Месяц

19 сентября. 14.20 Сегодня у меня появилось очередное дело, но на этот раз оно не похоже ни на какое другое — в первый раз за всю мою карьеру, пациент — ребенок. До момента нашей с ним личной встречи я подробно изучил его медицинскую карту: мальчик 8 лет, диагноз неутешительный — раздвоение личности. До меня, как мне стало известно, его лечило еще трое врачей, но они не выдерживали нагрузки и отказывались от лечения. Конечно, ведь работа с душевнобольными, тем более с детьми, требует большой эмоциональной нагрузки. Сегодня меня представят моему временному пациенту. Для начала надо попытаться наладить контакт с ним и его вторыми «я», заодно и выяснить подробности дела. Медсестра с небольшой толикой опаски отворила серую массивную дверь с множеством замков, пропуская мужчину в белом халате в комнату. Мужчина покачал головой, оглядывая голые, исполосованные то ли ногтями, то ли ножами стену, недоумевая почему ребенка, пусть даже и душевнобольного, содержат в таких ужасных условиях. — Бель, к тебе пришли. Будь хорошим мальчиком и поприветствуй мистера Зелда. — с нервной улыбкой, стараясь напустить в голос побольше дружелюбия, проговорила девушка и, выглядывая глазами мальчишку. — Ишишишиши, — шипящий детский смех невольно заставил содрогнуться. — Не смей так обращаться к Принцу! Принц не обязан приветствовать каких-то новых идиотов. Из-за кровати показалась светлая макушка с яркой блестящей диадемой. После из убежища вылез и сам ее обладатель — тощий маленький мальчонка с бледной кожей и густой длинной челкой, закрывающей глаза и большую часть тонкого лица. Медсестра обреченно вздохнула и, кивнув доктору головой, удалилась из комнаты. Мужчина хмыкнул. «Принц, значит… Посмотрим кто будет дальше».. — Ну, здравствуйте Ваше Величество. Вас «Бель» зовут, верно? — Зелд сел на корточки, чтобы поравняться с личиком юного пациента. Ребенок широко улыбнулся, гордо поднимая голову вверх. — Бельфегор Каваллини. Шиши. «Белем» меня зовет эта глупая женщина. — слегка наклонил голову набок, уже с интересом изучая доктора. — Ну-ну, Принц, как Вам не стыдно. К девушкам нужно обращаться вежливо, где Ваши манеры? — мужчина первым делом решил расположить к себе этого «принца», просто подыграв ему. Мальчишка фыркнул, отходя в сторону. — К девушкам может и да, но она глупая! Принцу она не нравится! Она пытается меня вывести из моих покоев и приказывает, будто настоящая королева! Вот! — Ребенок насупился, скрещивая руки на груди. — А она и есть настоящая королева, а я самый настоящий король. — «в этой палате, во всяком случае…» Бельфегор снова оглядел доктора, явно не веря его словам. — Не правда! Ты не король. Король это мой папа, а королева — мама. И они обязательно меня отсюда еще заберут, вот увидишь! — с уверенностью глянул на окно, поправляя сьехавшую диадему. 20 сентября. 10.20 Знакомство прошло сравнительно хорошо. Выяснилось, что личность «Принц» ничего не знает о смерти родителей Бельфегора, считая что они живы «и скоро его заберут». В делах моих предшественников, которые тоже лечили мальчишку, отмечено, что «личностей» у него всего две. Внизу даны сноски об особенностях их поведения, но я хочу самостоятельно все выведать. Контакт с первой удалось наладить — уже не так дерзит и меньше препирается по поводу лекарств. — С добрым утром, Бель. — девушка осторожно приоткрыла дверь, заходя во внутрь. Мужчина хотел было ее оговорить, сказав, что «Принц» не любит когда она его так называет, но… — Анна пришла, Анна пришла! Ура! — детский визг, и тут же мальчишка бросился на шею к девушке. — Почему тебя вчера не было? — капризно спросил, поднимая свою светлую голову вверх. — Я была вчера, Бель. Просто ты опять ничего не помнишь. — мило улыбнулась, потрепав ребенка по голове. Мальчишка довольно заулыбался и перевел скрытый челкой взгляд на Зелда. — А это кто? — с опаской глянул на доктора, прячась за подолом платья медсестры. — Мне он не нравится! — на грани со всхлипом произнес мальчонка. — Это твой новый доктор. Его зовут мистер Зелд. — девушка погладила Бельфегора по голове, стараясь успокоить. — Ну, снова здравствуй. — мужчина присел на корточки, протягивая ребенку руку. — Ты Бель, верно? Блондин кивнул головой, выглядывая из-за подола. — А вы не будете ставить уколы как те? — чуть не плача поинтересовался мальчонка. — Нет, не буду. Честно. — ребенок улыбнулся, уже смело подходя ко врачу. — Тогда будем дружить! Вот! — мелкий протянул мужчине руку. 21 сентября. 