Поздняя осень

Думал ли когда-нибудь Северус Снейп, что жизнь его станет спокойной?.. Честно говоря, он думал, что не доживет до конца войны. По двум причинам. Во-первых, он точно знал, что Темный Лорд в определенный момент поймет, что Снейп ему мешает. Северус не был идиотом и прекрасно осознавал, что Том Риддл не дурак. Помимо того, что он был выдающимся волшебником, он обладал цепким и холодным умом, что исключало надежду выжить для двойного шпиона. Во-вторых, незадолго до трагических событий Дамблдор сообщил ему, что Гарри должен умереть. И, зная гриффиндорца, наверное, лучше, чем кто-либо другой, Северус был уверен, что мальчишка сделает так, как велит ему гипертрофированное чувство долга и ответственности. То есть примет свою смерть, возможно, даже с улыбкой. От осознания этой простой истины жить не хотелось и подавно. Долгие годы Северус оберегал мелкого Поттера, вытаскивая из передряг, в которые мальчик бросался с поистине гриффиндорским энтузиазмом. Сначала зельевар раздражался. Потом привык. И вот однажды, привычно вытаскивая героя из очередной переделки, с ошеломляющей ясностью понял: не ради Лили он это делает. Давно не ради Лили. Каким-то непостижимым образом непоседливому наглому мальчишке удалось проникнуть под броню холодного сарказма, утопив сердце зельевара в непозволительной непрошеной нежности. Это было очень странно. И очень опасно, с учетом обстоятельств. И Снейп не был бы Снейпом, если бы не попытался задушить это в зародыше. Но не тут-то было. Мальчишка, как будто почувствовав что-то, стал проявлять к нелюдимому профессору повышенный интерес. Но не как раньше, с подозрением или страхом, а совсем по-другому. Его изучающий взгляд преследовал Снейпа в Большом зале, и на занятиях, и на собраниях Ордена. Постепенно Северус разглядел в нем отголоски той сладкой боли, что испытывал сам, и от этого становилось еще страшнее. Не может быть, чтобы судьба так посмеялась над ним. Снова. Жить, зная, что Гарри погиб, было бы нестерпимо. И конечно же, он не желал такой боли мальчику. Хотя какому мальчику?.. Парень совершеннолетний... И все же. Сцепив зубы, Снейп игнорировал все робкие попытки Поттера подобраться поближе. Холодность, холодность и еще раз сарказм. Да. Кажется, это именно та горькая пилюля, которая поможет Гарри, если вдруг зельевар умрет раньше. Но если не поможет?.. Именно эти мысли заставили Снейпа подготовиться к возможному нападению. Мужчина давно приметил слабость лорда к театральности и вытекающую из этого любовь к убийству с помощью своей ядовитой подружки. Взятая колдомедиками кровь Артура Уизли после укуса позволила талантливому зельевару разработать антидот к яду Нагини. Добавив в него кроветворное и заживляющее, Снейп принял его перед началом разговора с лордом. Все прошло как по маслу. Было очень больно, но он выжил. К сожалению, реабилитация затянулась: прежде, чем волшебник смог почувствовать себя вполне здоровым, прошел почти год. Герой выжил, что, разумеется, обрадовало и удивило мастера зелий. Снейп успокоился. До поры до времени. Пока из газет не пропало всяческое упоминание о нем. Заподозрив неладное, мужчина начал собирать слухи. И выяснил, что Поттер исчез из магического мира при невыясненных обстоятельствах, предварительно купив его старый родительский дом. Нехорошее предчувствие сдавило сердце зельевара, и Северус решил наведаться по своему старому адресу. Найденный там герой был... мягко говоря, не в себе. Каким чудом он еще удерживался на грани безумия, Снейпу оставалось только гадать. Скорее всего, помогала магия, которой было очень много в этом хрупком истощенном теле. Их первая близость, сразу после того, как мальчик пришел в себя после обморока, до сих пор казалась Северусу непозволительным зверством с его стороны. Но в тот момент, пожалуй, это был единственный способ избежать стихийного выброса у замучившего себя юноши. Так что там Снейп думал о спокойной жизни?.. Похоже, что, как говорится, "покой нам только снился". Северусу предстояла кропотливая работа по возвращению Золотого Мальчика. Но кто сказал, что ему это было в тягость?..

