Кусочек пиццы

Густая чёлка моего брата сегодня была зачёсана назад и закреплена гелем, отчего волосы выглядели темнее, чем обычно. Они ярко отражали солнечный свет, которого в этот день, почему-то, было уж слишком много. Бэкхён плотно застегнул белоснежную рубашку, зашнуровал лаковые туфли, а его новый костюм сидел на нём элегантно, подчёркивая худые ноги и широкие плечи. Брат старательно игнорировал высказывания едва не рыдающей матери о том, как мужественно он теперь выглядит. Могу поклясться, что это первый в моей жизни день, когда я вижу Бэкхёна в таком образе. И я полностью уверена, что ему в таком амплуа неуютно. Как, вообще-то, неуютно и мне. Сегодня на мне то самое белое платье, которое вчера мы выбрали с Хёкён, и я только сейчас начинаю осознавать, какое оно жуткое, ибо тонкие лямки всё время сваливались с моих плеч. Бэкхён, к счастью, заметил это уже в такси и поспешно одолжил мне свой пиджак. Я до последнего собиралась оставить волосы распущенными, вот только мама заявила, что я так выгляжу уж слишком просто, потому поторопилась сделать мне ту же самую причёску, что и делала мне в пять лет, тем самым полностью стирая все мои мысли о том, что я должна выглядеть взрослой. Накраситься поярче дома мне тоже не удалось, ибо мать едва ли не дышала нам с Бэкхёном в спину, дрожащим голосом напоминая, что мы можем опоздать. Так что я лишь нанесла на ресницы лёгкий слой туши и подкрасила брови, зато в такси ярко намазала губы красной помадой, которая ещё с самого утра лежала в моей маленькой сумочке. Думаю, наша мама переживала об этой свадьбе больше, чем мы сами. Конечно, она не поехала туда сама – её ведь просто не пригласили, да и в любом случае, она бы не согласилась, ибо для её нервов это было бы слишком тяжело. Но было заметно, как на материнских глазах наворачивались слёзы, когда она вызывала нам машину. Пару раз я заметила, как она подтирает глаза указательным пальцем, и в те моменты всё внутри меня горько сжималось, вот только я не имела никакого права показывать свою реакцию на всё это. Не зря же мать отчаянно повторяла, что сегодня должен быть очень счастливый день для нас. Она старалась помочь нам, полностью контролируя всё с семи часов утра - позавтракали ли мы, подготовили ли одежду. Мама постоянно пересчитывала деньги в подарочном конверте, будто проверяя, то ли там лежит. Она сама подписала за нас конверт, сама поторопилась вызвать такси за два часа до начала церемонии. У неё тряслись руки, и она жутко переживала, хоть и так отчаянно пыталась игнорировать это. - Как зовут невесту? – глухо поинтересовался Бэкхён, пока мы ехали в такси. Не думаю, что его это особо интересовало. - Юнми, - я вздохнула, нервно поправляя вновь спавшие лямки. Брат скривился. - У вас имена похожи. - Не думай об этом так, - я покачала головой. – Мы с ней слишком разные, чтобы сравнивать, вот увидишь. Бэкхёну только предстояло знакомство с невестой отца, а я уже была готова поспорить, что он даже не планирует произвести на девушку хорошее впечатление. До места назначения машина приехала слишком быстро – я ещё не успела обдумать всю бренность бытия и то, что день, которого я так боялась весь прошлый месяц, наконец, настал. Особо я этого не осознавала, так как всё вокруг было словно окутано глухой пеленой, а ещё меня не покидало ощущение того, что это – лишь дешёвенькие съемки какой-то глупой дорамы. По-моему, только Бэкхён понимал, что происходит. Мы поторопились выйти из машины, а я стянула с себя тёплый пиджак и вручила брату. Тот вопросительно окинул меня взглядом, а я лишь пояснила, что в толпе незнакомых людей мне будет неловко расхаживать в мужской одежде. Это, наверное, странно, но я, в отличие от Бэкхёна, никогда не была на свадьбах. Раньше наши родители ни с кем из родственников особо не общались, а сейчас все молоденькие уже женились. Так что если я и попаду на чью-то свадьбу, то, скорее всего, на свадьбу Хёкён. На братца я даже не надеюсь. Бэк проверил свой телефон, и, заявив, что до церемонии осталось чуть меньше часа, аккуратно взял меня за ладошку. Не знаю, было ли это сделано для того, чтобы поддержать меня, или он просто хотел пройтись именно так, но меня всё устраивало. Парень шёл чуть впереди, торопливо поднимаясь по высоким лестницам. Изначально я думала, что свадьба будет проходить в костёле, однако это оказалось далеко не так. Отец с Юнми выбрали для торжества очередной Wedding Hall. Эти места очень пользовались популярностью в Корее. В одном здании находилось сразу всё – и зал для регистрации, и банкетный зал, и салон красоты. А ещё здесь можно было сразу договориться обо всех аспектах: фотосессия, тамада (если, конечно, очень хочется). В некоторых Wedding Hall даже предоставляются платья. Регистрация брака должна была проходить на втором этаже, и я