16.48 Вторая личность «Бель» является полной противоположностью «Принца» и ведет себя совершенно как ребенок. Точнее, как подобает его возрасту. Про тему о родителях и убийстве я ему пока еще не говорил — «Бель» мне не доверяет. — Простудишься. — Зелд подошел к мальчишке, протягивая к нему руку, чтобы увести от окна, но ребенок только вздохнул и оттолкнул ее. — Не простужусь, не беспокойся. — снова отвернулся к улице, неотрывно глядя куда-то в сторону. Хотя, вполне возможно что он смотрит по сторонам, но из-за вечной челки это было сложно понять. Доктор озабоченно покачал головой, но Бельфегора оставил, отойдя немного в сторону, начиная мельком наблюдать за его поведением. В последнее время «Принц» начал вести себя странно — он будто затухал в темном тесном помещении, словно пламя без кислорода. Безумная самодовольная ухмылка появлялась все реже, а сам мальчишка днями просиживал у открытого окна. — Эй, скажи, — ребенок не отворачивал головы от окна. — Ты не знаешь как скоро меня отсюда заберут родители? — Скоро должны, обязательно. — А когда это «скоро»? Ты мне каждый раз так говоришь, а на деле ничегошеньки. — принц все же соизволил повернуться к собеседнику лицом. — Скоро. Больше ничего сказать не могу. — доктор пожал плечами, не решаясь открыть мальчишке правду, что это «скоро», не наступит никогда. Ведь тогда состояние пациента может только ухудшиться, и вся кропотливая работа пройдет напрасно. — Вредный. — Бельфегор фыркнул, снова отворачиваясь. — Слуги должны слушаться своего принца и отвечать ему. — Ну уж извините, Ваше Величество. Я вам и так на много вопросов ответил и много чего позволяю. — сделал акцент на слове «много», непрерывно и недовольно смотря на настежь распахнутое окно. Повисло долгое молчание. Где-то вглубине здания доносился хохот и завывание других пациентов клиники, но Бельфегор будто бы их не слышал, находясь в собственной реальности. Ведь он — «принц», и его не должны волновать посторонние звуки от простолюдинов. — Эй, Величество. — окликнул его Зелд, выводя из раздумий. — А расскажите хоть о короле и королеве. Мне, как подданному интересно кому я подчиняюсь. — усмешку, к счастью, удалось сдержать. Бельфегор повернулся к доктору лицом, заинтересованно на него глядя. — Хоть одна здравая мысль за последнее время. Шишиши. — мальчишка развернулся на подоконнике. — Королева со светлыми короткими волосами, у нее зеленые глаза. Как у кошки. И она постоянно носит красивые платья. И корону. И Король тоже корону носит. Только у него русые волосы и платья он не надевает. Ишиши. — мальчишка засмеялся своим характерным смехом. Зелд прикрыл глаза, запоминая полученную информацию. 22 сентября. 12.39 В голову пришло решение сравнить показания «Бель» и «Принца», чтобы понять, одних и тех же людей они считают родителями, и выяснить (по возможности), какая из них личностей «настоящая». Пока слова «Принца» совершенно совпадают с описанием убитых женщины и мужчины. Завтра нужно будет спросить «Бель». — Мама и папа? — Ребенок задумчиво склонил голову набок, замирая с поднятой игрушкой в руках. Доктор кивнул, усаживаясь на кровать и смотря на мальчишку. Ребенок секунду сидел в раздумьях, повернув свою светлую головку в сторону плотно закрытого окна. — Ну, в последний раз, когда я их видел они были красные. — Бельфегор продолжил разговор, выворачивая пластмассовой машинке колесо. Зелд невольно вздрогнул, совершенно не ожидая такого начала разговора. Похоже, он знает намного больше, чем пытается показать. «Сейчас главное осторожно выведать…» — Красные? Ребенок кивнул, продолжая ломать своими детскими пальчиками игрушку. Анна добрая, тайком принесет еще, не жалко. — Красные… И полы красные, и стены… Все красное… И глаза у мамы круглые-круглые. — нервное шишиканье ясно давало понять мужчине, что дальше заходить опасно, поэтому он, с огорчением, перевел разговор в другое русло: — А какие у твоей мамы глаза? Красивые, наверно, да? — Угу. Зеленые-презеленые! Вот как эта машинка! — самодовольно покрутил перед носом Зелда раскоряченной едко-зеленой пластмасской. — Но она на мальчика похожа. Волосы слишком короткие. Не мама, а старший братик. Ишии… — А папа у тебя какой? — Папа… Ну, у него тоже волосы короткие, русые такие… Он злой-презлой и меня не любит! — ребенок надулся, скрещивая ручки на груди. — Он вечно только о Расе и заботится… — Расе? — мужчина недоуменно вскинул бровь, не понимая о ком говорит его пациент. 