Судьбоносная месть преподу

      Прошло уже больше двух недель с того момента, как я решила отомстить Хлебушку. И знаете, я за это время почти забыла о своем плане. И вспоминала об этом только тогда, когда ложилась в кровать. Я все еще не могла смириться с тем, что наш физик наглая, бессовестная, эгоистичная, самовлюбленная, саркастическая и до невозможности сексуальная сволочь. Да-а-а, каждую ночь я думала над местью, а на утро вновь забывала, зачем ежедневно пишу Стужеву. Он заставлял забывать про все на свете. Нет, это не любовь и даже не симпатия. Просто он слишком разный. Да, именно разный. То, что я вижу в школе, и то, что пишет мне в личку – это два разных человека. Я даже не до конца уверена, что нашла именно того Глеба. Это был капец. Я до сих пор не знала, как выпросить фотку обнаженного физика. Стыдно было о таком писать. За все время общения мы довольно-таки сильно сблизились. Мне казалось, будто я знаю его лучше, чем он сам. Глеб Дмитриевич, не стесняясь, говорил о себе, также расспрашивал меня. И я честно отвечала ему. Такое странное общение, но мне нравилось. И я медленно, но верно подходила к тому, чтобы, наконец, отомстить рыжему. Пока я думала обо всем этом, ко мне подошла Юнона и плюхнулась на подоконник. - Я чуть не проспала, - пожаловалась Шмелева мне, а я лишь сдержала усмешку. Ну да, как полночи в скайпе сидеть с Кириллом, так тут она полна энергии, а как прийти в школу ко второму уроку, так это мы не можем. - Все равно Стужева еще нет, - пожимаю плечами и достаю из портфеля апельсиновый сок. Юна недобро косится на меня. Ах да, она до сих пор недовольна, что я называю его чаще Стужевым, чем Хлебушком. Что за глупая обида? Мне нравится его фамилия. - Это-то и подозрительно, - подруга посмотрела на дисплей телефона, после чего убрала его в карман, - пять минут до звонка, а Хлебушка-то и нет, - прикусываю губу. Вчера мы сидели до полуночи, общаясь, после чего физик куда-то засобирался и покинул меня. Я решила проверить, нет ли мужчины в сети. Но нет, напротив его имени не стоял значок «online». Это напрягло еще больше. - Кто-нибудь знает, где наш физик? – выкрикнул кто-то из толпы одноклассников. Все тут же заулюлюкали в ответ, мол, вдруг что-то произошло? Но все предположения были настолько глупыми, что хотелось засмеяться. Кто-то даже предположил, что нашего препода забрали зеленые человечки, типа он же физик. Вдруг он сделал какое-то страшное открытие и за это его забрали, чтоб не проболтался. Но после этой «теории» наш класс расслабился. - Расслабь свои ягодички, детка, - прошептала мне на ухо Юнона, - ничего с твоим физиком не случилось, - я лишь шикнула на нее. Что это сразу мой физик? Так мы и сидели, дожидаясь рыжего. А его все не было. Парочка людей все же свалила, сказав, что прошло пятнадцать минут и можно идти. Мы же остались сидеть у кабинета. Прошло примерно с половины урока, когда Стужев заявился в школу. Да уж… Состояние у него было просто шикарное. Помятая рубашка; рваные то ли специально, то ли случайно джинсы; растрепанные волосы и синяки под глазами. Красавец просто. Все девчонки просто потекли. Это, конечно же, стеб. На самом деле Стужев выглядел так жалко… Физик открыл дверь кабинета и медленно втянулся в класс. Он упал на стул и приложил ко лбу бутылку с водой. - Так, мелочь, - мы усмехнулись. Ну да, мы мелочь мелочная прямо, - вы затыкаетесь и отсиживаете оставшееся время урока МОЛЧА, а я отдыхаю и прихожу в себя, - после этого класс реально заткнулся. Спорить с Глебом Дмитриевичем, особенно, когда тот в таком состоянии, никто не хотел. Ну, никто, кроме нас с Юноной. Она осторожно потыкала меня пальчиком в бок и начала что-то шептать. Я ей периодически отвечала.       Спустя пять минут все расслабились и начали тихо перешептываться. Стужеву было явно насрать на все, что происходило кругом. Я порой порывалась достать телефон и написать ему, но терпела и продолжала говорить со Шмелевой. - Блять, Рижская, я разве не по-русски сказал, чтобы вы заткнулись? – раздраженно прорычал Глеб Дмитриевич и кинул в меня полупустую бутылку минералки. Я ее ловко словила. Сама не поняла, зачем отвинтила крышку и глотнула газированный воды. Но, похоже, это еще сильнее разозлило Стужева. А я лишь облизнула губы и отправила бутылку обратно. А потом поняла, что сделала. Бля-я-ять. Я медленно повернула голову и посмотрела на Юну. Она же пялилась на меня, как и половина класса. Еба. Хотелось пару раз удариться головой об парту. Я ведь сейчас реально просто спровоцировала Глеба Дмитриевича. - Шмелева и Рижская, после уроков вы проведете здесь генеральную уборку, - перевожу взгляд на Хлебушка, - а то меня мутит. Не дай Бог, конечно, но вдруг не дойду до толкана? – Физик сейчас не походил на учителя. Ну да, как он вообще мог походить на препода? Мужик помятый с похмелья. Ха-а-а. Под партой что-то наступило мне на ногу. Точнее, кто-то. Я покосилась на Шмелеву и улыбнулась. Ну, постаралась. - Рижская, до последнего урока ты не доживешь, - мило улыбаясь, сообщила мне Юна, - ты ведь знаешь, что у тебя поганый характер, который подставляет тебя каждый Божий день? – я ничего не ответила. Прозвенел звонок, и мы поспешно покинули кабинет Стужева. - Я не виновата, что у него настроение дерьмо, - бормочу скорее себе под нос, чем Шмелевой. Девушка в ответ пожимает плечами. - Кстати, убираешься сегодня одна, - и я остановилась. Как? Я не переживу же. – Не смотри так на меня. У меня на три талончик к стоматологу, так что извини, - и Юнона, как ни в чем не бывало, продолжила движение по коридору. Ну заебись же!       