заныла, когда узнала это. Мало того, что на мне огромные каблуки, которые давно были мне малы – куплены ещё в Пусане. Чтобы подобраться к самому зданию нам пришлось преодолеть большое количество высоких ступенек, так ещё и для того, чтобы оказаться на втором этаже, нужно было преодолеть три лестничных пролёта. Мы уже подходили к холлу, а я слышала знакомый пусанский акцент, от которого, готова поспорить, уши Бэка сворачивались в трубочку, ибо брат морщился, оглядываясь на меня. Я немало жила в Пусане, и, конечно, моя речь тоже немного отличалась от речи жителей Сеула ранее. Сейчас же всё изменилось, но когда я слышу знакомый акцент, то сразу чувствую какую-то теплоту внутри. Как только мы поднялись, Бэкхён отпустил мою руку, сцепляя свои ладошки в замок. Я же вновь поправила лямки, нервно оглядывая толпу. Сейчас мы должны были поприветствовать жениха и невесту, а я и поверить не могла, что с минуты на минуту увижу отца. Мы с Бэком даже и представить не могли, что народа будет так много. Нам пришлось простоять не малую очередь, чтобы хоть краем глаза увидеть отца. Казалось бы, что очереди особо браться неоткуда – поздоровался с брачующимися, да идёшь в зал, чтобы занять своё место. Но тут, почему-то, всё шло очень медленно. Моё сердце нервно сжалось, когда я, неожиданно для самой себя, увидела отца. Рука сама потянулась к ладошке Бэкхёна, обхватывая её. Я так жутко распереживалась, что в горле пересохло, а тело обдало жаром. Наша очередь через три человека, а у меня и язык не повернётся что-то ему сказать. Отец резко постарел. В последний раз он приезжал к нам в честь Рождества, а это было почти год назад. Я и подумать не могла, что за это время у него так поседеют волосы, и появится так много морщин. Я даже никогда не воображала, что однажды мой отец может постареть, но, видимо, он уже это сделал. Ноги подкашивались, когда подошла наша очередь. Отец всё ещё пытался распрощаться с людьми, что были впереди нас, и не видел своих деток, так что у меня было время взглянуть на лицо Бэкхёна, чтобы найти в его уверенном выражении лица поддержку. Однако братец был бледен, а его кислая мина не придавала мне никакой уверенности. Он тоже волнуется. Наконец, наши предшественники уверенно двинулись к входу в зал, а я зажмурилась. Уже было поздно куда-то сбежать, а воспоминания нашей счастливой жизни, когда мы всей нашей разрушенной на данный момент семьёй ютились в сеульской квартирке, резко вдарили в голову. По спине пробежались мурашки, тело начало дрожать и зубы принялись противно стукаться друг о друга. - Вы пришли… Я сжала руку Бэкхёна ещё сильнее и распахнула глаза. Отец растерялся. Его глаза жадно осматривали нас, но удивляться этому смысла не было - мы тоже изменились, и, видимо, нам удалось показать это папе. В точности, как и надеялся Бэкхён. Брат очень похож на отца внешне. Одна форма губ и совсем одинаковые глаза. Даже сегодня они одеты почти одинаково – папу от сына отличает лишь наличие галстука и бутоньерка из синих цветов. Волосы уложены подобно, только у Бэкхёна они уже начали распадаться из-за дешёвого геля. - Поздравляем, - уж слишком холодно отозвался брат, медленно кланяясь и утягивая меня за собой. Отец, кажется, ожидал, что мы бросимся ему в объятия. Как минимум, он ожидал такого от меня. Но Бэкхён контролировал все мои движения, и я ему была благодарна. За тот год, что я провела в Сеуле, отец вспоминал о нас лишь три раза, тем более, только первое время после моего переезда. Бэк изменил моё отношению к родителю, так что бросаться ему в объятия сейчас было бы совсем неверным. - Вы так выросли, - медленно проговаривает отец. Всё внутри меня сжалось. Имеют ли наши обиды какой-то смысл, когда прямо на твоих глазах стареют твои родители? Вот так быстро, без всяких предпосылок. Не легче ли забыть всё? Разговор совсем не клеился. Я лишь стояла и разглядывала отца, который не знал, на ком сфокусироваться. Сейчас его больше интересовал Бэкхён, ведь он, судя по всему, разглядел в нём своего сына, который так быстро вырос, а папа и не заметил этого ранее. - Тут так много людей, которых мы не знаем, - уже чуть более расслабленно вёл беседу Бэкхён. - Ваша бабушка где-то в зале, - опомнился папа. Бэкхён кивнул, вновь поклонился и поторопился последовать в зал, утягивая за собой меня. Я чувствовала, что отец буравит наши спины взглядом, но сейчас совсем не время для семейных драм, хоть и наше приветствие получилось совсем не семейным. Наверное, именно так должны вести себя люди, которые смогли стать чужими, даже несмотря на кровные узы? Сейчас мы должны были зайти в комнату невесты, чтобы поприветствовать её, однако Бэкхён настырно утянул в зал проведения церемонии с недовольным лицом. Конечно, всё это было сделано специально, ведь наш отец думает, что мы с братом