История одного поцелуя

— Как ты хочешь, чтобы я тебя целовал? — Ээм, Адам, я не знаю… Но так, чтобы это не было неожиданно, чтобы я опять не начал задыхаться. Адам засмеялся после моих слов. — Извини… Может тогда постоянно в начале одной и той же песни? — Да, наверно, так будет лучше. — Хочешь попробовать? — спрашивает он, пододвигаясь ближе. Его большие глаза воодушевленно, магически смотрят на меня. Воздух в комнате настолько вжимает меня в эту атмосферу, что кажется, напряжение не выдержит, и по бледным, холодным стенам пойдут трещины, а лампочки разобьются и разлетятся по ком-нате множеством острых, ещё не остывших, осколков… Я делаю долгожданный вдох, наполняя мои легкие таким необходимым кислородом и отвечаю Адаму: — Да, давай. Он придвинулся ко мне очень близко. На какой-то момент я даже затаил дыхание. Адам наклонился и очень аккуратно и нежно коснулся моих губ. Это было больше похоже не на поцелуй, а на прикосновение чего-то очень легкого и очень приятного. Он начал отодвигаться, спрашивая глазами: «Так нормально?» — Это что было? — спросил я его. Адам посмотрел на меня непонимающим взглядом. — Что-то не так? Мы не поняли друг друга? — беспокойно начал спрашивать он. — Не знаю, как ты понял меня, но это не тот поцелуй, который нужен нам. Ты потрясающий певец, великолепный артист, восходящая рок-звезда… — Томми, перестань пожалуйста… — Я не хвалю тебя! Учитывая всё, что я сказал, можно сделать вывод — это поцелуй не твоего уровня. — Что за бред ты несёшь? У поцелуев есть уровни? — Адам, ты же всё понимаешь… Он лишь развёл руками, видимо не пытаясь вникнуть в то, что я пытался донести до него. — Это не наше первое свидание. Это шоу, — продолжил я. — Что ты этим пытаешься сказать? Я же просто пытался поцеловать тебя не так, как тогда. — Я думаю, ты перестарался быть не похожим на себя. Наконец-то он немного расслабился, глубоко вздохнул и на его лице появилось легкое подобие улыбки. — У меня ещё есть шансы оправдать себя? — с надеждой в голосе произнёс Адам, немного опуская голову и заглядывая в мои глаза. — Не знаю, не знаю. Получится ли у тебя убедить меня? Адам снова придвинулся слишком близко, и направил на меня свой магический взгляд. В этот момент он казался таким вдохновлённым, жаждущим доказать своё совершенство: — Я могу быть очень убедительным, Томми. Он заставил меня напрячься, когда неожиданно схватил за шею и притянул к себе, но при всей своей природной необузданности и грубости, максимально сдерживая свой порыв и своё пламя, которое могло испепелить всё на пути к достижению самой недосягаемой цели. Я не мог ему сопротивляться, а главное — не хотел. Но наш поцелуй не был долгим — несколько секунд и он уже смотрел на меня любопытным и не терпящим ожидания взглядом. Меня охватила злость, что он прекратил всё так рано, поэтому я захотел разделить эти эмоции с ним: — Если бы я принимал поцелуйный экзамен, то поставил бы тебе четыре, — собравшись с мыслями ответил я. — Что? Четыре? Адам был готов разорваться от досады и несправедливости, которые я заставил его испытать. — Я же не списывал! Это всё, чему я научился в результате жизненного опыта! — на-чал возмущаться Адам. — Нужно было внимательнее читать лекции, студент Ламберт! — Профессор, это не честно, — совсем грустно произнес он. — Я просто пытаюсь вас мотивировать, чтобы вы не стояли на месте, а стремились к новым высотам! Но Адам больше не хотел играть в эти игры: — Высунь язык! — скомандовал он, снова пытаясь управлять моим телом, придвигая меня к себе. — Что вы себе позволяете! — Какой