Остальные уроки пролетели, как в тумане. Я почти все время просидела в телефоне. Глеба Дмитриевича в онлайне не было. Ну да, ему явно не до соц. сетей. Когда кончился последний урок, я попрощалась с одноклассниками и удачно пошутила про завещание. В кабинет Стужева я шла, как на казнь. Подойдя к двери, ведущей в класс физики, я остановилась и тихо постучалась. Ответа не послышалось, поэтому я открыла дверь и зашла. И тут же захотелось выскочить. Глеб Дмитриевич стоял посреди класса без рубашки с голым торсом и пил воду из бутылки. А я так и замерла, рассматривая в меру накаченное тело физика. Неплохо выраженные кубики пресса, а эти сексуальные выпирающие косточки таза. Мм… Я даже забыла, что рассматриваю собственного препода. Мой взгляд скользнул по ярковыраженным ключицам, а дальше перешел на соски, и я покраснела. Перевела дыхание, и, кажется, мой судорожный вздох услышал Стужев, потому что он оторвался от бутылки и посмотрел на меня. Ох, как я сейчас выглядела. Последним уроком у нас была физ-ра. Я любила этот предмет, ибо физическая нагрузка – это хорошо. После урока я не стала переодеваться, так и осталась в майке и коротких шортиках, в которых только задницей и трясти. А еще я была вся потная и уставшая. И я проклинала нашего физика. - Ну что же, Апполинария, раз ты закончила осмотр моего тела, то иди в подсобку и бери швабру с ведром, - и я поняла, что не уйду отсюда до вечера. Ад мой начался с мытья пола. Я всегда знала, что Стужев стебщик, но чтобы так… Швабры в подсобке не оказалось, а Глеб Дмитриевич лишь пожал плечами, мол нет, так нет. И начала корячиться, чтобы вымыть этот ебанный кабинет! Так и ползала жопой кверху и возила мокрой тряпкой по полу. Ладно, это было еще терпимо, но вот когда физик сфоткал мою задницу, я просто вскипела. - Говнюк, - прошипела я, в очередной раз подходя к ведру и окуная туда тряпку. - Я все слышу, Полиночка, - и так мило улыбнулся! Аааа, это невыносимо! Мне так хотелось избить его этой мокрой тряпкой. Но я держалась. Из последних сил, но держалась. - Глеб Дмитриевич! – взвыла я, когда Стужев прошелся по только что вымытому полу. - Ой, извини, - ах, как он раскаивался! Ну если у тебя похмелье и настроение дерьмовое, зачем его портить другим? Порой мне казалось, что физик не человек, а демон! Нет, еще хуже, он ДЬЯВОЛ! - Кстати, тебе еще окна мыть, - и после этих слов я подскользнулась и шлепнулась на жопу. - А может, не надо? – я посмотрела на Хлебушка таким печальным взглядом, какой только могла выжать из себя. Кажется, я обыграла даже кота из «Шрека». Но разве его мог задеть мой взгляд? - Надо, Рижская, надо, - и опять усмешка, такая резкая и открыто надсмехающаяся, - считай, это своего рода профилактика, - и я не удержалась, кинув в мужчину мокрую и грязную тряпку, но он вовремя вышел из кабинета, и атрибут уборки попал в дверь. После чего скользнул вниз, пачкая белую дверь. И я еле сдержалась, чтобы не разрыдаться. - Говнюк, говнюк, говнюк! – кричала я в дверь и обессилено сжимала кулаки. Еле поднявшись с пола, я поползла к окну. Распахнула его и выглянула на улицу, заорав во все горло: - Глеб Дмитриевич, вы ЕБАНЫЙ ГОВНЮК!!! – и сзади так деликатно покашляли, что я тут же отпрянула от подоконника. Черт! - Рижская-Рижская, - поцокал языком Стужев и вернул мне в руки тряпку, - не думал, что вы такого высокого мнения обо мне, - и он вернулся к своему столу, облокотившись на него, - ладно, мой окна и вали отсюда. У меня голова от тебя разболелась, - и физик сделал такое трагичное лицо, что невозможно было не поверить. - От бухла у тебя бошка болит, а не от меня, - прошептала я себе под нос и посмотрела на окно. Мде. Я осмотрела три окна и, кажется, не смогла сдержать скупую слезу жалости к себе. - Кстати, а почему на уборке нет Шмелевой? – поинтересовался Стужев. - Она у стоматолога, - и все-таки хлюпнула носом. - Кажется, наказание я назначал вам обеим, а работаешь только ты, - неужели у него проснулась совесть? Или мои слезы на него так действуют? Ха, бесхарактерный! - Ну… - я поджала губы. Конечно, не хотелось, чтобы Юна завтра тоже генералила, но и одной отрабатывать тоже желания не было. - Ладно, вали уже, а завтра окна помоет твоя подружка, - и я просто кинула тряпку, похватила портфель и свалила из адского кабинета.