совершенно не ладим, и то, как он вёл себя только что, было неплохой иллюстрацией. Я вновь удивилась тому, как расчётлив Бён Бэкхён. - Видела его лицо? – с ноткой удивления в голосе спрашивает брат, на что я лишь мычу. – Он так изменился… Конечно, и от Бэка не ускользнули внешние изменения нашего отца. - Время-то идёт, - выдыхаю. Брат на секунду задумался о чём-то, а затем слабо улыбнулся. Мы зашли в зал, и я ахнула, потому что внутри всё выглядело ну очень красиво. Огромное помещение было светлым – почти на каждом квадратном сантиметре стояли маленькие свечки, а яркие лучики октябрьского солнца пробивались через витражные окна. Деревянные скамейки из тёмного дуба стояли по обе стороны от дорожки, которую украшало красное ковровое полотно – именно тут пройдут молодожёны. Возле свадебного алтаря столпилось немало народу – все торопились сделать фотографию. Всё было оформлено в одном стиле, в тёмно-синих тонах, точь-в-точь похожих на цвет, что был на бутоньерке нашего отца. Множество синих и белых шариков, цветочков, а ещё шифоновая ткань, натянутая на каркас свадебного алтаря. Выглядело действительно красиво. Мы с братом неуверенно следовали вперёд, оглядываясь по сторонам, словно сами сбежали из какой-то деревушки, и такое видим впервые. Однако мне всё это было дико, а осознание того, что это свадьба моего отца, никак не посещало. - Смотри, - Бэкхён ткнул в меня локтём. – Бабуля. Я подняла взгляд и уставилась на самую первую скамейку, что находилась справа. На ней действительно сидела наша бабушка, одетая в синий ханбок – национальный костюм, который должны надевать на себя родители молодожёнов в день свадьбы. У мамы жениха он синий, а у мамы невесты розовый. Я вдруг поняла, как сильно соскучилась по своей бабушке. Соскучилась по тем дням, когда заходила к ней после школы и рассказывала обо всём, что меня тревожит. Она совсем не изменилась – всё ещё пытается замаскировать седину краской для волос коричневого цвета, всё ещё красит ногти исключительно в белый цвет. Моя бабушка уже в возрасте, однако, это тот самый человек, в отношении которого можно даже сейчас сказать, что он крутой. - Бабушка, - машу рукой я, и женщина сразу смотрит на нас. На моем лице появилась широкая улыбка, которую контролировать не получалась. Я чувствовала какой-то необъяснимый трепет, а когда бабушка уверенно встала, протянув ко мне свои руки и её глаза блестели, я тут же ринулась к ней, заключая женщину в своих объятиях. Как же я, чёрт возьми, скучала. Бабушка сменила предыдущие духи на какой-то уж больно резкий запах, но я не придавала этому никакого значения. - Сунми, - мягко прошептала она, а я прижалась к ней ещё сильнее. Улыбка совсем не собиралась уходить с моего лица, а чувство необъяснимой эйфории захватило меня. Наверное, мы так и стояли бы, но руки вскоре затекли, так что нам пришлось разойтись. Теперь бабушка схватила меня за ладошки и разглядывала с интересом. Я тоже вглядывалась в её морщинистое лицо, и чувствовала, как колотится сердце. - Как же выросла, - ахнула бабуля. – За тобой парни, наверное, в очередь выстраиваются! - Ба, - с уже недовольной миной протянула я. - Радуйся, что я такое говорю. Иначе я могла бы ругать тебя за то, что ты мне даже не звонила. Целый год, Сунми! - Но у тебя нет телефона, - тут же возмущаюсь я, скрещивая руки на груди. – На что прикажешь звонить тебе? Бабушка цокнула. - Это, конечно, правда, но отговорка всё равно глупая. Родственница улыбнулась, а я тихонько захихикала. К нам подтянулся и Бэкхён, стоявший сзади. Он глубоко рассмеялся своим сильным мужским голосом. Я обернулась, рассматривая, как он прикрывает рот. - Ты привела с собой молодого человека? Бабушка вопросительно уставилась на меня, а улыбка с её губ всё не сходила. Теперь уже я вопросительно разглядывала женщину, пытаясь понять, не шутит ли она. Конечно, юмором её не обделили, но вот эта шутка переходила границы. Лично я бы обиделась. Какой, к чёрту, молодой человек? Это же её внук! - Меня зовут Бён Бэкхён, - широко улыбнувшись, заявил брат и поклонился, а на лице бабушки застыло удивление. Я на секунду зависла, разглядывая хитрое личико брата, но вскоре всё поняла. Они ведь не виделись около пяти лет. Бэкхён сильно возмужал, и его уж очень трудно было узнать. Видимо, брат сразу понял, что происходит, поэтому взял ситуацию в свои руки. - Да вы шутите, - покачала головой бабушка. – Быть такого не может. Она в момент подошла к своему внуку, схватила за щёки и растягивала их в разные стороны, с интересом рассматривая молоденькое личико. До самой церемонии бабуля не прекращала удивляться тому, как сильно вырос её внук. Вообще, ему тоже досталось, потому что если я с родственницей не контактировала год, то Бэк не видел её лет с пятнадцати. Всё же, после сегодняшней встречи, бабушка