Шанс на жизнь

Она сидела на подоконнике, прислонившись спиной к холодной стене. Её почти немигающий взгляд был устремлён в окно: там, за окном, светило солнце и дети, смеясь, играли в снежки. А в комнате царил бардак: стулья были повалены, всюду валялись обрывки бумаг и ткани, изредка попадались и стёкла, но ей было всё равно. Она потянулась в карман, достала пачку и закурила. Дверной звонок разрушил тишину квартиры, а потом два человека ввалились в помещение. Но та, что сидела на окне, даже не повернулась в сторону вошедших, лишь медленно выдохнула дым и стряхнула пепел в банку, которая чудом осталась целой. — Юля, не переживай ты из-за этого гада! — подбежала одна из вошедших к хозяйке дома. — Да, он того не стоит! Не надо было так переживать и ломать мебель, — подхватил высокий парень с ёжиком на голове. Но она не обратила на них внимания, и вряд ли слышала. Она была проглочена думой. Нет, она не преживала из-за разрыва отношений с парнем, она пережила предательство матери, когда та после развода оставила дочь отцу, а потом и предательство отца, когда тот отдал её в детский дом. Это всё она помнила, но зато потом её удочерила Лена. Девочка была уже большая, и шансов на удочерение было мало, но ей повезло. И пускай она никогда не называла её мамой, они были как подруги. А тут всего лишь парень изменил. Её волновал вопрос о Даше, её сестре, а вернее дочери приёмной матери. Она такая маленькая, но нуждалась в операции. «Почему так несправедливо?! Я мутант — у меня три почки, но я не могу её спасти, почему я не могу стать донором? Ещё это тётка, Галина Ивановна оказалась тряпкой, не может для племянницы почку отдать. Она и с одной почкой будет жить припеваючи, а Дашке это жизнь спасёт!» По левой щеке медленно прокатилась слеза: — Да всё будет хорошо! Найдёшь себе ещё сто парней! — не унимались друзья, которые не знали о страшной болезни Даши, да и вообще вряд ли знали о ней. Один из друзей, Егор, нежно убрал чёлку, спадающую на глаза, за ухо, пока Алина обнимала подругу за плечи. — Дверь вот там…- Юля махнула головой в сторону двери. Её охрипший голос произвёл на друзей настолько сильное впечатление, что они невольно подчинились. Только тут Юля заметила мокрую дорожку на щеке — это была её первая слеза за ночь. Всё это время она кричала, била мебель, но не проронила ни слезинки. Возможно, кому-то известно, как тяжело, когда сухие глаза, а боль настолько сильна, что рвёт тебя изнутри. И ей хотелось выть от боли и беспомощности. Ведь она ничем не могла помочь, только сидела на окне и курила. Эта ночь многое изменила, например то, что она никогда не курила прежде, а сейчас в банке было уже два окурка. Она не помнила, откуда у неё в квартире сигареты, может «любимый» Вова забыл, может ещё кто. А было ли это важно? Какая разница, что делать, чтобы забыться? Именно в эти минуты хочется забыться, убежать, но ведь как же Даша, кто же тогда поможет этой несчастной маленькой девочке? Внезапно раздался звонок, предупреждающий о сообщении. Девушка бросилась к мобильному, но это оказалось от Вовы: «Прости, я виноват, мир?» Быстро набрав «Иди полем и подальше», она вновь откинула телефон и вернулась на окно. Попутно она зацепилась штаниной за обломок чего-то и упала. Ей повезло, она ни на что не напоролась и даже не сломала кость. Опять телефон, на этот раз Лена. — Алло, как она?! — Юля бросилась к телефону. -…А что Галина Ивановна? -…А врачи? -…Понятно. Крепись. И вот она снова на подоконнике, и снова сигарета в руке и ещё одна слеза сбегает по щеке. Одно неверное движение и банка-пепельница летит на пол, звон, осколки. «Хорошо, что соседей мало, а тем, кто есть, пофиг,» — пробежала мысль перед тем, как она потеряла сознание. *** Очнулась она в больнице: на постельной койке. Оказалось, что друзья, которых она прогнала, вернулись к неутешной подруге и обнаружили её без сознания. Подумали, что самоубийство, но «скорую» вызвали на всякий случай. Мысли путались, и только одна была чёткой: именно про потолок. Вошедшая медсестра нарушила покой: — О, ты пришла в себя! Как ты себя чувствуешь? — Нормально, — прохрипела Юля в ответ. «Голос уже звучит чуть лучше, чем вчера… или сколько я здесь?». — Дашка! Как Даша? Мне нужно срочно позвонить. Вы не дадите мне телефон? Юле было не интересно, как она попала в больницу, это она успеет узнать и позже. Главное, чтобы с Дашей было всё хорошо, а остальное неважно. — Да, конечно, держи, — медсестра протянула маленький розовый телефон. Юля старалась быстрее набрать номер, поэтому дважды ошиблась, приходилось всё стирать. Наконец, она справилась с набором номера, и в трубке послышались гудки. — … Алло, Лена, как она? — …Сколько я пролежала? Сутки? Не может быть… Прости, я не хотела тебя волновать, я знаю, что у тебя и так много проблем. Но Дашенька как? — …Что врачи? -…Ладно, я поняла. Не волнуйся за меня, пока, — девушка отдала телефон медсестре и попыталась встать, но резкая боль в голове ей этого не позволила. Оказалось, что Даша и Юля лежат в одной больнице, поэтому она решила обязательно навестить младшую сестрёнку, как только сможет. Через час Юля уже была в соседнем крыле больницы. — Дашенька, как ты? — девушка осторожно обняла сестрёнку и бережно поцеловала в бледный лоб. В ответ девочка лишь слабо улыбнулась. Юля опять закусила губу, которая уже и так была вся разбита, и коснулась рукой шеи, где находилась та самая проклятая татуировка в виде маленького ловца снов, из-за которой она не могла стать донором для Даши. Внезапно в палату вошёл лечащий врач и позвал девушку в коридор. — Юлия, уже почти год прошёл, как Вы сделали татуировку, на этой неделе я Вас попрошу быть предельно аккуратной. Примерно через неделю Вы сможете стать донором для сестры. Была ли счастлива Юля в тот момент? Она бы упала ещё раз в обморок от счастья, но вовремя вспомнила, что доктор может в этом случае передумать. — Лена! Даша! Я, я буду донором, через неделю примерно! — девушка вбежала в палату, рыдая от счастья. Да, обычно она не плачет, Лена ни разу не видела её слёз, но после такой радостной новости грех не поплакать. Неделю Юля сидела не жесточайшей диете, самой здоровой, что только нашла в интернете, бережно относилась к себе и слушала все советы врача. Операция длилась не очень долго, но для ждущей в коридоре Лены каждая секунда казалась вечностью. За стеной операционной решалась судьба её дочерей. Наконец хирург вышел в коридор, Лена, позабыв про усталость и свои болячки, кинулась к нему. — Ну, как про… — Операция прошла успешно! Кто-то говорит, что самые важные три слова это: «я люблю тебя», но нет, самые важные это, как раз: «операция прошла успешно».