23 сентября. 21.40 Показания обоих абсолютно совпадают, не считая одного момента — «Бель» упоминает о так называемом «Расиэле», которого называет своим старшим братом. Это, похоже, его домыслы, потому что тела ребенка в доме не было обнаружено. Черт… надо копать глубже… — Так, будь умницей и смотри на часы, а за это получишь конфету, ладно? — Зелд улыбается, стараясь немного успокоить весьма напуганного ребенка. Тот со вздохом кивает, сжимая тонкими пальцами белое больничное одеяло. Сидящий поодаль полицейский с блокнотом в руках вызывает у него лишь открытую неприязнь, но ослушаться медсестры он не хочет, поэтому переводит скрытый челкой взгляд на позолоченные карманные часы. Гипноз. Надо было испробовать все методы, чтобы выяснить, что произошло в их доме. Доктор мысленно радуется тому, что еще будучи ребенком научился этому непростому искусству, и не придется вызывать из-за этого кого-то другого. Мальчишка уже в трансе и спокойно лежит на своей койке. — Ну что ж… Бель, перенесись в тот день, когда в последний раз видел своих родителей. С чего началось утро? — Мужчина вздохнул, готовясь слушать. — Мама приготовила овсяную кашу. Братик опять подложил в мою еду дохлую крысу, а папа не поверил и ругался. Мама ушла на работу, потом ушел папа. Мы пошли в школу… Братик кинул в меня камнем и обозвал девчонкой, когда я заплакал… Было обидно… Учительница по литературе спрашивала стихи, я хотел ответить, а она не спросила… На обед были бутерброды с колбасой… — голос тихий и монотонный. Через несколько минут подробных описаний, полицейскому это надоело. — Ближе к делу никак нельзя?! Зелд раздраженно на него шикнул, но все же попросил Бельфегора начать с вечера. — Все сели ужинать, а я не мог выбраться из комнаты. Расиэль меня запер. А потом… — мальчишка резко замолк, а после оглушительно закричал, широко распахивая глаза и хватаясь за волосы. – Нет, пожалуйста, хватит!!! Не надо!!! Прекрати!!! Я не хочу!!! ПЕРЕСТАНЬ!!! Девушка подскочила к койке, начиная успокаивать бьющегося в конвульсиях мальчишку. 25 сентября. 13.12 Эксперимент сорвался, не успев начаться. Состояние пациента только ухудшилось — теперь почти не встает с койки. Похоже, он видел преступника. Но что-то тут не то… Бельфегор уже третий день не вставал с постели. Медсестра возилась с ним все свое свободное время, забывая про остальных пациентов и из-за этого получающая нагоняи от начальства. Все старания Зелда канули в лету. Мальчишка молчал, о чем бы тот его не спрашивал. После обеда доктор решил проведать своего маленького пациента и побаловать его сладостями, чтобы хоть как-то задобрить и успокоить. Все же мальчишка был самым обычным ребенком, пусть и с психическим отклонением. Зайдя в палату, мужчина немало удивился, не обнаружив подле Бела Анну. «Наверно все еще обедает» — Ну, как поживает наше любимое высочество? — полосатый леденец на длинной палочке оказался зажат тонкими пальцами. — Нормально. — буркнул, натягивая одеяло до самого подбородка. Доктор совершенно его не понимает — жара, а он тут в одеяло заворачивается. — Сильно морозит? — участливо спросил мужчина, присаживаясь на стул. – Эй?! Это кровь?! Ты поранился?! На участке простыни, не закрытом одеялом, были видны свежие пятна крови, но мальчишка поспешно прикрыл их ладонью. — Ага. Эта дура уже обработала и завязала. Сказала, что вернется с чистой одеждой и простынями. — Ну сколько раз я должен тебе повторять не называть ее так? 28 сентября. 