слёзно поклялась, что купит себе ноутбук и установит что-нибудь вроде Skype, чтобы мы могли частенько созваниваться по видеосвязи. Она тоже сильно растрогалась, когда осознала, как мы выросли. Мы болтали о многом. После церемонии у нас вряд ли получится наговориться, так что сейчас мы просто пытались насладиться обществом друг друга. Бабуля спрашивала о том, как мы учимся, всё ли хорошо у нас в жизни. Ещё она не раз просила прощения за то, что вырастила нашего отца таким, однако мы заверили её, что всё нормально. Вообще, во время церемонии мы должны были сидеть впереди, однако Бэкхён убедил бабушку, что нам будет куда комфортнее сидеть сзади. Она нас прекрасно поняла, так что противоречить не стала. На Юнми было замечательное платье. Очень пышное, с блестящей юбкой. На корсете был выложен красивый узор из синих кристаллов, что отлично подходило к оформлению. Меня немного задевал тот факт, что мы отказываем себе во всём, в то время как отец с его невестой устроили себе такой основательный праздник. Но я не из тех людей, кто будет завидовать, так что я поторопилась отогнать такие мысли прочь. Наверное, я бы точно расплакалась, пока смотрела на отца, которого мы навсегда потеряли в тот момент, когда возле свадебного алтаря он аккуратно прикоснулся к руке Юнми. Даже вчера вечером я представляла, как буду плакать в эту секунду, а моё сердце будет сжиматься. Однако этого не произошло благодаря Бэкхёну, который то и дело пускал свои смелые комментарии. - И на неё он нашу маму променял? Это шутка такая? - У-у, даже я в свадебном платье смотрелся бы лучше. - Они думают, что это выглядит торжественно? Цирк какой-то. Я прекрасно понимала, что не должна хихикать, однако сдержаться не смогла. К тому же, это всё ведь правда помогло, хоть и немного испортило все те эмоции, что были у меня ранее. Мандраж сменился на частые короткие усмешки. Однако я всё же пустила слезу, когда мы все вышли на улицу, в соседний парк, чтобы сделать большое множество свадебных фотографий. То, как отец смотрел на Юнми, как обнимал и целовал её… Больше он никогда не прикоснётся так к нашей матери, и этот факт делал мне очень больно. У него вот-вот появятся другие дети, а мы останемся забытыми навсегда. Я убивала саму себя такими мыслями, однако не могла ничего поделать, наблюдая за тем, как молоденькая Юнми протягивает свои тонкие губы к щеке моего отца. Слеза сама прокатилась по щеке, но я поторопилась смахнуть её – так, чтобы никто не заметил. Самым глупым со стороны папы было то, что он решил сделать отдельное фото с нами и Юнми. - Сунми, какая красавица! - воскликнула невеста, хватая меня за ладошки. – Ты очень похорошела. Я неплохо относилась к этой девушке, хоть и она вмешалась в нашу жизнь. Ещё я считала её недалёкой, но надо признать, что она, вроде как, любила нашего отца. - А это Бэкхён? – Юнми смотрит на моего брата. – Как похож на своего папу! Мой брат скривился, тихонько бурча под нос, что это худший комплимент, однако никто кроме меня этого не услышал – молодожёны уж слишком были увлечены происходящим. Наверное, я ужасно вышла на каждой фотографии, но, надеюсь, мне никогда не придется лицезреть их. Так что это не так уж и важно. Когда Юнми объявила, что будет бросать букет, я хотела уйти куда-нибудь подальше, ведь в скорой свадьбе я заинтересована не так сильно, как эти пусанские девчушки. Вот только отец подошёл ко мне сзади и уверенно проводил в самый центр толпы, ожидающую этот заветный букетик. Я, возможно, должна была сделать всё, чтобы уйти в любом случае, но это показалось мне уж слишком неуважительным по отношению к отцу. Пришлось стоять и делать вид, что я заинтересована во всём этом. Как же я была удивлена, когда красивый букет из белых роз, фиалок и васильков приземлился точно мне в руки. Юнми уверенно кинула букет, и я думала, что его поймает та девушка, что нервно прыгала прямо передо мной, заявляя всем, что этот букет просто обязан стать её. Не зря же она встречается со своим парнем уже шесть лет. Вот только букет пролетел на сантиметр выше её головы, опускаясь точно в мои ладошки. Я даже поймать его не пыталась! На меня с интересом уставилась сразу куча народа: мой брат, отец, бабушка, Юнми и все гости. - Вау! – кричит невеста на весь парк. – Есть претенденты на твоё сердечко? У меня от такого вопроса даже в горле пересохло. Я уж точно не думала, что схвачу эти цветы, так что сейчас мною овладевало уж очень странное ощущение. Словно я держу в руках то, что только что украла. Я лишь торопливо замотала головой и поспешила подойти к брату, не выпуская из рук букет. Я надеялась, что за спиной Бэкхёна почувствую себя увереннее, однако даже парень вопросительно уставился на меня. - Что? – непонимающе спросила я. – Просто глупая примета, зато цветочки симпатичные. Фотосессия