- Цицерон, мне холодно...

      Цицерон и Слышащая были уже на полпути в Маркарт, их заказчиком была некая Муири, и это был первый контракт девушки. Цицерон не захотел отпускать её одну, и Астрид всё-таки разрешила имперцу сопровождать Лориэль, но, к несчастью, оба попали в сильный буран, которые довольно часто бывают в Скайриме.       В такую погоду путники просто не могли двигаться дальше.

***

      Цицерон вёл за собой Слышащую, которая не удосужилась даже тепло одеться и медленно шла за своим верным спутником, чувствуя, как её собственные ноги постепенно коченеют. - Цицерон, мне холодно...       Хранитель скрестил руки на груди и нахмурился. - Цицерон предупреждал тебя, моя юная Слышащая, - шут задумался, продолжая идти дальше, - ты в последнее время ведёшь себя странно...       Эльфийка только хмыкнула и, завидев впереди что-то напоминающее пещеру, забыв напрочь про заледеневшие ноги, попыталась ускориться, но безуспешно: увы, она - не норд, чтобы иметь иммунитет к таким холодам. - Вот и убежище на время, - мужчина оставил девушку, а сам решил осмотреть пещеру, подав голос где-то через минуту, - заходи, Слышащая, - эльфийка еле-еле, собрав все свои оставшиеся силы, зашла внутрь.       Там было не так темно, как она ожидала, но огонь им явно не помешает.       Цицерон снял с себя плащ и отряхнул его от снега, заметно дрожа от ветра, доносившегося через вход в пещеру. На этот раз он решил не надевать колпак, что было ему несвойственно, открыв всем вид на свои рыжие, взлохмаченные волосы. Девушка не заметила, как немного засмотрелась на Хранителя, пока снимала свой плащ и проверяла припасы в сумке. Она, хоть была с ним ласкова и добра, но никогда не рассматривала его, не изучала так, как сейчас. Наверное, это просто состояние аффекта, по-крайней мере, она считала именно так.       Хранитель заметил этот странный жест и, слегка поёжившись, спросил: - Слышащая, не пугай меня, что с тобой происходит? Ой, не важно... Цицерон должен разжечь огонь, а Слышащая будет сидеть здесь и ждать его.       Лориэль, слегка улыбнувшись и отводя взгляд в сторону, кивнула в ответ, а Хранитель, оставив ей свой плащ, отправился на поиски хвороста. Когда мужчина ушёл, девушка задумалась: она ведь на самом деле замечала, что ведёт себя странно.       Всё началось тогда, когда Цицерон узнал, что девушка - Слышащая. Он стал так заботиться о ней, что не позволял себе оставить её одну больше чем на час... иногда даже и на минуту. Лориэль никто никогда не уделял столько внимания, поэтому девушка сначала пугалась этого, но со временем перестала обращать внимания, привыкла... а затем... что-то странное произошло. Она стала общаться с Хранителем чаще, замечала, что в её присутствии шут будто специально сдерживает свои порывы безумия, возможно, из-за того, что она могла бы не понять и отвернуться от него.       Что-то, что заставило её измениться, и она начала вести себя так, будто сможет со всем справиться одна и знает, что делает, даже если это не так. Наверное, чтобы доказать имперцу, что она не дитя, которое надо постоянно оберегать и держать под присмотром, ведь не могла же эльфийка просто взять и сказать ему прямо, это могло очень огорчить или даже обидеть шута.       Девушка отвлеклась от своих мыслей, взяла плащ Цицерона и как следует укуталась в него. Она почувствовала что-то странное: такое лёгкое трепетное чувство от прикосновения с этой тканью, то ли от того, что ей так не хватало тепла, то ли от того, что совсем недавно этот плащ был на Хранителе.       Да, именно Хранитель и стал причиной её странных чувств, поведения, а не юношеский максимализм. В это время Цицерон вернулся в пещеру, скинув хворост на землю и тяжело вздохнул, а Слышащая снова подняла на него взгляд и теперь его рыжие волосы и одежду покрывал толстый слой снега, ресницы осыпаны множеством маленьких снежинок, которые уже медленно таяли, сам шут держался за плечи и дрожал от холода, что не очень-то понравилось Лориэль. - Эй, подойди сюда, - эльфийка протянула ему руку. - Как скажешь, моя Слышащая, - он старался говорить без дрожи в голосе, но не мог, зубы продолжали постукивать друг о друга, а язык заплетался.       