потому что потеряла всё, что знала. И теперь была маленьким потерянным ребёнком, не готовым войти в этот жестокий и беспощадный мир в одиночестве.