подходила к концу, и нам предстоял банкет. Обычно он не длится долго, но я услышала, что сегодня в планах гулять до самого вечера, ибо молодых на свадьбе много. Люди уже двинулись к банкетному залу, а Бэкхён решил закурить. Я же не могла уйти куда-то без него, так что осталась рядом. Он специально отвернулся, наваливаясь на дерево, чтобы я не дышала сигаретным запахом. - Непривычно как-то, - бурчит брат. Я обхватила саму себя за талию и посмотрела на прудик, что был чуть впереди. Через него раскидывался крохотный каменный мост с коваными перильцами, составляющими какой-то замысловатый рисунок. - Ощущение, словно мы тут лишние, - я вздохнула, замечая, как Бэкхён медленно кивает. - Есть что-то такое. Мы замолчали, оба думая о своём. Я рассматривала небо, иногда вспоминая некоторые моменты из детства. Сейчас те переживания казались мне такими глупыми, такими ненастоящими. Мои мечты были совсем детскими, я частенько представляла себя взрослой. Только в этот момент я задумалась о том, что совсем не против вернуться далеко назад, чтобы вновь увидеть всю мою семью в полном составе. - Эта Юнми, - начал брат, и я перевела на него взгляд. – Она ведь не из Пусана, верно? Я медленно кивнула, но опомнилась, что Бэкхён сейчас на меня не смотрит. - Вся её семья живёт в Сеуле. Я и не заметила, что брат уже докурил и бросил окурок на землю, старательно затаптывая его своими лакированными туфлями. - Банкет предстоит весёлый, - подытожил парень. И это действительно оказалось так, но не в самом лучшем значении этого слова. Только мы заняли места за отдельным столиком, я даже не успела приступить к еде, а Бэкхён уже успел осушить два очень не хилых бокала с алкоголем. Во время банкета веселятся исключительно гости. Молодожёны и их родители присоединяются ко всему намного позже, ибо в это время исполняют особый обычай приветствия друг друга. Бэк частенько говорил мне, что пить умеет, так что даже после третьего бокала совсем не изменился в поведении, всё ещё выпуская свои комментарии. Теперь под его обозрение попали родственники Юнми, потому что со стороны отца пришли только мы и наша бабушка. Сейчас я выслушивала, что «вот эти из Пусана какие-то деревенские». На самом деле, люди просто отличались в поведении от нас – веселились на полную катушку, занимая весь танцпол, в то время как Бэкхён уже схватил целую бутылку, а я начала фотографировать интерьер, потому что об этом меня заранее попросила Хёкён. Всё было выдержано в одном стиле. Белые столы и стулья кьявари были украшены лоскутками синей ткани. На каждом столе было достаточно еды и выпивки, но меня это сейчас не интересовало совсем. Народа было много, и каждый нашёл себе занятие по вкусу. По-моему, только три столика были заняты, потому что остальные веселились. - О, - Бэкхён облизывает губы. – Видишь тех девчонок? Брат указал пальцем на соседний столик, за которым сидели сёстры Юнми. Раньше я никогда не видела их в жизни, однако была наслышана. Девушка часто сравнивала меня с ними, потому что больше у неё не было опыта общения с людьми младше неё. Когда Юнми только переехала к нам, то сразу же повесила большое количество их фотографий в гостиной, объясняя это тем, что очень по ним скучает – они жили в Сеуле. Сестёр звали Хунг и Хонг. Не знаю, были ли это настоящие имена или прозвища. В любом случае, девушки были близнецами, и меня очень раздражало, когда дети с одинаковым лицом носят ещё и похожие имена. Мне казалось, что таким образом родители отбивают у них всю индивидуальность, заставляя быть во всём похожим на своего ближайшего родственника. Хунг и Хонг были очень красивыми, хоть и совсем одинаковыми. У них были настоящие модельные ноги, длинные и худые. Точёная талия, красивые светлые волосы, что очень редко встречалось в нашей стране. Думаю, именно у них могло быть огромное количество парней. Я, по сравнению с ними, полное ничтожество. - Это родственницы Юнми, - киваю я. - Так и понял, - Бэкхён пьёт какое-то дорогое вино прямо из горлышка бутылки. – Знаешь, что самое интересное? – брат с интересом посмотрел на меня, и я покачала головой. – С одной из них встречался Чонин, а с другой Чанёль. О, ну конечно. Ким Чонин. И снова он. Я даже отреагировать не смогла нормально. Просто переводила взгляд с близняшек на своего братца, который с интересом оглядывал этикетку бутылки, что держал в руках. Я, конечно, удивлена, и чувствую себя теперь в сто раз хуже, потому что находиться рядом с Чонином будет ещё более неловко. Видимо, он ценитель исключительно обёртки, раз купился на одну из них. А вообще, глупо так рассуждать. Нельзя отрицать, что Ким достаточно красив, возможно, что сначала кто-то из сестёр обратил на него внимание. В любом случае, чувствовала я себя после такого куда неувереннее. Мы же теперь с ними ещё и