непослушный, — прошептал мне Адам на ухо, после чего маленькие стайки мурашек пробежали по моей шее. Я, закатив глаза, послушно высунул язык. Через какой-то промежуток времени, я почувствовал, что Адам делает своим языком с моим языком. — Фу, перестань! — начал говорить я, отодвигаясь от него. — Это было самое неприятное из того, что когда-либо мне приходилось делать в жизни. А я много чего делал. — Как ты уже говорил: «Это не первое свидание. Это шоу». А ради него потерпишь. — Я? Ты мне приказываешь? Нет. Если я не хочу делать, то я не буду этого делать. Целоваться тебе больше не с кем, так что придётся принять мои условия. Адам прищурился, видимо продумывая в своей голове план действий. Моя мгновенная симпатия, влюбленность и страсть тут же уступили место не-управляемому, стихийному гневу. — А я, если хочу чего-то, то делаю это, — сказал он, посмотрев на меня наглым взглядом. — Не сегодня… — сказал я, после чего начал вставать с дивана. Но не успел я встать, как почувствовал, как что-то, словно якорь тянет меня на дно, не давая мне сил всплыть на поверхность, захлебываясь на глубине. Я оказался у него на коленях и ничто не могло меня спасти. — Отпусти. Меня. — тихо сказал я, смотря ему в глаза и находясь от его губ в не-скольких сантиметрах. — Немедленно… — Нет, — резко ответил он. Никогда в жизни я не чувствовал такое желание и такую ненависть. Я не мог ему поддаться, но хотел, даже не понимая, почему. И в какой-то момент я решил отпустить свои сомнения и дать себе волю. Положив одну руку ему на плечо, я наклонился к самому уху и прошептал: — Давай я покажу, как надо. Я не дожидаюсь его ответа, ведь его одобрительный взгляд, как сигнал к действию. Мои губы приближаются к его губам, но я не тороплюсь, останавливаюсь и целую лишь в уголок губ. Нежно, легко, почти невесомо. Провожу быстрым движением языка по нижней губе и тут же захватываю её в плен своими зубами, слегка тяну на себя, но не целую, ведь я знаю, как сводить с ума мужчину. Адам пытается перехватить инициативу — пытается меня поцеловать, за что несёт наказание — я сильнее сжимаю зубки, причиняя сладкую боль непослушному рыжику. Отстраняю лицо и довольно рассматриваю тяжело дышащего Адама. — Что? Ты хочешь продолжения? Что же будем делать, мм? Я могу уйти, ведь поцелуй отрепетирован. Или ты хочешь большего? — Хочу, — хрипло шепчет этот соблазнительный засранец. Это «хочу» срывает мне крышу, я наваливаюсь на него всем телом, вынуждая лечь на спину, и набрасываюсь с поцелуем. Долго, жарко, страстно. Мы не можем оторваться друг от друга, не можем насытиться. Мои руки шарят под его тесной футболкой. «Нужно её снять» крутится у меня в голове, но я просто не могу оторваться даже на секунду от этих восхитительных губ. А когда отрываюсь, то резко стаскиваю футболку. За ней на пол летят и джинсы Адама вместе с остатками моих разумных мыслей. Моя рука скользит по обнажённому телу моего кажется-уже-любовника. Оглаживаю шею, плечи, спину. Всё не то, этого мало. Мои руки перемещаются на грудь. Задеваю соски, запуская по телу Адама мурашки. Скольжу ладошками ещё ниже, оглаживаю животик. Я, кажется, вхожу во вкус, когда поцелуй вдруг резко прерывается, сильные руки отодвигают меня от себя. — Не пытайся вырвать инициативу из моих рук, милый. Я хочу тебя. Хочу в тебя. — Стой, нет. — Что такое? — Мне не очень удобно об этом говорить… — с заминкой выдохнул я. — Дело в том, что ты никогда не спал с мужчинами? — Нет. — Ты девственник? — допытывается Адам. — Что? Нет. — Ты никогда не… — Адам, остановись, — прервал