Имперец сделал несколько шагов в сторону девушки и аккуратно взял её за руку, приподняв с земли. - Вот, - девушка с усталой улыбкой накинула ему на плечи плащ, - я знаю пару заклинаний, так что об огне не беспокойся.       Цицерон недоумённо посмотрел на Слышащую, которая уже разложила хворост и, произнеся заклинание, метнула в него искру, которая почти сразу же разожгла пламя. - Слышащая, Цицерон мог и сам об этом позаботиться, - с долей усталости и укора проговорил тот.       Девушка повернулась к спутнику и недовольно произнесла: - Ты не мой раб, плюс ко всему, я должна быть самостоятельной, - Слышащая немного смягчилась, - присядь-ка лучше к огню поближе, не хочу, чтобы ты мёрз дальше.       Мужчина выполнил просьбу и сел напротив Лориэль. Огонь уже успел согреть обоих, в его свете всё казалось другим. Эльфийка иногда бросала мимолётные взгляды на Хранителя, смущаясь от того, какие красивые у него волосы, рыжие, как языки пламени прямо перед ней; а эти красивые карие глаза... нет, не карие, янтарные! Янтарные глаза, взгляд которых был устремлён куда-то в сторону. У него были на самом деле удивительные черты лица, по которым и не скажешь, что он уже далеко немолодой человек, а его вечная улыбка всегда заставляла улыбаться и саму Слышащую. "Как странно, почему же у него до сих пор никого нет. Даже у Астрид и Арнбьорна завязались отношения, хотя этот мужлан не тянет на любящего и ласкового мужа... хотя, с проблемами нашего Хранителя, не удивительно, что он одинок"       Девушка начала понемногу краснеть и отвела взгляд, чем привлекла внимание Цицерона, невольно поменяв их ролями.       Теперь уже Хранитель рассматривал свою спутницу: чёрные, как смоль, волосы обрамляли бледноватую кожу эльфийки; зелёные, чуть прикрытые глаза слегка поблёскивали от света огня, а губы так и застыли в слабой усталой улыбке. Вроде бы, всё как всегда, но что-то явно изменилось. "Такое милое и хрупкое создание... Мать выбрала ему достойную награду за мучения"       Имперец всегда удивлялся, как такая девушка может спокойно обсуждать контракты, убийства, яды... на секунду он задумался, почему Мать выбрала именно её - маленькую и беззащитную эльфиечку, которую страшно из логова одну отпускать лишний раз, не то что на задания, но тут же отбросил такие мысли. "Мать знает, что делает, и я не имею права оспаривать её решение" - Цицерон, - мужчину вывел из раздумий тихий голос Слышащей, - можно мне сесть рядом?       Это решение далось ей нелегко, она обычно не могла себя заставить даже подумать о том, чтобы присесть рядом с шутом. То странное ощущение просто-напросто отнимало у эльфийки дар речи, а сейчас она смогла перебороть это чувство: девушке очень нужно было чьё-то тепло. - Да, конечно, если Слышащая того пожелает, - Цицерон с улыбкой посмотрел на девушку, и та с такой же улыбкой присела рядом.       Сначала они сидели в молчании, потом завели разговор о первом контракте, и мужчина, вспомнив молодость, начал рассказывать о своём прошлом, о том, каким он был, и о том, что произошло потом. Девушка вспомнила, как когда-то давно читала его дневники, проникаясь очень печальной историей дурака червей, и в голову сразу же пришли слова Матери. - Бедный мой Цицерон...       Мужчина вдруг дрогнул и повернул голову к эльфийке: он не знал, что сказать, поэтому просто удивлённо уставился на Слышащую. Раньше таких слов мужчина никогда от неё не слышал. - О... прости, мысли вслух. Так о тебе говорила Мать, - с виноватой улыбкой проговорила девушка.       Цицерон тяжело вздохнул. - Да, с тобой она говорит, а с бедным Цицероном она не хочет разговаривать.       Девушка придвинулась к мужчине и обняла его, почувствовав, что весь его забавный костюм промок до нитки. - Но я могу, не забывай об этом.       Цицерон слабо улыбнулся Слышащей и накинул на её плечи второй край плаща. - Ты слишком мала, чтобы понять меня, - имперец слегка взъерошил волосы девушки и отвёл взгляд на стену пещеры.       