родственники, вроде как. К счастью, не кровные и очень дальние. - Надо хоть поздороваться, - заявил Бэк, вываливаясь из-за стола. Именно тогда я заметила, что он, кажется, перебрал. Парень как-то пошатывался, перехватываясь то за стул, то за столик, чтобы держать равновесие. Вообще, мы сидим уже почти час, и он всё это время не отходит от алкоголя, но я думала, что Бён Бэкхён вообще не знает, что такое «пьянеть». Видимо, уж слишком сильный напиток он употреблял. Нужно бы сматываться отсюда. Брат уверенно подошёл к девушкам, и я даже слышала обрывки фраз, которые он им говорил. С довольной ухмылкой Бэк предложил передать что-нибудь их бывшим парням, и девушки даже согласились. Я думала, что они скажут что-нибудь словами, но и Хунг, и Хонг от всей души шлёпнули своими ладонями по лицу моего брата, от чего я даже вздрогнула. Бэкхён мгновенно взбодрился, что-то буркнул и вернулся на место, вновь обхватывая губами горлышко бутылки. - Поздоровался? – спрашиваю я с нотками сарказма в голосе, и он кивает, даже не отрываясь от напитка. – Эй, не хватит тебе уже? Бэк лишь на секунду посмотрел на меня, а затем хмыкнул. Я думала, что всё закончится на одной бутылке – во мне таилась надежда, что вот-вот придёт отец или бабушка, при которых брат пить не будет, однако уже вечерело, а новоиспечённая семья, видимо, конкретно застряла на своём обряде. Мне несколько раз звонила мама, которая поинтересовалась, как продвигаются дела на свадьбе. И пока я разъясняла, что всё нормально, прошло не меньше двадцати минут, ибо родительнице так хотелось узнать подробности этого дня. Я отчаянно повторяла, что расскажу ей всё сразу же, когда мы вернёмся домой. Вот только когда я вернулась за столик, меня ждал особый сюрприз. Бэкхён, около которого стояли две уже пустые бутылки, в которых ранее был алкоголь, мирно посапывал, устроив свой подбородок на ладони. Картина, конечно, милая, но в этой ситуации пришлась совсем некстати. Я всячески пыталась его разбудить, чуть била по щекам, даже глаза ему пыталась раскрыть, а всё безуспешно. Брат уснул крепким сном. Было ясно, что нам пора делать отсюда ноги, теперь уж точно. Вот только каким образом мы могли это сделать, если мой брат вырубился, а у меня даже денег на такси нет? Я уселась на стул, и пока разглядывала Бэкхёна, который то и дело морщил свой аккуратный носик, принялась думать. У меня не было времени паниковать, и это, наверное, был первый раз, когда я ощутила себя по-настоящему взрослым человеком, пытаясь быть рассудительной Сунми. На самом деле, я, наверное, сейчас походила на пародию брата, однако глупая мысль всё же посетила мою пустую, зато трезвую голову. Я потянулась к карману, что был на штанах брата, быстренько выуживая из него телефон. Наверное, это был первый раз, когда я лезу в его телефон, но мне выбора больше не оставалось – даже отца поблизости не было. На заставке телефона моего брата стояла какая-то полуголая девица, но я закрыла глаза на этот факт, тут же нажимая на иконку контактов. Шансов на то, что у Бэкхёна есть хоть один сохранённый номер почти не было, потому что брат сам не раз повторял, что не сохраняет даже номера своих друзей. Моё сердце остановилось на мгновение, когда я открыла список вызовов. И как же, чёрт возьми, я была рада единственному контакту. «Пак Чанёль» - кажется, сегодня именно он будет нашим спасением. Мне ничего не оставалось, кроме как позвонить парню и попросить помощи, однако я не сразу поняла, с кем именно мне предстоит общаться. Нужно было осознавать, что я тем самым подтвержу все какие-либо его мысли на наш с Бэкхёном счёт, однако и оставаться мы тут не могли. Я несколько раз огляделась, но удостоверилась, что отца рядом всё ещё нет. Поэтому дрожащим указательным пальцем нажала на абонента и торопливо приложила телефон к уху. Не знаю, как буду объясняться, не знаю, как вообще додумалась до такого. Но я уже говорила с Чанёлем ранее, и, надеюсь, всё пройдёт хорошо. Однако я всё же сжалась, когда на звонок мгновенно ответил низкий голос, даже не пытающийся поздороваться. Парень начал рассказывать что-то про вечеринку, на которую едет, а я лишь прикусила губу, раздумывая, не поздно ли сейчас будет положить трубку. Мне было не по себе, но сейчас я не могла показать все свои нервы. Не тот случай. - Ч-чанёль, - тихонько начинаю я. Парень в трубке в момент замолкает, видимо, внимательно вслушиваясь в мои слова. – Это Сунми, ну, та самая, которая общается с твоим другом, - я готова была биться об стенку от того, как неловко всё это звучит. Щёки однозначно были красными, а сама я дрожала. - Что случилось? Я поторопилась объяснить парню всё, и тот с лёгкостью согласился отвезти своего друга домой, конечно, прихватив с собой меня. Пак спросил о нашем местонахождении, а я растерялась, потому что не могла сказать