его гадания я. — Я никогда не был снизу. — Ну и что? Всё бывает в первый раз… — сказал Адам, приподнимая левую бровь. — Не бойся, я буду так нежен, что ты потеряешь голову от наслаждения. Адам укладывает меня на лопатки и нависает надо мной. Роли поменялись. Пытаюсь сопротивляться, не даю ему наклониться ко мне, отодвигаю его руки, из последних сил борюсь с собой, не с Адамом, разрываюсь между «хочу» и «боюсь». Выбор делают за меня. Певец перехватывает мои руки, фиксирует их за моей головой и начинает покрывать мою бледную кожу легкими поцелуями. Оставив в покое мою шею, на которой уж точно останутся неоспоримые доказательства моей слабости, Адам отстраняется и смотрит мне в глаза, нежно удерживая в своих руках мои запястья. — Томми, пожалуйста, не лишай нас этого. Доверься мне, доверься своим инстинктам. Тебе понравится, обещаю. В моих глазах он видит то, что заставляет его мило улыбнуться, а уже спустя мгновение со всей страстью срывать с меня футболку, жадно набрасываться на меня, выцеловывать, щекотать кончиком языка, вылизывать каждый миллиметр моего тела, заставляя меня дрожать, выгибать спину навстречу наслаждению. Моё дыхание сбивается, когда Адам накрывает губами сосок и начинает играть с ним, покусывая острыми зубками, при-нося сладкую, лёгкую боль, в которой хочется раствориться без остатка. Его рука гладит меня по животу, слегка задевая резинку боксёров (когда он только успел стащить с меня джинсы?!), но не спешит лишать меня последнего предмета одежды. Его рука ложится на мой пах, заставляя меня задохнуться от волны наслаждения, накрывшей меня. Продолжая легкое, еле заметное поглаживание, Адам чуть отодвигается и хитро прищуривается: — Скажи, чего ты хочешь, сладкий? — Адам, пожалуйста… — Я хочу услышать, ну же! — его рука стала медленно отстраняться от моей разгорячённой плоти. — Не останавливайся! — мои торопливые слова вызывают у него пошлую усмешку. Медленно, слишком медленно он наклоняется к моему паху, обдавая его горячим дыханием через ткань боксёров, что просто сводит с ума. Нетерпеливо ёрзаю, приподнимаю таз. — Сними их, — шепчу хриплым голосом, подавляя в себе остатки робости. — Тсс, тише. Он не торопится, снимая с меня последний предмет одежды. Специально задевает нежную плоть только кончиками пальцев, слегка царапая ноготками. Долго рассматривает, обхватывая одной рукой, и несколько раз проводит вверх-вниз. Его сильные руки дарят такое удовольствие, что ещё немного и я кончу, не дождавшись основного действия. Он это замечает, а потому поспешно стягивает с себя бельё и разводит мои согнутые в коленях ноги в стороны. Наклоняется целует в губы, отвлекая поцелуем, пока его пальчик входит в меня и начинает массировать простату. Ах, как же хорошо! Постепенно добавляя второй, третий палец, Адам готовит меня. Эти новые для меня ощущения сводят с ума, я начинаю тихо постанывать, прогибаясь в пояснице, но когда на смену пальцам в меня медленно входит его внушительных размеров достоинство, у меня от разрывающей, острой боли начинают слёзы на глаза наворачиваться. Я пытаюсь сдержать крик, стискиваю что есть силы зубы и зажмуриваюсь. — Больно? — и как только ему удаётся быть заботливым в такой момент?! — Нет, — я выгнул поясницу ещё сильнее и резко подался вперёд, насаживаясь до упора. — Не торопись, дай себе привыкнуть, — Адам удерживает меня за бедра, предотвращая новое движение, которое, вероятно, снова принесло бы мне боль. — Не останавливайся! — отрывисто отвечаю я ему, очевидно не осознавая всех последствий. — Ты что, плачешь? Ну-ка