***

Несмотря на свою кажущуюся шумность в прошлом, в быту Гарри оказался до невозможности тих. Трудно было понять, так повлиял на него год в одиночестве или он и раньше был таким, Северус просто этого не знал. Гарри мог часами сидеть где-то поблизости, делая вид, что читает, а на самом деле наблюдая за своим (своим!) зельеваром, и молчать. Снейп подозревал, что Гарри при этом произносит длинный внутренний монолог, но что с этим делать, было непонятно. - Что, Гарри?.. - А?.. Ничего. Ты работай, я не мешаю... Снейп варил зелья на заказ, писал научные статьи, за которые, кстати, приходили неплохие гонорары. Наотрез отказывался пользоваться наследством Блэков или Поттеров, полностью содержа своего молодого любовника. Тот, кажется, вообще не задумывался о деньгах, просто махнув рукой: - Как ты скажешь, так и будет, Северус. Если что, ты знаешь, голодными не останемся... Иногда целые дни проходили в молчании. Истощенное тело Гарри постепенно приходило в норму: Снейп заставлял его есть здоровую пищу, водил на прогулки. Поттер беспрекословно повиновался, не сводя с зельевара своего колдовского взгляда. Его это сильно настораживало: когда это Поттер соглашался с первого раза со всеми рекомендациями старших?.. Несмотря на то, что молодой организм Гарри был переполнен гормонами, ни разу после того самого, первого, сумасшедше-неправильного секса, юноша не выступал инициатором их близости. Снейп недоумевал, пытаясь понять, в чем причина. То, что Гарри хотел его, сомнений не вызывало: физиологию не обманешь. Но эта паника в глазах, когда Северус обнаруживал его возбуждение... Самое страшное было ночью. То и дело Гарри будил его и себя отчаянными криками и долго не мог успокоиться, стуча зубами по стенкам наспех трансфигурированного стакана с водой. Парня трясло крупной дрожью, но на все расспросы о природе его кошмаров он лишь отмалчивался и смотрел побитой собакой. Постепенно Северус начинал задумываться о том, что лечить Гарри нужно не столько от физического истощения, сколько от психического расстройства.