22.34 Анна не появлялась в поле моего зрения до вечера. Пациент все еще не поднимается с постели, но уже, по его словам, его больше не мучают кошмары. Хоть какое-то улучшение. — Эй, ты меня слышишь? — Мальчишка повернул голову в сторону задремавшего на стуле мужчины. Сегодня Зелд решил переночевать в его палате из-за жалоб ребенка на плохие сны. Поблажки, конечно, не особо приветствовались в его работе, но восстановить доверие было просто необходимо. — Слышу. Что ты хотел? — Доктор сонно протер глаза. — Отведи принца в туалет. Зелд минуту раздумывал, но после согласился. Бельфегор соскочил с кровати и пошлепал в сторону двери, взяв мужчину за руку. — Я дорогу знаю, поэтому поведу я. Дверь со скрипом отворилась, и мальчишка повел доктора вглубь темного коридора. Зелду начало казаться, что они уже больше получаса блуждают по ночному зданию, но озвучить мысль о том, что они заблудились не хотел. Как всегда у него оставалась надежда на свою ошибку. — Пришли. — ребенок остановился возле двери, стараясь ее отпереть. — Темно-то как… Иди первый, это приказ! Зелд покорно прошел вперед в поисках выключателя. Но как только он понял, что все это время в коридорах было так же темно, и мальчишку это ни капли не затрудняло, тонкие детские руки с невероятной для хрупкого мальчишки силой толкнули его вперед, на ведущую вниз деревянную лестницу. 29 сентября.? Я очнулся в подвале. Пишу на найденных обрывках бумаги. Зачем он привел меня сюда? И с какой стати толкнул? Ничего не понимаю, а голова просто раскалывается. Пахнет какой-то гнилью и сыростью. Мерзость! Нужно срочно выбираться! — Ишишишиши, не это ли ищем? — ребенок подбросил в воздухе железный ключ с самодовольной усмешкой глядя вниз на роющегося в карманах Зелда. Раскладную лестницу он предусмотрительно поднял и встал на площадку перед дверью. Мужчина поднял на него озлобленный и негодующий взгляд. По всему его виду можно было понять, что тот не понимает зачем это все маленькому ребенку. «Дурень» — Я давно у тебя его приметил. Он ведь универсальный, ведь так? — ключ скрылся в нагрудном кармане. — Отопрет любую дверь в этой чертовой клинике. — Так ты… — А ты что думал, я такой дурак, чтобы не заметить, что нахожусь в психушке? Нет уж, я не такой как вы… Вы, как ты говорил, «нормальные». А на самом ли деле это так? Запираете тут всех, кто вышел за очерченные вами же границы, а после этого считаете себя «нормальными». Ведь скажи, вам всем тут было на меня глубоко плевать, вам нужно было лишь узнать кто убийца. Правда ведь? — мужчина молчал. — Видишь, это оказалось правдой. И на мою семью вам тоже плевать с высокой башни. И тем врачам было все равно, но они поумнее тебя были и вошли в долю. А ты хотел просто выставить себя в лучшем свете для начальства, взявшись «бескорыстно» помогать им в расследовании, а им нужно было наследство. Ведь, какая жалость, единственный оставшийся владелец этого имущества несовершеннолетний мальчуган, сошедший сума, поэтому они и хотели присвоить его себе. И та дура знала об этом, поэтому и строила из себя невесть что. Думала матерью мне станет и получит все деньги. Ха! Размечталась! Да я терпеть не могу таких как она, поэтому было так хорошо, когда она перестала трепать своим мерзким языком. Всем на меня было плевать, даже родителям. Ведь зачем обращать внимание на недостойного ребенка, если есть умница-старший? Ишишиши… Что-то я заговорился… А теперь у меня остался один-единственный к тебе вопрос… В каком месте я оказался неправ? … Две фигуры вылезли из-за высокой каменной ограды. — Врооой! Какого дьявола вы так долго?! Я задолбался вас ждать! — беловолосый подросток озлобленно глянул на вышедших. Высокая фигура горестно вздохнула. — Ску-чан, я все понимаю, но помоги мне наконец развязать эту рубашку. В ней неудобно˜ Парень фыркнул и, взмахнув мечом, разрезал смирительную рубашку на две ровных части. Фигура что-то довольно заурчала, растирая затекшие руки. — Черт… связался с психами на свою голову. Вроой! Чертов босс! … Ну что малявка, ты справился с заданием. Можешь считать, что ты принят. — беловолосый перевел взгляд на низенькую фигуру. — Ишишиши… Я не малявка 1 октября. Даже если эти записки найдут, я не считаю это исповедью. Запомните, я приду за каждым из вас, кто посадил меня сюда. Вы меня обязательно вспомните, ведь я Принц-Потрошитель! — во тьме сверкнули ярко-красные безумные глаза.