***

      Каково было мое удовольствие, когда я, наконец, попала домой и упала на свою кроватку. Мамы, как всегда, не было. Мои руки тут же потянулись к ноутбуку. Пока я летела домой, я уже решила, что буду делать. Нельзя сказать все напрямую? Я напишу все в вк. Ксения Морозова Привет, Глеб) Ты не в сети, но мне срочно нужно выговориться. КАК ЖЕ ОН МЕНЯ БЕСИТ! УБЛЮДОК! ЕСЛИ Я РАНЬШЕ ДУМАЛА, ЧТО ЗРЯ РЕШИЛА МСТИТЬ, ТО СЕЙЧАС Я НА 100% УВЕРЕНА, ЧТО ЭТО БЫЛО ПРАВИЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ. ГОВНЮК1!11!!!!11! НЕНАВИЖУ ЕГО! ГРРРРР... ЧТОБ ЕМУ ОТ МОЕЙ МЕСТИ СТЫДНО БЫЛО. ПИДОР БЛЯДСКИЙ! У МЕНЯ ПРОСТО НЕРЕАЛЬНО БОМБИТ. ЧЕРТ, ГЛЕБ, ГДЕ ТЫ ШАТАЕШЬСЯ, КОГДА ТЫ ТАК НУЖЕН? БЛЯ-Я-Я... Пару раз я чуть не написала вместо "он" "ты". И, кажется, я зря написала про месть, но когда мои пальцы печатали это, я просто не соображала. Кажется, меня ждут расспросы. Чтобы такое придумать, дабы не спалиться? Глеб Стужев Привет, Ксюш) Что случилось-то? Бомбишь так, будто бы вы вместе грабили банк, а поймали только тебя, и ты отсидела вместо него срок. Кстати, что за "он"? Ответ был неожиданным сюрпризом. Я думала, что Стужев сегодня не появиться в Вконтаке, но я ошибалась. Ксения Морозова Уже неважно, что за "он" и что произошло. Меня, кажется, отпустило. Нет, банк вместе мы не грабили) На дело с этим долбоебом я бы не пошла. В общем, проехали. Я просто перебесилась) Как ты? Я думала, что Глеб Дмитриевич начнет меня допытывать, но он реально просто проехал. Глеб Стужев День был ужасен. Я думал, что не выживу. Ну, хоть кто-то порадовал меня. Ученица из одиннадцатого класса сегодня немного обматерила меня, но это скорее развеселило, чем раздражило. Знаешь, похмелье - дрянь) Никогда не пей по понедельникам. И я усмехнулась. Развеселило, значит? Мг.. Ксения Морозова Ты пил вчера? Ну и придурок) Я, кстати, сегодня тоже кое-кого обматерила. Эх, если бы этот человек не был таким язвительным, то он был бы просто эталоном красоты. Но его поганый язык все портит( Глеб Стужев Я тоже очень язвительный:3 И я не придурок:о Мне все-таки почти двадцать шесть, и жизнь чему-то, да научила. Но все-таки стеб и черный юмор - это просто незаменимые части меня. Даже учеников стебу, как хочу) Ксения Морозова Я бы отшлепала тебя за это! Ненавижу, когда надо мной подшучивают, даже если это не черный юморок. Просто бесит. И я вновь совсем забыла, что общаюсь с тем самым физиком, которого костерила, когда шла домой. Глеб Стужев Оу, БДСМ) Это я люблю Ксения Морозова Пошля-я-як! И после того, как отправила сообщение, покраснела. Боже, я только что представила, как шлепаю Стужева в его кабинете, на его столе. О Боже... Мне вообще стало как-то стыдно за свои мысли. Но вдруг приоритеты сменились, и вот в моей голове я уже лежу на столе, а надо мной нависает Глеб Дмитриевич с плетью. О, ужас! Мне явно не надо было смотреть «Пятьдесят оттенков серого».