***

Ночь. За окном качается желтый маггловский фонарь, отчего тени голых веток беспрестанно шарят по потолку спальни, как руки слепого. Гарри снова мечется во сне, только на этот раз Северус не спит. Он зачитался допоздна и, когда уже собирался погасить люмос на кончике палочки, почувствовал приближение очередного кошмарного крика, почти каждую ночь нарушавшего тишину старой спальни его родителей, а теперь их с Гарри общей (общей!) спальни. Юноша уже весь покрылся холодной испариной, глаза его бешено двигались под закрытыми веками, на лице застыло напряженное выражение. Северус наводит палочку на спящего и шепчет: - Легиллименс! Образы сменяют друг друга как в кошмарном калейдоскопе: мертвые тела, мертвые лица. Удивительно, но большинство из этих мертвецов в реальности остались живы. Гарри ищет кого-то. Ищет и не находит. "Северус!" Теперь понятно, кого он потерял. Наконец, выбравшись из помещения, заваленного мертвыми телами, он устремляется к стоящей в лунном свете черной фигуре. "Северус! Ты жив!" Мужчина, закутанный в мантию до самого подбородка, медленно оборачивается: "Кто дал тебе право, мальчишка, обращаться ко мне по имени?.. Зачем ты пришел?" "Северус, я люблю тебя... не уходи!" Мужчина снова оборачивается: "Я больше никому ничего не должен, Поттер." Вынырнув из сознания Гарри, Снейп прижимает юношу к себе, предотвращая крик, готовый вот-вот сорваться с искусанных губ. Поттер просыпается и вздрагивает всем телом. - Ш-ш, Гарри, - шепчет Северус, - Это я, я с тобой, все в порядке... Опять кошмар?.. - Д-да, - выдавливает тот, - в горле опять пустыня, дай, пожалуйста, воды... Мужчина привычным жестом наколдовывает стакан и наполняет его водой. Гарри привычно стучит зубами по его краю. Старший волшебник забирает у него пустую посудину и целует прохладные губы, слизывая капельки воды, оставшиеся в уголках. Гарри дрожит, прижимаясь теснее. - Хочешь?..- шепчет мужчина, проводя рукой вдоль живота юноши снизу-вверх. - Да, Северус, - теперь Снейп точно знает, почему Гарри с таким маниакальным удовольствием повторяет его имя. - Тогда почему не попросишь?.. - Гарри замирает, как застигнутый на месте преступления воришка. - В первый раз ты не боялся... не помнишь?.. - Боялся, - шепчет Гарри. - И сейчас боишься... Чего?.. - Снейпу известен ответ, он намеренно провоцирует героя. - Что ты уйдешь, - обреченно. - Никогда, Гарри. - Но ты же... больше не должен... - Не должен. Я люблю тебя. Всего три слова, но сложно переоценить лечебный эффект. Гарри резко вскидывается, подминая Снейпа под себя, и с сумасшедшей надеждой в огромных глазах, зрачки которых полностью затопили радужку, требовательно переспрашивает: - Правда?.. - Правда, - Снейп чуть улыбается краешками губ, с огромным облегчением и словно бы воочию наблюдая, как ледяные пальцы страха отпускают родное храброе сердечко, возвращая блеск любимым глазам. Молодой волшебник целует его, жадно, требовательно, прикусывая тонкие губы и пьянея от собственной наглости. Северус стаскивает с него трусы - единственное, что было надето на молодом волшебнике, - и мнет аппетитные ягодицы, изредка поглаживая кончиками пальцев спрятанное между ними сморщенное колечко. Гарри стонет, крутя задницей: - Северус, хочу тебя. Гарри отдается неистово, полностью, перемежая стоны удовольствия с громкими вскриками, пока, наконец, не изливается в ласкающую его руку партнера с неизменным: - Люблю тебя, люблю-у-у-у... Позволив Поттеру отдышаться, Северус делает осторожное движение, скользя налитым членом в ложбинке между ягодиц юноши. Гарри изворачивается под ним, толкая мужчину вбок, чтобы освободиться от его веса, и припадает горячим ртом к торчащей пирамидке розового соска. Снейп выгибается и шипит сквозь зубы. Рука Гарри сдавливает его готовый взорваться член у основания, потом медленно переходит к поглаживанию мошонки, пока губы Поттера продолжают терзать чувствительные соски. - Гарри, - хрипло зовет мужчина, вцепляясь в волосы героя, но тот сбрасывает его руку, явно стремящуюся задать направление голове, и перекидывает ногу через тело партнера, со стоном опускаясь на его член. Внутри у юноши очень горячо. Пульсирующие стеночки ануса дарят восхитительные ощущения, и Снейп толкается в вожделенную глубину, крепко удерживая юношу за бедра, все ускоряя движения. Гарри во все глаза смотрит на него, стараясь запомнить каждую деталь: порозовевшие скулы, испарину над верхней губой, затуманенные страстью невероятно черные глаза. Глядя на такого Северуса, юноша не может сдержаться и начинает ласкать себя в такт движениям его члена внутри. Это еще больше подхлестывает возбуждение Снейпа. Такой сладкий, такой порочный Поттер, дрочащий себе, неотрывно глядя ему прямо в глаза, - это, пожалуй, слишком для выдержки Северуса. В этот раз мужчины кончают одновременно, с протяжным стоном, и долго целуются, не в силах разорвать объятий. Больше Гарри не снятся кошмары.