Трофей

— Нет! Пожалуйста, прекрати! — кричал Скотт, прижимаясь спиной к холодной стене. Горячие слёзы лились из глаз и щипали свежую царапину на левой щеке. Он сам загнал себя в эту ловушку. Бежать было некуда, мешала стена и чёртов поводок на шее. Винсент был крайне рад, что его игрушка допустила столь глупую оплошность. Бишеп медленно полз на четвереньках к перевёртышу, держа в зубах охотничий нож и хищно улыбаясь. Ему нравится смотреть, как дрожит «волк». Нравится следить, как капли пота стекают со лба брюнета. — Ну-ну, Скотти, тебе нечего бояться! — проурчал Винс, вытащив лезвие ножа изо рта. — Больно будет совсем немного... Бишеп коснулся остриём чувствительной кожи подбородка, слегка надавив на неё. Тёплая багровая жидкость струилась из пореза. Скотт тихо зашипел. Он мог бы оттолкнуть от себя охотника, но это только бы усугубило ситуацию, поэтому приходится терпеть и ждать, когда садисту надоест эта игра. Винсент начал отпускать лезвие ножа вниз, царапая кожу, довёл до солнечного сплетения. Он аккуратно, подобно художнику, выводил различные символы на груди и торсе перевёртыша. Кровь уже полностью запачкала верхнюю часть тела. Дыхание Скотта сбилось. Зрачки сузились от нестерпимой боли. Из фисташковых глаз, уже не останавливаясь, лились слёзы. — Х-хватит, мне... больно... — нервно выдыхал брюнет. — Потерпи, Скотти, — урчал Винсент. Охотник притянулся к окровавленной шее и принялся слизывать алую жидкость. По спине Скотта пробежался холодок, но одновременно стало немного легче. Боль утихала от прикосновений языка Винсента, ведь слюна обладает лечебными свойствами. Винс видел, как меняется выражение лица его трофея. Его это забавляло. Бишеп спускался всё ниже и ниже, оставляя мокрую кровавую дорожку и вызывая волну мурашек по телу перевёртыша. Скотт уже не сопротивлялся, он «растаял». Винсент отстранился от торса парня, по его подбородку стекала чужая рубиновая жидкость. Ворот серой майки тоже окрасился в такой же цвет. Охотник приближался к лицу трофея. В глазах блестел огонь наслаждения, уголки губ были слегка приподняты, изображая хитрую ухмылку. — Скотти, — шептал Винс в самые губы «волка», смотря в красивые зелёные глаза. — Ты боишься меня? Перевертыш не мог понять смысл этого вопроса. Почему в голосе охотника слышится грусть, а не азарт? Щёки покраснели от такой близости с человеком. Скотт чувствовал горячее дыхание Бишепа на своих губах, запах собственной крови, что вытекала изо рта Винсента. Он зажмурил глаза, боялся, что сейчас будет невыносимо больно. Но боли не было. Рука Бишепа зарылась в тёмных волосах и слегка отдёргивала голову назад. Что-то мягкое и приятное прикоснулось к его губам...

~~~

Скотт открыл свои глаза. Кругом одна сплошная темнота и тишина, которая прерывалась нервными вздохами перевёртыша и спокойным дыханием спящего на пружинистой кровати Бишепа. — Всего лишь сон... — тихо прошептал Скотт. Он лежал на небольшой подстилке в другой части комнаты, а поводок был прицеплен к не большому переносному белому радиатору. Неудобно. Холодно, ведь батарея не подключена к сети. Сейчас середина лета, но ночью всё равно прохладно. Скотт лежит с оголённым торсом на жёстком непрогретом полу, мёрзнет. Комната полностью погружена во тьму, и лишь крошечный свет луны пробирается в маленькое окно с деревянными рамами. Скотт пытается пристать и посмотреть на природу за стеклом, но ему не дотянуться - мешает прочный поводок. За окном слышен вой диких волков. Перевёртыш знает, что значит этот вой: семья зовёт его... А он не может позвать их, не может подать голос. Бишеп проснётся. Скотт отворачивается к стене и прижимает волчьи уши к голове. Слёзы медленно стекают по покрасневшим щекам. «Я обязательно сбегу отсюда... — вбивает мысль в свою голову Скотт. — Убью его! Задушу! Разорву его толстую шею! И сбегу!»