ему, где именно мы находимся – уж слишком странно это могло прозвучать. Мне пришлось сказать, что мы в соседнем парке, и я искренне надеялась, что Чанёль не слышал музыку, которая играла сейчас в нашем зале. Я не считала правильным, что нам придётся покинуть свадьбу отца, а мы даже не попрощаемся. У меня нет его номера телефона, и у Бэкхёна, судя по всему, тоже. Было некрасиво так делать, однако и сидеть тут дальше мы не могли – чёрт знает, что может произойти, когда брат проснётся. В общем, мне едва удалось поднять парня, от чего тот почти очнулся, обхватил мою руку за локоть и положил свою голову мне на плечо, едва не повисая на мне. Брат даже не спрашивал о том, куда мы идём. Хотя, я не думаю, что он понимает, что всё это реальность, а не сон. Мысленно ругаю себя за то, что не уследила за старшим, и теперь покидаю свадьбу, словно Золушка. Я едва могла спускаться по огромным лестницам, потому что Бэкхён, вообще-то, совсем не пёрышко. Однако я пыталась думать о чём-нибудь другом, например о красивом букете, с которым я не смогла распрощаться и решила прихватить с собой. Мы едва дошли до парка – Бэк смешно причмокивал, а я то и дело пропускала краткие стоны, потому что мне было совсем нелегко. Мы прямо в том же положении присели на деревянной скамейке, а уже через пару минут на дороге появилась единственная машина. Огромный чёрный джип Чанёля остановился в метре от меня и тела Бэкхёна, которое находилось в сознании только на двадцать процентов. Наверное, я буду ещё долго ему это припоминать, но не сейчас – куда больше меня волнует то, как мы доберёмся до дома. Тачка резко затормозила, освещая своими фарами моё лицо - на улице немного потемнело. - Напился, - слышу, как ворчит Чанёль, пока выходит из высокой машины. - Будто малолетка какая-то. Я не знала, что ответить на такое уверенное заявление, к тому же моё плечо, которое всё это время служило подставкой для головы Бэкхёна, устало жутко. Чанёль уверенно ухватил своего друга за локти и поднял на ноги, а я, наконец, была свободна. - Можешь помочь открыть дверь? Мы посадим его на переднее сидение. Там есть ремень безопасности, - заговорил Пак. Я быстро начала кивать, мысленно радуясь тому, что мне не придётся ехать рядышком с Чанёлем. Поторопившись подойти к джипу, я открыла дверь, наблюдая за тем, как Бэкхёна, который в сильных руках своего друга уже успел заснуть, усаживают в машину. Брат что-то шептал себе под нос, а я тихонько усмехнулась. Потребовалось немало сил для того, чтобы пристегнуть Бэка, но когда Пак с уверенностью закрыл дверь, мы оба облегчённо улыбнулись. - Чего это он так? – спросил Чанёль и тут же уточнил. – Напился, я имею ввиду. - Он сам потом расскажет, - усмехнулась я, хватаясь за замерзшие плечи. Сейчас Пак Чанёль в моих глазах выглядел настоящим спасителем, и стесняться его общества я просто не могла. Наконец-то хоть кто-то из компании моего брата предстал для меня в лучшем свете. - Тебе холодно? – спросил парень. Он сам был в футболке. – Чёрт, в машине не работает обогрев. - Ничего ст… - начала я. Однако меня уже перебили. Чанёль быстро подошёл к задней двери своей машины: - Эй, - он приоткрыл дверцу с тонированным стеклом. – Можешь выйти? Я посажу между вами девушку, она замерзла, а от вас, глядишь, согреется. Мой рот открылся. Чанёль что, не единственный там? Он, конечно, упоминал по телефону о вечеринке, но сердце всё равно предварительно начало колотиться, потому что, зная компанию этого парня, я и не сомневалась, что никого хорошего внутри машины ожидать не стоит. Сначала на землю опустились ноги в красно-белых кроссовках, и, наконец, из машины вышел парень в тёмно-синей толстовке, обтягивающей мускулистые руки. - Сехун, давай быстрее, пропусти даму, - ворчал Чанёль. К счастью, это оказался всего лишь О Сехун, а не кто-то пострашнее. После недавнего инцидента этот парень вызывал у меня только лёгкий интерес, и я совсем не волновалась при нём более. О отошёл на пару шагов назад, с интересом разглядывая меня. Он то и дело зевал, кажется, хотел спать, однако моя скромная персона его интересовала куда больше. Конечно, не каждый день увидишь девушку из своей школы (хоть и не факт, что он узнал меня) в белом платье, с букетом цветов, который меня угораздило взять с собой, и с пьяненьким кавалером. Я неуверенно подошла к машине. Уж слишком высокой для меня она была, из-за чего пришлось подстраховывать своё платье. У меня едва хватило ума для того, чтобы залезть спиной вперёд, зато всё прошло достаточно удачно. Однако в салоне был ещё один пассажир, который, видимо, включил свет. Я почувствовала, как моя спина врезается во что-то тёплое и мягкое, поэтому я мгновенно развернулась, тут же выпрямляясь. О, только не он. Нет же, только не это! Пока рядом со мной усаживался Сехун, а Чанёль уже