— Нацу, мне холодно

Белый пар теплого дыхания быстро испарился в воздухе. Давно Магнолия не видала такой холодной зимы. Люди проваливались в глубокие сугробы до самых колен, при этом ворча о безработице и ленивых дворниках. В такую погоду только дома сидеть, но три волшебника так не думали. Метель не давала разглядеть даже собственный нос. Хотя, навряд ли его увидишь, так как он был надежно спрятан под красным шарфом. Слава богам, Люси не забыла его взять, а то бы она наверняка отморозила нос. Но ведь шарф не спасет замерзающие ладони и все оставшейся тело, которое было укрыто розовой курткой и черными штанами. Хартфилия уже не на шутку замерзла, а ведь они даже половины пути не прошли. Ей даже стало жалко маленького синего кота, прячущегося под небольшим оранжевым пледом, который яркой рекой плелся за его хвостом. Но Нацу даже не волновал эта буря. Похоже, её сокомаднику было не до неё с Хеппи, и не до бушующею стихии. Драгнил еле разбирая дороги и ориентируясь только на нюх, упрямо шел вперед. Нацу крепко держал зеленое тонкое одеяло, которое развивалось на ветру, пытаясь вырваться из ладонь парнишки. Снег прилипал к лицу. Ну, лучшего он не ожидал, поднимаясь в гору. Это был единственный быстрый способ добраться до той деревни, всего-то два дня. На поезде бы они ехали четыре дня, а розоволосый этого бы не выдержал. План то был не плохой, но карту в такую метель не увидишь, да и буря не давала унюхать ту самую деревеньку. Ветер то и делал, что менял направление и путал драгонслеера. Надо подождать, когда непогода успокоится, и можно будет отправляться дальше. И удача! Слева от парня была небольшая пещерка, даже не пещерка, а что-то вроде большого углубления в каменной горе. — Надо переждать, когда буря закончится — повернувшись к ребятам, Драгнил перекричал шум. — Ты только сейчас это понял?! — разозлено прокричала Люси в ответ, беря в руки замершего кота, который уже не понимал, что делает и упирался в сугроб. Нацу ничего не ответил и на корточках залез в пещерку, а следом за ним и Хартфилия с Хеппи в руках. — Мы там с Хеппи чуть было в ледышку не превратились! — жаловалась девушка непутевому другу. Огненный волшебник не обратил внимание на слова заклинательницы и укутался в одеяло, закрыв глаза и пытаясь заснуть. Через пару минут парень услышал еще одну жалобу: — Нацу, мне холодно… — женский голос разрезал тишину. — Моя куртка меня не греет, дай мне свое одеяло. — Еще чего?! — прошипел Драгнил. Эта ситуация смутно напоминала его первое задание с Люси. — Сама виновата, что одежду более теплую не взяла. Я тебя собой не звал, сама увязалась. — Пожалуйста, Нацу — дрожащим голосом попросила Люси. — Ты же огненный маг, тебе не должно быть холодно. — волшебница потянулась за зеленым предметом. — Тогда наколдуй огонь, раз одеяло жалко. — Делать мне нечего, как огонь на тебя тратить. Да и лед еще растает, помрем раньше, чем дойдем до заказчиков! — прошипел Драгнил, сузив глаза и внимательно наблюдая за блондинкой. С одной стороны, он хотел дать ей одеяло, а с другой, она же не права, сама виновата! Но он видел, как подруге и Хеппи ужасно холодно. Маленький синий кот отчаянно пытался как-то согреться, залезая Люси под куртку, а та от холода быстрее застегивала одежду, что иксид не успевал залесть туда. — Ладно! — крикнул и потянулся к друзьям, окутывая и себя, и Люси с Хеппи в руках, и плюхнулся назад в сугроб, на свое место. — Спасибо, Нацу — улыбаясь, отблагодарила Хартфилия, обнимая паренька за торс и кладя голову на теплую грудь Драгнила, что бы быстрее согреться. — Это все ради Хеппи. — слегка краснея, пробормотал розоволосый, отворачиваясь от блондинистой макушки. Иксид еле выбрался из согревающих объятий, которые чуть было его не раздавили. — Вы слишком близко к друг другу, и Люси очень тяжелая, чуть не убила меня — карабкаясь на спину подруги, ныл синий зверек. Ему повезло, что кареглазая заклинательница уже заснула и не услышала его. — Не такая уж она и тяжелая — с закрытыми глазами пробормотал еще не дремлющий волшебник, упираясь головой об холодную, каменную, горную «стену». А Хеппи только с непониманием в глазах уставился на засыпающего друга.