***

Солнце уже давно красуется на голубом небосводе, согревая землю своими яркими лучами. Изумрудные кроны деревьев весело покачиваются от лёгкого дуновения ветра. Вся атмосфера так и шепчет нам на ухо: «Сегодня не будет криков, которые вызывают дрожь в теле, которые сводят с ума.» Винсент вновь держит в руках свой излюбленный блокнот с записями о перевёртыше. Вновь его лицо озаряет хищная ухмылка. Он готов продолжать своё исследование. Скотт сидит на той самой неудобной подстилке, что постелил охотник, не двигается. Его лицо не выражает никаких эмоций, а сердце отбивает бешеный ритм. Кожа на груди уже давно затянулась, но сосок так и не восстановился. Теперь там красуется очередной шрам. Бишеп прикасается к мягким чёрным волосам «волка». Последний еле заметно ёжится, боясь, что охотник опять сильно дёрнет нежный волосяной покров. Но Винсент аккуратно уводит руку за голову перевёртыша и начинает чесать тёмный загривок. Зрачки Скотта расширяются, веки тяжелеют от приятных ощущений. Он сам не замечает, как высовывает язык, по которому начала стекать слюна. Парень поддался этим великолепным поглаживаниям, его рука бодро дёргается в такт почесываниям Винсента. Чувство эйфории полностью завладевает брюнетом. Он ещё никогда не получал такого удовольствия. Ещё никто не чесал его за ушком. А это так приятно. Винсент с интересом наблюдал за своим трофеем, запоминал каждую незначительную деталь. Он смотрел в эти одурманенные фисташковые глаза, которые были чуть прикрыты. — Собачьи повадки. — убрал руку Бишеп и стал записывать в свой блокнот. Скотт с грустью посмотрел на охотника, когда тот прекратил чесать чёрный загривок. Винсент направился к своей кровати. Мебель жутко заскрипела под весом парня с аметистовым цветом волос, а он не обратил на это никакого внимания. Бишеп тщательно водил простым карандашом по белой бумаге. Парень упорно следил за линиями, изредка поднимая свой взор на зеленоглазого. Скотт слышал спокойное дыхание Винсента, слышал, как карандаш царапал бумагу, оставляя на ней графитовый след. Перевёртышу было жутко интересно, что там делает охотник, почему постоянно смотрит на него. Он в недоумении смотрел на Бишепа, быстро хлопая ресницами. Скотт попытался подойти к Винсенту, совсем забыв про поводок. Комната заполнилась противным скрежетом радиатора о пол. «Волк» тут же быстро съёжился в угол. Охотник отвлёкся от своей писанины и с улыбкой посмотрел на трофей. — Хочешь посмотреть? — ухмыльнулся Бишеп, а перевёртыш еле заметно покивал головой. Винсент встал со своей пружинистой кровати и быстрым ходом добрался до места, где сидел «волк». Охотник приземлился рядом с перевёртышем, подогнув ноги под себя. Он протянул тот самый блокнот Скотту. Последний всё ещё с опаской смотрел на бумажный предмет. — Не бойся, Скотти. — улыбнулся Винс. — Я не собираюсь тебя сегодня пытать. Сомнение тут же пропало. Почему Скотт начинает верить ему? Просто в голосе охотника не было намёка на притворство и ложь, или же Винсент очень хороший актёр. Скотт пододвинулся ближе к Бишепу и принялся смотреть на слегка пожелтевшие листы. В блокноте был изображён сам перевёртыш в своём обличии волка, а рядом его человеческая форма. Каждая деталь, мелочь были аккуратно нарисованы на листе бумаги. Всё такое реалистичное: чёрная шерсть, форма губ, красивые глаза. Кажется, Винсент приложил много усилий, чтобы запечатлеть эти выразительные очи. — Нравится? — Очень, — прошептал Скотт. Перевёртыш сидел и любовался зарисовками охотника, а тот радостно смотрел на него. Хорошо, что он не сдал его на опыты. Это могло бы дать ему билет в роскошную жизнь, но Бишеп не зависел от денег. Он просто охотился. Впервые ему не хотелось делать из своего трофея чучело и ставить в комнате перед столом. Они сидели на жёсткой подстилке в тишине до тех пор, пока в кармане Винсента не зазвонил телефон. Скотт инстинктивно прижал свои чёрные ушки к голове, поморщил нос и издал что-то наподобие рычания. Такая реакция на звук сотового телефона весьма удивила Бишепа, а в голове уже родилась идеальная мысль. — Да? — снял трубку лилововласый. — Эй, Китнисс, ну как охота? — бодрый голос Шмидта звонко раздался в динамике телефона. — Нормально. — Когда можно будет посмотреть на твой трофей? — Никогда, — спокойно произнёс Бишеп. — Неужто не поймал? — продолжал заваливать вопросами Майк. — Всё, братец, мне некогда... — говорил Винс, массажируя переносицу двумя пальцами. — Потом поговорим. Шатен уже начал возражать, но охотник вовремя успел положить трубку. — Эй, Скотти, — мягко позвал перевёртыша Бишеп. — Ты что, никогда телефона не видел? — Эта... музыка, — всё ещё рычит Скотт. — Она... противна. И правда, мелодия на звонке бесит иногда самого Бишепа, но ему лень искать подходящую. Да и привык он уже к раздражающим звукам, что почти не замечает их. — Хм. — поднимает одну бровь охотник. — Ты реагируешь так на все песни? — А? — перевёртыш непонимающе смотрит на Винса. — Я не знаю. — А это мы сейчас проверим… Снова будет тест. Бишеп листает свой плейлист и, найдя нужную песню, включает её. Из динамика вылетают медленные спокойные ноты. Скотт прекращает рычать. Он всё ещё не понимает, что сейчас происходит. Винсент кладёт сотовый на стол и приближается к перевёртышу. Последний с опаской смотрит на охотника. — Только попробуй убежать, — серьёзно произносит Бишеп, отстёгивая поводок от чёрного ошейника. Охотник помогает подняться перевёртышу. — Потанцуем? — сквозь улыбку произносит он, но, не дожидаясь ответа, прижимает Скотта к себе, кладя одну руку на нагую талию. Последний невольно краснеет от вынужденной близости с человеком. Их пальцы соединяются в замок, и Бишеп завлекает Скотта в медленный танец. Он делает уверенные движения, а перевёртыш внимательно смотрит под ноги, боясь наступить на ногу Винсента. — Эй, — отвлекает его Винс. — Смотри на меня, слушай музыку, не бойся... Скотт поднимает свою голову, чтобы заглянуть в чёрные глаза Бишепа. Он видит, как блестят его железные серёжки на завитке правого уха, белоснежную улыбку, такую мягкую и нежную. От тела Бишепа веет теплом, которое так необходимо перевёртышу по ночам. Сильная рука Винсента крепко прижимает «волка» к себе, будто боясь уронить его. Мягкие подушечки пальцев легко касаются позвоночника, вызывая волну мурашек по коже. Умиротворённая меланхолия абсолютно уничтожила недавнюю тишину. Двое парней были полностью погружены в танец. Никто не сможет потревожить эту идиллию. — Знаешь, — шепчет Винсент, смотря прямо в глаза Скотта. — Для волкоподобного человека, ты не плохо танцуешь...