заводил машину, я целую минуту разглядывала ещё одного пассажира на заднем сидении. Конечно, это был Ким Чонин. Куда же без него. На лице парня держалась ухмылка, но он выглядел достаточно заинтересованным, так что внимательно осматривал меня. У меня спёрло дыхание, а щёки залились красным. Всё внутри противно сжалось, и, кажется, на всю машину было слышно моё сердцебиение. Я понимаю, что смотрю в наглые глаза Чонина уж очень долго, так что медленно отворачиваюсь, громко сглатывая. Итак, что мы имеем. Пьяный Бэкхён, который дрыхнет на переднем сидении, трезвый (к счастью) Пак Чанёль, который любезно согласился отвезти своего друга к нему домой. А на заднем сидении сижу я, прикасаясь одним плечом к Ким Чонину, а другим к О Сехуну. Это определённо наихудший день. Атмосфера в машине, кажется, была ещё хуже, чем на свадьбе. Я сидела будто на иголках, одноклассник рассматривал что-то в своём телефоне, а Сехун нагло пялился на мой букет. И при этом, все молчали. Разрядить обстановку рискнул Чанёль. - Так что, - начал он, прочищая горло. – Вы, типа, тусовались вместе? - Типа, - сухо повторяю я, а затем начинаю отчаянно кивать, потому что понимаю, что ничего получше придумать уже не удастся. Пак кивнул, и, кажется, ему такого ответа было достаточно. А вот Сехуну нет. - Хён, ты ей веришь? – удивлённо спрашивает О. Чанёль смотрит на него через зеркало и медленно кивает. - Хён, ты придурок, - гордо заявляет младший. – Тут даже я всё понял. Ты посмотри. Она в свадебном платье и с букетом, а Бэкхён в костюме, и не важно, что пьяный. У меня раскрылся рот. Это его благодарность за то, что я помогла ему в прошлый раз? Сердце готовилось выпрыгнуть из груди. - Я не… - я собиралась начать протестовать, потому что согласиться с таким я не могу даже в экстренной ситуации. И не важно, что у меня содрогается голос. - Всё и без того понятно! – перебивает меня О, а потом обращается к старшим: - Разве нет? Я заметила, что рядом Ким Чонин уже смеётся в кулак, находя происходящее, судя по всему, забавным. В это время, всё внутри меня просто истерило. Глупый О Сехун! Глупый! - А он дело говорит, - сквозь смех проговаривает Чонин, а мне его уже убить хочется. – Пак, ты посмотри на неё, она будто со свадьбы сбежала. И Чанёль действительно начал рассматривать меня через зеркало, так, словно я экспонат какой-то. Какого чёрта я вообще ему позвонила? Я начинала злиться, напрягая свои маленькие кулачки и сжимая зубы. Пусть и моё сердце колотилось, я всё равно должна выглядеть уверенной. Как минимум потому, что действительно нахожусь не в самом лучшем положении. Сейчас всё рушится, словно домино. - Знаешь, я бы на твоём месте кое-что сделал перед свадьбой, ну, чтобы не разочаровать никого, - Чонин всё ещё смеётся, видимо, сильно наслаждаясь тем, что вновь может поиздеваться надо мной, а Сехун уверенно кивает рядом, радуясь, что ему подыгрывает Ким, пускай и так неумело. – Тебе не помешало бы купить новые тру… Я никогда не отличалась хорошей реакцией, но в этот раз мною правило что-то особое. Я прекрасно понимала, как именно Чонин хочет закончить предложение, так что я обязана была заткнуть его любым способом. Я, сама удивляясь своей резкости, быстро наваливаюсь на него и с силой прикрываю его рот своей рукой. Кажется, вокруг всё остановилось. В глазах Чонина застывает удивление, а я громко дышу от своей злости, с вызовом рассматривая его шоколадные глаза. Ким на секунду подкинул брови, но потом вновь взял свои эмоции в руки. Я же всё ещё злилась, и была готова хоть сейчас подарить ему то, что просила передать одна из близняшек. Вот только до того, как я надумала это сделать, Ким Чонин положил сверху моей руки свою, а затем отодвинул её подальше от своих пухлых губ. Мы, почему-то, так и зависли в таком положении, разглядывая друг друга. Я смотрела на тёмную кожу своего одноклассника, а затем на широко распахнутые глаза. Он часто моргал, и его длинные ресницы содрогались. Чувствуя, как начинают гореть мои щёки, я громко сглатываю, пытаясь игнорировать то, что горячее дыхание Ким Чонина на моих губах вызывает целую толпу мурашек. Почему-то дышать стало совсем трудно, а всё внутри словно перевернулось вверх дном. Не знаю, сколько ещё глупых мыслей посетило бы меня за это время, если бы Чанёль не включил вдруг радио, уж слишком громко прибавляя его. Как только я услышала заставку, то в момент отпрянула от одноклассника, нервно шмыгая носом, и надеясь, что никто не обратил внимание на произошедшее. - Новости по поводу ограбления трехлетней давности одного из самых влиятельных банков Южной Кореи, - отчеканил ведущий новостной рубрики на радио. – Найдено ещё три свидетеля, готовые подтвердить, что ограбление совершила компания шестнадцатилетних подростков. Пак Чанёль, после услышанного, резко затормозил.