Она, или Размышления во время дождя

I. Взяв чашку горячего чая, она подошла к окну. На улице шел дождь. Она вглядывалась в летящие капли, пытаясь разглядеть в них души. Она знала, что, если выглянет Солнце, души сольются в единой песне и засияют радугой. Но вот бы увидеть радугу в каждой отдельной капле… На запотевшем стекле палец сам начал чертить буквы. «И рисовала на стекле заветный вензель О да Е» - вспомнился ей Пушкин, и она отдернула руку. Нет, никто не должен узнать ее боль. Когда небо плачет, оно не рассказывает никому, что ему плохо. Так и она должна… Он не появляется уже давно… Нет, не давно – всего неделю – но неделя – это так много… Она надеялась хоть голос его услышать. Услышала – в снах… А за окном все падал дождь. Порыв ветра занес капли в дом, она убрала их с лица и обнаружила там слезы. Отчего это? Она ведь не хотела плакать… И к чему эта печаль? Она снова взглянула в окно. Вдалеке, где-то там, за городом, сияет в небе радуга. И видно души в стучащих в стекло каплях… II. А дождь все лил и лил… Капли, казавшиеся поначалу такими веселыми и жизнерадостными, приуныли и грустно стучали в окно, будто бы спрашивая: «А вы плачете? А вы? А вы?...» Она смотрела в окно и понимала, что в такой пасмурный день нечего ждать солнца и радуги. Уже неделю шел дождь, и неделю ее сердце лило свои соленые капли. Сказать, что у нее было какое-то горе, она не могла. Просто почему-то так одиноко стало… Неужели месяц счастья – да, не стоит бояться этого слова – стоит этих слез? Зачем она позволила чувству поселиться в ее сердце? Зачем изменила себе? А теперь и природа, словно в укор ей, грустит и плачет… III. «Это невероятно, как ОНА меня знает», - думала она, гуляя по осеннему парку. Вокруг было пусто – люди прятались от сырой погоды по домам, и только желтые, коричневые, пожухшие листья падали на землю, образуя узорчатые осенние сугробы, шуршали под ногами, создавая своеобразную музыку. «Што ш так, пошему, што ш дальше…» - неслось у нее в голове. Она нагнулась, подняла красивейший кленовый лист, покрутила его в руках… Но вновь задумалась – и лист вырвало ветром, а она не заметила и шла, не чувствуя покалывания уже морозного воздуха. «Она знает обо мне все»… «Это мое второе я»… «И что же дальше»… Она так и шла, кругами, сотни раз; темнело, зажигались фонари, и влажный воздух обрамлял их радугами. «У парка тоже есть душа… Или это у фонарей… Это феи-кудесницы… Жизнь продолжается… И я еще жива…» А вокруг летели и летели листья, наигрывая свою шуршащую и шелковистую мелодию, в которой слышалось одно слово: «Подруга»… IV. Кап… Дзинь… Та-та-та… Вокруг звенели хрусталики, отражая свет ночника. Она лежала в наушниках и листала фотоальбом. Да, это большая радость, что она сохранила в этом альбоме многие моменты своей жизни. Это как личный дневник… Тут столько слез, столько боли… И столько правды. А в наушниках звучало: «Je vis pour elle depuis toujours…» Ах, кто бы ей такое сказал! Но ведь это мечта каждой девушки, что в этом удивительного… Она рассматривла альбом и жизнь проходила перед ней, как картинки в калейдоскопе. Да, калейдоскоп. Да, лишь… игрушка? Игрушечка… Почему-то вспомнилось… Только не для господ, не для чужих людей. Для тех, кто дорог. Ради одного взгляда ведь можно многое отдать. И этим взглядом можно долго жить… Наверное, это неправильно? И ведь о каждом, кто отражен в этом альбоме, она так думала. И каждый раз это святая правда. Просто уж слишком редко все сбывалось… Зацепила фраза, которую сказала недавно одна девочка: «Как это так получается, когда он нравится тебе, а ты – ему? Как получаются взаимные чувства?»… Она думала над этим, листая плейлист. «C’est pour toi aue j’aime encore... » Но почему, стоит так подумать – и все рушится? И снова: стоило ли изменять себе ради месяца иллюзии счастья?.. Новые чувства, что они дали? Жизнь или омертвение душе? И почему уже не больно? А заглянуть внутрь – и там уже никаких чувств – только страх одиночества… «Mon ami m'a quitté…» А она даже не могла сказать «mon ami»… «Je suis seul se soir avec mes révès…» Да, эта песня о ней. Она действительно одна этим вечером. Одна со своими мечтами… И воспоминаниями. Видимо, слишком многое в ее жизни уже было, чтобы пустить туда что-то еще… Была одна мечта – она исчезла, растаяла, как дым. Хоть бы та, другая, была достойнее. Но это уже не то… «Я – городская чайка…» Да, было время, когда она готова была стать птицей… А ведь ей ничего не надо. Поразительно: чем старше она становилась, тем о меньшем мечтала… или на меньшее надеялась? То желание, которое раньше жило в ней – засыпать на плече любимого человека – давно уже забылось. Ей ведь нужно так мало – видеть хоть изредка взгляд любящих глаз, слышать любимый голос… И почему? Ну почему? – последняя фотография задела все еще кровоточащую рану. Игрушечка… «C’est mon réve de toujours…» Нет, не то. Не подходит сюда Селин Дион. Она другая, она эту рану не вылечит… «Jusqu’à la derniere femme…» Ах, есть же мужчины! Она снова посмотрела на яркие хрусталики. И радуга уже меньше радует… «Aimer, c'est ce qui le plus bonne… aimer, c’est rester vivant…» А за окном сияла одинокая звезда, напоминая о высоком и прекрасном. Ах, это почти эпитафия – и все остальное неважно! «Миссис Дэллоуэй сказала, что сама купит цветы… И он увидел ее…» Но как же ей все же хотелось любить…