посмотри на меня! — Адам заглядывает в моё лицо и видит слёзы, блестящие в уголках глаз, мои стиснутые зубы. Я упрям и он знает это, знает, как важно для меня быть сильным, и уступает. — Расслабься, я буду осторожен, — шепчет на самое ухо, и я верю и понемногу успокаиваюсь. Боль не исчезает, но я начинаю к ней привыкать. А спустя пару минут она уходит на второй план. Адам начинает двигаться во мне, постепенно увеличивая темп. Раз за разом задевая простату, он вырывает из меня стоны удовольствия. — Нравится? — Быстрее, пожалуйста! Ах, так, да! Да, Адам! И Адам отпускает свой внутренний тормоз, срывается, послушно увеличивая темп. Стоны, вскрики, шумное дыхание заполняют комнату. Кажется, воздух пропах сексом, нашими телами, нашей любовью. Я хочу помочь себе рукой, но он не даёт мне дотронуться до члена. — Я сам, — его рука обхватывает мой возбуждённый орган. И я слушаюсь, сжимаю в кулаках простынь и начинаю двигаться навстречу Адаму, желая быстрее получить разрядку. Быстрее, ещё быстрее. Очередной резкий толчок заставляет меня выгнуться дугой и кончить, громко вскрикнув. Пара секунд и Адам с глухим стоном наваливается на меня. Расслабленный, с довольной улыбкой, лежит, крепко прижав меня к себе, уткнувшись носом в мои разлохмаченные волосы. Я чувствую его тяжёлое, как от быстрого бега, дыхание. — Это было невероятно, ты знаешь? — он первым нарушает тишину. — Тебе правда понравилось? Прости, я ведь никогда не был… — Снизу. Да, я помню, — перебивает меня, словно чувствуя мою неловкость. — Ты прекрасен, Томми Джо. Его тихий голос убаюкивает меня, и я начинаю проваливаться в сон, не удостоив Адама своим ответом… Я просыпаюсь первым. За окном начинает светать. Адам сопит рядом, укутавшись в одеяло чуть ли не с головой. Такой красивый, такой умиротворённый! «Хочу его! Давай разбудим!» — внезапно выдаёт мой мозг. А почему бы и нет?! Ох, и откуда только взялось моё игривое настроение? Хитрая улыбка не желает исчезать с моего лица, пока я забираюсь под одеяло. Мои губы касаются головки и медленно вбирают в себя достоинство Адама при-мерно на половину, больше не получается. Я начинаю медленно сосать, наслаждаясь чувством власти. Теперь-то я не отдам инициативу в его хищные лапы. Подобные мысли распаляют меня всё больше и больше. В паху приятно заныло, когда я услышал шумное, сбивчивое дыхание Адама. Проснулся. Очередным подтверждением этому стало откинутое одеяло. Сонные глаза с удивление уставились на меня: — Что ты делаешь? Ну нет, Адам, сейчас не время для разговоров. Я возбуждён и не намерен попусту тратить время. Поэтому я начинаю покрывать живот Адама легкими поцелуями. Видимо это его смущает, потому что он тянет меня на себя, заставляя меня улечься на него и с наслаждением целует в губы. — Перевернись на живот, — шепчу ему в губы, нетерпеливо разорвав поцелуй. — Теперь моя очередь. — Не могу тебе отказать, — ухмыляется Адам. — Ты только аккуратно там, умерь свой пыл. — Я не обещаю тебе быть нежным… Целовать широкую веснушчатую спину, водить ладошками по плечам, вдоль позвоночника, упиваться бесстыдными стонами и редкими вскриками, когда ладошка звонко опускается на ягодицу, забыть об осторожности, о том, что ему тоже может быть больно… Разве существует для меня в эти минуты что-то кроме этого эгоистичного наслаждения? Волна наслаждения накрывает его с головой, кончая, он выкрикивает моё имя. Я ложусь рядом, закрывая глаза. Тепло разливается по всему телу. Хочу продлить этот момент… Как же хорошо. Адам лежит рядом, тяжело вздыхая. Смотрит на меня и