Лориэль удивилась, она редко слышала, чтобы Цицерон говорил "я", "мне", "меня". Это её не раздражало, но эльфийке не нравилось, как шут себя принижает перед всеми, даже если всё это из-за его сумасшествия. - Ну, может, я и не пойму, но я всегда выслушаю тебя, - ей было обидно, что Хранитель не хотел делится своими переживаниями с ней, они ведь всё-таки семья.       Мужчина не ответил, продолжая смотреть в одну точку, а девушка накрыла руку Хранителя своей: ледяная, как у мертвеца. Она вздохнула и подняла взгляд на Цицерона. "А ты такой холодный, как снега Скайрима..."       Лориэль подняла руку с ладони имперца и аккуратно провела ею по его влажным волосам, от чего Хранитель поёжился и покосился на спутницу. "Мягкие..."       Лориэль почувствовала, как в сердце что-то заныло и оно начало биться чуть быстрее, дыхание немного участилось, а к щекам начала медленно приливать кровь. - Слышащая, с тобой всё в порядке? - мужчина пытался отцепить руку девушки, которая силой сжала ворот его рубахи. - Ой, прости меня, я... - девушка снова посмотрела на Хранителя, который с беспокойством смотрел на неё, - я задумалась, - протянула девушка и, отпустив ворот, провела рукой по его, уже тёплой, щеке.       Хранитель не сопротивлялся, не поддавался, он просто выжидающе смотрел на эльфийку, но чего он от неё ждал?       Губы девушки зашевелились сами: - Цицерон, какой ты красивый... - проговорила она вполголоса.       Мужчина отвёл взгляд. - Нет, ты ошибаешься, моя Слышащая, - он ответил сухо.       Лориэль почувствовала, что биение учащается всё сильнее. - Нет, это ты ошибаешься, - услышав это, мужчина повернул голову к Слышащей, убрав затёкшую руку с её талии, - ты самый лучший Хранитель, я уверена, таких ещё поискать надо! Ты самый преданный друг и... - эльфийка поняла, что пора бы остановиться и замолчала.       Цицерон удивлённо вскинул брови. - "И"... что, Слышащая?       Девушка уже давно поняла свои чувства к нему, но "тогда" и "сейчас" - разные вещи. Тогда ей казалось это мимолётным чувством, а сейчас, спустя много времени, Лориэль поняла, что это.       Шут всем телом повернулся к девушке, скрестив ноги и с интересом принялся ждать ответа. - Слышащая, пожалуйста, скажи мне, - он вздохнул и опустил взгляд. "Ситис, ну почему же это так сложно, такое чувство, что сердце вот-вот остановится... а вдруг он не поймёт?" - Цицерон, ты мне нужен, очень нужен.       Хранитель поднял взгляд и улыбнулся. - И я буду с тобой, - Хранитель засмотрелся на Слышащую, руки так и хотели притянуть к себе эту девушку. "Что ты делаешь с Цицероном..."       Лориэль тоже не отводила взгляда от имперца, но это стало так невыносимо, девушка не понимала, почему. Она прикрыла глаза, и её руки обвили шею Хранителя, заставив его чуть дрогнуть. - Слышащая... - на выдохе произнёс мужчина и прижал девушку к себе.       Лориэль прислушалась к тишине: её нарушало лишь частое биение сердца Хранителя, от этого внутри груди "разгорался пожар". Эльфийка ощутила губы Хранителя, касающиеся её лба, и от этого прикосновения по её бледноватой коже пробежались мурашки. - Ты тоже мне нужна...       Девушка неожиданно для себя прикоснулась рукой к щеке Хранителя и, закрыв глаза, слегка коснулась его губ своими. Цицерон вздохнул и так же мягко поцеловал девушку в ответ... затем ещё раз... пока шут не поцеловал девушку по-настоящему, со всеми своими пылом и страстью, а та от неожиданности не открыла рот.       Для Лориэль это было впервые, но её инстинкты подсказывали, что делать. Она отвечала ему сначала неумело, с опаской, но потом просто прочувствовала этот поцелуй, пытаясь вложить в него все эмоции, всю любовь и нежность, слегка усмиряя пыл мужчины. Хранитель нежно обнимал Слышащую, а она перебирала пальцами его мягкие рыжие волосы и, казалось, от счастья у эльфийки сейчас выступят слёзы, настолько сильными были чувства, рвавшиеся изнутри; это могло бы длиться бесконечно, если бы девушка не начала задыхаться. Лориэль прекратила поцелуй и, тяжело дыша, положила подбородок на плечо Хранителя, всё так же мягко обнимая его. - Я люблю тебя, - на выдохе произнесла девушка, чувствуя, как пламя внутри затихает вместе с бурей снаружи.       Цицерон сильнее обнял девушку и тихо произнёс: - Я тоже тебя люблю.