Готические сказки

Я слышу шаги В темноте, разрываемой скрипом Снежным И стуком в висках. Они далеки, Но уже неизбежны. Но я не замечу. И бегом не вскрою свой страх. И так широка, Бесконечна, бесснежна Под снегом река, Как будто равнина. И так далека, Так спасительна россыпь огней Городских в дымке синей, Так призывна… И все же – не стоит бежать. Я давно уже вижу: Вокруг скользят тени. Возникая и прячась в иных, Не от нашего мира тенях. Так собаки по волчьему следу… Нет, шакалы, гиены. И в тени тени моста Кольцо их сомкнется, Воплотившись В изломанных страхом телах. Кто охотник, кто дичь, кто приманка, Я знать не желаю. Но могу догадаться, кто смотрит Безжизненным взглядом с моста Ну, а вы? Нет ни лиц, ни имен. Есть и будете – стая. Ваша участь - покорность. Удел – пустота. Ну а мне лишь идти В ритме русского вальса Вспоминать, кто там в городе ждет. Я так, как сейчас, за всю жизнь не боялся. Но погоня близка: Значит, скоро пройдет. Так узнайте – догнать никогда не удастся. Никогда: я иною тропою уйду. И за мною теням не пробраться. Там никто не найдет. Не навяжет чужую игру. Там никто не узнает меня, Не закроет мне солнца. Не заставит смеяться и плакать, Когда не хочу. Никто не обидит. А если взгрустнется и слезы Скользнут по лицу – Не стану скрывать. Никто не увидит. И поэтому ночь И бесплотная злобная стая Не тревожат меня – Что мне смерть под мостом! Кровь и плоть будут брошены в снег. Ускользну, не заботясь о том, Как останки терзают. И туда я уйду, наконец, от погони. Я к источнику света иду, Подставляю ладони. На колени меня Ни в одном из миров Никто не поставит. И по меркам своим уж никто Никогда не исправит. И огонь променять На вялотекущую кровь – Никто не заставит. И на «истинный путь» В пустоту - не наставит. Мне не важно: в каких я мирах закружусь, Что за чаша минует, что за участь постигнет. Важно знать, что в равнинах холодного зла Никто не настигнет. Забыв оболочку, И ужас, и боль Мой дух там очнется, Где жизнь начата с новой строчки, Где его Никто не коснется. И свет рядом. И город искрится. И страха последние иглы пронзают. И душа на мгновенье рванется, как птица, Жаждой жизни… Только там Про последний мой страх Никто не узнает…