улыбается. — Что? — не выдерживаю я. — Ничего, — отвечает он. — Просто хотел спросить у тебя, что это вообще было? — Когда? — Вчера… И сегодня… Мы такого точно не собирались делать. — Эм… — я растерялся после таких слов, потому что не ожидал от него этого. — Тебе нечего сказать? — Нет. А тебе? — Не знаю, — тихо отвечает Адам. — Недавно я встречался со своим бывшим и надеялся наладить отношения с ним. — А кто тебе мешает? Налаживай свои отношения сколько угодно. Я сажусь на кровати. «Зачем он говорит мне это?» — проносится в голове. — Томми? Этого больше не повторится. Ладно? Я повернулся, чтобы посмотреть в его глаза. Хотелось сказать что-нибудь грубое и неприятное, но как только я поймал его взгляд, то всё внутри застыло, а потом мясорубкой завертелось… — Хорошо, — ответил я, улыбнувшись. — Но это ведь не значит, что меня не покормят в этом доме? Адам улыбнулся, и стало немного легче на душе… Тогда я не задумывался: для чего мы пообещали друг другу, что это не повторится? Ведь его отношения с бывшим не наладились, а его возбужденные вечера после концертов никогда не проходили без моего участия. Он просто врывался в гримёрку, закрывался и, не спрашивая, хочу ли я этого, набрасывался на меня со своей дикой страстью. Срывал одежду, и я не мог ему противостоять. Но были моменты, когда я пытался ему противостоять. Сбегал сразу после концертов, прятался в каком-нибудь баре или ночами гулял по чужому городу, возвращаясь в наш общий номер под утро. Итог был всегда один — меня искали, но не находили, меня ждали. Я видел в его глазах настоящий испуг, который он пытался прятать от меня, делал вид что просто зол за неповиновение, обижен на то, что я снова ускользнул от него. Удивительно, но он никогда на меня не кричал и ни о чём не спрашивал. Уставший, с сонными глазами, он молча брал меня за руку и вел в кровать. Обнимал, утыкался носом в мою макушку и засыпал. Всё изменилось, когда я познакомился с ней. Мы ещё даже не встречались, но я уже сказал об этом Адаму. Потому что устал. Просто устал быть безотказным. Устал от того, что не мог взять себя в руки и сказать: «нет». Поэтому я решил воспользоваться только что начавшимися недоотношениями. — Ты понимаешь, что это означает? — спросил тогда его я. — Больше ничего между нами. Адам очень спокойно отреагировал на это. Как будто я ему сказал что-то настолько незначительное, что он просто отмахнулся, как от чего-то надоедливого. А потом появился Саули. Мы встретились через месяц после этого. — У меня теперь есть парень, — похвастался мне Адам, приобнимая своего нового партнёра. А что я? А я не знал, что мне делать. Когда я был со своей уже-точно-девушкой, то не мог перестать думать об Адаме. Он прочно засел в моих мыслях, в моей крови. Только тогда, когда отношения с Саули закончились, как и наш второй тур. Только тогда у него снова открылись глаза, и он начал замечать меня. Но мне не хотелось повторения того, что было между нами. Мне хотелось больше-го, но уже не с ним. Я постоянно избегал его, не отвечал на звонки. Я тихо отдалялся. А спустя пять лет я осмелился на это: — В каком-то из интервью я сказал, что уйду от тебя только тогда, когда ты выгонишь меня. — Да, я помню, — ответил Адам, улыбнувшись. — Выгоняй. Сейчас… — сказал я, тяжело выдохнув. Он серьёзно посмотрел на меня и ответил: — Но разве мы существуем друг без друга? Что мы скажем фанатам? — То, что всем нужны перемены. После этого я вышел и захлопнул дверь. Это был конец. Шоу, безусловно, должно продолжаться, но к чему продолжать шоу, которое давно закончилось.